Секрет мрачного подземелья

Екатерина Вильям-Вильмонт, 1998

Лето, каникулы и скукотища!.. Что делать настоящим детективам Петьке и Крузу летом на даче в каникулы? Конечно же, наблюдать за подозрительным соседом. Ребята все свободное время только этим и занимаются. И благодаря их усилиям им удается выследить сразу двух опасных преступников, на счету которых не одна жертва. Но ребята действуют не одни. Им помогают Даша и Оля. В то же время Петька и Круз с помощью деревенской девочки Тани находят тайник. Какие тайны скрываются в подземелье?..

Глава IV

Приставучая Танька

Утром за завтраком Алевтина Сергеевна заявила, что едет в город, оставляет ребят одних и очень надеется, что они будут вести себя разумно.

— Мама! Мы же не маленькие! — оскорбился Игорь.

Алевтина Сергеевна не стала препираться с сыном, дала все необходимые указания и уехала.

— Ура! Свобода! — закричал Игорь.

— Ну и что мы с ней делать будем, с этой свободой? — проворчал Петька.

— А ты уже раздумал вести классическое следствие?

— Честно?

— Честно!

— Что-то мне лень…

— Игорь! Игорь! — раздался девчоночий голос у калитки.

— Ой, принесла нелегкая! — прошептал Игорь.

— Кого? — не понял Петька.

— Таньку! Соседская девчонка, влюблена в меня по уши!

— Игорь! Игорь!

Игорь нехотя пошел к калитке. Там стояла девчушка лет десяти, вся усыпанная веснушками. Ее рыжеватые волосы светились на солнце.

— Ой, Игорь, здравствуй!

— Привет, Татьяна! Ты чего орешь как резаная?

— Ой, Игорь, земляника пошла!

— А куда она пошла? — сострил Игорь.

— Ну ты чего? В лесу земляники — прорва! Я места знаю, хочешь покажу?

— Да нет, спасибо! Ко мне друг приехал, у нас дела. А ты иди себе!

— А где? Где твой друг? Ты врешь, да?

— Петь, выйди на минутку.

Петька вышел на крыльцо.

— Ой, здрасьте! — проговорила Танька.

— Здрасьте! — засмеялся Петька. Девчонка была ужасно забавная.

— Ну, убедилась?

— Ага! А может, твой друг землянику любит? Вы землянику любите?

— Землянику? Люблю!

— Хотите я места покажу? Наберете на варенье по целому бидону!

— Заманчиво, конечно…

— Петь, ты в своем уме? — тихонько спросил Игорь, которого ужасала мысль о прогулке в лесу с приставучей Танькой.

Но девчонка смотрела на Игоря с таким восторгом и обожанием, что Петька сжалился над ней.

— А что, Круз, может, и вправду за земляникой протрясемся? Не все же мозги разминать, надо и ноги, и спину размять. Да и земляники охота, с молоком и с сахаром!

— Петь… — с тоской проговорил Игорь.

— Да ладно тебе, пойдем. Тань, ты нам гарантируешь хоть по кружке ягод?

— Какое по кружке! Говорю — по бидону!

— Круз — у тебя два бидона найдется?

— Ты что, и вправду в лес собрался?

— Ага! У вас тут леса — дай бог, у нас с этим куда хуже!

— Ладно, черт с вами!

Игорь скрылся в доме и вскоре вернулся с бидоном и детским пестрым ведерком.

— Отлично! — воскликнул Петька.

Танька была просто счастлива. Еще бы! Пойти в лес с Игорем и его другом. Какой хороший этот друг!

— А твои заветные места далеко? — осведомился Петька, уже шагая рядом с Танькой к лесу.

— Ага! Далеко! Где березовая роща.

— Да там небось все обобрали! — недовольно хмыкнул Игорь.

— Нет, туда никто не ходит.

— Почему это? — полюбопытствовал Петька.

— А туда дорога через Поганое поле идет. Народ боится…

— Поганое поле? — переспросил Петька.

— Ага, говорят, там еще в войну минное поле было, и даже сейчас вроде еще мины попадаются!

— Так! Только этого нам не хватало! — воскликнул Игорь. — На минное поле переться.

— Нет, Игорь! Там давно уж ничего нету. Я три года туда бегаю… И ничего!

— Тебе просто везло до сих пор!

— Нет, почему? Я там еще Ивана Борисовича сколько раз видела. Он туда даже на машине приезжал.

— Иван Борисович? — насторожился Петька.

