Снежинка

Егор Александрович Нечепурнов, 2018

Хотите побывать в шкуре шпиона? Оказаться в глубоком тылу врага? Почувствовать полный спектр ощущений от восторга и возбуждения до страха и отвращения? Тогда Вам обязательно надо прочитать эту книгу. Главный герой – хорошо законспирированный молодой шпион. В силу своей профессии ему приходится выполнять задания прилетающие с родины, в основном опасные, жестокие, но иногда и приятные, т.к. он меняет ход истории и спасает неисчисляемое количество жизней. Ему не волей постоянно приходится ходить по лезвию ножа и в один день сталкивается с таким противником, которого ему не преодолеть и…

1. Нож

На улице было очень темно и тихо, прям как на кладбище. Я задерживал дыхание и боялся произвести лишний звук, лежал бездвижно. Ночь была очень темная, хотя небо было чистое и звезды покрыли ровным слоем все полотно, луна была подобна огромному фонарю, было полнолуние. Ветра не было, штиль повис тяжелым грузом, любой шелест листвы и шум сверчка разносился на огромное расстояние.

В дали, во многих километрах, что-то озаряло небо, было очень далеко, Я не понимал, толи — это удары молний, толи фейерверк, толи взрывы. Я чувствовал лишь то как сердце бьется у меня в груди, казалось, что и этот звук разносится на десятки километров.

Это было заброшенное здание, вдали от города, напротив моего окна был огромный дворец, хотя наверно даже замок, огромный и неприступный. В каждом окне горел свет, мелькали тени и доносился отголосок шума. Вокруг него было столько машин и грузовиков, что не сосчитать.

Охрана сытая и вооруженная до зубов, а собаки злые и голодные патрулировали, нарезая круги. Когда они встречались во время очередного обхода, то подшучивали и обменивались новостями, останавливались на минутку чтоб потрепаться, дать прикурить. Я смотрел на них с завистью, готов был отдать все что угодно за папироску, но понимал, как никогда, курение убивает. Уголёк сигарет был как маячок в ночи, как метка для стрельбы по живым мишеням.

Мои ноги онемели, хоть на улице и было тепло, но то и дело по моим конечностям бегали мурашки, подомной был холодный и жестки бетон, и как назло ничего постелить не нашлось.

При очередном обходе охраны по территории, собаки что-то учуяли и залаяли в мою сторону, мое сердце остановилось, караульные замерли и озиралась, но через мгновение вернулись к обходу, следующие минут десять сердце билось как в последний раз, казалось вот-вот вырвется, переломав все ребра, только успокоившись, раздались громкие шаги на первом этаже, сопровождавшийся громким и тяжелым дыханием собаки.

Я бросил все возле окна, где лежал, винтовку, бинокль и вещи, схватил лишь охотничий нож и встал возле дверного проема. Двери не было, да и во всем доме не было ничего, ни мебели, ни вещей, даже стены были голые, прятаться было просто негде. Сдаться Я не мог, умереть тоже не хотел. Сжав со всей силы рукоять ножа, Я пытался слиться с темнотой, никогда не был так спокоен и сосредоточен, сейчас был только Я и мой холодный, острый, любимый нож.

Шаги приближались, рык собаки опережал их. Время ни то, чтобы замедлило свой ход, оно замерло, Я чувствовал и слышал, как секундная стрелка на моих наручных часах делает ход за ходом, и надеялся, что мой неприятель одумается и развернувшись уйдет.

В воздухе пахло кровью, Я чувствовал вкус ее во рту, свинцовый тяжелый вкус. К сожалению, он не прислушался к своему предчувствию и неумолимо направлялся ко мне.

Рык пса заглушал его шаги, он был настолько громким и злым что, казалось, будто морда псины находится непосредственно за моим правым ухом, Я чувствовал вонь из его рта.

Нервы были на пределе, шаг и рык методично приближались, во рту от напряжения все пересохло, все тело будто сбилось в ком, все клетки, мышцы стали единым жестким как метал целым, Я уже не дышал.

В это мгновение, в проеме показалась морда собаки, неожиданно для себя, Я нащупал в кармане пустую пачку от папирос, и резко швырнул в противоположный угол комнаты, это мне дало не много, лишь на мгновение пес отвлекся на шум, как и его караульный. Он сделал резкий шаг в комнату уставившись в угол откуда исходил шум, направив туда же и дуло автомата. Рост у нас был одинаковый, мне потребовалось сделать лишь одно резкое, короткое, молниеносное движение ножом снизу-вверх, удар получился с хирургической точностью, лезвие прошло по яремной артерии, так мягко как по растаявшему сливочному маслу. Он даже не понял, что случилось, толи комар в шею укусил, толи он только что умер, лишь схватился за горло и пытался остановить кровь, зажимая рану.

