Драконий союз, или Академия льда и пламени

Екатерина Верхова, 2022

Проснуться в одной постели с врагом – полбеды. Куда хуже раскрыть ему страшную семейную тайну, поступить в одну академию и вместе оказаться подозреваемыми в краже стихийных драконьих артефактов. Как показывает практика, сказки случаются только с плохими девочками. Хорошим уготован полный звездец. Здравствуйте, меня зовут Кэролина Фарлоу, и я мечтаю вернуть свою тихую и размеренную жизнь.

Глава 5

Кэролина Фарлоу

— Чудно-чудно. — В аудиторию вошел преподаватель по общей истории магии. — Мое имя мастер Томпсон. И пусть вас не обнадеживает, что лекция потоковая, на экзамене я всегда спрашиваю с особой тщательностью.

Прошло четыре дня с начала занятий. Я потихоньку привыкала. Круг моего общения значительно расширился и теперь не ограничивался одной лишь Эстер, это давало надежду на то, что я смогу дать достойный отпор Кассандре, озаботившейся сбором «свиты» несколько лет назад. О том, что она что-то затевает, говорили многозначительные взгляды в столовой.

А вот ее брат временно утратил ко мне интерес. То ли наиздевался на какое-то время вперед, то ли наскучило. Оба эти варианта меня бесконечно радовали — давали передышку.

Мастер Томпсон обвел внимательным взглядом всю аудиторию, постукивая морщинистой рукой по столу.

— Общая история магии — это вам не просто запомнить годы и последовательность правления монаршего рода, надо еще и досконально знать причины и последствия того или иного решения. Чары, чтобы вы знали, берутся не из воздуха. Начнем мы с вами изучения этого уникального предмета с Великой магической войны.

Я мысленно закатила глаза. Очередная скука. Тему Великой магической я для себя еще лет в пятнадцать закрыла. Не потому, что много знала, а… неинтересно. Все, что было связано с моим прапрапрадедом, я и так запомнила лет с семи, об этом часто говорили на застольях.

— О-о-о, гляжу, у нас в аудитории сидят потомки великих полководцев.

Я приосанилась и тут же поняла, что взгляд преподавателя направлен совсем не на меня.

— Коулз, Скотт, Девис… Надеюсь, вы не посрамите имени предков, — тут же добавил он.

Э-э-э… Обходить моего деда вниманием, говоря о Великой магической, — это как-то странно. Именно благодаря ему нам удалось не только удержать северные границы, но и существенно их расширить, возведя королевство в статус империи.

— Есть, конечно, потомки и не очень великих полководцев.

Я, мягко говоря, удивилась, поняв, что в этот раз взгляд мастера Томпсона обращен на меня и еще пару ребят, сидящих за спиной.

— Фарлоу, Мур, Вилсон. Впрочем, поступки ваших предков мы будем детально разбирать на наших парах.

Вы уж постарайтесь разобрать так, чтобы я сохранила самообладание. Потому что уже на первом занятии мне хотелось вступить в жаркие дебаты. До этого момента мне еще не доводилось сталкиваться с мнением, что мой сколько-то раз прадед совершил что-то недостойное, его восхваляли даже в учебниках истории!

Через полчаса лекции щеки запунцевели. Я с трудом сдерживалась, чтобы не сказать нечто непозволительное. При этом пребывала в твердой уверенности, что, услышь отец всю ту грязь, что выливал мастер Томпсон на нашего прапра, тут же отчихвостил бы старика и добился бы его отстранения от любой преподавательской деятельности.

— Фарлоу совершил непозволительную ошибку, продолжив наступление, теперь вы это понимаете? — Преподаватель поднял указательный палец и потряс им в воздухе.

— Мастер Томпсон, я верно понимаю, что вы только что назвали моего предка, да и не только моего, глупейшим полководцем по той причине, что он предпочел избавиться от повторных набегов хракков, дожав их до самого моря? Тем самым раздвигая наши границы и освобождая завоеванные города, деревни и селения?