— Ты его, что ли, знаешь? — удивилась Танька.

— Видал только… — И Петька подмигнул Игорю.

— Тань, а Иван Борисович тоже там землянику собирает?

— Я не знаю… Я его просто видала… Но не спрашивала. Хотя не похоже, чтобы землянику собирал… Вроде просто гулял.

— На машине по минному полю?

— Игорь, ну какое оно минное?

— Тань, — перебил ее Петька, — скажи, а обойти это поле можно?

— Ага, можно, только дальше получится!

— Это не страшно, пойдем в обход! А то не дай бог на мину напоремся, меня это как-то не привлекает.

— Меня тоже, — пробурчал Игорь. — И вообще, ну ее на фиг, эту землянику. Лучше мороженого купим!

— А с земляникой мороженое знаешь как вкусно? — гнула свое Танька.

Тем временем они вошли в лес. Тут земляника тоже попадалась, но ее было немного.

— Ой, а там! — закатывала глаза Танька. — Пропасть! Я вчера целую корзинку набрала!

— Тань, а тебя бабушка пускает в такую даль? — поинтересовался Игорь, уже смирившийся с необходимостью тащиться невесть куда.

— Ага! Только я ей не говорю, куда хожу! Я здешние места с детства знаю, я на этой даче выросла!

— Выросла она! — фыркнул Игорь. — Тебе еще расти и расти…

Танька надулась.

— Круз, а ты бывал когда-нибудь на Поганом поле? — спросил Петька.

— Что я, псих?

— Значит, это я псих? — оскорбилась Танька.

— Конечно, самый настоящий псих! Сама на минное поле шастаешь, а теперь и нас за собою тянешь.

— Круз, кончай ныть! — шепнул ему Петька. — Ты что, не понял, сама судьба за нас!

— Чего? — поперхнулся Игорь.

— Ты что, не слыхал про Ивана Борисовича?

— Ну слыхал, и что?

— А то, что теперь он от нас не уйдет! Тань, слушай, а ты Ивана Борисовича хорошо знаешь?

— Знаю. Ага.

— А он хороший человек?

— Нет! Он злыдень! Так моя бабушка говорит.

— Злыдень? — переспросил Петька.

— Ага, злыдень!

— А в чем это выражается?

— Он недавно Митюху избил! Просто жуть!

— Кто такой Митюха?

— Да парень один, из деревни. У них какие-то дела общие были, вот он его и избил!

— А почему же Митюха ему сдачи не дал?

— А ты дай сдачи злыдню! Попробуй-ка!

Петька с Игорем переглянулись.

— Ну, в принципе, можно дать сдачи и злыдню… Он слабый, что ли, этот Митюха? — допытывался Петька.

— Ты что? Он знаешь какой здоровенный!

— Здоровенный и дал себя избить какому-то задохлику?

— Это Иван Борисович задохлик? Ты его не видал, что ли?

— Да так, мельком, не обращал внимания…

— То-то же! Ой, глядите, ягода!

Изредка собирая красные сочные ягоды, они добрались до опушки леса.

— Вот оно, Поганое поле! — возвестила Танька.

— Вид у него и впрямь поганый, — задумчиво проговорил Петька.

Поганое поле тянулось далеко, до горизонта, являя собой мертвую землю, усыпанную ржавым железом, мусором, битым стеклом. Больше всего оно напоминало свалку.

— А где же твоя березовая роща? — спросил Игорь, с омерзением думая о том, чтобы тащиться через эту пакость.

— Вон там, видишь? Если прямиком через поле, минут за десять доберемся, а если в обход — за полчаса.

— Нормальные герои всегда идут в обход! — решил Петька.

Танька насупилась, а Игорь вздохнул с облегчением. Добравшись до березовой рощи и пройдя по ней совсем немного, они словно попали в другой мир. Прогретая солнцем, светлая чудесная роща, где гулял легкий свежий ветерок, мгновенно вытеснила неприятные впечатления от Поганого поля. А земляники тут было видимо-невидимо! Ребята забыли обо всем. Они набрали два бидона и полное ведерко, а уйти было невозможно. Тогда они уселись на травку и съели все ягоды из ведерка, а потом наполнили его вновь. Земляника была крупная, отборная.

— Какой балдеж! — воскликнул Петька. — Ай да Таня, молодчина, что притащила нас сюда! С меня мороженое!

— Вот, а вы не хотели!

— Интересно, а если завтра прийти, наберем еще?

— Конечно!

