Хроники Джанфрокстона. Орден Крови

Екатерина Дмитриева

Джон, несмотря на дружбу с семьей вампиров, считал себя самым обычным парнем: учился в медицинском, собирался жениться на красавице-однокурснице. Но все его планы рушатся из-за предательства лучшего друга. На эмоциях Джон совершает ужаснейшую ошибку в своей жизни. После чего решает сбежать от родных и близких. И лишь тогда Джон узнает, что он вовсе не простой деревенский парнишка и что ему уже давно предсказано особое будущее.

Глава 2. Пиццерия дядюшки Флопса

Я уехал в Джастон и начал искать работу там. Первым делом я решил снять однокомнатную квартиру на улице Лоуренса. Улица Лоуренса была буквально границей между центром Джастона и Миднайтом. Миднайт — это довольно мрачный район Джанфрокстона, известный большим количеством преступлений, происходящих там, а также слухами о том, что там обитают вампиры. Я не заходил вглубь бандитского района, так как немного опасался из-за историй, которые мне рассказывали родители. Миднайт был маленьким «филиалом Ада», как любил говорить мой отец. И находился он на границе между столичным городом Гилбертом и вторым по величине Джастоном. Я мог позволить себе не работать, мог снимать квартиру в Гилберте, ведь на моем счету в национальном банке лежало около тридцати миллионов. Но я не хотел растратить все деньги отца впустую. К тому же мне просто нужно было чем-то занять себя. Я не стал возвращаться в Милтон на учёбу. Там все напоминало бы мне о том, что я совершил. Розанна и Хантер продолжали учиться там и это было бы большой проблемой. Поэтому я решил просто найти работу на какое-то время, чтобы отвлечься от дурных мыслей.

Первое время я постоянно менял работы одну на другую, не зная, чего я хочу от жизни. Пока однажды я не наткнулся на объявление, что в «Пиццерию дядюшки Флопса» требуются развозчики пиццы. Было условие — свой транспорт. Я купил дешёвый велосипед и примерно за пару дней научился на нём ездить (в детстве у меня не было велика). Утром в понедельник я пришёл устраиваться на работу. Пиццерия была очень маленькой и темной, но, судя по ремонту, который был ещё не совсем закончен, «Пиццерия дядюшки Флопса» открылась недавно.

Я начал там работать и отлично проводил время. Наконец-то в своей работе я был не один. Коллектив состоял в основном из молодых ребят, таких же как я, и они с радостью приняли меня в свои ряды. Работа была несложной. Я работал во вторую смену, которая начиналась с двух часов и заканчивалась в десять вечера. Я отлично изучил город и его окрестности за время работы в пиццерии, а также начал привыкать бывать в Миднайте. Ведь я попросту не мог отказаться доставлять заказы туда. Слухи об этом районе были весьма преувеличены. Это я понял в первый же день, когда поехал доставлять три пиццы в центр Миднайта. Я довольно быстро нашёл нужный адрес — высокий шестиэтажный дом с одним подъездом. Это был самый высокий дом в Миднайте. Остальные здания в Миднайте не превышали пяти этажей, зато были широкими или длинными. Дом выглядел довольно неплохо для такого мрачного района. На вид ему было не больше двадцати лет. Местами на кирпичных стенах были мелкие сколы, но в целом этот дом мог бы простоять ещё не один десяток лет. Я вошёл в подъезд и поднялся на третий этаж. Лифта в этом доме не было, но сам коридор и лестничные площадки выглядели ухоженными и чистыми. Никаких надписей на стенах, никакого мусора. Синяя краска была совсем свежей, видно ремонт делали уже в этом году. Я позвонил в дверь квартиры номер тридцать шесть. Она мгновенно открылась. И там меня встретил молодой парень. Как выяснилось, заказ оформила компания друзей, у которых явно была вечеринка. Они были очень рады мне и даже пригласили остаться, но я вежливо отказался, объяснив это тем, что мне ещё нужно работать дальше.

В тот день я понял, что в Миднайте, несмотря на все рассказы и страшилки, живут вполне обычные люди, такие же как я. В дальнейшем я ещё не раз доставлял заказы в Миднайт, но с вампирами, оборотнями или преступниками так и не столкнулся.

