Секрет синей папки

Екатерина Вильям-Вильмонт, 1996

Ася и Матильда наконец-то едут в Таллин на летние каникулы! Их ждет интересное путешествие и, как оказалось, детективная история с важными документами. Они и представить не могли, что окажутся втянутыми в запутанную историю. За ними будут следить международные преступники! Справятся ли Ася и Матильда сами? Или к ним на помощь придут новые друзья?

Глава VI. Прова Эльга

Утром мы с мамой, Кларой и Вирве уехали в Пярну. Поселились мы у родственников Клариного мужа, которые предоставили в наше распоряжение две комнаты с верандой в пяти минутах ходьбы от моря. Я пять лет не была в Пярну, а раньше мы с мамой каждый год здесь отдыхали. Пярну — чудесный городок, а сейчас стал еще лучше, чище, красивее. Погода стояла жаркая, и мы, конечно же, сразу побежали на пляж, а мама с Кларой остались дома.

— Ох, как тут здорово! — воскликнула Мотька. — Какой пляж! Вирве, а что это там?

— Водные аттракционы! Вот по этой штуке скатываешься прямо в бассейн!

— Здорово?

— Да нет, страшно! Аж дух захватывает!

— Ой, а я хочу! — простонала Мотька.

Мне, честно сказать, вовсе не улыбалось на огромной скорости нестись по какой-то трубе и плюхаться в бассейн! Фу! Но сказать, что я боюсь, тоже не хотелось. По счастью, аттракцион сегодня был закрыт.

Мы долго купались, валялись на песке и снова купались. Вода здесь куда теплее, чем в Таллине, и не так долго надо идти до глубины. Впрочем, это ведь разные заливы Балтийского моря, в Пярну — Рижский, а в Таллине — Финский. Все это мы с Вирве разъяснили Матильде, которая пребывала в полном блаженстве.

Накупавшись, мы пошли домой, где мама и Клара накормили нас обедом.

— Посуду будете мыть вы! — заявила мама. — Мы с Кларой тоже тут отдыхаем и сейчас идем на пляж. А вы помоете посуду и можете быть свободны.

Подумаешь, большое дело — втроем вымыть посуду! Через десять минут все было сделано.

— Какие у нас планы? — спросила Вирве.

— Я хочу Мотьке улицу Калеви показать! — сказала я.

Это главная торговая улица в Пярну.

— Она теперь называется Рюйтли, — сообщила Вирве.

— Почему? Ведь Калев — эстонский герой? — удивилась я.

— Ну и что? Раньше она называлась Рюйтли, то есть Рыцарская улица, по-моему, красиво!

Я пожала плечами:

— Глупость какая! Хотя у нас в Москве то же самое делают, Пушкинскую улицу в Большую Дмитровку переименовали! Как будто Пушкин — советский поэт!

Мы долго гуляли по красивым зеленым улочкам Пярну. На одной из них мне в туфлю попал камешек, и я остановилась, чтобы вытряхнуть его. Это случилось возле витрины фотоателье. Я выпрямилась, и вдруг взгляд мой упал на эту витрину.

— Смотрите, это она! — закричала я, указывая на фотографию в витрине.

— Кто? — не поняли мои подружки.

— Она, женщина из поезда! Смотри, Матильда!

— Кажется, да, — проговорила Мотька. — Похожа!

— Это точно она! Видишь, у нее родинка над губой!

— Красивая! — сказала Вирве. — И лицо приятное.

— Что же нам делать? Интересно, у фотографа может быть ее адрес? — спросила я.

— Адрес? Вряд ли. Разве что телефон, — заметила Вирве.

— Пошли, спросим!

Мы вошли в ателье. Вирве что-то спросила по-эстонски. Фотограф недоуменно пожал плечами. Вирве показала ему фотографию в витрине. Он что-то долго объяснял по-эстонски.

— Вирве, что он говорит? — прошептала Мотька.

Вирве только рукой махнула и снова начала в чем-то его убеждать. Наконец фотограф подошел к шкафчику и стал в нем рыться. А потом вдруг сказал на чистейшем русском языке:

— Да нет у меня ее адреса, нездешняя она. Жила здесь в прошлом году. Если вам очень надо, зайдите часа через полтора, придет приемщица, может, у нее что-то найдется! Да зачем она вам понадобилась?

— Это наша знакомая, мы ее адрес потеряли… Дяденька, пожалуйста, может, вы вспомните хотя бы, как ее зовут? — заверещала Мотька.

— Разве ж я упомню все имена? Я бы уж давно в дурдоме сидел, если б всех клиентов по именам помнил! Сказано — зайдите через полтора часа!

— Спасибо вам заранее! — сказала я, в надежде расположить его к нам.

— Идите, идите, некогда мне с вами!

Мы ушли.

— Черт, надо же, вроде бы уехали уже, вроде бы с плеч долой, и нате вам — фотка в витрине! — сетовала Матильда. — Нигде покоя нет.

— Если нам ни телефона, ни адреса не дадут, то можешь жить спокойно, — утешила ее Вирве.

