Внушительный человек

Екатерина Вьюгова

Сборник Вьюговой – это слепок с поэзии позднего романтизма, советского авангарда и русской лирики панк-рока. Материалистическая, «силовая», сценически приземлённая поэзия выкристаллизовалась за пять лет. Книга содержит нецензурную брань.

Часть I. Рифма

2014—2017

«О день! И ты погиб. И я ищу в себе…»

О день! И ты погиб. И я ищу в себе

метаний яды, сонмы утешений,

очарованья зов и ярость всепрощений,

проклятий рык, стремление к борьбе.

О, я ищу в себе! Цветущие поляны,

убийство на лугу и зов чужих могил,

тебя, мой друг, и буйство, что воспил,

забыв и снег ночной, и верные туманы.

О, я ищу в себе! Проникновенья желчь,

свободы шаг и тёплые признанья,

моленья стон и ноты упованья,

владеющий водой опасный смерч.

О, я ищу в себе! Ищу и нахожу

песок сквозь пальцы, небо без звезды,

несталость жизни, сушу без воды

и верные своей судьбе барханы.

2015, январь

Синяя астра

Синяя астра,

о, синяя астра!

Прошепчи при свету:

«И я тоже умру»,

улыбнись, покачнувшись,

под волею ветра,

кивни тем, кто, проснувшись,

порадует Феба,

оказавшись под Солнцем

с последним червонцем.

О, синяя астра,

прелестная дева,

скажи, что пропела

та серая птица?

Что ночь коротка?

Что загробный ей снится?

О, синяя астра,

прекрасная дева,

юна и нежна,

коротка и чиста,

свежа и безбрежна.

О, синяя астра,

великая дева,

полюби и меня

над свежайшей росою,

под сгнившей мечтою,

и посмотрим,

кто раньше

умрёт.

2016, февраль

Горящий

Горящий, горящий молодой человек

сидит в кресле на чёрной обивке,

переплетает пальцы и просит ночлег,

я соглашаюсь. И словно ресница,

попавшая в глаз незаконно, преступно,

сидит, ухмыляясь, горящий человек,

цветёт, ухмыляясь почти что бесшумно,

цветёт, распадаясь на языки,

на языки пламени, собираясь в костёр,

освещая собой комнатушки простор,

но не освещая меня. Молодой человек,

что ж вы хотите, стервец, от меня?

От меня ж вы хотите чего? Он сидит

и глядит. Он глядит и горит.

Как на букашку на меня он глядит,

чернокудрый горящий бандит.

Руки все в пепле, ухмылка чиста.

Глядят насмешливо его глаза.

Изящнорукий, не кричит он в огне,

становясь от него всё грязней и грязней.

Прекрасные руки. И складки на брюках

могут поведать о жизни и смерти,

о смерти и жизни. Но я близорукий,

не вижу, что кажут они о бессмертьи.

Горящий, горящий молодой человек!

Да что ж вы хотите, в конце-то концов?

Вы самый престранный на свете субъект,

вы знаете это, молодой человек?

Сидит он и тлеет. Сидит, пепелится.

Сидит этот волк, и он же лисица.

Глядит, оттого и неловко, и больно.

Молодой человек, хватит с вами! Довольно!

Он лишь рассмеялся, лицо запрокинув,

в пепле летящем насмешливо сгинув.

Что быть может невиннее пепла отжившего,

столь тяжёлой усмешкою всё изложившего?

Молодой человек ничего не боится.

Я пепел раскину на белые лица.

Вам стоит себе у него поучиться,

Молодой человек не решит ошибиться.

Молодой человек! Ну а как же проститься?

Из пепла решительно стоит взраститься.

2016, август

Смерть ждёт каждого из нас

Смерть ждёт каждого из нас

в переливе карих глаз,

в светлом омуте, в тиши,

не прогонишь, хоть кричи.

Смерть ждёт каждого из нас.

Хоть страдай ты, хоть пляши,

ешь на лавке беляши,

нет отсрочки для души.

Смерть ждёт каждого из нас.

Глас твой тенор или бас,

и не важен твой окрас,

ты щекаст или скуласт,

смерть ждёт каждого из нас.

Нет различий — стул иль трон,

слышен колокольный звон,

смерть не кара, смерть — закон.

Слышен колокольный звон.

2016, октябрь

О, если б я был пустотой

Сейчас бы заново забыться, опустеть,

не знать, кто я, зачем, не знать и где.

