Адель и 40 оборотней

Екатерина Бакулина, 2020

К оборотням Адель, студентка факультета боевой магии, попала по ошибке. После первого курса ее должны были отправить на обычную практику, но что-то пошло не так, и вместо тихой деревеньки она попала на далекую заставу в горах, у самой границы с Дикими Землями. Там ждали квалифицированного опытного мага, а получили ее. Но времени мало, придется работать с тем, что есть. В горах набирает силу энергетическая аномалия, и командиру оборотней срочно нужна помощь. В книге есть: горячие волки-оборотни, студентка магакадемии, Дикие Земли, кхайские могильники, магия, мотоциклы, любовь и непростые отношения.

Глава 4. Замерзшие пальцы, голые волки и ночные огни

Ехали почти два часа.

Косак еще за ужином рассказал, что наша цель — Вельское ущелье. Над ущельем местные видели ночами слабые всполохи, блуждающие огни, и вроде какие-то звуки доносились. Днем ходили — ничего интересного не нашли, так что теперь ночью.

Остановимся наверху, там удобная площадка и хороший обзор, посидим, понаблюдаем. А молодые волки спустятся вниз, посмотрят вблизи. Если что — они нам свистнут, мы спустимся тоже. Моя задача — попытаться отследить магию. Вот как раз то — ради чего я на практику и ехала, с той лишь разницей, что тут все по-настоящему.

Я отчетливо чувствовала потоки, пронизывающие горы.

И невольно порадовалась, что ехали ночью, дороги не видно.

Потому что и то немногое, что я успела разглядеть в свете фар — заставляло весь мой съеденный ужин проситься обратно. Узенькая дорожка, петляющая невероятными заворотами, а мы мчимся… А внизу — каменистый обрыв, уходящий резко вниз. Я пугалась и зажмуривалась, а потом решила не открывать глаза вовсе. Очень хотелось куда-нибудь спрятаться, но прятаться некуда, с обеих сторон сидят здоровенные парни, и лучше не лезть к ним обниматься со страху, а то они могут неправильно понять.

— Боишься? — спросил Косак.

— Угу, — пискнула я.

— Не бойся. Здесь еще никто из наших не падал.

А из чужих? Или мы будем первыми?

Умом я понимала, что все нормально и опасности нет, но сердце останавливалось и тоскливо ныло под ложечкой.

Я старательно зажмуривалась.

И как-то незаметно, сидя с закрытыми глазами, задремала.

А проснулась у Халле на плече. Машина остановилась.

— Вылезаем! — скомандовал Косак. — Роин, захвати рюкзак.

Я дернулась, села прямо. Почти испуганно глянула на Халле.

— Ой… Я заснула…

Он только пожал плечами, очень спокойно, словно ничего особенного не произошло.

— Да ничего, не волнуйся. Можешь спать, я не против.

От машины, от шоссе, по камням и какому-то бурелому, без дороги, я еле дошла. И совсем бы завалилась в кусты, сломала ногу, но Халле, идущий сразу за мной, успел подхватить под руку.

— Осторожней! — сказал он. — А ты что, разве не видишь куда идешь?

Легкое удивление в его голосе.

— Нет. Я ведь человек, а люди в темноте видят плохо.

— А-аа, — сказал Халле. — Просто наш старый маг видел, и если надо, мог себе светлячком подсветить.

Так непосредственно, что даже обидеться на него было невозможно, тем более, что он прав, маг из меня пока не очень… Я тоже научусь со временем.

— Роин, — сказал Косак, — достань в рюкзаке фонарик, дай ей.

С фонариком, светя под ноги, идти было намного удобнее.

Мы остановились на скале у обрыва. Небо все в облаках, темно, даже луны не видно, да и вообще ничего не видно вокруг. Только очертания гор вдали.

Хотя магию я чувствовала… правда так странно. Магия плыла внизу, словно река.