Кроме работы я не отказывался и от развлечений. За этот год я уже успел смириться со смертью Алекса и решил, что не стоит тратить свою жизнь на постоянное горе. К тому же об этом не переставал твердить Хантер, когда мы с ним созванивались. Главным развлечением в нашей пиццерии были гонки на великах, которые мы устраивали между курьерами. Среди парней была одна девчонка, очень интересная девчонка. её звали Лиза. Симпатичная девушка, чуть старше меня, с короткой стрижкой из темных каштановых кудряшек. Она всегда одевалась как пацанка — джинсы, футболки, клетчатые рубашки и кеды. Единственным девчачьим в её внешности была бижутерия. Лиза всегда носила серьги с разными цветными стекляшками либо просто металлические кольца или цепочки, а также частенько на ней были кольца и браслеты. Особенно когда одежда была с короткими рукавами.

В первые же дни я заметил некоторые странности в поведении Лизы. Она была очень бледной и худой, несмотря на то что пиццу ела не хуже, чем парни. Она никогда не проигрывала в гонках один на один с парнями. И было ещё кое-что. Лиза брала только вечерние смены, как и я. Но в те дни, когда была очень солнечная и жаркая погода, Лиза не выходила на работу, под предлогом плохого самочувствия. Либо же опаздывала и приходила к тому времени, когда солнце начинало идти к закату. И это было бы не так странно, не будь я знаком с вампирами. Алекс, Дима и Мария тоже не были любителями солнца. У них это вызывало от лёгкой слабости и недомогания до сильной аллергии с волдырями и ожогами.

Однажды в выходной мы с ребятами из пиццерии устроили очередные соревнования — турнир на звание чемпиона. Гонка была в три этапа. В первом отсеялись самые слабые ребята и несколько девчонок, не работавших в пиццерии, но часто общавшихся с нашими парнями. Вторым и третьим этапом выбрали финалистов. Мы разбились на команды №1 и №2. Я был во второй команде, а Лиза была в первой. Именно мы и прошли в финал. Я уже был полностью уверен, что Лиза вампир. Солнце начало садиться, и она становилась сильнее. Ребята в шутку сказали, что можно не проверять, кто из нас сильнее, оставить победителей парня и девушку. Но я хотел окончательно убедиться в своей правоте и предложил Лизе гонку вниз по Мейн Стрит от пиццерии и до улицы Лоуренса. Она тут же согласилась.

— Проигравший угощает, — сказал я и мы стартовали. Сначала я вырвался вперёд. Да она вампир, но я все-таки парень и не самый слабый. Я ведь был наравне с Алексом ещё в детстве. Какое-то время Лиза и правда держалась чуть позади меня. Однако буквально в десяти метрах до улицы Лоуренса она резко обогнала меня. Я вздохнул и затормозил. Лиза слезла с велосипеда, поправила свои растрепавшиеся из-за гонки кудри и улыбнувшись произнесла:

— Непобедимый Джонни Хард проиграл какой-то девчонке? Это даже смешно.

— Вообще-то, я поддался, — соврал я. — Это был повод пригласить тебя на ужин. Как насчёт пиццы у меня дома?

Лиза усмехнулась, и мы побрели по улице Лоуренса в сторону моего дома. Я жил на втором этаже дома 46 и окна моей квартиры выходили в проулок между двумя трехэтажками. Зрелище не самое лучшее, но мне было все равно. Я очень редко открывал шторы, так как с утра я долго спал, а после обеда до самой ночи работал. Мы с Лизой вошли в квартиру. Я сразу же проводил Лизу в комнату, а сам пошёл на кухню за пивом. Лиза аккуратно присела на краешек дивана и осмотрелась. Моя квартира сразу выдавала её ленивого жильца. Темные задёрнутые шторы, пустой холодильник и черно-белый телевизор показывающий только новостной канал. Хозяин квартиры не был богат, а я, хоть и собирался когда-нибудь выкупить эту квартиру себе в собственность, был слишком ленив, чтобы её обустраивать.

Я принёс пиво и пиццу, которую мы забрали сегодня после работы. Нормальной девчонке вряд ли понравилось бы такое времяпрепровождение, но Лиза была непростой девчонкой. Она любила тусоваться с парнями и частенько обедала с нами именно так.

После пары стаканов пива, когда мы уже неплохо разговорились я посмотрел в глаза Лизе и спросил:

— Как же ты все-таки выиграла гонку? Девчонка не может быть сильнее парня.

