Секрет коричневых ампул

Екатерина Вильям-Вильмонт, 1997

Дружной компашке – Асе и Матильде, Косте и Марату – подкинули новое дело. Да не простое дело, а у них других и не бывает, ведь они настоящие детективы. И у компании есть «Сыскное бюро “Квартет”»! Ребятам предстоит разобраться не только со взрывом машины, но и с таинственным похищением ее хозяина! И самое интересное – узнать, что это за ампулы с коричневым веществом…

Глава 3. Татьяна Мироновна

Дома меня встретил папа. Он уже неделю как вернулся из экспедиции.

— Где ты шлялась столько времени? — раздраженно спросил он.

— У Матильды была. Пап, ты чего?

— А ты вообще о чем-то думаешь? Только и знаешь, что болтаться невесть где! Ты уроки когда-нибудь учишь?

Странно, на папу это не похоже.

— Учу! Если хочешь знать, у меня проблемы только с химией, и то твердую тройку я заработала. Так что…

— А что у тебя с английским?

— Пятерки и четверки. А в чем дело? — недоумевала я.

— А в том, что современный человек просто обязан говорить по-английски! А школьных знаний для этого мало! Безобразно мало! — горячился папа.

— Не понимаю, что ты от меня хочешь?

— Я не хочу, я требую, чтобы ты всерьез занялась английским. И с этой целью я нашел тебе преподавателя! Будешь заниматься три раза в неделю. По понедельникам, средам и пятницам!

— Папа! — возмущенно закричала я. — А ты меня спросил?

— Тебя спрашивать бесполезно! Кроме идиотских детективных историй, ты вообще ни о чем не думаешь! Я вот зашел в твою комнату, поглядел твои книги. Ужас! Что ты читаешь? Сплошь детективы! Разве это чтение для девочки из интеллигентной семьи!

— Папа! Это неправда! Я постоянно читаю стихи, я очень люблю стихи! А дедушка, если хочешь знать, всегда говорит, что для современной девочки я достаточно начитанна! Вот!

— Дедушка! Твой дедушка самый легкомысленный человек, какого я знаю! И мать твоя в него! Они распустили тебя до предела! Дед давал тебе деньги на занятия карате, ему и в голову не пришло, что ты должна учить языки! Ну, ничего, голубушка, я за тебя возьмусь!

Так! Твой дед, твоя мать… Совершенно ясно, что папа поссорился с мамой скорее всего из-за меня. Уж очень непривычно он себя ведет.

— Папа! Я протестую!

— Протестуешь? Против чего, хотел бы я знать!

— Ты нашел какого-то преподавателя и договорился с ним, даже не спросив меня! По понедельникам, средам и пятницам! А может, я именно в эти дни занята!

— Занята? Чем, интересно? Очередным идиотским расследованием? А тебе не приходило в голову, что это, кроме всего прочего, еще и опасно? Что тетя Липа тут с ума сходит, когда ты черт-те где задерживаешься? Матери твоей, конечно, не до тебя! У нее на уме только спектакли, концерты, платья, съемки! А тебе уже четырнадцать лет!

— Папа, ты что, с мамой поссорился?

— При чем тут это? — еще пуще рассердился папа. — Просто в силу своей профессии я редко бываю дома, но кто-то же должен думать о твоем воспитании! Короче говоря, завтра к пяти часам ты поедешь на улицу Губкина. Учительницу зовут Татьяна Мироновна. Она один из лучших в Москве преподавателей!

— А где это — улица Губкина?

— На Ленинском, напротив универмага «Москва».

— Но это далеко!

— Ничего! Доедешь! Проездной я тебе куплю! И никаких возражений!

К счастью, тут подоспела тетя Липа.

— Юра! Дай девочке хотя бы поесть! Она же только пришла! Идем, Асютка, небось умираешь с голоду?

И хотя я вовсе не хотела есть, но предпочла уйти на кухню с тетей Липой, а вслед мне неслось:

— Вот! Плоды воспитания! Все привыкли к полной свободе! Но это уже не свобода, это анархия!

— Тетя Липа, что это с папой? — шепотом спросила я.

— Ой, не говори! — так же шепотом ответила тетя Липа. — Они утром с Татой поссорились. Такой крик стоял, не приведи господь!

