Пёс и королева

Егор Солдатенко, 2022

Что произойдет, если лишенная надежды девчонка получит абсолютное живое оружие, способное в одиночку завоевывать целые государства и обращать в бегство армии? Она получит всё, что захочет и вряд ли хоть кто-то сможет остановить ее. Но пара людей из далекой страны, не умеющих принимать поражение, попробуют совершить невозможное и свергнуть королеву и ее верного пса.

Пролог

-Ненавижу.

Глаза полные боли следили за удаляющейся по коридору спиной. По щекам уже не текли слезы, они давно иссохли. После ухода человека с масляной лампой воцарилась сплошная тьма, казавшаяся первые месяцы нахождения в этом страшном месте подвижной и пугающей, но сейчас она скрывала под своим пологом и облегчала страдания не хуже родной матери. Единственная заключенная попыталась сесть на холодном полу, но боль между ног заставила бессильно заскулить и спешно вернуться в прошлое положение

–Ненавижу — снова произнес слабый голос

Первые пару месяцев заключения Афирия часто думала о словах покойной сестры. Какой же она была? Золотистые волосы и бездонные голубые глаза, походящие на пару озер, но что еще? Девочку затрясло от осознания, что лицо любимого человека никак не всплывает в голове, будто оно уже забылось, будто было совсем неважно. Почему весь облик проклятого Зирифа, от мерзкой бородатой морды до тошнотворного запаха немытого тела, остающегося на коже юной девушки вспоминается так ярко, а сестра…Афирия заплакала без слез, просто тихо хныча, свернувшись клубком на холодных камнях, не в силах даже доползти до мешка с соломой, который заменил бесправной рабыне кровать.

"Если все обернулось против тебя, если кажется, что шансов нет, а сердце запомнила тьма, оставь там и маленький светлый уголок для надежды и она обязательно разрастется"-мелодичный голос будто раздавался прямо в сырой камере, но его обладательница была мертва уже много месяцев, кормила своим трупом бродячих собак

–Надежда? — закричала девочка, не боясь, что охрана обратит внимание, они уже давно поняли, что у личной игрушки коменданта случилось помутнение рассудка-я даже не помню твоего имени, сестра, а ты говоришь мне о надежде-маленький кулак с содранными ногтями врезался в пол — на что мне надеяться сидя в темноте пока меня трахают, я больше не стану тебя слушать.

Афирия пересилила боль, встав на ноги и в очередной раз попыталась протиснуться сквозь ржавые прутья и как во все прошлые разы бесполезно. Девочка ударилась головой о холодный металл и почувствовала как горячая кровь льется по лицу, капая на голые ступни

–Прости меня.

Она внезапно дернулась, едва не упав, поскользнувшись на влажных камнях-прости, только не бросай меня, я не хочу оставаться одна.

Заключенная пошатываясь направилась в угол камеры и молча рухнула на мешок с соломой в котором сразу же завозились многочисленные жуки, иногда оставляющие на белой коже красные вздутые волдыри. Будь здесь сестра все бы было иначе, она нашла бы способ договориться с охраной, смогла бы сбежать от Зирифа или выкупиться у него, но она мертва. Афирия всеми силами отгоняла из себя картины почти годовалой давности, но они были юркими и склизкими, норовили проникнуть в самые глубины сознания чтобы прорасти там очередным кошмаром от которого девочка кричала почти каждую ночь.

"В комнате было светло и сухо, на маленьком круглом столике из покрытого лаком дуба стоял графин с гранатовым соком, кислым, но неимоверно вкусным. Такой хотелось пить и пить, не обращая внимания на сведенные скулы. Рядом на кровати лежит светловолосая девушка, отделяющая шарики винограда от кисти и протягивающая их в руки своей маленькой сестре, возящейся рядом. Маленькие пальчики мгновенно бросали ягоды в рот, а открытые и добрые глаза с любовью смотрели на старшую. В одно мгновение картина изменилась, теперь было темно, лишь всполохи огня, беснующегося во дворе освещали комнату, придавая вещам длинные жуткие тени. Светловолосая красавица, которую так любила Афирия сейчас лежала на полу и без конца кричала, моля о пощаде нависшего над ней солдата, спешно стягивающего штаны."

–Ненавижу.