— Ты же сказал, что поддался, — ответила она и слегка напряглась. Я продолжал смотреть на неё.

— Знаешь, — медленно произнёс я, — давно хотел тебя спросить — ты веришь в вампиров?

— Что?! — от неожиданности Лиза чуть не уронила стакан. Но потом опомнившись спокойно переспросила: — То есть, почему ты спрашиваешь?

— Ну все считают это глупой сказкой, чтобы пугать детишек, но ведь мы-то с тобой знаем, что это не сказки.

Лиза смотрела на меня испуганными глазами. Наверное, она решила, что я охотник и собираюсь убить её. Я слышал об охотниках на вампиров от Алекса. Несмотря на то, кем он был, он фанател от одного известного охотника Андрея Крестовского и даже взял себе фамилию в честь него.

Я не был охотником. И уж тем более не собирался убивать Лизу. Но мне понравилось, как она испугалась. Я сделал шаг к ней, но Лиза отшатнулась.

— Не бойся, я никому не скажу. Я не охотник и не стану убивать тебя.

— Тогда, как ты узнал? — Лиза тут же расслабилась. — Если ты не охотник.

— У меня есть два брата и сестра, двоюродные. Они все вампиры. Так что вампира от человека я отличить смогу.

— Прости…

— За что ты извиняешься? — удивился я.

— Я же вампир. А наш вид по определению виноват.

— Нет. Ты же не убийца?

Лиза посмотрела на меня и вздохнула. Я подошёл ближе, на этот раз она не отстранилась.

— Это было девять лет назад, — прошептал она и на глазах выступили слезы. — Я пришла со школы, а мой отец сидел на кухне и доедал нашу соседку. Я не знала, что он вампир. А он… Он просто посмотрел на меня и предложил попробовать. По столу стекала её кровь, живот был разорван и из него торчали внутренние органы. Отец вырвал её печень и предложил мне. Тогда… Тогда во мне проснулась эта вампирская сила. Видимо, это передаётся по наследству.

— О, Боже, Лиза. Я не верю, ты не могла этого сделать.

— Не могла. И поэтому я набросилась на него. Я убила родного отца. А затем и мать. Не из-за голода, а из-за того, что они были монстрами. С тех пор я никогда не пила человеческой крови. Только животных. Но я все-таки убийца.

— Ты поступила как охотник. Увидела монстров и убила их. Я тебя не виню. Ты все сделала правильно. И, знаешь что?

— Что?

Я закатал рукав на рубашке и протянул руку Лизе.

— Выпей крови. Теперь ты можешь просить у меня кровь, когда захочешь.

Лиза с недоверием посмотрела на меня, но соблазн был слишком велик. её губы коснулись моего запястья. Острые клыки прокусили кожу. Я знал, что яд вампиров опасен. От укусов некоторых вполне можно обратиться. Но это происходит лишь если вампир хочет обратить тебя. Я же доверял Лизе, понимал, что она не станет делать этого со мной. Она не использовала яд на мне, напротив, её укус был даже приятен. Я чувствовал, как кровь проходит по моим сосудам и как Лиза высасывает её. Мне даже показалось, что слышу и чувствую мысли Лизы. Алекс говорил мне, что такое случается при полном доверии между вампиром и жертвой, но я не верил. А сейчас я слышал её наслаждение и понимал, что это правда.

Вдруг наше блаженство прервал громкий крик на улице. Лиза вскочила и побежала к окну. Во дворе стоял высокий мужчина, его лица я не видел, но видел, как он поманил меня рукой. Почему-то я был уверен, что он зовёт меня. Мы с Лизой выбежали во двор. Позади этого странного парня на земле лежала девушка. Я велел Лизе помочь ей, а сам выхватил меч. Наконец мне удалось рассмотреть лицо злодея. Это не был человек. Его глаза светились красным светом, кожа на лице была стянутая и покрытая трещинами, а изо рта торчали острые клыки. Он наверняка был вампиром. Но этот вампир был сильнее, чем Лиза или Алекс. Таких монстров я ещё не встречал. От него исходила какая-то тёмная энергия, я чувствовал её, даже видел что-то наподобие темной ауры, покрывающей его. Вампир шагнул в мою сторону и произнёс:

— Привет, Джон. Забавно видеть тебя в компании вампирши.