Мы еще слонялись по улицам, посидели в сквере у памятника эстонской поэтессе Лидии Койдула и ровно через полтора часа снова были в фотоателье.

На этот раз с нами разговаривала приемщица. На ломаном русском языке она сказала, что нашла для нас пярнуский номер телефона незнакомки. Но ни имени, ни фамилии она не знала.

— А как же вы номер телефона нашли, без имени и фамилии? — поинтересовалась Мотька.

— Телефон саписан на опоротте.

— На чем? — не поняла я.

— На обороте карточки, — пояснила Вирве.

— Скажите, пожалуйста, а вы не отдадите нам эту фотографию? — спросила вдруг Матильда.

— Позалуйста, если саплатитте!

— Сколько?

— Кюмме кроонид, тесят крон.

Я тут же протянула ей бумажку в десять крон, а она вручила мне карточку, точно такую же, как на витрине.

— Спасибо большое! — хором сказали мы.

— Это еще по-божески! На наши деньги пять рублей! — заключила Мотька, когда мы вышли из ателье.

— Вот только что мы будем делать с этой карточкой, ума не приложу, — сказала я.

— Прежде всего надо позвонить по этому телефону! — заявила Матильда.

— И что сказать?

— Не знаю, по вдохновению.

— Вот ты и будешь звонить со своим вдохновением, — проворчала я. — Пойди туда, не знаю куда…

— Ничего, попробую!

— Если там говорят по-русски, — охладила Вирве Мотькин пыл.

— Тогда ты поговоришь! — не смутилась Матильда.

— О чем? О чем я буду говорить? — недоумевала Вирве.

— Как о чем? О женщине с фотки.

— А что о ней говорить?

— Ладно, чего раньше времени беспокоиться, давайте позвоним сначала, а потом думать будем, — беспечно проговорила Матильда.

— Обычно люди делают наоборот — сначала думают, потом говорят, — пожала плечами Вирве.

— Аська, скажи ей, сколько раз мы с кондачка к делу приступали, и все у нас выходило куда лучше, чем когда мы три дня голову ломали, — потребовала Мотька.

— Вообще-то да, — согласилась я.

— Посмотрим, — хмыкнула Вирве.

— Как здесь у вас звонят? — осведомилась Мотька.

— Надо найти старый автомат, который с монеткой работает! Пошли, там за углом, кажется, такой еще висит!

Действительно, за углом мы обнаружили старый телефон-автомат, и он сработал даже без монетки.

— Извините, — сказала Матильда, — здравствуйте!

Там, видимо, ей ответили по-русски.

— Извините пожалуйста, — повторила она, — у меня к вам странный вопрос, в фотоателье на витрине выставлено фото одной женщины, которую я разыскиваю, а на обороте указан ваш телефон. Что? Нет, это, по правде говоря, не моя знакомая, а моего брата, он очень ею интересуется, а ни адреса, ни телефона нету. И вдруг я увидела ее в витрине. Думаю, вот сделаю брату сюрприз…

Кажется, Мотька что-то не то плетет.

— Тамара? Да, именно Тамара. Ой, спасибо вам большое, я сейчас запишу. Что? Неужели? Вот жалость какая… Но, может, вы еще поищете, а я потом позвоню? Нашли? Отлично. Записываю: это здесь, в Пярну? В Челябинске? Вы уверены? Да, конечно, спасибо.

Мотька записала на бумажке номер телефона.

— Она живет в Челябинске, зовут ее Тамара Чубукова. По работе как-то связана с Таллином. Больше эта женщина ничего не знает. Эта Тамара много лет отдыхала в Пярну и всегда снимала комнату у одной хозяйки, — доложила Мотька. — И что нам с этими сведениями теперь делать? До Челябинска мы вряд ли доберемся.

— А где это — Челябинск? — поинтересовалась Вирве.

— Кажется, на Урале, — сказала я.

— Да, похоже, наше следствие зашло в тупик, — констатировала Мотька. — Челябинск нам не по зубам. Ну и отлично, по крайней мере отдохнем спокойно.

— Не знаю, как тебе, а мне все равно тревожно — она отдала мне эту папку и не пришла за ней. Значит, с ней что-то случилось! Как ни странно, я не могу спокойно к этому относиться, как будто ответственность какую-то чувствую за эту женщину…

— А может, нам позвонить отсюда в Челябинск, а? — задумчиво проговорила Мотька. — Вдруг она уже давно дома?

— Идея! — обрадовалась я.

— Но это же страшно дорого! Разговоры с Россией дороже, чем с Америкой! Такой разговор больше ста крон будет стоить! — всполошилась Вирве.

Да, это проблема, денег у нас немного. А ведь звонок в Челябинск скорее всего ничего нам не даст, тем более если время очень ограничено.

— Не страшно, позвоним из Москвы! — утешила меня Мотька. — Мы же здесь ненадолго.

— Правильно, — одобрила ее Вирве. — А пока живем спокойно.

Вечером, когда мы сели пить чай, Клара вдруг сказала:

— Татка, а я ведь ее нашла!

— Кого? — не поняла мама.

— Эльгу!