— А из-за чего?

— Из-за тебя!

— А он это всерьез, насчет английского?

— Еще как всерьез! При мне звонил каким-то знакомым, выяснял насчет учительницы. И уже договорился с ней!

— Ой, это ж сколько времени займет! — ужаснулась я.

— Так-то оно так, но вообще-то Юра прав! Уж больно ты разболталась!

— Тетя Липа! От вас-то я этого не ожидала!

— А чего ж ты ожидала? Что я скажу: «Не занимайся, Аська, английским, ты лучше бегай с Мотькой как оглашенная по чужим дворам да воров лови?» Так, по-твоему?

Вот это натиск! С ума они все посходили, что ли?

— А что мама? — спросила я.

— Мама? Она сказала только, что, может, лучше учить тебя не английскому, а французскому.

Час от часу не легче! Похоже, меня взяли в тиски!

Вскоре папа собрался и куда-то ушел. Я тут же позвонила Матильде.

— Мотька! Что тут было! Папа совсем озверел!

— Дядя Юра? Что это с ним?

— Не знаю, тетя Липа говорит, они с мамой поссорились. Короче, я пришла, он начал орать, что у меня неподходящий образ жизни и что теперь я три раза в неделю буду заниматься английским! По понедельникам, средам и пятницам! Да еще на улице Губкина.

— Кошмар! Совсем, выходит, «Квартет» разваливается! Митька, ты…

— Ничего, Матильда, я что-нибудь придумаю!

— Да что тут можно придумать?

— Знаю! Я поеду завтра к этой тетке, позанимаюсь разок, а потом скажу… скажу, что у меня на нее аллергия!

— Аллергия? — захохотала Мотька. — Глупость какая!

— Ничего не глупость! Я сама в какой-то газете читала, что бывает аллергия на людей! И даже на собственную мать вполне может быть аллергия!

— Допустим! И в чем эта аллергия будет выражаться?

— Я буду все время чихать! Как ненормальная!

— Подумаешь, купят они какое-нибудь лекарство и придется тебе с твоей аллергией распрощаться!

— Ни фига подобного! Я буду пить лекарство и все равно не перестану чихать! В конце концов они надо мной сжалятся!

— Просто найдут другую училку!

— Так пока еще найдут! Нет, Матильда, я им не дамся!

— Аська, но ведь английский не такое уж вредное дело!

— Ага! Не вредное! Еще какое вредное, если из-под палки! И потом, я одна не хочу! Без тебя!

— Ну, у моей мамы денег на частного учителя нету!

— Может, мы заработаем?

— Чем? Опять пастой торговать? И потом, когда? А знаешь, я, кажется, кое-что придумала!

— Что?

— Ты давай там с аллергией раскручивайся, а я тут кое-что разузнаю!

— Что?

— У нас в доме одна женщина на курсах немецкий преподает. Так я у ней разузнаю, где есть английские курсы, сколько они стоят, и если по-божески, то тогда мы с тобой могли бы с нового года вместе пойти на курсы. Чем плохо?

* * *

На другой день после школы я отправилась домой. Мотька проводила меня до подъезда.

— Что ж, мы сегодня больше не увидимся? — грустно спросила она.

— Почему? Я прямо оттуда к тебе забегу! Может, ненадолго, но забегу, все расскажу! А ты постарайся насчет курсов разузнать.

— Ладно! Ну, я пойду!

— Постой! Я забыла тебя спросить, у этой соседки твоей, Лены, ничего нового не слышно?

— Не-а! Я ее больше не видела! Ну, пока!

— Пока!

Дома тетя Липа покормила меня, потом вручила мне проездной билет, бумажку с адресом и сказала:

— Вот, Асютка, поезжай! Да смотри, не выкини какой-нибудь фортель, а то я тебя знаю!

— Что вы, тетя Липа, какой фортель! — печально проговорила я.

— Да что это ты в таком мраке? Неужто из-за английского? Или из-за Мотьки?

— А что с Мотькой? — испугалась я.

— Ну, вроде как оторвали тебя от нее…

— Почему это? — Я сделала вид, что мне это даже в голову не приходило. — Она, кстати, тоже собирается на курсы поступать.

