Птичка для пилота

Евсения Медведева, 2023

И как добрую и светлую Танечку Синичкину угораздило влюбиться в этого хмурого мужчину, брови которого были всегда сомкнуты, а зеленые глаза искрились грозовыми молниями. Он украл её сердце с самой первой случайной встречи у входа в её агентство, куда он пришел искать свою любовь. Но она ещё не знает, что изменила и его жизнь тоже…Любовь порывом ветра влетела в холодное сердце летчика Максима Крылосова. Его домом было небо, пока на горизонте не появилась веселая владелица агентства знакомств "Счастье". Эта маленькая птичка села на борт его самолета, всколыхнув все позабытые чувства…

Глава 5.

Кабинет опустел, и лишь трескучее напряжение моих мыслей составило мне компанию. Поняв, что работать уже бессмысленно, я выключила в кабинете свет и села в кресло, закинув ноги на подоконник. Обеспокоенная собака заскулила, я взяла её на руки, приняв всю дозу ласки, что та накопила за день. Лина была права, нельзя оставлять её, это жестоко.

— Чёрт! Лина!

Добралась до дома довольно быстро, город словно опустел, что не могло не радовать припозднившихся на работе автовладельцев. Всю дорогу до дома из головы не выходила мысль об этих чертовых цветах, я то и дело бросала взгляд на заднее сидение, где стояла корзина, загораживающая мне обзор заднего зеркала.

Я еще несколько минут пялилась на цветы, сидя в машине около своего дома, и даже вздрогнула, когда в окно постучали.

— Медитируешь? — у машины стояла Лина в мохнатой шапке-ушанке.

— Нет, собираюсь мыслями, — улыбнулась я, рассматривая курносую и явно забавную девчонку. — А ты чего здесь мёрзнешь?

— Тебя жду, я утром даже не додумалась взять у тебя номер телефона, чтобы уточнить, что ты предпочитаешь на ужин.

— Ну, я так понимаю, ты приготовила что-то на свой вкус? — я вышла из машины, отпустила Шаньгу, чтобы она набегалась перед сном, затем открыла заднюю дверь и опять подвисла, не понимая, как затащить эту бандурину в дом.

— Ого! — Лина тоже замолчала. — Вот это признание в любви!

— Глупости не говори, мужчины редко на такое способны благодаря собственному скупердяйству, если только он не накосячил и не просит прощения. Вот что-что, а свои грешки они замаливают с великой щедростью!

— Тогда прости, потому что кто-то явно сильно оплошал.

— Вот я и думаю, кто же это, — пожала плечами и попробовала самостоятельно вытащить корзину.

— Тебе явно нужно помощь, — Лина втиснулась рядом, и мы вдвоем стали вытаскивать корзину. — Берись с той стороны и потащили. Надо быстро, иначе они замерзнут и завтра утром тебя встретит веник.

— Договорились, — мы сдернули корзину и понесли в дом, через гараж, чтобы не тратить время на открывание двери.

— Теперь нужно придумать, куда их расставить, — я загнала машину в гараж и закрыла ворота. — Тебе цветы нужны?

— Нет, — замахала руками Лина. — У меня из цветов выживают только орхидеи, и то только потому, что совершенно неприхотливы.

— Что там с ужином? Я даже не успела пообедать сегодня.

— Сначала я решила тебя удивить уткой по бабушкиному рецепту, но она сгорела — Лина пожала плечами, взглянула на часы и, как по волшебству, её телефон зазвонил. — Спасение современных женщин — доставка. Пойдем ко мне?

— Давай у меня? Ещё цветы подрезать, — вздохнула я, рассматривая фронт работ.

— Договорились, — Лина выпорхнула из дома. А уже через минуту вернулась с двумя огромными пакетами. — Я не знала, что ты любишь, поэтому заказала микс из японской и китайской кухни.

— Отлично, жаль, что папа не успел повесить телевизор. Сегодня как никогда хочется посмотреть что-то доброе.

— Танечка, ты обратилась по адресу, — Лина скинула шубу, оставшись в розовой плюшевой пижаме и вязаных носках с забавным детским рисунком. — Да, я могу быть разной! Тащи свои инструменты.

Спорить с ней было бессмысленно, поэтому я покорно притащила ящик с папиными инструментами. Лина довольно быстро разобралась с телевизором, благо крепеж папа успел установить в нишу над электрическим камином.

— И часто ты этим занимаешься?

— Когда меня выбросило на берег взрослой жизни, пришлось научиться делать даже то, о чем и подумать не могла: вешать люстры, стелить ламинат, чистить засоры, ну, и прочее.

— Ты серьёзно?

— Да, но это не значит, что ты можешь вызывать меня среди ночи устранить потоп в твоем доме.

— Ужас, а ведь я так рассчитывала на тебя!

— Уверена, что ты это переживешь, дорогая, — Лина скорчила рожицу мне и стала распаковывать еду.

— Ну, вот и пришла очередь испробовать стол.

— Ты серьезно?