— Я говорю лишь о том, студентка Фарлоу, что в тот момент силы вашего праотца были необходимы на востоке. Он же пошел на поводу гордыни…

— Для того чтобы освободить людей, которым пришлось серьезно пострадать от набегов хракков, — холодно повторила я. — Северные границы были куда ближе к столице, опасность следовало задушить в корне.

— Но восток кормит нас своими землями, — тут же заспорил мастер Томпсон. — И тогда кормил.

— Защищать восточные границы было задачей вашего обожаемого Коулза, — огрызнулась я.

— К тому же задумайтесь и о том, так ли хотели селяне быть освобожденными. Им и под властью хракков вполне неплохо жилось, если оценивать уровень их достатка по летописям и хроникам. Никто из них ни в чем не нуждался!

— А о том, что хракки сами писали эти летописи, вам, по всей видимости, не известно? — Я с трудом сдерживалась, чтобы хотя бы пытаться говорить спокойно.

— О, моя дорогая, — выплюнул он, тоже порядком раздраконенный, — мне явно известно больше, иначе я бы не обучал столь неокрепшие умы, как ваш.

С указательного пальца сорвалась ледяная искорка, но я в последний момент успела сжать пальцы в кулак. Никто и не заметил.

— А потому я с уверенностью могу сказать, что ваш предок не только разорил соседние королевства, которые нам потом пришлось восстанавливать из общей казны, но еще и серьезно рискнул восточными границами, что совершенно непозволительно и откровенно глупо.

— На войне всегда есть риски. В данном случае все было ради победы.

— Да, на войне есть риски. Как и полководцы-идиоты! — вспыхнул мастер Томпсон.

— Это уже слишком, — сухо произнесла я, вставая из-за парты. — Мой, как вы выразились, неокрепший ум отказывается воспринимать столь явный бред.

Прижав учебник и тетради к груди, захватив сумку, я гордо направилась к выходу. Пусть мне хоть сто раз придется объясняться перед ректором, я это сделаю. А заодно и отцу разъясню, в чем была причина моей выходки. В данном случае он меня поймет.

— Вы, студентка Фарлоу, как и ваш предок, тоже идете на поводу гордыни, отказываясь выслушать истину о деяниях прапрапрадеда! — донеслось мне вслед. И после: — В аудитории еще остались обиженки?

Скрипнул еще один стул. Послышались шаги, и я самодовольно улыбнулась. Интересно, кто? Мур или Вилсон? Их предкам тоже досталось в эпитетах.

Задержавшись в коридоре, утолила любопытство. Джей Вилсон. Русый длинноволосый маг с факультета темной стихии со скучающим видом вышел из аудитории, аккуратно прикрыв за собой дверь.

— Я в приемную к ректору. Писать объяснительную. Ты идешь? — сухо произнес он.

— Да, — ответила я.

Объяснительную все равно писать, так почему бы не сразу? Удивительно только, что вышел именно Джей Вилсон с темного факультета, а не Элис Мур с ледяного. Большую ставку я делала именно на соратницу по магии.

До приемной мы дошли в абсолютном молчании. Я не стремилась заводить разговор, все пыталась переварить урок по общей истории магии. Джей Вилсон, судя по всему, тоже.

Подойдя к двери, потянулась к ручке, но в последний миг Джей дернул меня за рукав.

— Подожди. Не видишь, что ли? — выдал он. — Иллюзия.

Парень провел рукой перед дверью, задействовав магию, и у нее тут же образовалось две ручки.

— Светлая магия, чтоб ее, — фыркнул Джей, впервые за весь наш молчаливый путь выражая хоть какие-то эмоции. — Светлячки — мастера иллюзий. Тронула бы верхнюю, рука бы окрасилась в синий цвет с датой и временем посещения, когда тебе стоит нагрянуть с отчетом.

Хм…

— Как ты понимаешь, это может наступить и через неделю. Ректор не особо любит разбираться с мелочами. А вот преподаватели синеруким снижают баллы. Оно тебе надо?