В очередной раз разрезал ночную тишину крик, заставивший стражу, спокойно играющую в шашки за большим столом на первом этаже вздрогнуть-будьте все прокляты, я убью вас всех, клянусь жизнью, я убью вас-силы покинули девочку и она было подорвавшись, вновь упала на мешок, закрыв лицо руками. Так и пролежала до утра, когда из маленькой щели под потолком забрезжил свет. Время в этом месте было пластичным или в этом были виновато само сознание. Ночь могла пройти тут всего за минуту, а приходы Зирифа длились целую вечность, обычно заканчиваясь беспамятством. Афирия бы давно прервала свою жизнь, но боялась, сама не зная чего, то ли небесной кары за такой жуткий грех то ли того, что у нее ничего не получится и она опять будет избита комендантом в приступе ярости, а потом тот все равно сделает то, ради чего приходит почти каждый вечер. А может где-то в глубине сердца, как и говорила сестра, забитая и затравленная теплилась надежда, ждущая своего часа. Раздался грохот открываемой двери и девочка вжалась в солому, ожидая очередные измывательства, которые всегда следовали после этого звука, но на этот раз открылась не ее камера, а соседняя. Двое стражников забросили туда не подающее признаки жизни тело и заперли ее на ключ

–Поздравляю, малая, теперь у тебя появился сосед-хохотнул усатый мужчина с коротким мечом на поясе

–Правда он не особо разговорчив, так что о любви с ним поговорить не получится, для этого тебе придется дождаться Зирифа-вторил второй и оба гнусно заржали, заставляя девочку сжать кулаки

Вскоре дверь в коридор закрылась и Афирия осталась наедине с так и не двинувшимся незнакомцем. Даже в разгар дня соседняя камера находилась во тьме и разглядеть можно было лишь то, что узник был очень высок, его ноги были у одной стены, а голова у другой. Попытка прикинуть расстояние завершилась провалом, девочка попросту не умела выполнять такие сложные вычисления. Внезапно человек зашевелился и сел, неуклюже сложив ноги, прислонив сведенные колени к груди. Он пробыл в таком положении довольно много времени, а потом резко встал и начал ходить по камере взад-вперед, будто не понимая почему находится тут и пытаясь догадаться как покинуть странное место

–Ээй — тихо прошептала Афирия и узник остановился, повернув голову в сторону соседней камеры. Ее"хозяйка"непроизвольно поежилась, ей казалось, что незнакомец смотрит прямо на нее невзирая на полумрак, угнездившийся в подземной тюрьме-ты умеешь говорить?-повторила попытку наладить контакт девочка, но человек молчал, просто смотря в ее сторону. Так прошло еще немало времени и когда надежда услышать хоть что-то от странного узника угасла, прозвучал странный, какой-то дребезжащий как старая телега голос

–Умеешь…говорить…умею

Человек замолчал и кажется вообще потерял какой либо интерес к своей соседке, опять принявшись бесцельно нарезать круги по камере, будто собираясь найти там ранее не обнаруженный выход.

–Кто ты такой? — спросила Афирия и тот снова замер, на этот раз сев около решетки

–Не знаю

Эти слова не отражали абсолютно ничего, в них не было интонации. Девочка вообще никогда раньше не слышала чтобы кто-то говорил так, даже у умирающих от чумы больных в голосе звучало гораздо больше жизни и чувств.

–А откуда ты здесь взялся?

–Пришел-немедля ответил незнакомец и добавил-шел по песку, шел по траве, по камням и теперь здесь

Он замер, всматриваясь в угол камеры и спустя мгновение стало понятно, что это самая обычная крыса, коих здесь было бесчисленное количество. Но узник увлекся маленьким грызуном, приблизился к нему, тщательно разглядывая и Афирия почему-то представила как странный человек сейчас схватит и сожрет крысу, но он лишь проводил ее, убегающую прочь от камер взглядом и вновь посмотрел на свою соседку

–Как тебя зовут?

Собеседник был странным, нелюдимым если не сказать больше, но девочке после многих месяцев одиночного заточения даже такой разговор приносил беспричинную радость

–Меня…никак

–Тебе не дали имени родители? — удивилась она — меня вот назвали Афирия, но можешь звать как сестра, Афи

–Афи — медленно повторил человек-родители, кто такие родители?-голос был все так же холоден, но сейчас в нем послышался интерес, придав скрежету телеги хотя бы немного жизни

–Твои отец и мать, она родила тебя, наверное воспитывала, ты не помнишь своего детства?