Я осторожно подошла к краю, подсвечивая дорогу фонариком, но мой свет нырнул за край и растворился, не долетев до дна.

— Что там? — спросила я.

— Вельское ущелье, — сказал Косак, подошел, встал рядом, глядя вниз. — Там внизу река, Тамайка.

Я слышала шум воды по камням.

И саму воду почти видела, здесь не так уж и далеко. То есть не обычным зрением, но чувствовала силу, исходящую от нее.

— Магия, — сказала я. — Прямо в воде. Это так всегда?

Я сама такого никогда не видела, и нам не рассказывали, но, по идее, вода является хорошим проводником. И если источник находится в каком-то особом месте силы, то почему бы и нет? Со временем сила уйдет из воды, растворится и выдохнется, но здесь… Источник где-то рядом?

— Нет, — сказал Косак. — Так не было. Я, конечно, магии не вижу, но я бы знал. Обычная река.

— Откуда она течет? — спросила я. — Нет, подождите… — мне вдруг захотелось самой. — Вон там гора, да?… не та, которая высокая, а рядом… у которой крутой склон, словно обрезали с одной стороны. Оттуда?

Косак посмотрел на меня с интересом.

— Да, все правильно, — сказал он.

— И выброс был там?

— А вот этого я сказать не могу, — он покачал головой. — Магнус, наш старый маг, который был до тебя, тоже все источники и могильники искал, но последнее время он ходил в горы сам. Не знаю уж, что у него там вышло, но однажды он пошел и пропал, мы его так и не нашли. Вроде как следы к скале ведут, а дальше — просто камень. Словно в гору ушел, исчез неизвестно куда. Почти месяц назад, мы две недели сами искали, потом отправили запрос.

— А следы исчезли где? Не у той горы?

— Нет, совсем не у той. Хотя… — Косак вдруг так странно на меня посмотрел. — Там целая система пещер, подземное озеро. И я даже примерно не знаю, как далеко это может в глубине идти, наши обычно стараются туда не соваться. Слушай, сейчас мы возьмем с тобой карту, подумаем. А вы, — он кивнул волкам, — давайте вниз, пробегитесь, посмотрите. Может быть, найдете что интересное.

— Да, капитан!

И начали раздеваться. Прямо тут, не смущаясь, а я… ладно, что я, голых парней не видела? Волки. Они обернутся сейчас, им так бегать удобнее, у них в волчьем обличие и зрение лучше, и чутье. Я очень старательно делала вид, что не смотрю, хотя… ну, совсем чуть-чуть подсматривала, красивые парни же, хорошо сложены. А волков никогда особенно не смущали посторонние взгляды и собственная нагота.

Все, что на них осталось — несколько бусин на шнурке на шее. Белая бусина, я знаю, это магическая завеса, неактивная пока, но позволяющая укрыть человека от чужих взглядов. Синяя — щит, красная — сигнальная вспышка. Активировать можно — сжав пальцами. Это им, интересно, старый маг заряжал или поставки с боеприпасами? Я таких бусин делать не умею. Знаю в теории, но даже не пробовала никогда. Шнурок свободный и останется на шее даже тогда, когда человек перекинется волком.

Р-раз… Я не могла не смотреть.

В том, как меняется, одновременно выворачиваясь и преображаясь, тело — было что-то пугающе-противоестественное и, вместе с тем, восхитительное. Тем более, когда волки не пытались эту трансформацию сдержать, волной перетекая из одной формы в другую. Завораживало. Безумно…

А Косак… Зараза! Я только потом поняла, что он стоит рядом и ждет, пока я насмотрюсь. Молча, никак не комментируя, только хитро ухмыляясь в бороду.

— Вот, держи, — сказал он, когда волки скрылись в темноте. — Тут в папке карты и карандаши, попробуй обозначить всю магию, какую ты видишь.