— Конечно, серьёзно. — Я с удовольствием открыла витрину, где стояли бокалы. Компания моей новой знакомой меня не напрягала, а скорее наоборот, расслабляла. Мне было приятно поболтать с кем-то перед сном. Лина быстро шуршала по кухне в поисках приборов, весело подыгрывая собаке, что крутилась под ногами. Я выключила верхний свет, зажгла свечи, и мы сели за стол. Мы практически молча смотрели фильм, пили вино и лишь изредка переглядывались в смешные моменты.

— Как хорошо, что есть такие фильмы, — вздохнула я, как только по крану побежали титры.

— Это почва для мечт маленьких девчонок, а они никогда не осуществляются, — пожала плечами Лина, перещёлкивая каналы. — Жить проще, когда знаешь, что можно полагаться только на себя и свои силы.

— А я все равно верю. Не все в жизни так печально.

— Это, скорее, везение, лично я давно не видела чудес.

— А их просто так не увидишь, — устав сидеть на стуле, я легла на диван и с удовольствием вытянула ноги. — Всё нужно искать, это я давно поняла.

— Ты серьёзно?

— Конечно, проще простого видеть в человеке только плохое. А ты попробуй разглядеть в нем хорошее? Это иногда трудно, потому что мы, как Кощей бессмертный, прячем все самое ценное глубоко-глубоко внутри.

— Я ничего не хочу искать. — Лина отвернулась, а по щеке покатилась слеза. — Потому что как только ты влюбляешься, то отдаешь над собой власть другому человеку, и потом ревешь ночами, хотя сама сдала ему все ключи.

— Да, но предательства случаются на каждом шагу. И сила человека в том, чтобы не зациклиться на этом.

— Бред! — вдруг всхлипнула Лина и уронила голову на стол. — Ты строишь планы, живешь ими, а потом — пуф! Все сгорает, будто и не было ничего!

— Не плачь, — я встала на колени и начала успокаивать Лину, поглаживая её по руке.

— Он выбрал семью, деньги и наследство, причем сделал это так быстро, как кофе в кофейне, но тянул с предложением пять лет! Короче, наши ожидания — наши проблемы. Я больше никогда не полюблю, никогда!

— Поверь, предают не только возлюбленные, но и близкие, — горько вздохнула я, заглядывая ей в глаза. — Любой человек, которого ты подпускаешь к себе ближе, чем на метр, способен предать. Любой.

— Тогда, будь добра, отодвинься подальше, — прошептала Лина, чуть улыбнувшись.

— Вот так-то лучше, держи, — я наполнила её бокал. — Пей, это помогает заснуть, но не помогает справиться с болью. Тебе придётся самой.

Лина осушила бокал залпом и пересела на диван, я накрыла её пледом и села рядом.

— Кто он? — вдруг прошептала она.

— Кто?

— Тот, что не возлюбленный, — Лина положила голову мне на колени, переложила сонную Шаню рядом с собой. — Если не хочешь рассказывать, я пойму.

— Мы дружили с садика, как и наши родители, — еле выдавила из себя. Я много лет о них не вспоминала, просто заставила забыть, чтобы больше не чувствовать боли.

— Мы также были вместе в школе, проводили все лето у его бабушки в Ереване, и вся школа называла нас женихом и невестой. Потом мы расстались и не виделись лет семь, пока не столкнулись в аэропорту. Все было хорошо, он даже сделал мне предложение, но стоило нам рассказать об этом его родителям, все полетело к чертям. Родители все это врем надеялись, что сын наиграется, ведь это юношеская влюбленность. И неважно, что нам уже за тридцать.

— О… родители всегда хотят для нас всего самого хорошего, иногда игнорируя жестокость, с которой они ломают своим детям жизни.

— Сейчас я не способна прощать и искать в людях хорошее, сейчас мне хорошо с вами, — выдохнула Лина и закрыла глаза.

— Ты справишься.

— Потому что выхода нет?

— Да, придётся.

— Я подумаю об этом завтра, — слова её превращались в шёпот, а через мгновение она громко засопела.

Ей было больно даже во сне, потому что брови то хмурились, то отпускались в грустном выражении, а губы дрожали, словно её бил озноб. Это очень больно, я помню. Именно поэтому, смотря на неё, снова вспомнила то, что пыталась забыть почти пять лет, как страшный сон.

Люся Воробьева была моей лучшей подругой с самых яслей. Мы не пропустили ни одного дня Рождения друг дружки вплоть до двадцати шести лет, прошли вместе брекеты на зубах, первую менструацию, комплексы из-за вдруг выросших прыщиков вместо груди, фанатели по Роме Зверю, расталкивали вместе, естественно, чокнутых и не таких как мы фанаток, чтобы получить автограф, первая влюблённость, поцелуй. А когда Люся первая потеряла невинность, мы вообще сутки ничего не ели, лишь снова и снова обсуждая произошедшее. У нас было общим все: от вещей, до родителей, настолько близки мы были с моей любимой подруженькой Люсей Воробьевой.

Я вздрогнула, мозг словно сам стал сигнализировать об опасности повторного погружения в тот тёмный период моего прошлого. Я аккуратно убрала голову Лины на подушку, поправила съехавший плед и поплелась на второй этаж.

Быстрей бы закончился этот чертовски длинный день…