Видя, что собеседник не понимает о чем идет речь, девочка попыталась объяснить-то время, когда ты был маленьким, а весь мир вокруг наоборот большим, все когда-то были детьми

–Детство — по слогам произнес узник-я не знаю, я просто появился, потом всегда был

–Странный ты — хмыкнула Афи и отвернулась в стене.

Спустя долгое время в тишине и молчании, после долгих месяцев,когда единственное, что говорилось другим людям это проклятия, она необычайно устала даже от такого короткого разговора и решила передохнуть, провалившись в сон необычайно быстро. Почему-то присутствие этого сумасшедшего в соседней камере успокаивало, приносило какое-то облегчение, хотя должно было быть наоборот. Он не мешал сну своей новой знакомой, просто сидел молча часами, смотря в темноту тюремных камер, иногда отвлекаясь на пробегающих крыс и шуршащих в мешке с соломой жуков. Сверху периодически раздавались звуки, проходящие свозь небольшие щели между потолком и стеной. Это шаги или смех местных стражников, травящих друг другу байки, иногда гогот сменялся криками, когда те начинали о чем-то увлеченно спорить. Сидящий в камере человек не обращал на все это никакого внимания, теперь он увлеченно изучал прутья решетки, находящейся прямо перед ним. Спустя час разглядываний он аккуратно протянул руки с длинными худыми пальцами и коснулся холодного металла. От неожиданной смены температуры узник на мгновение отнял ладони от преграды, но почти сразу положил их на нее обратно, попробовав вначале огладить шершавый от ржавчины металл, а потом и сжать

–ты их не сломаешь — подала наконец голос из соседней камеры проснувшаяся девочка-я пыталась, поверь, и выбить их и сжать, но они еще недостаточно проржавели чтобы гнуться от такого

Будто посчитав это приказом, человек убрал от прутьев руки и положил их на колени, все еще находящиеся у груди

–Ты не боишься? — неожиданно спросила Афи у своего нового знакомого.

Она помнила свои ощущения сразу после попадания сюда, липкий ужас, стянувший все тело и мешающий дышать. Было безумно интересно, испытывает ли человек в соседней камере нечто подобное

–Я не знаю — ответил он все так же холодно как и раньше-как понять…боишься или нет?

–Нуу — задумалась девочка-что ты ощущаешь в груди? Страх сдавливает там все, заставляет сердце биться чаще

Узник на мгновение замер, не шевелясь и кажется даже не дыша и ответил уже когда казалось, что он замолчал навсегда

–Ничего, там пусто, что-то тянет — он коснулся ладонями своих ребер, скрытых какой-то черной грязной тканью и свел их под шеей

–Это называется одиночество — понимающее откликнулась Афи-я тоже постоянно чувствую его, это гадко, когда понимаешь, что на земле нет человека, который бы помог тебе или хотя бы пожалел

–Как перестать чувствовать одиночество? — с легким интересом спросил человек, заставив девочку задуматься

–Думаю что тебе просто нужно быть кому-то нужным — наконец произнесла она-хочешь, ты можешь стать нужным мне

Узник посмотрел на девочку так, что она вздрогнула, ей вновь казалось он смотрит насквозь, видит не только ее лицо или грязное тело, укутанное в какую-то тряпицу, но и что-то внутри, может ту самую надежду?

–Хочу…но что нужно делать мне?

–Ты должен считать меня таким же важным для себя человеком, каким ты являешься для меня — подумав ответила Афи и человек напротив согласно кивнул

Она решила взять перерыв в разговоре с ним, новый знакомый был таким странным, словно ребенок, обладающий голосом и телом взрослого человека. Мыслил так, как не стал бы никто на в целом свете, ничего не знал о жизни, но свободно говорил на их языке, без акцента свойственного пришедшим издалека. По тюрьме прокатился грохот и сердце девочки вновь забилось быстрее в ожидании чего-то жуткого. К ее камере подошла пожилая женщина, местная прислуга, захаживающая сюда. В первые дни Афи искала у нее поддержки, хотя бы словом, не надеясь на дело, но на старческом лице отражалось лишь презрение, будто она приходила не к живому человеку, а к животному

–Помойся — сказала она, просовывая под решеткой небольшой чан с горячей водой и тарелку с холодной, уже застывшей кашей чуть погодя