Это было непросто, особенно в темноте, но Косак помогал мне, подсвечивая фонариком через плечо, показывая, объясняя. Одна я бы не справилась. Он показал то место, где мы сейчас находимся, а то я долго сориентироваться не могла, показал ту отвесную скалу впереди, то место, где исчезли следы мага Магнуса. Я рисовала прямо на карте, высунув от усердия язык… Косак сказал, что на этих картах можно рисовать, они специально для этого и сделаны.

Потом начала наносить энергетические поля — так, как я это чувствую, хотя в темноте местность не разглядеть. Ничего, потом разберемся, пока хотя бы примерно оценить, где источник, где явные искривления силовых линий.

Косак стоял чуть сзади, с фонариком, заглядывая мне через плечо. Так близко… но не касаясь… вернее, только изредка чуть касаясь плеча или локтя, но это… Я чувствовала его дыхание у самого уха. Его тепло. Внезапно поняла, что замерзла, пальцы не гнутся, и так хочется прижаться к этому теплу… погреться… просто погреться… ох, шушак его задери! Вот этого точно делать не стоит. Я на работе.

И вообще, говорил же он мне — одеваться теплее, а я не послушалась! Здесь намного холоднее, чем я привыкла в городе летней ночью. И какое счастье, что я ботинках, а не в своих босоножках, в них я бы тут точно околела…

Теплое дыхание мне в ухо… и, кажется, дыхание чуть-чуть чаще становится.

А пальцы, замерзнув, слушаются плохо, неудобно рисовать. И… хрясь!

У меня сломался карандаш.

— Ой…

Выдохнула я. Мне показалось, Косак тоже чуть с облегчением выдохнул.

— Давай я тебе поточу, — он отобрал у меня карандаш, отошел в сторону. Достал нож.

Я немного подышала на пальцы.

— Замерзла? — глянул на меня.

Я так хотела сказать, что нет, но тут, кажется, еще дождь начинал накрапывать. Совсем немного, но теплее от этого не становилось. Пока он стоял рядом, почти нависая надо мной, я не чувствовала этого так явно, он меня прикрывал, да и думала я все о чем-то не о том, а теперь ветер задувал под куртку и пробирал до костей.

— Немного, — призналась я. — Ничего, я… согреюсь…

Поздно, что теперь делать? Домой меня за теплым свитером не отправить.

Косак посмотрел вверх на небо, потом на меня, всю съежившуюся.

Я потерла одну ногу о другую…

И так невольно, с надеждой, покосилась на сложенную одежду и куртки. Волки все равно убежали и им не надо, а мне бы погреться… Или не стоит так? То, что я знаю про восприятие оборотнями запахов… Одежда потом долго будет пахнуть мной. А надо ли оно мне, снова отбиваться?

Косак отобрал у меня карты, сказал: хватит, а то сейчас дождь начнется, все намокнет. Сказал: запомни, потом зарисуешь. Достал из рюкзака клеенку, укрыл рюкзак и вещи.

А потом вдруг взял, снял свою куртку и накинул на меня.

— Да вы что? А вы как же? — я от неожиданности даже слегка испугалась.

— Я волк, Адель, — Косак очень спокойно, словно с ребенком, всунул мои руки в рукава, натянул мне на голову капюшон. — Мне, конечно, в куртке теплее и удобнее, но я могу на снегу спать, и ничего не будет. А ты простудишься и заболеешь, и никакой работы потом. Так что не спорь.

Он стоял, наклонившись ко мне, его глаза совсем рядом. Да как мальчишка!

— Думаете впечатлить меня широким жестом, капитан? — тихо сказала я.

И такая пронзительная усмешка в его глазах.

— Почему бы и нет? Могут же у меня быть свои методы? — и довольно улыбаясь, он запихнул мои волосы под капюшон, и выбившуюся прядь за ухо. — К тому же, думаю, теперь ты точно запомнишь, что нужно одеваться теплее.

Запомню.

