Подслушано

Екатерина Андрюшина, 2021

Две закадычных подруги решают пойти против правил: в канун Нового года не резать салаты, а устроить день тюленя. Обе устали от быта, работы и неудач в личной жизни. Они делают то, что все подруги при встрече: сплетничают, вспоминают старое, шутят, жалуются на жизнь и поддерживают друг друга, флиртуют с разносчиком пиццы и немножко философствуют. А еще – прячутся от начальника, забывают про диеты, пьянеют по ходу пьесы и жаждут приключений.

— Значит так, повторяю правила: никакой уборки, никакой готовки, только диван, телек и любимые фильмы. Ну, может быть, еще настольные игры, пасьянс, маски — скрабики, как пойдет. Это время мы подарим себе! Встретим Новый год во всеоружии.

— То есть в пижаме? Класс! Две женщины тридцать с гаком встречают праздник в пижамах.

— Ну да, это же пижамная вечеринка, Люсь. Закажем пиццу.

— О нет, я на диете.

— Ага, и поэтому ты притащила холодец. Впрочем, как хочешь, закажем суши. Мне — суши, тебе — имбирь.

— Это ты так видишь справедливость, Жень?

— А так ее вижу не только я. Ты посмотри только на эти морды на экране. Подожди, дай я сама отнесу холодец на кухню, там нельзя включать свет.

— Почему?

— Ну потому, что мой начальник живет в доме напротив и тоже на пятом этаже, и он может заметить свет в окне, а я не просто в отпуске, я уехала в деревню к тетке в глушь под Рязань, где нет Интернета.

— Ты серьезно? То есть ты три дня в затворничестве и не включаешь свет в собственной квартире, чтобы не спалиться перед начальником? А нельзя просто сказать, что у тебя законный отпуск и ты не обязана вообще отвечать на звонки и сообщения?

— К сожалению, это ничего не даст. Если ты работаешь в частной фирме, то она всегда экономит на сотрудниках. Никто не будет нанимать второго человека, чтобы тебя подменить. Ты, конечно, можешь уйти в свой законный отпуск, Золушка, но сначала доделай все дела. А ты же понимаешь, что феи-крестной у меня нет.

— Слушай, а почему мы тогда не встречаем Новый год у меня?

— Только не это! Твоя соседка обязательно все испортит. Она поймет, что ты дома, и обязательно навяжет нам свое общество.

— Да уж, Соня бывает невыносима. Слушай, уже восемь, а мы еще не начали провожать старый год, неси шампанское.

— У меня тост, давай выпьем за Путина.

— Дудки, за твоего Путина я пить не буду.

— Ну как хочешь. Чин-чин.

— Чин-чин. Ты пролила шампанское мне в тарелку, прямо на холодец!

— Хех, не хочешь пить за Путина, тогда ешь за Путина.

— А ну стой! Сейчас я запущу в тебя подушкой.

— Люсь, подожди. Ха-ха, мимо. Это мамина ваза! Люсьен, ты же мать двоих детей, веди себя прилично! Подумай лучше, как здорово, что мы всех спиногрызов пристроили к бабушкам и можем, наконец, провести вечерок спокойно.

— И не говори. У меня вообще двое мальчишек, и они постоянно дерутся, просто по любому поводу. Недавно они ссорились из-за супа. Ты представляешь, не поделили тарелку супа. Будет стоять целая кастрюля — к ней никто не притронется. Они вообще суп не едят. Его всегда доедаю одна я всю неделю вместе с рыбными котлетами. Но тут мне было некогда, и я заказала доставку из обычной столовки — даже столовки теперь делают доставку, прикинь — заказала одну порцию себе, им всем — второе. И что? Захожу на кухню, а они дерутся из-за столовского супа. Вот, блин, неужели я так плохо готовлю?

— Не бери в голову, ты вкусно готовишь, сама говоришь: мальчишки есть мальчишки. Ты знаешь, что мой хочет стать циркачом, потому что это очень благородная профессия? Ведь артисты цирка рискуют жизнью ради детей, так он считает.

— Прелесть какая, а мой мелкий играет с друзьями в войнушку и просит меня его прикрыть. Я хотела взять большой автомат, а он не разрешает. “Как же тогда прикрывать-то?”, — спрашиваю. ”Иди впереди”, — был ответ. Представляешь, какой бандит растет, маму, значит, не жалко.

— Никогда не забуду, как мы с тобой решили в центре погулять с твоим сыном и моим крестником.

— Это когда мы взяли с собой бутылку колы и разбавили ее вискарем?

— Ага, а сынок наш в штаны навалил. Вокруг ни одного туалета, до дома десять остановок. У нас с собой ни воды, ни салфетки даже. Я себя так по-дурацки чувствовала, когда мы спрятались в ближайшем сквере и отмывали его коктейлем виски с колой.

— Мне больше понравилось, что до этого Митя, несмотря на мои запреты, рвал цветы с клумбы и бросал в Вечный огонь. А когда я решила хлопнуть его по попе, сказал: «Не бей, я обкакался». И как вся маршрутка на нас косилась на обратном пути, потому, что от ребенка пахло алкоголем и говнецом.

— Весело с ними, а без них скучно.

— Это да, но я готова хотя бы пару дней в году поскучать. Знаешь, почему мы с тобой так удачно сидим?

— Потому что ты, все-таки, поменяла диван и я не чувствую каждую пружину.

— Нет. Потому что сейчас зима. И бабушки не торчат на даче, а наконец-то занимаются внуками.

— Моя теперь и летом торчать не будет.

— Угу, мечтай.

— Она жгла мусор и решила занести в дом золу. Зола — как известно — прекрасное удобрение.

— И что?

— Минус дача. Хорошо — соседские домики не сгорели. Пожарные вовремя приехали.

— Да ну! Она не хочет поделиться с моими лайфхаком? Я шучу, конечно. Слава Богу — все живы. Только поперек горла этот огород уже. Лето, жара под тридцать. Мы картошку копаем. А картошка размером с горох. Я всё прокляла. Зато кабачки размером со свинью. И каждый сезон проходит квест под названием «Пристроить кабачки». Они ведь у всех растут и даром никому не нужны.

— А самое интересное: они считают, что делают это для нас. Никто не спросит: «Доча, что мне ради тебя сделать?». Все уверены, что для моего счастья нужно больше петрушки.

Конец ознакомительного фрагмента.