Женщина уже ушла, а девочка все еще тупо смотрела на отражающую черный потолок воду. Это значило лишь одно-скоро к ней придет Зириф чтобы сделать то, что делал с ней почти каждый день. Подрагивая всем телом, Афирия сбросила на пол грязную тряпицу, оставшись совершенно нагой и принялась обтирать тело жесткой губкой, заставляющей нежную, все еще не потерявшую своей шелковистости даже спустя столько времени кожу краснеть. Не потому что надо было, просто хотелось хотя бы на мгновение очиститься от всей грязи, что на нее налипла и от всего плохого, чтобы оно ушло вместе с водой. После она быстро съела жуткую на вкус, но успешно справляющуюся со своей целью просто наполнить желудок кашу и голые плечи задергались в тишине. Как и всегда, перед приходом коменданта девочка плакала, как и всегда без слез. Узник напротив молчал, не понимая что творится с его"важным человеком"и отчего ей так плохо. Наконец дверь в длинный коридор распахнулась, мазнув по глазам светом и в нее вошел толстый мужчина, держащий в руке лампу. Увидев обнаженную Афи он хищно облизнул губы, заставив этим жестом жительницу камеры задрожать словно под ледяным ветром

–Я очень скучал по тебе, моя маленькая, ждала папочку? — улыбнулся он в бороду, отмыкая замок и девочка вжалась в противоположную стену

–Ненавижу тебя, отродье — прорычала она

–Можешь говорить что хочешь — Зириф развязал пояс дорогого шелкового халата и тот упал на пол, обнажая огромный живот и волосатую грудь-но я еще заставлю признаваться тебя мне в любви — он вжал дрожащее от ужаса тельце в стену и Афи увидела в свете стоящей на земле лампы узника из камеры напротив. Он был молод, лицо бледное, а волосы черны как ночь и кудрявы. Ничего не выражающие, какие-то стеклянные глаза рассматривали развернувшуюся картину

–Не смотри…пожалуйста — прошептали дрожащие губы перед тем как Зириф впился в них, прихватив тонкий подбородок. Девочка оказалась брошенной на спину прямо на холодный пол и над ней нависла огромная туша плотоядно разглядывающего ее мужчины

–Будь ты проклят — дрожащим голосом тихо сказала она и закрыла глаза

Человек, все еще сидящий с коленями у груди смотрел на разворачивающееся действо, немного по-птичьи скосив голову на бок. Внезапно он встал и положил руки на клетку, одним усилием плеч разведя в стороны металлические прутья и сделал широкий шаг в соседнюю камеру.

Афи почувствовала как ее хватают за плотно сдвинутые ноги, разводя их в стороны и вдруг усилие исчезло как и толстые пальцы, держащие ее за голени. Распахнув удивленные глаза, она увидела, что ее новый знакомый без каких-то проблем держал за заднюю часть шеи брыкающегося и визжащего Зирифа. Рост человека оказался огромным, а рука, держащая жирное тело была вытянута вперед, что никак не отразилось на холодном и отчужденном лице. Сквозь узкую щель у потолка вдруг подул ветер, всколыхнув кудрявые черные волосы и девочка приоткрыв рот воззрилась на пару черных рожек на голове узника.

–Опусти меня немедленно, урод — закричал комендант и лягнув ногой в живот своего бывшего заключенного.

Но тот проигнорировав удар сжал пальцы и агонизирующее толстое тело с раздавленным позвоночником с громким шмяком упало на каменный пол. Взгляды Афи и неведомого существа пересеклись, а затем в коридоре оказался пораженно смотрящий на мертвое тело Зирифа стражник. Не мешкая он достал короткий меч и нанес им удар сверху вниз по узнику. Тот подставил под остро заточенное лезвие предплечье, но вместо того чтобы отсечь руку, меч вошел в плоть лишь на пару сантиметров, а затем мужчина выдохнул и посмотрел на вошедшую в его грудь в районе сердца длинную кисть. Он упал, даже не успев закричать, просто распластавшись по полу, заливая его туго бьющей из раны кровью.

–Что ты сделал — прошептала девочка, наконец вставшая на ноги, но уже спустя секунду повисла на узнике, радостно хохоча

–Ты убил их, ты правда это сделал — она крепко обнимала существо, оплетя его ногами и руками, не испытывая ни малейшего страха — я мечтала об этом много месяцев, а ты это сделал

Афирия встала ногами на пол и ничуть не беспокоясь о своей наготе пошла к выходу

–Что теперь? — тихо спросил идущий позади монстр, вытирая ладонь о свои черные одежды

–Теперь мы утопим всех тех, кто сделал мне больно в крови — девочка повернулась к своему спасителю и широко улыбнулась-мой самый важный человек