Он сделал шаг назад, за ним другой, пока не облокотился на стену, кровь брызгала во все стороны, эта красная, жизненно необходимая жидкость, что мы так тщательно бережем с рождения, храним в своих сосудах, фонтаном вырывалась из его тела. Он ослабел, ноги подкосились, начал медленно скользить по стене, спустя еще один миг и вовсе потерял искру жизни в своих глазах.

Забрать жизнь караульного оказалось самым легким, по-прежнему в этой комнате нас оставалось еще двое, Я и чистокровный немецкий пес. В жизни никогда не видел более разъярённых глаз, будто внутри них горело горячее адское пламя, при виде его оскала просто хотелось бежать, но не вздумайте поворачиваться спиной к собаке или начинать убегать, все только усугубите.

Сквозь острые как лезвия моего ножа клыки стекала слюна, он смотрел на меня как на кусок сочного, долгожданного мяса, единственное, что настораживало его, кусок холодной стали, испачканный горячей и медленно остывающей крови его спутника в моей руке.

Рык заполнил всю комнату, а так как тут не было мебели эхо дополнительно нагнетало атмосферу, словно стая собак окружила нас, заставляя обоих озираться по сторонам.

Мы стояли бездвижно, пес на четырех лапах готовился прыгнуть и вцепиться мне в горло, Я на слегка присогнутых коленях ногах, старался предугадать его действия. Больше чем уверен, это длилось не более двух-трех минут, но сейчас это было моим прошлым, настоящим и будущим.

Как не странно перед глазами не пролетела вся моя жизнь, Я был как пуля в дуле пистолета, заряжен и готов убивать, времени не было на сантименты с соплями и слезами, либо ты, а если не смог, то тебя.

На мгновение мне показалось, что с псом мы достигли перемирия. Два хладнокровных убийцы, желающие выйти из комнаты живыми, Я медленно начал пятиться назад, шаг за шагом медленно и верно, не сводил глаз со своего цербера, шел в слепую, боковым зрением Я видел дверной проем, но не был уверен на все сто процентов в правильности своих движений.

Казалось, что вот и все, можно тихонько уйти, как тут случайно пнул по ноге бездыханное тело хозяина пса, его рука так и осталась на шее, закрывая рану, а от моего удара она слетела и ударила о пол, это было похоже на взмах руки.

«О нет!!!» шепотом сказал Я.

В глазах у моего противника на секунду появилось сомнение, что его друг, наставник и конвоир еще жив и отдает ему команду, на мгновение у него даже пропал оскал, но только на мгновение, он стал еще более яростно рычать и уже готовился к атаке, поняв, что он мертв.

Он присогнул лапы, и со всей яростью бросился на меня, Я схватил его за шкуру вокруг морды и швырнул в другой угол комнаты, тем самым разозлив его еще сильнее, он бросался на меня все с новой и новой силой изматывая, сколько не пытался его оглушить рукояткой ножа у меня не получалось, на очередном прыжке весь изнеможённый Я нанес удачный удар, но выронил нож. Пес скулил в углу, а Я пытался найти свою потерю, семенил по полу руками, оглядываясь, видел его в углу, но, как назло, не мог найти нож.

Лишь нащупав ручку ножа, Я почувствовал, как на меня наваливается тяжеленая туша, а вслед за этим проникают острые зубы в мой левый бок, молниеносно крепко ухватившись за нож, нанес сокрушительный удар рукоятью в череп, пес упал в нокдаун, лишь тяжело дышал время от времени.

Боль была такой силы, что с трудом сдерживал крик и стоны. Расстегнув рубашку, увидел четыре дырки, оставленные зубами, из которых понемногу сочилась кровь.

Приложив к ране платок и обвязав курткой бок, начал спешно собираться, через минуту уже покидал заброшенное здание. Каким-то чудом вся эта перепалка осталась не замечена охраной, без проблем скрылся под покровом ночи, ну если пару дырок в боку не считать проблемой.

Боль была просто не реальной, отойдя метров на пятьсот, Я уже не сдерживал свои стоны. Если до сюда Я добрался за два часа трусцой, то назад ковылял более четырех часов, пока полностью не обессилил.

Я шел прямо на восток, навстречу первым лучам солнца. Мой бок, а точнее укус, очень сильно болел, нога то и дело онемевала. В моем представление меня будто не собака укусила, а змея, Я чувствовал, словно по венам растекается яд, медленно парализует и доставляет адскую боль. Солнце уже проснулось и озарило землю первыми лучами, жутко хотелось пить. Мозг играл злую шутку, то и дело подкидывая мне миражи о водоемах, наполненных прохладной чистой водой. Спускаясь с очередного холма, потерял сознание и упал камнем на землю.

Единственное что помню, как лучи солнца пробиваются сквозь листья и падают мне на лицо, наверно Я отключился, потому что следующее, что было перед глазами, кадры из моего детства.

Только что мои руки были все в крови, а сейчас они маленькие, и почему-то рядом стоит мой друг детства Миша.