Его куртка теплая, в такой хоть осенью ходить, и тяжелая, огромная, мои руки тонули в рукавах. Она пахла дымом, шерстью, и… лесом. Не сильно, но даже как-то… удивительно, уютно, словно из детства, что-то такое, о чем я думать забыла. Почти до слез…

— Эй, ты чего? — от Косака это не ускользнуло, и моя закушенная губа…

— Нет, ничего, — я отвернулась, пытаясь справиться. — Все хорошо. Простите…

Воспоминания. Мать я не помню совсем, даже не уверена, видела ли ее хоть когда-то, не знаю, что с ней стало, умерла или бросила меня. И совсем немного помню отца. Даже не его самого, а его руки, его запах — вот так же, дымом и лесом, и то, как он качает меня на руках, напевая колыбельную. Он был лесником, погиб, когда мне было три года. А потом меня отправили в интернат. И вот этот смутный запах — все, что у меня осталось.

Ощущение защиты, дома и тепла, словно я вернулась…

— Адель? — он коснулся моего плеча, растерянно, немного погладил пальцами. — Ты чего?

— Все хорошо. Не надо, я…

Я сейчас справлюсь. Не могу… Я сама, мне нужно самой с этим справиться. Отвернулась, отошла в сторону, Косак не стал больше трогать меня, не стал мешать. Нужно просто успокоиться, как-то внезапно это накрыло. Я не слишком сентиментальна, просто как-то совпало… Устала, наверно, слишком много впечатлений для одного дня.

Даже стыдно немного.

— Простите, — сказала я тихо. — Просто детские воспоминания. Я сейчас…

Наверно, с минуту он молчал, а я стояла к нему спиной, хлюпая носом.

— Адель, если хочешь, — сказал он, — можешь пойти в машину посидеть, там, по крайней мере, сухо. Можешь поспать на заднем сидении. Куртку себе оставь, погреешься. Думаю, сегодня ты и так уже увидела все, что могла.

— А вы?

— Мне нужно остаться здесь, мало ли, внизу что-то случится и понадобится моя помощь.

Уйти? Спать хочется страшно. Еще утром я ехала в поезде, сосед напротив храпел… я в дороге вообще плохо сплю, а тут, хоть и с пересадкой, но несколько дней в дороге, в поездах. Устала. И сразу за ботинками, потом сюда. Я сейчас не то, что на заднем сидении, я сейчас стоя засыпать начну.

Но здесь так удивительно.

— А можно я еще на реку в дождь посмотрю немного? — попросила тихо.

Если сила растворена в воде, то сейчас могут быть интересные эффекты.

Косак засмеялся.

— Смотри, конечно. Ты ведь для этого здесь. К краю только аккуратнее подходи, сейчас скользко.

Трава мокрая, но у ботинок хорошая подошва, не страшно.

Я подошла.

Там внизу тускло светилась река. Ух, ты…

— Река светится, — сказала я.

— Что?

Косак подошел, заглянул тоже. Я видела — все это удивляло его, такие вещи он видит не каждый день. Не то, чтобы совсем чудо, но и не обычно. Потер подбородок, хмурясь.

— И почему так? — спросил серьезно. — Из-за той силы, что в реке?

— Думаю, да, — сказала я. — Такого раньше никогда не видела. А вы? У вас здесь бывало?

— Сложно сказать, — Косак покачал головой. — Я в Дымных горах чуть больше пяти лет, но почти все время было довольно спокойно. У нас основные проблемы с местными, не с магией. Тут вейры живут, знаешь, полукхаи-полуфавны, дикие… А это все недавно началось. Но говорят, здесь с магией всегда неспокойно. Местные такие байки рассказывают…

— Какие?

— Про то, что под этими горами вход в другой мир, чуть ли не на тот свет. Что там демоны и всякие твари… Я никогда серьезно не относился, сказки и сказки. Но кто знает. Магнус этими историями интересовался.

