Опасное соседство

Екатерина Вильям-Вильмонт, 2019

Неожиданно на Сыскное бюро «Квартет» свалилось новое дело! Кто-то пытается избавиться от хорошего знакомого Асиной мамы. А он такой красавец и ездит на роскошной машине, и все девчонки в него сразу влюбляются!.. Чем не настоящее дело? Ребята хотели помочь и даже вышли на след злоумышленников, но тут появилась одна проблема… Неужели ребята не справятся?

Глава V. Юбилей

Вечером мама сказала:

— Аська, хочешь пойти с папой к нам в театр, на юбилей Филимонова?

— А сто́ит?

— Конечно! Будет очень здорово, куча поздравителей от разных театров, знаменитости, словом — настоящая светская тусовка!

— Папа точно пойдет?

— Еще бы! Я, между прочим, буду петь романсы! И, кстати, там будет Феликс! — не без иронии добавила мама.

— Какой Феликс? — Я сделала вид, что совершенно не понимаю, о ком идет речь.

— Неужели ты забыла? Странно, он ведь так тебе понравился!

— Ах этот! Банкир? Ладно, я подумаю!

— Подумай, подумай! Хотя вся Москва туда рвется!

— Вся Москва?

— Конечно!

— Хорошо, я пойду! — милостиво согласилась я, а у самой сердце так и ухнуло. — А когда это будет?

— Завтра. И я тебя очень прошу, ради меня, надень платье, которое дедушка привез!

— Мама!

— Асенька, ну, пожалуйста! Мне так хочется, чтобы все видели, что моя дочка — красивая девочка, а не какое-то бесполое существо!

— Ну, мамочка, я же еще ни разу его не надевала, мне в нем неуютно будет, и весь кайф пропадет. Не умею я платья носить.

— И зачем только вам в школе позволяют ходить в брюках! Ладно, тогда надень хотя бы бархатные брюки и нарядную блузку. Можешь взять мою, по своему выбору!

— Вот это уже другой разговор!

— Пойдем-ка сейчас выберем, и ты все это примеришь, а то завтра мне будет некогда!

Я натянула темно-синие бархатные брюки и с удовольствием принялась рыться в мамином шкафу.

— Вот!

Я вытащила бледно-розовую шелковую блузку с очень красиво скроенным шарфом вместо воротника.

— Ну-ка, примерь! — потребовала мама.

Я надела блузку. Она приятно холодила кожу. Но, взглянув в зеркало, я расстроилась. Шарф, так великолепно выглядевший на маме, на мне висел, как флаг в безветрие. Мама тоже огорчилась.

— Нет, это не твоя вещь. Попробуй-ка эту! — И она достала из шкафа белоснежную блузку — всю в каких-то фантастических оборках.

— Мама! Это не для меня!

— Глупости! Надевай!

Я надела блузку и не узнала себя.

— Ох, Аська, как она тебе идет! Вот так и пойдешь завтра! Никаких возражений не принимаю!

Но мне и не хотелось возражать! Блузка была прекрасна, я в ней — еще прекраснее.

На другой день, когда мы явились в школу, выяснилось, что занятий сегодня не будет. Школа была оцеплена. Кто-то позвонил директорше и сообщил, что в здание подложена бомба. По этому случаю всех нас отпустили домой.

— Вот жалость-то! — воскликнула Мотька. — Сколько могли бы сегодня заработать! Ну, что будем делать, подруга?

— Может, пойдем в нардишки перекинемся? — предложила я. В последнее время стоило нам с Матильдой сесть играть в нарды, как непременно что-то мешало. То Ненорма со своим духом, то Лорд. А сейчас дома никого нет, так что играй — не хочу!

— Давай! — согласилась Мотька.

Но оказалось, что мама еще не ушла.

— Что это значит? — удивилась она при виде нас.

— Да в школу бомбу подложили! — ответила я.

— Боже мой! — схватилась за сердце мама.

— Не волнуйтесь, тетя Тата! Наверняка ложная тревога. Просто какому-то умнику не хотелось сегодня в школу идти.

— Думаешь?

— Уверена! А нам разве кисло?

— Да, вам-то уж точно что не кисло! — засмеялась мама. — Да, Мотенька, а ты не хочешь пойти сегодня к нам в театр на юбилей Филимонова?

— Господи, конечно, хочу! — воскликнула Мотька.

— Понимаешь, туда народ ломится, поэтому билеты я на всех достать не могла, но тебя проведу!

— Ой, спасибо, тетя Тата! — возликовала Мотька.

— Ладно, девочки, только я вас попрошу — сбегайте в магазин. Купите Мефистофелю «Китикэт», а то он, наглая морда, от «Вискас» отказался наотрез! Да, еще купите две бутылки нарзана. Вот деньги! И до вечера. Аська, подойдете без двадцати семь к служебному входу. Я выйду и проведу Мотю. Может, придется немножко подождать, но не волнуйтесь, я не забуду! Пока, девочки!

Мы с Матильдой спустились вниз и в дверях подъезда столкнулись с красавцем Феликсом.

— Добрый день, Асенька! — сказал он.

А я смущенно буркнула:

— Здрасьте!

— Ты уже с ним познакомилась? — накинулась на меня Мотька. — И ничего мне не сказала?

— Подумаешь, большое дело! Его банк — спонсор маминого театра. Она нас и познакомила.

— И он, значит, сегодня будет в театре?