«Иди сюда» кричит он мне «тут много ягод!»

Недоумевая, Я подошел, там действительно было много земляники. С недоверием сорвал одну и положил в рот, она была сладкая как мед, и потрясающе вкусная, словно во рту произошел взрыв вкусов.

Я огляделся. Это был холм недалеко от дома, вдали виднелась наша деревня, паслись коровы, мужики пахали поле, а бабы шли за ними и сажали что-то. Это была маленькая деревня, не более двадцати домов, тут каждый знал соседа, и при необходимости обращался за помощью, и всегда был готов помочь. Не было ни богатых, ни бедных, ни чужих, ни бродяг, были все одни, все свои.

Солнце стояло в зените и палило как в последний раз, моя голова, покрытая темными волосами за пару минут, превратилась в раскалённую картошку, загоняя меня в тенек.

Мы с Михой шли вглубь леса, красивого, березового, и прохладного. На ногах у меня были изношенные сапоги, на несколько размеров больше своего, штаны старые, и, судя по виду тоже больше размером доставшиеся от старших, голубая рубаха местами изорванная и выцветшая свисала как мешок, а в руках палка.

«Вовремя мы сделали ноги» сказал Мишка «так бы и нас заставили поле пахать»

Я не понимал в чем дело и как тут оказался, просто улыбнулся ему в ответ. Мы шли без остановки минут двадцать, пока не набрели на поляну полную ягод, остановились, и, упав на колени начали собирать, точнее жадно поедать.

«Мм, такие вкусные» сказал Я «мелкие, но слаще сахара» вкус, забытый с детства, вкус затертый горечью.

Мы ползали там очень долго, пока колени не заболели, и наши желудки не заполнялись вкусными и сладкими ягодами. Я уже был готов завалиться отдохнуть, но Мишка сказал:

«Пошли дальше к обрыву, на реку посмотрим, хватит валяться!»

Я послушно встал и пошел за ним, по дороге палкой обивая деревья и муравейники.

«Ого, смотри какой здоровый муравейник!» воскликнул Я!

«Давай на спор» воскликнул Мишка «давай кто дольше голой задницей в муравейнике просидит! Тот, кто первый встанет, просыпается в два часа ночи, выходит во двор и начинает кукарекать так, чтоб во всех рядом стоящих домах все проснулись!»

Согласен, сказал Я и сдернул штаны. Через полминуты, а то и меньше мы оба с голыми задницами сидели на огромном муравейнике, что едва был не больше нас ростом. Ощущение было диким, словно сотня комаров впилось в небольшой участок кожи. Мы оба начали стонать, а позже это все перешло в крик.

Над головой простирались огромной высоты деревья, их листва была свежа и зелена, небо голубое и чистое, а в это время в задницу кусало сотня муравьёв.

Наши крики становились все сильнее, пока не слились в один безумно громкий вопль, который за одно мгновение перебил медведь одним своим.

Перед нами стоял огромный бурый медведь, по его глазам было легко прочитать смятение. Он застыл, издав один громкий вой в нашу сторону, учитывая, что мы из-за наших воплей не заметили, как он подошёл на расстояние двадцати метров, рев был очень громкий. Наши визги и писки прервались в момент, взглянув друг на друга, мы напялили штаны и дали деру в сторону обрыва.

Бежали как спортсмены на соревнование, представляющие, что за ними гонится медведь, только тут за нами действительно бежал большой медведь, наверно он бы легко догнал нас, может просто желал проучить или играл с нами.

Обрыв приближался, а медведь не отставал. Испуганные до чертиков мы смотрели друг на друга и не переставали бежать, оглядывались, а медведь все за нами. Прорывались сквозь кусты и деревья, а тот не отставал, все гнал и гнал нас, пока перед нами не показался и сам обрыв, Мишка бежал справа от меня, Я оглянулся через правое плечо, и позади увидел до сих пор преследующего нас медведя, посмотрел вперед, до обрыва оставалось не более пятидесяти метров, прокричал:

«Прыгаем!» в глазах товарища увидел лишь отчаянное согласие. Метр за метром, мы приблизились к краю обрыва и на самом краю прыгнули.

Солнце уже садилось, не было ни ветра, никакого-либо шума кроме нашего крика, Я оглянулся на друга и видел только искаженное страхом лицо, летящее с десятиметрового обрыва в реку, а через мгновение брызги и вода залило все.

Я чувствовал, как ледяная вода залило лицо, но это было не от погружения в реку, Я видел, как вода окутывает мое тело и в тот же момент исчезает. Мгновение назад Я летел в бурлящий поток, погружался в него, но как только дошел до уровня груди, все исчезло, не было ни воды, ни обрыва, ни моего отчаянного напарника по прыжкам с высоты. Я продолжал лететь еще мгновение, пока не почувствовал опять ледяную воду на своем лице, а затем и на теле, холод сменила жгучая боль в боку.