— На какие такие курсы?

— Английские!

— Вот и умничка! — одобрила Мотьку тетя Липа. — Ладно, ступай, неудобно опаздывать к преподавателю!

Я поплелась к метро.

Дом на улице Губкина я нашла сразу. Большой, девятиэтажный, занимал чуть ли не целый квартал. Вот и нужный подъезд во дворе. Мне ужасно не хотелось идти на этот урок, но ничего не поделаешь, надо. Я поднялась на пятый этаж. Позвонила в квартиру. Мне никто не открыл. Я позвонила еще раз. Никого. Странно. Глухая она, что ли? Я еще раз нажала на кнопку звонка и довольно долго не отпускала. Никого. Я вытащила из кармана бумажку с адресом. Может, я что-то спутала? Нет, все точно. Вдруг из-за двери донеслось тихое «мяу». Кошка, но вряд ли она мне откроет. «Мяу, мяу!» — уже отчаянно кричала кошка. Может, эта Татьяна Мироновна забыла, что договорилась с папой? И ушла? Очень странно. И вдруг меня словно что-то толкнуло. Я тихонько дотронулась рукой до двери, и она подалась. Открыто! Мне это не понравилось. В ноги мне бросилась кошка, пушистая, серенькая в полоску. Она стала тереться о мои ноги. И словно звала в квартиру. Я взяла ее на руки, прижала к себе, она замурлыкала. Что же делать? Войти? Нет, страшно! Тогда я собралась с духом и позвонила в соседнюю дверь. Но там тоже никого не было. Вымерли они все, что ли? Наверное, лучше уйти. А вдруг там кто-то нуждается в помощи? И я решилась. Спустила с рук кошку и с отчаянно бьющимся сердцем вошла в квартиру. В прихожей горел свет, я прикрыла за собой дверь и крикнула:

— Есть тут кто-нибудь?

Ни ответа ни привета.

Я огляделась. Двухкомнатная квартира. Направо коридор, ведущий в одну комнату, дверь в другую — напротив входной. Я пошла направо по коридору, уставленному книжными полками. Большая просторная комната, очень красивая и уютная, много цветов. Тогда я вернулась и осторожно заглянула во вторую комнату. Там на полу лежала женщина. Я чуть не померла со страху, но, взяв себя в руки, шагнула к ней, нагнулась и сразу поняла, что женщина жива. Но без сознания. Я бросилась к телефону и набрала 03.

— «Скорая»? Тут женщина без сознания.

— Фамилия?

Как же ее фамилия?

— Не знаю! Какая разница? Ей плохо!

— Возраст?

— Что?

— Сколько ей лет?

— Не знаю, я вообще ее впервые вижу! Скорее, вдруг она умрет!

— Ладно, давай адрес! — сжалилась девушка на другом конце провода.

Я выхватила из кармана бумажку с адресом и продиктовала девушке.

— Ждите, будет врач!

Легко сказать — ждите! Ну и влипла же я! Родители ни за что мне не поверят. Видно, судьба у меня такая — на каждом шагу попадать в истории. Тут, правда, не детектив… Хотя… Почему открыта дверь? Предположим, женщине стало плохо, все бывает, но почему открыта дверь? И вдруг я заметила, что ящик письменного стола выдвинут. Я на цыпочках подошла поближе. Совершенно очевидно, что в ящике кто-то рылся… Вдруг женщина застонала. Я нагнулась над ней, но она по-прежнему была без сознания. Может, лучше уйти? А то еще неприятностей не оберешься. Вдруг ее кто-то ударил, и она потеряла сознание? Я внимательно присмотрелась, нет ли крови. Нет. И все-таки… «Скорую» я вызвала, совесть моя чиста, а вот лишние неприятности мне ни к чему. Но с другой стороны, если я вернусь домой и расскажу всю правду, мне никто ни за что не поверит! Скажут, что так просто не бывает! Папа поднимет шум… И тут я услышала голоса на площадке. И кинулась к двери.

— Вызывали «Скорую»?

— Да, да, сюда, пожалуйста!

— Что тут у вас? — спросила женщина в белом халате.

— Вот, смотрите!

Женщина пощупала пульс, посмотрела веки.

— Давно это с ней?