— Кто ты? — я впервые видел этого вампира, но он говорил так, будто знает меня. Он сделал шаг ближе и улыбнулся своей уродливой вампирской пастью.

— Жаль, что ты тратишь своё время и силы впустую. Ты ведь способен на большее.

Я поднял меч перед собой, все ещё не понимая кто этот монстр. Краем глаза я заметил, что Лиза уже успела помочь девушке и готова была атаковать. Я слегка кивнул, подавая ей знак. Но вампир был не глуп. Сильный толчок магической энергии отбросил Лизу в сторону.

Я направил меч на вампира, но не мог атаковать. Вспомнив об убийстве Алекса, я впал в ступор. Я не мог пошевелиться, а вампир продолжал:

— Слабак, я потратил несколько лет на твои поиски, а ты оказался ничтожным сопляком, который даже мечом взмахнуть не может. Надеешься, что тебя вечно будут защищать другие?

Я наконец пришёл в себя и замахнулся на вампира. Но мой противник оказался очень ловким и быстро увернулся. Гардариан нанёс ему лишь царапину.

— Я думал, что твой отец станет сильным демоном, но все чего он добился — это место шестёрки Феликса, прислуга у демона, который и при жизни-то умом не отличался.

Я совершенно не понимал, о чем говорит этот вампир и причём тут мой отец. Но я продолжал предпринимать попытки ранить его. Однако вампир отлично уворачивался от моих ударов и с каждым разом лишь больше бесился.

— У тебя это в крови, Джон. Джонатан Блэквульф, Кассий Блэквульф — кем бы вы были, если бы не я? Вы получили возможность жить счастливой праздной жизнью без забот, обеспечены деньгами до самой смерти. Чего же вам не жилось то? Один продаёт душу безмозглому демону, второй работает курьером в пиццерии. А твой брат, который был настолько глуп, что умудрился погибнуть едва исполнилось семнадцать. Вы могли бы достичь великих целей, а вы лишь позорите фамилию.

— Да кто ты такой?! — разозлился я, когда вампир упомянул смерть Алекса. — В чем твоя заслуга?! Какое отношение ты имеешь к нашей семье?

— Меня зовут Гринвальд. Возможно, когда-то ты поймёшь кто я. Если когда-нибудь попытаешься наконец добиться хоть чего-то стоящего в этой жизни, — и вампир набросился на меня. Его укус не был так приятен, как укус Лизы. Клыки больно вцепились в кожу на предплечье и даже задели кость. Я видел, как Лиза, закричала во весь голос. Она тоже преобразилась — глаза покраснели, вылезли клыки, но все это было как в тумане. Она снова бросилась на Гринвальда, но я уже не увидел, чем все закончилось. Перед глазами все расплылось, и я отключился.

Когда я открыл глаза, Лиза сидела рядом со мной, а я сам лежал на диване в собственной квартире. По взгляду Лизы я понял, что что-то не так.

— Лиза? Ты что-то хочешь мне сказать? — она была какой-то растерянной.

— Я просто не понимаю. Этот Гринвальд, он порвал тебе вену. Крови было очень много. Я даже не могу представить, как можно выжить после такой раны. А потом он просто ушёл. Не попытался убить меня.

— Он укусил меня, разве не ты меня исцелила? — удивился я, глядя на свою руку. Ни следа от клыков Лизы, ни рваной раны, нанесённой Гринвальдом не было.

— Джон, не я тебя исцелила. Моя кровь обратила бы тебя. Ты отключился и сначала я пыталась остановить кровотечение, привести тебя в чувство. Но ты был мёртв девять минут. Твоё сердце не билось. Я была готова дать тебе свою кровь, чтобы обратить, чтобы спасти. Но твоя рана… Она исцелилась сама собой.

— Что? — я даже подумал, что это шутка. Но Лиза была совершенно серьёзна. Она волновалась за меня и, так же как я не понимала, что происходит. У меня и раньше раны исцелялись — когда в моем организме была кровь Алекса. И если Лиза не успела мне дать свою кровь, исцелиться я не мог.

— Возможно, что Гринвальд что-то сделал с тобой… — неуверенно проговорила Лиза, все ещё глядя на меня.

— Или его яд вампира.

Я очень боялся, что Гринвальд обратил меня. Это бы объяснило быстро зажившую рану. Как это проверить мы с Лизой не знали. Но тут у меня возникла идея — кровь вампира и кровь человека отличается даже на вкус. Я убедился в этом в детстве, когда из любопытства попробовал собственную кровь. Я сказал об этом Лизе. Она вновь укусила меня и ответила, что вкус моей крови не изменился.