— Понятно… — тихо сказала я. Будем разбираться.

Только им тут действительно настоящего мага надо, а не меня. От меня в таком деле толку мало, главное — чтобы вреда не было. Встретиться с темными тварями я, признаться, совсем не готова.

Косак еще какое-то время стоял рядом, потом отошел назад, под дерево, достал сигареты.

Я смотрела вниз.

Река светилась тихим, неровным светом, размытыми всполохами, то ярче, то затихая. И где-то там, мне показалось, от воды отделяются маленькие светлячки, летят… поднимаются выше. То тут, то там.

Я помню, нам показывали такие — цикл от зарождения до распада, сгустки энергии. Если правильно поймать, то можно пополнить свой личный магический запас. У меня на тренировке поймать почти получилось, правда светлячок обжег пальцы, не сильно, но довольно чувствительно. Интересно, а сейчас получится? Я, кажется, поняла, что делала не так в прошлый раз.

Если, конечно, огоньки полетят сюда.

Попробовать очень хотелось. Потрогать. Я уже почти чувствовала то ощущение покалывания на пальцах.

Ждала.

Потом ждать надоело, и я осторожно потянула, зацепив силовые нити… очень осторожно, едва тронув, только обратив внимание на себя. И светлячок отозвался, сначала чуть крутанулся на месте, потом медленно полетел ко мне.

Он поднимался из ущелья, и чем выше, ближе, тем отчетливее я понимала, что светлячок намного больше тех, что нам показывали на занятиях. Если там были с горошину, то этот был почти с яблоко. Ох, ты ж… Я с таким не справлюсь!

А он летит ко мне и у меня не хватает времени что-то предпринять… надо щит… но я не успеваю, у меня в панике мысли путаются…

Все, что я успела, это закрыть лицо руками, очень испугалась. А щит, так и не собранный толком, лишь слабо пыхнул, не раскрывшись.

Зато Косак успел. Я даже представить не могу, как он успел метнуться ко мне и прямо ладонью поймать горящий шар, отбивая в сторону.

Полыхнуло. Даже сквозь зажмуренные веки я видела вспышку. Косак зашипел, выругался, снова сдавленно зашипел. Руку ему обожгло?

Я чуть приоткрыла глаза, готовясь получить по первое число за свои эксперименты. Только бы ничего серьезного! Косак разглядывал ладонь… ну, пальцы хоть целы, а то я не знаю даже… вот же, шушачий хвост… Выгонят меня за такие дела, точно выгонят.

Я уже открыла рот, сказать, что случайно и не хотела, и… вот тут поняла, что из ущелья поднимаются огни… много огней. У меня аж волосы зашевелились.

— Там еще! — испуганно выдохнула я.

А дальше все так быстро и безумно совсем.

Косак в один прыжок оказался рядом… а я рванулась от него. Нет! Огни ведь за мной, они его не тронут, только если Косак сам не окажется на их пути. А их там много, они убьют, сожгут его. Так нельзя! И даже если я попытаюсь развернуть щит, то не умею накрывать сверху, сразу двоих, я пока могу только выталкивать щит от себя. И если Косак будет рядом, я толкну его прямо под огни!

Щит надо развернуть, во что бы то ни стало! Собраться! Хотела практику? Вот тебе практика!

Все это молнией пронеслось в голове.

И вот, я как ненормальная, дергаюсь в сторону. Косак хватает меня.

— Стой! — кричит он.

— Нет! Огни за мной! За мной! Тебя не тронут! Я сама! Я… щит!

Он страшно рычит, хватает меня, я пытаюсь вырваться. Но волк точно быстрее, и силы у него куда больше, не сравнить.

Он хватает, обхватывает руками, закрывая меня от огней спиной.

И тут же дергает бусину на шее. Вокруг нас разворачивается мощный щит.

Светлые боги! Я и не подумала о таком!