— Не знаю, я пришла, а она лежит…

— Это твоя мама?

— Нет, я вообще первый раз…

— Давай-ка положим ее на диван! Леня, помоги!

Молоденький парнишка, тоже в белом халате, помог нам перенести хозяйку квартиры на диван. Врачиха сделала ей укол, и через несколько минут женщина открыла глаза.

— Что такое? — слабым голосом спросила она. — Вы кто?

— Я врач «Скорой помощи»! Вам полегче?

— Голова очень болит. Но как вы сюда попали?

— Нас вот эта девочка вызвала.

— Какая девочка? Ты? А кто ты?

— Я Ася Монахова, я пришла на урок… а вы лежите…

— Ася Монахова! Пойди на кухню и принеси чашку горячего чаю, сладкого! — распорядилась врачиха.

Я побежала на кухню. Легко сказать — принеси чаю! Откуда я знаю, где тут чай… Но кухня была в таком образцовом порядке, какого я никогда еще не видела. На узкой полке стоял длиннющий ряд красивых баночек с надписями. Ага, вот сахар, а вот чай! Через несколько минут я отнесла в комнату стакан горячего сладкого чаю.

— Молодец! — сказала врачиха. — Вот, выпейте, Татьяна Мироновна.

— Я не люблю сладкий чай.

— Это не чай, это лекарство! Вам это необходимо! Давайте, я вам помогу сесть поудобнее!

Она ловко подтолкнула подушку под спину Татьяны Мироновны.

— Вот, а теперь пейте!

Татьяна Мироновна взяла стакан и отхлебнула чаю.

— А вы правы, хорошо… Хоть и сладко, — улыбнулась она.

— Ну что ж, мы с вами обо всем договорились, на ночь выпейте но-шпу с валокордином, а утром вызовите своего врача. Будьте здоровы, а мне пора! Где тут можно помыть руки?

Через несколько минут она ушла. Мы остались вдвоем.

— Девочка, как ты сюда попала? — слабым голосом спросила Татьяна Мироновна.

— Я пришла к вам на урок…

— Ах да, ты же внучка Потоцкого… я совсем забыла… бедненькая, ты, наверное, очень испугалась?

— Вообще-то да.

— Ты посидишь немножко со мной? Мне как-то боязно… Скоро муж должен прийти, тогда…

— Конечно, не беспокойтесь! Может, вам еще чаю налить?

— Пожалуй. Только сахару поменьше…

Я побежала на кухню за чаем, а когда вернулась, заметила, что на бледном лице Татьяны Мироновны проступила краска.

— У вас уже совсем другой вид! Вы не такая бледная…

— Асенька, а как же ты вошла в квартиру?

— Дверь была открыта!

— Как?

— Я звонила, звонила, даже к соседям сунулась, но там тоже никто не открыл… А потом кошка замяукала, я до двери дотронулась, а она оказалась открытой.

— Странно…

— Татьяна Мироновна, а вы ничего не помните? Я вот смотрю, ящик у письменного стола открыт и, похоже, там кто-то рылся.

— Ящик? — встрепенулась она. — Ася, помоги мне встать!

— Татьяна Мироновна, вам нельзя!

— Ерунда, мне уже лучше! Прошу тебя, дай мне руку!

Я помогла ей встать, и, опираясь на мое плечо, она добрела до стола и буквально рухнула в кресло.

— Сейчас я посмотрю… Сейчас, минуточку… — бормотала она. — Действительно, ящик открыт… Так, это здесь, это на месте… Странно! Ничего не пропало…

— А что могло пропасть?

— Не знаю. Ключи от лаборатории мужа здесь… деньги на месте, документы тоже, ничего не пропало. Это какая-то случайность… Ох, голова кружится… Пожалуй, мне лучше лечь…

Я помогла ей снова дойти до дивана.

— Вы никому дверь не открывали?

— Кажется, нет… Хотя постой… Вроде был звонок, я подумала, это новая ученица пришла… то есть ты…

— И что дальше?

— Кажется, я пошла открывать.

— И открыли?

— Не помню.

— У вас такие обмороки уже случались?

— Никогда!

— Мне одно непонятно, если вы пошли открывать и вам стало плохо, почему вы упали в комнате, да еще дверь в комнату, когда я пришла, была закрыта.