Прошло несколько часов. Уже рассвело, и я все ещё не чувствовал никаких изменений. Лиза просидела со мной всю ночь. Никаких признаков обращения не было. Только очень болела голова. Похоже Гринвальд все же не обратил меня, и я не понимал, как же рана могла исцелиться. Убедившись, что со мной все ещё в порядке, Лиза ушла, а я налил себе стакан водки и выпил залпом. С одной стороны, я хотел успокоиться и прекратить думать о вампирах. С другой же, я хотел проверить себя ещё одним способом — вампиры совершенно не переносят крепкий алкоголь. Ничего не произошло. Я не стал монстром. Это меня несколько успокоило. Но ещё несколько дней мне не давали покоя мысли о Гринвальде. Я думал о том, зачем он вообще меня искал, что он хотел, почему он возлагал надежду на меня, моего отца или Алекса и как он связан с семьёй Блэквульф.

В свою следующую смену я вышел на работу уже не таким весёлым и беззаботным как обычно. Лиза сразу же поинтересовалась, все ли со мной нормально. Я в ответ только кивнул. Остальные ребята не знали, что произошло со мной и Лизой, поэтому вопросительно поглядывали на нас. Мы старались избегать лишних разговоров. Поэтому даже начал ходить слух, что мы с Лизой переспали. Некоторое время спустя, когда мы с Лизой малость отошли от случившегося и начали вести себя как обычно, парни даже спросили меня, правдивы ли слухи. Я сказал, что между мной и Лизой ничего не было. Хотя сам начал задумываться о том, чтобы предложить Лизе встречаться. Я был единственным, кто знал правду о ней. Она пила мою кровь. Тот вечер сблизил нас. И Лиза нравилась мне как девушка. Она симпатичная, умная, весёлая. С ней легко общаться. Пару раз я провожал Лизу до дома после работы. Она жила Миднайте и идти нам было по пути. Но вот пригласить её на полноценное свидание я так и не решился.

Я проработал в пиццерии довольно долгое время. И все это время я продолжал общаться только с местными ребятами. На мой день рождения мы даже устроили неплохую вечеринку. Тогда мне пришлось постараться, чтобы привести квартиру в порядок и даже навести красоту. В этом пригодились заклинания, которые мы с Алексом учили в детстве. После отъезда из Сигрина я перестал пользоваться магией. Я чувствовал вину за смерть Алекса. Но сейчас мне стало спокойнее, я начал забывать о том, что натворил, а потому и забил на свой запрет самому себе.

В день рождения мне впервые за столько месяцев позвонила Маша. Она поздравила меня, расспросила как я живу. Я был рад слышать её голос. В тот момент, я понял, что соскучился. После этого она стала звонить чаще. Она рассказывала, что дома все хорошо. Дима нашёл работу где-то в крупном городе Талеслэнда. Мои родители постоянно спрашивали у Марии как я, но я лишь отмахивался словами, что все нормально. За лето я так ни разу и не съездил домой.

Больше года я не виделся с родителями. И вот в октябре Мария позвонила мне и сообщила ужасную новость — умерла моя мама. Я просто впал в ступор от этих слов. Конечно, я давно знал, что мама долго не проживёт. её болезнь достигла уже очень тяжёлой степени и ненужно было никакого медицинского образования, чтобы понимать это. Просто я все время думал, что это пройдёт. Мне казалось, что все это происходит не со мной. Я пытался убедить себя, что моя мама не может умереть, и даже начал в это верить. Но теперь моя мама была мертва. Я молча стоял перед зеркалом в ванной, прокручивая слова Марии в голове вновь и вновь. Из зеркала на меня смотрел бледный худой паренёк с растрёпанными темно-русыми волосами. Я посмотрел себе прямо в глаза — на меня смотрел Алекс. Первый раз я осознал, что мы с ним похожи, особенно наши глаза. Только вот глаза Алекса никогда не были наполнены слезами, как мои сейчас. Я рухнул на пол в ванной и зарыдал.