С этим вопросом Джей уверенно коснулся нижней ручки и толкнул дверь. В нос тут же ударил цветочный запах из приемной. Секретарь — миловидная женщина лет тридцати пяти — удивленно на нас уставилась. Замерла при этом в странной позе у окна, словно до этого делала зарядку.

— А вы… а-а-а, — ошалело начала она. — Боги, Вилсон, опять ты?!

— А мы пришли, чтобы написать объяснительную.

Джей уверенным шагом вошел в приемную и бросил сумку с учебниками возле стола для посетителей. Вальяжно уселся на стул, закинув ногу на ногу и выжидательно уставившись на секретаря.

— Опять тебе не сидится на парах! — взвилась она. — У меня от твоей макулатуры уже стол ломится!

Словно подтверждая свою фразу, она махнула рукой на деревянную парту, заваленную стопками бумаг.

— Скучно тебе? Опять преподаватель не соответствует требованиям?! Десять объяснительных за первую неделю… — рыкнула женщина. — А вы еще кто?! За компанию пришли?

— Кэролина Фарлоу, студентка с факультета ледяной магии, — спокойно ответила я. — Тоже пришла писать объяснительную.

Десять объяснительных за четыре дня?! Пожалуй, Джей Вилсон и правда меня удивил.

— И что на этот раз? — секретарь вновь обратилась к темному.

— Преподаватель нес откровенную ерунду, — поморщившись, произнес Джей. — Часть лекции я записал на кристалл, чтобы после отразить в пояснительной по пунктам, что именно меня не устроило.

— Кристаллами запрещено пользоваться во время учебного процесса, — прошипела секретарь.

У самой же на лице отразилась активная работа мысли. Она явно прикидывала, сколько провозится с нашими объяснительными. Сперва выдавая нам форму, следом в ожидании переписывания лекции — а хорошо Джей придумал! — затем визируя бумаги…

— Сдавайте отчет устно!

Ну, мы и рассказали. В подробностях. Где-то в середине нашего повествования секретарь — ее, кстати, звали мисс Льюис — заварила нам вкусного чая из сушеных фруктов и каких-то трав. В этот момент я и пришла к выводу, что день не такой уж отвратительный. Да и мисс Льюис не так страшна, к нашей реакции отнеслась с пониманием.

— Мастер Томпсон иногда и правда относится к своему предмету излишне, кхм, фанатично, — пробормотала она после нашего отчета. — Я обязательно обсужу этот вопрос с ректором на ближайшей неделе. Но хочу подчеркнуть: как бы он ни выражал свою позицию, он все же заслуженный преподаватель. Прошу вас прислушаться к тому, что он говорит, и попробовать вынести что-то новое в предмете общей истории магии.

Из приемной мы вышли со звонком. В этот же миг проснулся и кристалл связи. И я каким-то шестым чувством поняла, от кого именно это письмо. Рэймонд Коулз наверняка написал что-то ехидное.

— Кристаллами связи запрещено пользоваться во время учебного процесса! — донеслось в спину.

— Джей, подожди секунду. — Я перехватила парня в коридоре, пока он не ушел на занятия своего факультета. — Покажи, пожалуйста, как ты записывал лекцию на кристалл. И можно ли это сделать не только со звуком, но и с картинкой.

Вилсон в удивлении приподнял брови. Окинул меня внимательным и даже оценивающим взглядом.

— Звук — это темная магия, — коротко ответил он. — А вот картинка… — Парень о чем-то задумался. — Льдинки — отличные зеркальщики. Я подумаю и дам знать.

На этом наш диалог и завершился.

Странный он, оттого и притягательный. Не как парень, нет, конечно. Скорее как человек, от которого можно узнать много нового. Мне бы, к примеру, и в голову не пришло, что светлый маг наложит иллюзию на дверь своего кабинета, чтобы избавиться от орды студентов. И уж тем более я бы никогда не додумалась до того, что кристалл связи можно использовать не только для общения.

