Случайный трофей Ренцо

Екатерина Бакулина, 2018

Он – Лоренцо Луци, военный трибун, бесстрашный герой, прошедший огонь и воду. Он возвращается домой спустя пять долгих лет, надеясь, что молодая жена все еще ждет его, скучает и помнит. У него большой светлый дом в предместьях Илоя, оливы и виноградники… и планы – пожить, наконец, спокойно в тишине. Она – пленница и военный трофей. У нее нет имени, нет семьи, она потеряла все, что у нее было. Осталось только упрямство и гордость. И жажда свободы. Он выиграл ее в кости. Случайно, в игре с грошовыми ставками. И привез домой… не зная еще, что жизнь его уже никогда не будет прежней.

7. Илойский трибун

Ужинали в шатре, молча.

Что-то шло не так.

Лисичка. Имэйдаль… Да сколько их, таких лисичек? Джийнарская кровь… Это детское, домашнее имя, но официальное она назвать не хочет. Боится? Пытается защитить?

Кого может защитить эта девочка?

У нее тонкие нежные пальчики, несмотря ни на что. Веснушки на носу.

Когда он снимал ее с лошади… поймал, поставил на землю, и едва нашел в себе силы отпустить. Невыносимо. Она замерла в его руках, поджав губы, глядя в сторону. Отпускать ее не хотелось, хотелось прижать к себе и целовать. Близость сводила с ума. И невозможность, неправильность этого — пронзала острой болью в висках и где-то под ребрами. Ослепляя.

Не сейчас.

Ренцо боялся спугнуть ее. Одно неверное движение — и ненависть в глазах.

А ненависти он не хотел, и так хлебнул с лихвой. Теперь хотелось тепла и мира.

Устал.

Уходя из Джийнара, они оставляли за собой выжженные поля.

Не победа — мир. Спустя пять долгих лет. Мир на условиях Илоя, но все же не победа. А ведь казалось, уже все решено. Они прошли все до конца, захватили Лааш, крепость в Этране, оборонявшуюся до последнего — всю осень, всю зиму и всю весну. Взяли крепость. Ренцо казалось, он может гордиться, это его победа и его слава! Там, в Этране, по большей части, руководил он, Тэд уехал решать другие важные дела. Казалось, все безнадежно, но они взяли. Казалось — это последняя точка в войне.

Она и была последней.

Потому, что Юттар, молодой эмир Джийнара, договорился о чем-то за их спинами с Гильдией, и Гильдия велела уходить. Тэд, вероятно, знает о чем, но Ренцо не докладывали. Его просто похлопали по плечу и сказали, что он молодец, и что кровь, пролитая в Этране, была пролита зря — они договорились без него. Джийнар будет платить дань, часть земель до южного течения Тайруски переходит Илою, много всего переходит. Но илойских солдат не должно остаться на джийнарской земле.

Солдатам тогда выкатили вина, сказали, что Джийнар побежден, идем домой, и все шлюхи Илоя уже ждут с распростертыми объятьями своих героев.

Шлюхи ждут, но только в сердце — пустота.

Ренцо напился тогда вхлам, впервые за те пять лет. Едва не подрался с легатом.

К черту.

Домой, так домой.

Он солдат, договоры о мире — не его дело.

Его ждет жена и виноградники. И к черту.

Уходя, они, со злости, выжгли все за собой, оставляя степи Джийнара пустыми. Лишь пепел и камни.

И гроза в небе. Молнии. Молнии не оставляли их до самой границы. Иногда казалось, древние джийнарские боги спустились с небес, вот-вот покарают. Казалось, это боги Нижних гор договорились с Гильдией. До Джийнара никто не верил в этих богов… а там, в Этране, многие уже сомневались.

Но, скорее всего, дело решили чьи-то деньги, как бывает всегда.

На ярость больше не осталось сил.

В какой-то момент стало почти все равно.

Хотелось покоя, вина и женщин. Но только чтобы любили, а не дрались. Тепла.

Когда эта лисичка заснула у него на груди… устала, пригрелась, укачало ее, и чуть не соскользнула. Он успел подхватить и осторожно обнял. Она безотчетно уткнулась носом ему в шею.

Ехал бы так и ехал.

Возможно, ее семья погибла от его руки. И почти наверняка — по его приказу, или приказу такого же, как он.

Возможно, то, что он делает — лишь попытка заглушить совесть. Пепел и камни. Они уходили слишком нехорошо.

У нее нет причин ему доверять.

Гильем принес кофе, покосился неодобрительно. Ему — кофе, ей — чай с медом и чабрецом. И имбирное печенье.

— Ты будешь сторожить меня? — спросила Мэй.

— Да, — сказал он. — Буду. Ты спи. Попей чаю и ложись спать, я посижу, почитаю. Хочешь, на мою кровать, там мягче и удобнее, я все равно не буду спать.

Она смутилась.

— Не красней, — сказал Ренцо. — Если мне придет в голову, я одинаково легко могу залезть как в твою постель, так и в свою, никакой разницы. А спать лучше на кровати, чем на земле.

— Я привыкла на земле, — сказала Мэй упрямо. — Но тебе в голову ведь такое не придет?

Почти смешно и очень наивно.

— Не придет, — сказал он. — Обещаю тебе.

— Никогда?

— Никогда. Если ты только сама не захочешь.

— Никогда… — тихим эхом отозвалась она, уши порозовели.

Девочка, не смотря на все, что случилось с ней. Слишком быстро…

Хотелось спать, а спорить не хотелось совсем. Как долго он продержится без сна? Вторую ночь еще ничего. А потом?

Но есть вещи, которые нельзя доверить никому, даже гильдейской страже, что ждет снаружи.

— Ты можешь спать. Я не трону тебя во сне и не попытаюсь бежать, — щедро пообещала Мэй. — Ты прав, здесь, в лагере, это глупо. Я подожду до Илоя.

— Подождешь? А там убьешь меня?

— Может быть, — Мэй чуть улыбнулась. Ее золотые глаза все больше оживали.

— Договорились, — Ренцо потянулся в кресле, взял кружку.

Кофе немного горчил. Предстоит долгая ночь.