— Я хочу домой отвезти, маме!

— Здорово! Пойдем утречком, пораньше! — ликовала Танька.

Игорь хотел сказать «без меня», но промолчал. Видно, Петька неспроста сюда завтра собирается. Да и ему самому понравилось собирать землянику. От нее исходил такой дивный запах, да и вкусная она, просто сил нет!

Наконец они собрались в обратный путь, показавшийся им уже не столь долгим.

— А я думал это куда дальше, — заметил Игорь.

— Ну, это известно, даже песня какая-то есть про это. «Чем длиннее дорога из дома, тем короче дорога домой!» — заявила Танька.

— Что-то я такой песни никогда не слыхал! — засмеялся Петька.

— А это у бабушки на старых пластинках…

— Тогда понятно!

Первым делом они купили Таньке обещанное мороженое. И отправили домой, хотя ей ужасно не хотелось с ними расставаться.

— Татьяна, не будешь слушаться, никогда больше с собой не возьмем! — пригрозил Игорь.

Девочке пришлось подчиниться. А куда денешься?

— Петь, у тебя какие планы? — спросил Игорь, когда Танька ушла.

— Планы?

— Ну, на утро, я имею в виду?

— На утро? Землянику собирать!

— И все?

— А что же еще? Мне так понравилось…

— Ты серьезно?

— Ну да. А ты что подумал?

— Насчет Ивана Борисовича!

— А это само собой! Только чтобы понять, что он делает на Поганом поле, пришлось бы все это поле перелопатить, а оно и впрямь поганое… Тут надо идти другим путем.

— Каким?

— Надо познакомиться и закорешиться с Митюхой! Это самый короткий и самый перспективный путь. Иван Борисович его обидел, а обидой всегда охота поделиться. И лучше всего с незнакомым человеком, который к твоей жизни никакого отношения не имеет. Почему люди в поезде всю душу часто открывают случайному попутчику? Потому что он завтра выйдет из вагона и ты никогда больше его не увидишь. Поэтому я попытаюсь нынче же с этим Митюхой познакомиться. А ты-то, кстати, его знаешь?

— Нет.

— Отлично! А деревня тут у вас далеко?

— Километра два… Только как ты его искать будешь, этого Митюху? Ты же его фамилии не знаешь!

— Кто ищет, тот всегда найдет! Вот сейчас отдохну часок и пойду в деревню. Как она называется?

— Прибылково.

— Понял! Круз, у тебя молоко есть?

— Для земляники?

— Естественно! Не для Митюхи же!

Игорь достал из холодильника большую бутылку деревенского молока, сахар, и они с восторгом набросились на землянику.

— Во кайф!

— Да, вкуснотища! Сроду такой не ел!

— Петь, а под каким предлогом ты к этому Митюхе сунешься? Мы ведь даже не знаем, кто он такой. Был бы он, к примеру, пастух или шофер, или скотник… А так, неведомо кто…

— Зришь в корень, Крузейро, я и сам уж об этом думаю. Надо было у Таньки спросить, она вообще-то толковая…

— Ох, черт! Накликал! — простонал Игорь, увидев, что по дорожке к дому бежит Танька.

— Игорь! Игорь! Петя! — кричала девчонка.

— Ну, что опять? — спросил Игорь, выходя ей навстречу.

— Игорь! Петя! Я чего узнала. Митюха, помните я про него говорила, он под поезд вчера попал. Насмерть!

— Ни фига себе! — присвистнул Петька. — Как это случилось, Таня?

— Я не знаю! Бабушка сказала — какая жалость, молодой совсем под поезд попал!

— Пьяный, небось? — спросил Петька.

— Наверное, — пожал плечами Игорь.

— Я чего думаю, — таинственным шепотом начала Танька, — его скорее всего Иван Борисович убил…

— С чего ты взяла? — осторожно осведомился Петька, подмигнув Игорю. У него такая мысль тоже мелькала.

— Ну, он же тогда Митюху избил…

— И что? Вот если б Иван Борисович под поезд попал, тогда можно было бы на Митюху подумать, а так… Если он его избил, зачем еще под поезд толкать?

— Может, он его за что-то избил, а тот все равно по-своему сделал? — заглянула в глаза Игорю Танька.

— Не думаю! И вообще, Танюха, что это ты все про какие-то ужасы думаешь? Бывает же, что человек и сам по себе под поезд попадает. Зазевался, к примеру, на рельсах или и вправду пьяный был…

— Не пьет он… Я вспомнила, бабушка говорила — хороший парень, непьющий!