Кстати, о кристаллах…

Завернув в женскую уборную, я зашла в кабинку и плотно закрыла дверь. Раскрыла письмо: «Твоя правота (или неправота) не избавит тебя от необходимости делать мое домашнее задание. Писать десять страниц доклада о моем предке… Пожалуй, даже я не выдержу».

Губы сами собой сложились в кровожадную ухмылку. О да-а-а! Я напишу такой доклад, что мастер Томпсон будет ну о-о-очень доволен. Сперва за Рэймонда, а потом и за себя! Дверь скрипнула. Послышался цокот каблуков. Я уже хотела покинуть свое убежище, как вошедшие заговорили.

— Эта Фарлоу достала. Вот зачем было выеживаться?! — Голос Элис Мур я узнала. Еще с утра она с приторной и явно подхалимской улыбочкой угощала меня домашним шоколадом. — Теперь нам из-за нее писать доклад!

— Но про ее прапра… — вот и Эстер.

— Про моего тоже, и что? Мне хватило ума не вступать в дебаты с полоумным стариком, — фыркнула Элис.

— Я понимаю Кэролину, — последовал тихий ответ Эстер.

— Да что с тобой, ты же… — начала Мур.

— Эл, мне надо идти. Я хотела обсудить с мастером Харрис сводную таблицу, — спешно перебила ее Эстер.

Через пять секунд хлопнула дверь. Что ж, неудивительно. Выждав — дабы не ставить ни Мур, ни себя в неловкое положение, — я покинула уборную. Времена меняются, а правила игры остаются. В лицо мне всегда будут улыбаться, а за спиной говорить гадости. В данный период можно лишь уповать на то, что на моем статусе это никак не скажется. Завоевывать их приторную любовь нет никакого смысла, а вот уважение… Кажется, именно этого от меня и ждут.

Я направлялась в столовую, когда кристалл вновь дал о себе знать. Оглядевшись и не увидев вблизи ни одного студента, открыла письмо.

«Снова игнор? Неужели ты вновь хочешь поболтать в ночи?»

Фыркнула. В этот раз от ответа не удержалась: «Только если это избавит меня от необходимости писать два доклада о твоем предке».

«А у тебя есть что-то интересное, что ты можешь рассказать мне вместо этого?»

Пожалуй, нет. Лучше уж два доклада напишу. А вот про главные идеи и качество исполнения никто не говорил…

На письмо я не ответила. В этот раз из вредности.

Рэймонд Коулз

— Дорогой братец, — ласково произнесла Кассандра, и я сразу понял, что пропустил какую-то неимоверно важную вещь из всего потока трепа, что она выдала. — Объясни мне, недалекой, с какого перепуга ты витаешь в облаках! Никогда не поверю, что у тебя сложности с учебой.

— Дорогая моя сестрица, — в тон ответил я. — Просто задумался. Думать, знаешь ли, иногда очень полезно. Настоятельно советую.

После чего мгновенно получил от сестры шутливый подзатыльник. Она еще и язык показала, пользуясь тем, что в академическом музее никого, кроме нас и духа-смотрителя, не было.

Последнему было глубоко фиолетово — под цвет его самого! — все то, что происходит в музее, если это не задевает экспонаты. Он даже взгляда на нас не бросил. Но если бы я поднес хотя бы мизинец к картине или артефакту стихии без дозволения, боюсь даже предположить, что бы от меня осталось.

— И зачем мы тут? — лениво поинтересовался я.

— А вот слушал бы меня… — начала было сестра, но довольно быстро остыла. — Ладно. Мне надо отыскать копии родословных книг.

Мы шли мимо пьедесталов с главными символами академии. Оставшимися, разумеется. Артефакт водной магии отсутствовал уже пару столетий, считался утерянным.

— Зачем? Снова из-за Фарлоу? — усмехнулся я.

— Ну а из-за кого? — В глазах Кэсси появился огонек азарта. — Или ты думаешь, что во мне резко проснулась любовь к образованию?