— Какую Эльгу? — снова не поняла мама.

— Ну я же тебе о ней говорила, она экстрасенс! Тоже здесь отдыхает! Ты не представляешь, на что она способна. У моих знакомых машину угнали, так она ее нашла!

— Как? — вырвалось у меня.

— Очень просто! Закрыла глаза, подумала, а потом и говорит: «Машина ваша в Хапсалу, на пересечении двух улиц, одна ведет к морю, а на второй большой магазин». И что вы думаете? Они поехали и нашли свою машину!

— Обалдеть! — сказала мама.

— И еще она пропавших людей может найти и вообще… Ты же хотела пойти к экстрасенсу!

— Хотела!

— Вот и сходим к ней, я уже ей про тебя сказала, она готова нас принять! Завтра в одиннадцать утра пойдем к ней.

— Мама, а зачем тебе к экстрасенсу? — поинтересовалась я. — Ты заболела?

— Нет, она вовсе не знахарка, а скорее ясновидящая! — пояснила Клара.

— «Но ясновидцев, впрочем, как и очевидцев, во все века сжигали люди на кострах!» — пропела я строчку из песни Высоцкого. — А что ты хочешь узнать?

— Любопытной Варваре на базаре нос оторвали! — отвечала мама. — Мало ли какие у взрослых дела!

— А ты, мама, тоже пойдешь? — спросила Вирве.

— Обязательно.

— Интересно, сколько ясновидящая берет за сеанс? — проговорила Мотька.

— Не знаю, — сказала Клара, — но немного, говорят, если ясновидящие берут деньги, у них пропадает этот дар. Поэтому купим ей хороших конфет и фруктов! Думаю, сойдет!

Матильда пристально взглянула на меня. И я сразу поняла, что она задумала. Конечно, надо показать ясновидящей фотографию Тамары, пусть скажет хотя бы, жива она или нет. Я незаметно кивнула Мотьке.

Утром мы сказали, что идем на пляж, а сами устроили засаду в кустах, чтобы выследить, куда пойдут мама и Клара. В половине одиннадцатого они вышли из дому и через двадцать минут уже входили в калитку большого тенистого сада.

— Стоп! Дальше не идем! — сказала Мотька. — Какие теперь у нас планы? Ждем, когда они уйдут, или просто придем сюда попозже?

— Я думаю, лучше нам сейчас пойти на пляж, а потом еще надо будет купить конфет и фруктов, — заметила я.

— Интересно, если ей все приносят конфеты и фрукты, то она, наверное, на них уже смотреть не может, — предположила Вирве. — Может, лучше купить ей цветы?

— Правильно, ну их к бесу, эти конфеты! — отозвалась Мотька. — Купим цветов, и хватит с нее!

Мы отправились на пляж, а на обратном пути купили чудный букет мелких хризантем.

— А вдруг она нас не примет? — усомнилась вдруг Вирве.

— Это еще почему? — удивилась Мотька.

— Ну, мало ли…

— Обязательно примет, мы ее уломаем! — уверенно заявила Матильда.

Мы вошли в калитку и по аккуратной дорожке прошли к большой деревянной даче, выкрашенной в бледно-зеленый цвет. Подошли к веранде.

— Здравствуйте! — громко сказала Матильда.

На веранду выглянула немолодая полная женщина.

— Вам кого, девочки?

— Нам нужна прова Эльга! — застенчиво произнесла Вирве.

— Это я!

— Ой, здравствуйте! Это вам! — Мотька выступила вперед и протянула женщине цветы.

— Спасибо, девочки, заходите! Вам от меня что-то нужно?

— Да! У нас пропала одна родственница, и мы хотели бы узнать, жива ли она и… если можно и если жива, то где…

— Что ж, садитесь, попробую вам помочь, только не надо меня обманывать, эта женщина вам не родственница!

Вот это да! Сразу определила, что мы врем! Значит, ей можно доверять.

— У вас есть фотография этой женщины?

— Да, вот она! — Я выхватила из сумки фотографию и протянула Эльге.

Она взяла фотографию и сказала:

— Подождите меня здесь, я не могу на людях…

Она ушла в комнату, а мы остались сидеть.

— Дом как дом, ничего особенного, — прошептала Матильда.

— А ты что, ждала, что здесь будет адская кухня? — усмехнулась Вирве.

— Ну, кухня не кухня, а все-таки… Но она, похоже, сечет все железно…

Минут через пятнадцать прова Эльга вышла к нам с карточкой в руке. Лицо у нее было бледное.

— Вот ваше фото. Жива ваша знакомая, это точно, и даже не больна.

— А где она может быть? — спросила я.

— Точно не могу вам сказать, но она в Эстонии, в доме на берегу моря с голубой крышей. Больше я ничего не могу вам сказать.

— Но она не в Пярну? — спросила Вирве.

— Нет, не в Пярну, где-то близко от Таллина. И она все время чего-то боится.

— Но как же нам ее найти? — вырвалось у Мотьки. — Домов с голубой крышей, наверное, много.

— Вы ее найдете, обязательно, я это точно знаю!