— В самом деле? Действительно странно. Но, с другой стороны… ящик открыт… но ничего не тронули, даже денег… Знаешь, детка, поди в большую комнату и погляди, все ли там в порядке.

— Но я ведь не знаю, как там было.

— Нет, ты просто погляди, не открыт ли шкаф, ну, словом, сама понимаешь.

Я пошла в большую комнату, но там все было в образцовом порядке. Я вернулась к Татьяне Мироновне.

— Там ничего не тронуто! Татьяна Мироновна, а вы сами не могли открыть ящик до того, как в дверь позвонили?

— Не помню, но, впрочем, могла… А знаешь что, я думаю, все это ерунда. Наверное, я сама, когда пришла, не закрыла дверь, а потом мне стало плохо, вот и все.

— Думаете?

— А что остается? — улыбнулась она. — Если это были воры, то они ничего не взяли и ушли? Согласись, это странно.

— Почему? Они вполне могли войти и, увидев вас в обмороке, испугаться. А вдруг вы умерли?

— С чего мы с тобой взяли, что тут кто-то был?

— Дверь была не заперта! Неужели вы совсем не помните, открыли вы ее или нет?

— Совсем не помню, значит, скорее всего не открывала.

— Но звонок слышали?

— Да, но, возможно, это был уже твой звонок и мне вдруг стало дурно. Знаешь, девочка, у меня к тебе просьба.

— Какая?

— Скоро должен прийти мой муж. Я не хочу его пугать. Мы скажем ему, что я просто чем-то отравилась и мне стало нехорошо во время урока. Договорились?

— Да.

— Я понимаю, нехорошо учить детей врать, но это будет ложь во спасение. Он и так постоянно нервничает, зачем ему еще эта таинственная история, которая скорее всего объяснится как-нибудь очень прозаично. Ты согласна со мной?

— Да, согласна. Татьяна Мироновна, тогда и у меня к вам будет просьба.

— Пожалуйста!

— Я своим родителям тоже ничего про это не скажу! Как будто мы провели с вами урок! А то они мне не поверят!

— Нет, так не годится! Мне ведь они платят за уроки, и не так уж мало! Нет, я просто позвоню твоему папе и скажу, что, к сожалению, первый урок не состоялся по болезни. Жалко. Ты мне нравишься.

— Вы мне тоже! — призналась я.

— Значит, будем с тобой заниматься?

— Будем!

— Знаешь, когда мне звонил твой папа, он сказал, что хочет отвадить тебя от детективных увлечений! А начало нашего знакомства вполне детективное! Открытая дверь, женщина без сознания… Как же ты не испугалась?

— Я испугалась! Но потом подумала, что вам нужна помощь…

— Молодец! Такая храбрая… Или у тебя опыт большой? — усмехнулась она.

— Есть кое-какой опыт! — сказала я.

— Может, расскажешь что-нибудь интересное, пока муж придет?

И я рассказала ей, не вдаваясь в особые подробности, про все наши дела. И про духа из соседней квартиры, и про банду, и про спасение Феликса, и про израильские приключения, и про летние, и про наше последнее дело, когда мы вывели на чистую воду четырех воровок^[1].

— Господи, неужели все это было с тобой? На самом деле?

— Конечно! Но вот когда я вам все рассказывала, мне и самой показалось, что это просто невероятно.

— Но как же тебе повезло, что у тебя есть такая подружка, как Матильда.

— Еще бы!

— Я очень хотела бы с ней познакомиться! Знаешь что? Когда приедешь на следующий урок, приводи ее с собой!

— Зачем? — удивилась я.

— Насколько я понимаю, ее родители не в состоянии оплачивать уроки?

— Да!

— Тогда я буду заниматься с двумя! За одну плату! Если она способная, все будет на лету схватывать, а мне не так уж важно — с одной ученицей заниматься или же с двумя!

— Вот здорово! — обрадовалась я.

Примечания

1

Подробно об этом читайте в книгах Е. Вильмонт «Сыскное бюро “Квартет”», «Опасное соседство», «Криминальные каникулы», «Фальшивый папа», «Отчаянная девчонка», «Секреты синей папки», «По следу четырех». — Примеч. ред.