— Бывает, Таня, что и непьющий напьется… Слушай, Тань, а у него девушка была? Или он женатый?

— Нет, неженатый! И девушка была… Лида Кутепова. А тебе зачем?

— Ни за чем. Просто спросил. Жалко девушку-то!

— Нет, не жалко! — отрезала Танька.

— Почему это?

— Она — противная!

— Противная? Чем?

— Злющая! Все с Митюхи требовала, чтобы он ей дорогие вещи покупал!

— Это бабушка говорит? — уточнил Игорь.

— Нет, я сама слыхала, как Митюха дяде Жене жаловался.

— Кто такой дядя Женя?

— Дядя Женя? Водитель автобуса.

— Он тоже в деревне живет?

— Ага!

— Тань, а милиция этим делом занимается? — поинтересовался Петька.

— А как же! Дядя Шура из райцентра ментов вызвал.

— Дядя Шура — местный мент! — пояснил Игорь.

— А чего говорят те, из райцентра?

— Не знаю. Мне бабушка сказала… Игорь, а Игорь, как ты думаешь, а мне надо им сказать, что Иван Борисович Митюху избил?

— Ни в коем случае! Даже не вздумай! — закричал Игорь.

Танька недоуменно глянула на него, а потом обратилась к Петьке:

— И ты так думаешь?

— Конечно! Не вздумай лезть в это дело! Сама же говоришь, Иван Борисович — злыдень! — напомнил ей Петька. — А злыдень, даже если он и не виноват в смерти Митюхи, может тебе навредить, если ты на него донесешь. Подумает, что ты за ним следишь или еще что…

— Убить может? — серьезно спросила Танька.

— Ну, убить не убьет, конечно, но… Короче, Таня, не связывайся с этим! Кроме тебя, кто-нибудь знает, что Иван Борисович Митюху избил?

— Надо думать!

— Значит, менты и так об этом узнают, без тебя! Кстати, очень может быть, там и дела-то никакого нет. Если он пьяный был… А вообще, Таня, рано тебе еще такими вещами интересоваться. И вот что, у нас с Игорем сейчас важные дела! Так что ты ступай пока домой, а утром пойдем за земляникой!

— А какие это у вас дела?

— Ну, мало ли… — фыркнул Игорь, которого Танька уже достала.

— В деревню намылились? Да?

— С чего ты взяла? — улыбнулся Петька.

— Как же! Все у меня выспросили, кто да что, да где, а теперь — Танька ступай домой. Хитренькие какие! Я с вами пойду.

— Куда, интересно? Мы никуда не собираемся! — заявил Петька. — Нам просто надо в одном деле разобраться… Но мы это будем дома делать, никуда не пойдем. Вот! — Он потряс в воздухе какой-то брошюрой, оставленной на столе Игоревой мамой. — Тебе это совсем неинтересно. А вообще, будешь приставать, Игорь с тобой водиться не будет. Имей в виду!

— И все вы врете! Эта книжечка тут давно лежит, ее тетя Аля иногда читает!

— Ну и что? Мама как раз и просила нас помочь ей в ней разобраться, — нашелся Игорь.

— А вы можете? — усомнилась Танька.

— Ну все, ты меня достала! — заорал обычно сдержанный Игорь. — Пошла вон! И чтобы я тебя больше тут не видел!

— Ты на меня не ори! Тоже мне, нашелся… — забубнила Танька, готовая вот-вот разреветься.

— Тань, я тебя предупреждал, — мягко проговорил Петька. — Уйди по-хорошему!

— Ну и ладно, подумаешь какие… Дураки проклятущие! Крутые нашлись. Волчары…

Петька расхохотался.

— Тань, не ругайся! Ты же девочка, а ругаешься… Некрасиво это, тебе не идет!

— Не учи ученого, съешь дерьма печеного!

— Тань, ты что себе позволяешь? — развел руками Игорь. — Слышала бы твоя бабушка!

— А ты пойди, расскажи ей!

— И расскажу!

— Ну и будешь доносчик — собачий извозчик! Ябеда-корябеда! Стукач малахольный! — уже вне себя вопила Танька, чувствуя, что такого себе напозволяла, что дальше уже ей ничего не страшно. Терять все равно уже нечего. — Иди! Иди! Доноси! А я твоей маме скажу, что ты за Олькой Жуковой бегаешь! Что ты с ней в кустах целовался! Да! Да! Целовался! Я все видела, когда она к тебе приезжала, Олька твоя занюханная!

