От сумы и от тюрьмы не зарекайся

Екатерина Ивановна Полухина

Два соседа соперничают с молодых ногтей, буквально во всём. Это и плюс и, в то же время, минус им обоим. Ни в любви, ни в семейной жизни, ни даже в бизнесе им не везёт от этого. В итоге один попадает в тюрьму, другой оказывается на больничной койке, чуть не потеряв жизнь. И только тогда они понимают, что жили неправильно и не ради тех, кто им нужен. И кому нужны они сами.

Глава 3

А вот Пётр, наконец — то и покончил со своей холостяцкой жизнью. Он нашёл свою единственную и неповторимую, а, найдя её, женился. И в отличие от Ивана зарегистрировал брак официально. Да, ведь Ванька — то был уже официально мужем. Теперь очередь Петра узнать все прелести и огорчения, настоящей семейной жизни.

Да, какие могут быть огорчения, если у них любовь. По крайней мере, так считает сам Пётр. Но брачный контракт в пику моде, всё же был составлен по всем правилам закона. Где чёрным по белому было написано, что изменивший из супругов первым, будучи в законном браке, лишается всей доли наследства. Они оба совершеннолетние, хотя и супруга его на двадцать два года младше него. Но это ничего не значит. Ей есть уже давно восемнадцать, а значит, она взрослая девочка.

Только бы не обманулся Пётр в своём долгом выборе. Ну да, не должно этого быть. За время их встреч, девушка показала себя с самой лучшей стороны. Вежливая, культурная. Окончила курсы по оформлению дизайна. Значит, сумеет, как нужно наладить семейный быт. При встречах, всегда поила своего избранника чаем со всякими вкусными ватрушками. Значит и хозяюшка отменная.

Конечно же, если быть до конца честным и не кривить душой, эти долгие выборы спутницы были не просто так. Мы однажды влюбляемся и потом по жизни ищем себе человека похожего именно на того, в кого влюбились впервые. Окажется ли он похожим на него, или же мы обманемся, это уже время покажет. Но у Петра была в юности такая любовь и он, был не исключение.

Эта первая любовь стояла у него перед глазами, как будто и не было этих почти тридцати лет. Да он бы узнал её из тысячи, кажется. Только вот забыл он, что она уже не та пятнадцатилетняя девочка, а, как и он сам — взрослая женщина за сорок. Но в его памяти она так и осталась той нежной, большеглазой недотрогой. Но это же были совсем другие времена, понятия, приоритеты.