И почти в то же мгновение я чувствую удар. Не в нас, но рядом. И сухой треск щита. Еще удар, и еще. Огни летят, разбиваясь, шипя, обдавая жаром. Я даже так чувствую этот жар. Только бы щит выдержал!

И так хочется посмотреть, но огромные руки крепко обхватывают, закрывая, мою голову, что не пошевелиться. Защищая. Ладно. Я могу иначе. Даже с закрытыми глазами я могу чувствовать магию, даже так я вижу щит вокруг нас и летящие они. Щит гудит от напряжения, он не рассчитан на подобную атаку. Надо что-то делать! Иначе огни убьют нас… Косака точно убьют… мне еще, может, повезет, он закрывает меня собой, а его — сожгут…

И ошибиться нельзя.

У меня пока очень плохо с техникой, но в том, что касается чистой энергии — выходит неплохо. Я могу подключиться и подпитать контур защиты, добавить мощности, сделать так, чтобы он продержался дольше.

Главное — не ошибиться. Если я сделаю что-то не так, и от моих кривых ручек слетит хороший щит, то это конец.

Я осторожно подхватила силовую нить от бусины, стараясь не порвать и не нарушить. Осторожно добавила своей силы. Сначала сопротивление… я вздрогнула, аж звоном отозвалось в голове, но потом пошло. Я подключилась к нему. Укрепить щит, израсходовавший почти весь запас и даже чуть раздвинуть, чтобы не так било жаром. Сила у меня есть, я только плохо умею ей пользоваться.

Огни взрывались один за одним, но постепенно шло на убыль. Те силовые нити, которые я опрометчиво задела — успокаивались. Ударов меньше… Потом вообще почти тишина.

— Уже почти все, — шепнула я.

Чувствовала, как Косак тоже прислушивается. Чувствовала, как он напряженно дышит.

Еще разок тихо бабахнуло.

— Все? — шепотом спросил он.

— Еще два, — сказала я. — Подожди.

Хватка Косака заметно ослабла. Он все еще обнимал, надежно закрывая меня, но руки расслабились.

Я чувствовала рядом два огонька. Надеюсь, не ошибаюсь? Один, тот, что ближе, медленно летел к нам. Совсем медленно. До щита. Потом даже не ударил, а растекся, шипя искрами, щит поглотил его. Второй развернулся и не спеша полетел прочь.

— Кажется все, — сказала я. — Второй улетел.

Косак еще подождал немного, потом медленно меня отпустил. Повернул голову, оглядываясь.

Я тоже попыталась выглянуть из-за его плеча. Огоньков видно не было.

Тут он вдруг перехватил меня поперек туловища и потащил за собой, очевидно, чтобы не разрывать защиту, ближе к краю, заглянул вниз — удостовериться. Там все было спокойно, изредка огоньки поднимались от реки, но не к нам, а просто тихо кружа… Задетые нити улеглись. К утру заряд огоньков выдохнется.

— И что это было, мать твою? — поставил меня на ноги, но это был скорее не вопрос. Вернее, на ответ он не очень рассчитывал.

Я должна признаться.

— Это из-за меня, — сказала совсем тихо, голос дрожал. — Я хотела приманить один огонек. Только один. Но он оказался слишком большим… Нам такие же маленькие на занятиях показывали, их можно поймать… но я… запаниковала.

Запал откровенности и смелости закончился, и голос предательски сел, больше я не могла. Хотелось сквозь землю провалиться, так ужасно.

— Ты?

Я судорожно кивнула.

Косак угрюмо смотрел на меня, стиснув зубы. Молча.

Потом глянул на реку еще разок, дернул бусинку на шее, потом еще, с удивлением понял, что щит даже не думает сворачиваться.

— А, это тоже я…

Отключилась, убрала подпитку. Щит закрылся.

— Щит твой? — спросил он.

— Нет, щит не мой, я просто поддержала его, боялась, что заряда не хватит.

