Мишка и волшебный цветок

Екатерина Береславцева, 2013

Если ты младший в семье, то твои обязанности – поменьше приставать к братьям и сёстрам, приносить из школы только хорошие отметки и беспрекословно поедать фирменные бабушкины блинчики. Но как быть, если родился не у обычных родителей, а в древнем роду знахарей Мелитопольских, да еще обладаешь сверхспособностями? У Мишки Никитина на этот счет своё особое мнение. Поэтому для родителей потомственный чародей играет роль послушного сына, помогающего на кухне бабушке и чуть больше положенного интересующегося ботаникой. Но как только внимание любопытных родственников усыплено, у Мишки начинается совсем иная жизнь, в круговорот которой затягивает и злобных колдунов, и призраков предков, ну и, конечно, самую красивую девочку на свете…

Глава 7. Пропавшая «фанера»

Семейный ужин начался сегодня позже, чем обычно. Папа Рудик, в необычном для него нервном состоянии, вернулся домой на час позже и ещё минут десять сидел на крыльце, тяжело и шумно вздыхая.

— Что случилось, Рудик? — с тревогой спросила выглянувшая Марина.

— Сейчас, я немного приду в себя и всё расскажу.

Марина вернулась в дом. Пошептавшись о чём-то с Соней, они вдвоём принялись накрывать на стол.

Первой к ужину спустилась Елена, не отрывая глаз от открытой книги, которую она держала в руках. «Оперативная хирургия и топографическая анатомия», — прочла Марина.

— Доченька, хоть поешь без книги, а? — вздохнула она.

— Не могу, мам, через неделю экзамен, а я ещё не всё выучила.

— Десять минут тебя не спасут, а желудок испортить можешь, — проворчала бабушка и попыталась забрать толстый том у девочки. Но не тут-то было — сильные пальцы будущего хирурга вцепились в книжку, как в спасательный круг, не уступив ни сантиметра.

— Этих десяти минут может как раз не хватить, чтобы чью-то жизнь спасти! — пылко воскликнула Лена и подняла на бабушку бледное лицо. — Ладно, ладно, бабуль, когда все соберутся, я её уберу.

— А где же остальные? Шурка, Мишка, сколько можно ждать? — Марина раздражённо переставила хлебницу с места на место.

— Идём, ма!

Ступеньки лестницы жалобно заскрипели под ногами брата с сестрой, которые наперегонки сбегали со второго этажа.

— Хилый ботаник! — крикнула Шурка, первой дотронувшись до стола.

— Да я просто тебе уступил, как более слабой!

— Потише можно? — раздражённо нахмурилась Лена, взглянув на шумных родственников.

— Ах, Прекрасная Елена изволила быть недовольной! Мишенька, голубчик, соблаговолите присесть на своё место, а то наша принцесса уже губки надула, — Шурка дурашливо присела в реверансе и плюхнулась на стул.

— Очень смешно! — Лена, не отрываясь от книги, перевернула страницу.

Входная дверь открылась, и в прихожую вошёл папа Рудик, впуская за собой тёплый весенний воздух.

— Всем привет! — помахал он снятой с головы шляпой и рассеянно попытался повесить её на вешалку. Тыльной стороной.

— Привет! — вразнобой ответило семейство, провожая упавшую шляпу глазами.

Всё так же задумчиво папа снял ботинки и, не замечая своей оплошности, прошёл в гостиную. Шурка хихикнула. Мишка же, строго взглянув на сестру, вскочил со стула, и вскоре папина шляпа благополучно висела на своём месте.

Беспокойный взгляд Марины пробежал по уставшему лицу мужа.

— Ещё пять минут потерпите, я только переоденусь и помою руки, — улыбнулся всем Рудик.

— Мы подождём, пап! — воскликнул Мишка.

— Спасибо, сынок! — Рудик зачем-то взгромоздил свой портфель прямо на обеденный стол и направился к лестнице.

Бабушка Соня тихонько кашлянула. Марина молча переложила портфель на тумбочку и пошла на кухню за кастрюлей.

Вскоре, в довольно бодром состоянии, спустился сверху папа. Его домашняя рубашка как-то странно топорщилась. Всё так же не произнеся ни слова, Марина подошла к мужу и заново застегнула пуговицы в правильном порядке. Рудик благодарно улыбнулся и сел за стол. Ужин наконец-то начался.

Спустя полчаса, когда на столе появился десерт в виде яблочного пирога, папа благодушно откинулся на спинку стула и удовлетворённо вздохнул.