Спокойно глядя внутрь себя одним глазком,

другим обозревать новейший мир,

осознавать, реальность где, а где иллюзий пир,

казаться словно вне и вместе с тем — в серёдке,

быть словно Пустота вовек неистощимым,

для самого себя неуловимым,

за гранью всякого, самим собой творимым.

2016, ноябрь

«Покопайся в голове…»

Покопайся в голове

да закончи на заре,

не копайся день, а ночь,

где не скажешь мысли: «Прочь!»

Скрип зубов раздастся в тьме.

Или это в голове?

Что реальность, а что сон?

Где бунтарь, а где закон?

Мысль вгрызается в чело,

хочется, чтоб всё прошло.

Или здесь же силы жить?

Не спешите хоронить.

Мысль о будущем ушла,

а фантазия пришла.

Где реальность, а где бред?

Что возможно, а что нет?

Ночь темна. Темнее сны.

Хочешь их упрочить ты.

Смело взгляды в них вперишь,

словно в зеркало глядишь.

Сны чудны. Они полны

хаоса и твёрдой тьмы,

боли, злобы и страданья,

самому себе признанья

в мозаичности своей,

в отстраненьи от людей

и уходах вглубь себя,

где все тайны бытия.

Ночь темна. Темнее сны.

Вот они-то мне нужны.

2017, январь

Монолог Офелии

Ты, касаясь своей рукою,

моих скрытых в усталости век,

ты казалась такой смешною,

мне шепча: «Молодой человек,

ведь тебе надо ласки, тепла,

ты не можешь быть вечно хмур,

ты не можешь быть вечно зол,

сквернословен и пошл, и угрюм.

Будь со мною же ласковым, милый,

и, поверь, станет легче тебе,

я тебя никогда не любила,

но не стоит об этом скорбеть,

да и ты бы не стал… Мой хороший, смурной,

на лице твоём смерти печать,

а в глазах — негасимое пламя,

ты окутан святой тишиной,

не даёшь называть себя мягко,

запрещаешь любое «постой»,

на тебя погляжу я украдкой —

ну а вдруг улыбнёшься с собой?

Мне так жаль: никогда нам с тобою

не ступать по граниту и пыли,

но, возможно, когда-нибудь

мы скрестимся у чьей-то могилы».

2017, январь

Иду широким шагом

Иду широким шагом меж переулков вброд,

жую из сыра и колбасок вкусный бутерброд,

смотрю по сторонам, кручу лохматой головой,

эх, кто бы прогулялся сейчас вдоль стен со мной!

Иду широким шагом, смотрю по сторонам

и вижу деву чудную, что с неба пала к нам,

стройней и гибче этих ножек я и не видал,

изгибы их чертил, пожалуй, сам беглец Дедал!

Привычною походкой приблизился я к ней

и стал ей наговаривать про родство теней,

про тихий юный гений такого-то старца

и про её чудесные, манящие глаза.

Я думал, что удачно поймал её в рукав,

но вдруг увидел скуку в чарующих чертах.

Ох, подожди, волшебная, дай тему изменить,

но девушка себя уже велела позабыть.

Куда ты, красна девица, златая голова?

Ну отчего ж не спросишь, как мои дела?

Ну почему не хочешь со мной вина испить,

ведь я готов билет в кино тебе купить!

Иду широким шагом меж переулков вброд,

закончился мой вкусный и сытный бутерброд,

смотрю по сторонам, кручу лохматой головой,

эх, кто бы прогулялся сейчас вдоль стен со мной!

2017, сентябрь

«Всё вокруг беспрерывно поёт…»

Всё вокруг беспрерывно поёт:

птицы, дороги и лайка,

соседка с приличной для ладоней задницей,

соседка с майкой «Ямайка»,

выпивший беспричинно сосед,

а на самом деле с причиной,

даже мой кактус поёт на окне,

а я сижу мертвечинный.

Зачем я сижу и сижу на диване,

зачем мне, смешному, попытки?

Зачем я тереблю свои раны,

зализываю их по привычке?

Зачем я такой весь: глупый, дурной

и шальной, пошальнее той пули.

Когда-то был старый, теперь молодой,

а, может, и снова старый.

Мне противно вино, мне противна вода,

мне противны чужие рассказы.

Я ползу через дни и через года,

не сдвинувшись с места ни разу.

Когда мне откинуться и от чего

отбросить свои копыта?