Косак кивнул.

— А куда ты так рванула? — спросил он. — Зачем от меня бегала?

Пыталась спасти жизнь хоть одному из нас… вот так по-дурацки.

— Я… Они ведь за мной… ко мне… а тебя бы не тронули… вас…эээ…. — мне было так плохо, что даже слов найти не могла. — Я бы попыталась развернуть щит еще раз, а вас бы без щита они просто сожгли. Я бы сама…

— Сама она… — мотнул головой, в полголоса выругался снова. — Вот тебя бы огни сожгли точно, если ты даже от одного закрыться не смогла. Балда.

Вздохнул, потер об себя обожженную ладонь.

— Шарахнуло бы тебя таким в лицо, — показал мне, — мало бы не показалось.

Обожгло сильно, в центре даже кожу содрало, все красное и даже волдырь уже успел надуться. Но это не опасно, слава богам. Только очень больно должно быть.

Балда. Все же, злился он на меня не сильно, куда менее сильно, чем я этого заслуживала. Он ведь мог из-за меня погибнуть.

— А рука… Давайте, я могу помочь, — предложила осторожно. — Вы не подумайте, это я боевой магии только учусь и не умею, а в госпитале я три года работала, что с ожогами делать знаю.

— Да ничего, — сказал он. — У меня регенерация хорошая, само быстро пройдет.

— Я могу помочь, — сказала чуть настойчивее.

Он усмехнулся и протянул мне ладонь.

Я действительно умела. С серьезными ранами я справиться не могла, но для мелких, которые бы и сами прошли, я могла ускорить заживление и снять боль. Это все тоже связанно с энергетическими потоками тела, нужно перенаправить, ускорить. Именно заметив эти способности, меня и отправили в Дорнох.

— Будет немного жечь, — сказала я.

Он кивнул.

Я взяла его ладонь — огромную, тяжелую, сжала между своим. Одна моя рука сверху, другая снизу, для лучшей циркуляции энергии. Сосредоточилась. Прикрыла глаза. Хоть что-то я должна сделать хорошо.

— Сейчас…

Успокоиться. А то взбудораженные нервы и взбудораженные внутренние потоки… но я справлюсь.

Он послушно стоял, тихо и неподвижно. Я чувствовала тепло. Знаю, это не самая приятная процедура, чешется и жжет, но Косак не думал дергаться, терпел.

Тепло сначала по нарастающей, до легкого головокружения… потом начало немного спадать. Когда успокоилось и вместо жара стало ощущаться только покалывание — отпустила.

— Вот и все.

Открыла глаза. Шрам пока останется, но воспаления больше не будет.

Косак смотрел на меня. Молча и очень странно смотрел. Под таким взглядом щеки залились краской.

— Спасибо, — сказал он.

— Это ведь я виновата.

— Ты, — согласился он. — И давай сделаем так, Адель, запомни на будущее: еще раз выкинешь что-нибудь подобное, и больше в горы тебя не возьму, будешь практику отрабатывать в пределах части. Поняла?

Я смотрела на него ошарашено. Еще раз? Я думала, вышвырнут меня отсюда со свистом. Думала, он скажет собирать вещи и домой.

— Адель, поняла меня?

— Да, — я кивнула изо всех сил.

Мне все казалось — это неправда, он просто не осознал всей серьезности до конца. Он ведь мог погибнуть из-за меня, из-за моей глупости.

— Хорошо, — сказал он. — Тогда сейчас бери фонарик и иди спать в машину. Хватит на сегодня. А, и еще, подожди… — он снял с шеи шнурок с бусинами. — Вот эти левые две еще с зарядом. Если что, как пользоваться знаешь?

— Да, — я кивнула. — А как же вы?

— У меня еще в рюкзаке есть. Иди спать, мне так будет спокойнее. И… Адель, блинчики хочешь? Возьми, а то потом не достанется.

Усмехнулся почти весело.