— Ах, Софья Михайловна, ваши тефтели могут поднять настроение даже узнику, заточённому в мрачной башне на веки вечные.

— Неожиданное сравнение, Рудик.

— У меня и день сегодня был такой — неожиданный.

— Что случилось, милый? Что-то на работе?

— Увы, дорогая, к сожалению, именно так. Я попозже тебе расскажу, — и он красноречиво обвёл глазами остальных.

— А чего это за тайны такие? — недовольно пробурчала Шурка. — Что мы, маленькие, что ли?

— Вот именно! — поддержал её брат.

— Солидарна с родственниками! — вскинула носик Лена.

И три пары детских глаз уставились на отца.

— Да это совсем неинтересная для вас история, — отмахнулся папа.

— А ты расскажи, и мы решим, интересная она или нет! — Шурка оперлась на свои кулачки, положив локти на стол, и замерла.

Рудик вопросительно посмотрел на Марину, та пожала плечами, мол, решай сам.

— Ну хорошо. Вы и сами вскоре сбежите, когда вам станет скучно. Марин, налей-ка мне ещё чаю, а я пока подумаю, с чего начать.

И пока мама ходила на кухню за чайником, Рудик взъерошил свои густые волосы, откашлялся, покрутил чайную ложку на столе, нахмурил брови, почесал нос и, наконец, начал свой рассказ.

— Несколько дней назад в нашем отеле остановилась некая Сабрина Горячая…

— Какая же она, папа, некая? Это же мегазвезда вот такой величины! — Шурка подняла руку вверх как можно выше. — Да она же самая крутая из крутых! Да я все песни её наизусть знаю!

— Если будешь перебивать, дальше рассказывать не стану! — грозно сказал отец и постучал по столу.

— Молчу, молчу, — Шурка закрыла рот рукой и превратилась в мышку.

— Так вот, — продолжил Рудик, — эта Сабрина Горячая, по паспорту, кстати, Наталья Беленькая, навезла побрякушек с собой, просто мама не горюй! Если бы вы видели её яркий въезд в отель, сопровождаемый десятком носильщиков с кучей чемоданов в руках, вы бы очень удивились, узнав, что хозяев у этих баулов всего один. Точнее одна. Или одно? Бледнокожее существо с ярко-рыжими волосами, зелёными ногтями, малиновыми туфлями на высоченной шпильке и жёлтыми шароварами в синий цветочек.

— Красотища какая, — улыбнулась бабушка Соня.

— Характер у этой девицы оказался под стать её облику, такой же непредсказуемый и весёлый. Начать с того, что она весь отель подняла на ноги, в первый же час приезда требуя лимонный шампунь с отрубями.

— Что за бред? — удивилась Марина.

— На мой вопрос, заданный примерно в таких же выражениях, она ответила, что этот шампунь прописал ей доктор, и каждое уважающее себя заведение просто обязано его предоставлять своим клиентам по первому требованию! Потом, конечно, всё разъяснилось. Просто девушка перепутала слова. Её домработница всегда покупала ей хлебный шампунь и говорила, что это самое полезное средство для волос. Ну, в таком хаосе, что творится у этой взбалмошной девицы в голове, и правда трудно отыскать нужное слово.

— И что, она извинилась перед вами, пап? — Лена изящно приподняла одну бровь.

— Плохо ты знаешь Сабрину Горячую, дочь! Она посмотрела на себя в зеркало, надула губки и капризно промяукала: «Ах, совсем вы меня заморочили вашим шампунем, теперь голова болеть будет!» Затем повернулась на каблучках, скользнула кокетливым взглядом по господину Войцеху, нашему постоянному клиенту, и легко процокала к лифту.

Теперь вы представляете, какую весёлую жизнь устроила эта дама нам на несколько длинных дней. И всё бы ничего, но сегодня случилось нечто действительно ужасное! — Папа громко отхлебнул чай и со стуком поставил чашку на стол.

Все притихли.

— Утром с четвёртого этажа прозвучал дикий крик, разнёсшийся по всему отелю воем сирены. Когда я примчался к номеру 413, у дверей уже собралась огромная толпа. Непрекращающийся визг доносился именно оттуда. Я думаю, вы догадались, чей это был номер. На мой вопрос о том, что происходит, Милочка — горничная — ответила, что уже несколько раз она стучала в дверь, но ей так никто и не открыл.

Конец ознакомительного фрагмента.