— Наверное! А что это ты им так интересуешься? — подозрительно спросила я.

— Так просто!

Я предпочла не развивать эту тему.

В ближайшем магазине «Китикэта» не оказалось, и пришлось пойти на проспект Мира. Я купила корм для Мефистофеля, нарзан для папы и, конечно, бутылку спрайта. «Сейчас мы с Мотькой будем играть в нарды и с кайфом пить ледяной спрайт», — предвкушала я.

Мы уже входили во двор, когда из нашего подъезда вышла мама, а за нею Феликс. Он открыл дверцу своего «Мерседеса», и они с мамой уселись на заднем сиденье.

— В театр, наверно, поехали, — предположила Мотька со вздохом.

— Конечно, куда же еще!

— Аська, а ты в чем пойдешь? — спросила Мотька. Вопрос был не праздный. Дело в том, что мой дедушка, знаменитый оперный певец Игорь Потоцкий, частенько привозит нам с Мотькой в подарок одинаковые шмотки. Гордая Мотькина мама всякий раз сердится, но дедушка как-то умеет ее успокоить. Поэтому, чтобы не выглядеть одинаково, мы, собираясь куда-то, спрашиваем друг дружку, кто что наденет.

— Бархатные брюки и мамину белую блузку. А ты?

— А я синюю юбку и синий джемпер.

Мы сели играть в нарды.

Время от времени Мотька впадала в какую-то странную задумчивость.

— Аська, — спросила она вдруг, — а как его зовут?

— Кого?

— Банкира.

— Феликс. Феликс Михайлович.

— А фамилия?

— Понятия не имею. Зачем тебе его фамилия?

— Просто так. А куда это у вас все подевались? Где тетя Липа? — Мотька явно старалась перевести разговор. — А дядя Юра на работе?

— Нет, их Сережа повез на дачу.

— Подготовка к летнему сезону?

— Вроде.

Похоже, на Матильду Феликс тоже произвел впечатление.

Мне сегодня страшно не везло в игре. Проиграв подряд три партии, я вконец расстроилась.

— Да ладно тебе, Аська, чего ты скисла? Подумаешь, проиграла! Делов-то! Ничего: кому не везет в игре, тому везет в любви!

— Ты о чем? — насторожилась я.

— Да ни о чем, — тоже насторожилась Мотька.

Не хватало еще нам поссориться из-за этого Феликса! Видимо, и Мотька подумала о том же самом.

— Ладно, Аська, пойду я. Надо дома кое-что сделать, а потом еще голову перед театром помыть.

— Завиваться будешь?

— Нет, это уже пройденный этап. Мне прямые волосы сейчас больше нравятся. Когда за тобой зайти?

— Без четверти шесть.

— Пока.

Часов около пяти, когда я была уже почти готова, вдруг позвонил папа и сказал, что никак не успевает в театр. На даче оказалось очень много дел, и к тому же у Сережи что-то с машиной, словом — они вернутся не раньше девяти.

— Ну вот, — расстроилась я. — В кои-то веки мы с тобой куда-то собрались!

— Не сердись, дочурка! У нас в запасе еще один юбилей!

— Какой?

— Забыла? Юбилей с криминальным уклоном! У меня на работе!

Я и в самом деле о нем забыла, увлекшись торговлей и… Феликсом.

— Возьми с собой Матильду! — посоветовал папа. — Она будет в восторге.

— Конечно.

— Ты что такая кислая, Аська? Не заболела?

— Нет, папа, тебе кажется.

— Ну и хорошо. До вечера, детка!

— До вечера!

Надо бы дозвониться маме в театр, чтобы она не выходила встречать Мотьку. Но сегодня там, похоже, полный дурдом! Все телефоны глухо заняты. Ну, не беда, придется подойти к служебному входу и дождаться маму, иначе она будет волноваться.

Мы добрались до театра в половине седьмого. Вокруг толпился народ. Всюду спрашивали лишние билетики, и даже в переулке, у служебного входа, тоже было необычайно людно. Видимо, многие артисты обещали своим близким провести их без билета. До встречи с мамой оставалось еще десять минут, и мы решили пройтись немного по переулку. Погода стояла чудная — легкий морозец, без ветра, недавно выпавший и еще не съеденный солью снег. Вдруг Мотька толкнула меня в бок.

— Смотри!

В переулок въезжал знакомый серебристый «Мерседес». Он припарковался на противоположной от театра стороне, чуть поодаль. Из машины вылез Феликс с букетом в руках и направился к служебному входу. Минуты через две вылез его шофер и достал с заднего сиденья громадную корзину роз, завернутую в целлофан.

— Ох, красотища! — простонала Мотька.

— Ты про Феликса? — поддразнила я.

— Еще чего! Я про розы!

И вдруг я заметила, что к «Мерседесу» подошел какой-то парень. Он остановился рядом с машиной, делая вид, что смотрит совсем в другую сторону. Неужели хочет угнать?

— Мотька, смотри, кажется, этот тип хочет угнать «мерс»!

— Где? Что? — закричала Матильда, но тут же сообразила, о ком я говорю.

Парень между тем ступил на тротуар, обошел машину и встал за нею. Теперь нам видна была только его голова. Потом вдруг она исчезла, словно парень присел, и сразу появилась вновь. Парень стремительно, почти бегом, стал удаляться в темноту переулка.

Конец ознакомительного фрагмента.