Игорь вскочил и поймал Таньку за подол платья.

— Ах ты, шпионка несчастная! А ну, пошла отсюда, и чтобы я тебя больше вообще не видел!

— Ай! Пусти, дурак, больно!

— Катись отсюда, я кому сказал! Пошла вон, идиотка! — уже вопил Игорь. Он поддал ей коленкой в зад, и она с оглушительным ревом выбежала на улицу.

— Кошмар какой-то! — проворчал Игорь.

— А все же кое-что интересное мы узнали. Ты, оказывается, по кустам с Жучкой целуешься.

— Ну и что?

— Ничего! Это твое личное дело, Крузик, но информация есть информация, всегда пригодиться может.

— Нет, она меня достала! А виноват ты! Это ты ее поощрял! Ах, Таня, пойдем завтра за ягодами… Вот она и обнаглела! Ну ничего, пусть еще только сунется!

— Думаю, не сунется! Она же в тебя влюблена, а ты так с ней обошелся. Если у нее есть гордость…

— Гордость? Какая гордость? Откуда? Была бы у нее гордость, она бы уж давно ушла, как ей только намекнули… Гордость! Скажешь тоже!

— Ладно, Круз, уймись! Черт с ней, с Танькой. Давай-ка лучше подумаем, что делать будем? Неспроста ведь этот Митюха погиб! Ох, неспроста!

— Я тоже так думаю. Даже уверен. Но только что мы тут сделать можем? Наверняка этот Иван Борисович и алиби запасся, и вообще…

— Ну, это еще не факт! Может, он под горячую руку это сделал…

— И что тогда?

— Тогда он сейчас будет алиби себе организовывать…

— Постой, мы же не знаем, когда это случилось. Если вчера вечером, то алиби у него самое настоящее, стопроцентное, и даже мы его подтвердить сможем. Он с друзьями в карты играл.

— Так это уже поздно было!

— А ты думаешь, он стал бы при свете дня его на рельсы толкать? И вообще, вполне возможно, что Митюху сперва убили, а потом уж на рельсы бросили. Скорее всего…

— Правильно, Круз! Ты молодец, здорово соображаешь!

Игорь польщенно улыбнулся.

— Ну что, может, пока двинем в деревню? Разнюхаем там, что и как…

— Петь, я вот что подумал… Не надо нам светиться… Лезть в это дело при людях…

— Что ты имеешь в виду?

— Понимаешь, для всех мы должны остаться совсем в стороне от следствия. Ну не интересно нам это… До фени! Мы и так уже на примете у твоего соседа.

— Но он ничего подозревать не может!

— Пока да! Но если мы будем соваться…

— Понял!

— Но зато мы можем предпринять два хода…

— Каких? — живо заинтересовался Петька.

— Для начала сходить к Павлу Федоровичу!

— Врачу-картежнику?

— Да! Он же врач, и к нему может обратиться за помощью любой, верно?

— Верно! Но какая нам с тобой помощь нужна?

— Большое дело! Симульнем немножко. Голова, скажем, кружится или еще что-нибудь! Он человек разговорчивый и запросто может что-нибудь рассказать.

— Отлично! А второй ход?

— Второй — сложнее и опаснее.

— Ну?

— Ты сам можешь отправиться к Ивану Борисовичу в поисках своего соседа Матвея Григорьевича…

— Зачем?

— Чтобы он передал твоей маме, что ты еще на денек задержишься!

Петька задумался.

— А что, отличная мысль! Круз, это ты от злости на Таньку так фонтанируешь? Одна светлая идея за другой! Конечно! Я запросто могу туда пойти. Мне же сам Матвей Григорьевич сказал, что приехал к Ивану Борисовичу Горлачу. Вот я и подумал, что могу опять его тут повстречать… Блеск, Крузейро! Обожаю такие прямые ходы! Только для начала надо еще с твоей мамой поговорить.

— Да при чем тут мама? Она сама до смерти рада, что я тут не один. Только туда-то соваться еще рано! Это надо сделать завтра к вечеру! А пока давай придумаем себе какую-нибудь болячку, чтобы навестить Павла Федоровича.

— Лучше, Круз, чтобы болячка была у меня!

— Почему?

— Потому что тогда понятно, почему мы вдвоем заявимся. А тебе я, собственно, ни к чему! Ты же местный!

— Согласен! Ну и какую болячку мы придумаем?

Конец ознакомительного фрагмента.