Сначала я не хотел возвращаться в Сигрин. В этом городе умер мой друг. Я убил его. А теперь умерла ещё и мать. Все жители помнили меня как убийцу. Но я должен был приехать. Мне нужно было попрощаться с матерью. Она столько сделала, чтобы я вырос достойным человеком. Столько сил моя мать вкладывала в моё воспитание, а я подвёл её. Я был эгоистичным ребёнком, который лишь теперь осознал, как сильно облажался. Невольно вспомнились слова того вампира Гринвальда, о том, что он возлагал на меня и моего отца большие надежды. Похоже такая у меня судьба, всех разочаровывать. Даже абсолютно незнакомых мне вампиров.

Я нанял повозку, чтобы доехать до Сигрина. Как только я вышел из повозки и расплатился с извозчиком, я набросил на себя заклинание отвлечения внимания. Это не то же самое, что невидимость, но так я смог бы остаться незамеченным. Мне необходимо было увидеться с матерью в последний раз. На кладбище собралось много народу. Моя мама была хорошим человеком и попрощаться с ней пришли многие. Люди с работы отца выражали ему соболезнования. Отец только и мог, что утирать слезы. Рядом стояла Мария, которая всячески пыталась утешить моего отца. Все были в черной одежде, мужчины в костюмах, у женщин на головах тёмные платки, закрывающие волосы. В стороне я заметил Диму. Он тоже выглядел расстроенным. Несмотря на то, что он винил меня в смерти Алекса, мою мать Диме искренне было жаль. Многие оглядывались в поисках меня, но моя магия меня скрывала. Я не плакал. Пока я ехал сюда, я уже успел успокоиться и осознать случившееся. Сейчас мне просто хотелось, чтобы все побыстрее закончилось. С каждым словом знакомых и родственников я все больше убеждался в том, что моя мать была замечательным человеком. Я чувствовал себя недостойным быть её сыном. В голове даже мелькали мысли, что лучше бы я оказался на её месте. Мои размышления прервал лёгкий хлопок по плечу. Я рефлекторно обернулся. Передо мной стоял Хантер и смотрел мне прямо в глаза. Мы молчали несколько секунд, а потом у меня на глаза навернулись слёзы. Хантер тут же обнял меня. Именно поэтому я пытался спрятаться. Я не выдержал бы этих сочувственных взглядов людей. Однако Хантера моя магия не обманула, он легко нашёл меня.

— Ты же знаешь, что всегда можешь обратиться ко мне за помощью, Джон. Я понимаю, как тяжело тебе после всего случившегося. И я готов прийти на помощь в любую минуту.

Я только и мог, что, всхлипывая, бормотать слова благодарности. Успокоился я лишь минут через десять. Я осознал, что сижу на земле, навалившись на дерево. Хантер на корточках сидел рядом.

— Меня не видели? — спросил я у Хантера, когда понял, что остальные уже расходятся.

— Мария заметила тебя, но она никому не сказала.

Я поднялся на ноги. Мы медленно побрели к выходу с кладбища. По дороге Хантер рассказал мне, что Розанна бросила учёбу, вроде как взяла академический отпуск. Мы поговорили о других общих знакомых, я рассказал, как живу в Джастоне и что я даже начал работать. С Хантером я впервые за долгое время смог побыть собой. Хантер попытался уговорить меня встретиться с отцом, но я отказался. Я никогда не умел жалеть людей, и я не знал, как принимать чужую жалость. Мой визит к отцу принёс бы нам обоим только страдания. Хантер не стал меня переубеждать. Теперь я чувствовал вину за смерть двоих людей — Алекса и моей мамы. Словно то, что я не смог её спасти, делало меня виновным в её смерти. Я рассказал об этом Хантеру. И о том, что совершенно не представляю, как теперь возвращаться в Джастон. Ведь там меня ждали друзья, которые не знали о случившемся. Для них я был душой компании Джонни Хардом. Но у меня теперь даже упоминание собственной фамилии вызывало боль. Ведь это была фамилия моей мамы. Выслушав меня, Хантер предложил мне уехать на север. Между Джастоном и Шероном как раз началось строительство железной дороги и нужны были работники. Хантер считал, что это поможет мне отвлечься от случившегося. Ведь винить себя в смерти Алекса и горевать из-за смерти матери бесконечно нельзя. А раз уж восстанавливаться в универе я не хочу, то должен заниматься хоть чем-то полезным для общества. немного подумав, я с ним согласился и, даже не попрощавшись с ребятами из пиццерии, отправился на север.