Когда станет меньше крепких тревог

и снов моих ядовитых?

Ответов негусто, пустые карманы,

ни слов у меня, ни денег,

ни искр в душе, ни кусочка нирваны,

ни задорных и ярких песен

2017, сентябрь

Жечь, чтоб жить

Я сжигал все ваши догмы

и кидал на чётком форте

самому себе приказы.

Я король. Чредой указы

из-под рук выходят стройно,

я считал, что я достоин,

жить, чтоб править, жечь, чтоб жить,

самого себя любить,

не касаться никого

и до сердца своего

не пускать ни деву чудну,

ни юнца, что златокудрый,

не иметь средь всех любимца

и стегать до врат мздоимцев,

самого себя любить,

жить, чтоб править, жечь, чтоб жить,

всех пристойных позабыть,

бросить в Лету все мечты,

огранить свои черты

и под звук виолончели

мыслить, как все очертели,

отвернуться от любого,

даже самого драгого,

взглядом молча вглубь себя,

ужаснуться, затаясь,

но терпеть и не сдаваться,

заново в себя влюбляться,

познавать и вновь творить,

жить, чтоб править, жечь, чтоб жить.

2017, декабрь

2018—2019

Жить средь зверей

Я,

широкоплечий,

с размашистым шагом,

иду

сквозь толпы,

мощный глас тая,

он

для самых нужных слов.

Я

совершенно человечий,

но мне

средь людей нельзя,

не вытерплю двух часов

и начну рычать.

Я,

человечий,

рычу и кусаюсь,

и это не мука,

не стыдно мне,

когда я могу,

не молвив ни звука,

броситься и растерзать.

Я многих

вокруг

мощней.

Я,

возможно,

не тварь социальная:

если

вокруг

много

людского,

мечусь,

словно загнанный в клетку я.

Может,

мне стоит

жить средь зверей,

питаться кровавым

и свежим мясом

и быть среди этих самых зверей

ещё человечней,

ещё цельней,

быть средь зверей

самым лучшим,

внушительным

человеком?

2018, январь

«Стены школы, в которой учился шесть лет…»

Стены школы, в которой учился шесть лет,

проучился, ни один не оставив здесь след,

тут теперь прохожу, по погоде одет,

в фонарный кутаясь свет.

Этот свет одаряет розанжей снега,

я средь моря, но вижу везде берега,

я по-прежнему весел и так же брюзга,

я таков, вот и вся недолга.

Отчего мне в морозную ночь так легко?

Отчего все заботы ушли далеко?

Оттого, что я Музой смертельно влеком,

вцепился в неё клещом.

Столь манящи природа, прошедший век

и даже совсем иногда человек,

на души закрома совершаю набег

и не сбавлю уверенный бег.

2018, январь

Танец с тварью

Я танцую с тварью в зале,

до чего же хороша!

Очи жёлтые и даже

серебристые рога!

Платье ноги обвивает

(целых три, вот это да!),

страстью пышет, волевая,

пляшет, будто навсегда.

Когти в плечи, кровоточу,

не могу отвесть я взгляд:

губы корчатся, всё в красном,

руку привлекает зад.

Тварь, постой-ка, ты куда же?

Танец кончился давно,

и исчезла, извиваясь,

уползая, где темно.

2018, март

«Я восхищаюсь искренностью в строках, и детством в них, и криком, и слезой…»

Я восхищаюсь искренностью в строках, и детством в них, и криком, и слезой,

когда-то я, тот человек, который и не старый, и не молодой,

найду в себе источник тихих, чистых, первозданных вод,

открою в них себя, увижу свой души водоворот,

пойму: для строк чудесных, первобытных,

читать учебники всё зря, от них мы беззащитней,

стихи в себе, в творце и в мирозданьи,

когда же нестерпимое желание

колотит, бьёт и разрывает плоть,

тогда начать писать есть самый верный выбор,

тогда поймёшь: к той гавани ты прибыл,

и ты, познавший строк переплетенье,

не сможешь сбечь от этого раненья,

как я не смог и стал рабом

стихотворенья.

2018, июнь

Они говорят

Они говорят, что я помру,

когда буду много пить.

Они говорят, что я помру,

когда буду много курить.

Но я помру вовсе не от того,

а от лени своей святой,

будет лень мне поесть — я умру молодой

и пойду своей стороной.

А я умру иль студёной зимою,

или в летнюю жару,

и тело своё, мною не обжитое,

ставши духом, с тоскою сожру.

А я буду трезвым, но пьяным судьбой,

стихом своим, женским бедром,

а я буду старый и молодой,

буду ставить вопрос ребром:

или я проживу ещё тысячу лет

или прямо сейчас умру,

а зачем мне жить, где нажить секрет,

если сделал всё поутру?

А я бахну селёдочки, да с лучком,

всё в мечтах, ведь мне это лень,

не крутиться мне больше уставшим волчком,

я был жив, а теперь уже тень.

Но пока это грёзы, батрачить пора,

много дел у меня до больного утра:

медитация, ручка, бумага, стихи,

размышления, бег колесом до поры,

впечатленья, слова, предложенья лихи,

до кровавых мозолей, до воплей святых,

я батрачу, работаю, прóклятый конь,

проработаю всё: воздух, землю, огонь,

воду, бури и шторм, камни, травы, песок,

красоты неизведанной дивный цветок,

груди, взгляды, уста, одиночество, боль,

сам себе прикажу: «Не стесняйся, глаголь!»,

добатрачусь до пота и смерти своей,

но уйду, сделав мир хоть немного свежей

под ливни, костры, став немного пьяней,

под песнь одичалых свечей.

2018, август

Сами вызывайте свой дождь

Я вот что сегодня хочу вам сказать:

сами вызывайте свой дождь.

Я устал, я прощён собою. Назад

не пойду — шагов не вернёшь.

Я шаманом был, но не в этой жизни,

я забыл, как взывать к ветрам,

я забыл, что значит учиться мыслить,

я забыл подойти к морям.

Но я помню, что есть запасный выход —

это нажать на спусковой крючок,

разбудить лихо, чтоб не было тихо,

иначе у него пропадёт зрачок.

Я искал, я верил, я терял себя,

находил и терял опять.

Я учил, я учился, ласкал, презирал,

не давал себя раздирать.

Я шаман, я воин, я менестрель,

я седеющий чёрный маг,

я средь ночи рыскал, искал метель

среди лета: себе сам враг.

Жал себе ладонь, протирал очки,

помогал взобраться наверх снова,

но сейчас стою среди тел людских

и желаю сказать вам свое слово:

я вот что сегодня хочу вам сказать:

сами вызывайте свой дождь.

Я устал, я прощён собою. Назад

не пойду — шагов не вернешь.

2018, октябрь

«Не бывает много деревьев, закатов, неба…»

Не бывает много деревьев, закатов, неба.

Закат, конечно же, неба часть, но и так же

часть бытия, светящаяся под плащом ширпотреба,

безликости, бледности, разукрашенной яркой сажей,

с лицом не вовне, не в себе, а вне каких-то культур,

существующих, существовавших или

поддающихся появлению через ряд временных фактур.

Не хватит мне обнажённых, изящных людских натур,

чтобы они смогли, скрутясь в человечью живость,

стать хотя бы отчасти такими прекрасными, как кружочек неба,

что влезает в пространство между двух моих бледных пальцев,

и я, не прося ни воды хоть глоток, ни огрызок хлеба,

замираю, голодный, воззрясь в вышину под печатью Феба.

На моих осушённых фалангах мелькают улыбки

Солнца,

пока небо стоит всего, а человек — ни черта, ни

червонца.

2018, ноябрь

«Десять пыльных строк на полке…»

Десять пыльных строк на полке

и ещё одна в кармане,

строфы все на барахолке,

заголовок в барабане.

Рифма бегает повсюду,

не могу схватить руками:

«Слышь, иди сюда, паскуда!» —

рифма бегает кругами.

Слова на буквы разделились,

смешались все в круговороте,

на голову мне взгромоздились,

кричат мне в ухи: «Не соврёте!»

И все голодные поэты

вот так сражаются с собою,

пытаются создать ответы

и набалакаться с судьбою.

2018, декабрь

Нет никакого Бога

Бог либо внутри меня, либо нигде.

Сомерсет Моэм

Нет никакого Бога. Нет его во мне,

а значит, он нигде (согласно Моэму,

с которым солидарен в этом деле).

Слаб человек, а значит, быть беде,

коль человек один и нет подмоги,

зачем ютиться в этом бренном теле?

Зачем остаться жить? Но надо ль умирать?

Как бы сейчас хотелось мне

Конец ознакомительного фрагмента.