Электра

Еврипид

Вероятная дата постановки – 413 г. до н. э. Заключительные слова Диоскуров, отправляющихся спасать корабли у берегов Сицилии, имеют смысл лишь в связи с сицилийской экспедицией 413 года. Имеет смысл сопоставлять эту трагедию с "Электрой" Софокла и "Орестеей" Эсхила.

Пролог

Пахарь

О древний край аргосский, о Инах!

Из ваших вод когда-то Агамемнон

Свой гордый флот под Трою уводил,

Чтоб там, убив державного Приама,

Дарданские^[1] твердыни сокрушить

И варварской бессчетною добычей

Измерить высь аргосских храмов… Да…

Он за морем был счастлив, а в Микены

Вернулся, чтоб погибнуть от сетей

Своей жены, под дланию Эгисфа.

Когда, свой древний скипетр уронив,

Сраженный царь упал, Фиеста чадо

Прияло трон Атридов и его

Жену, Тиндара дочь. Атридом дети

Оставлены здесь были — до войны:

Дитя Орест и нежный цвет Электра, —

Так мальчика Фиестов сын убить

Готовился, да спас его кормилец

И к Строфию, фокидскому царю,

Украдкою дитя унес, а в отчем

Чертоге дочь осталась. И ее,

Чуть расцвела, со всей Эллады сватать

Съезжалась знать. Трепещущий Эгисф,

Да не родит царевна от вельможи

Атриду внука-мстителя, ее

От женихов запрятал дальше в терем,

Но не обрел покоя: будто сына

Вельможе дать нельзя и под замком.

К детенышу и у волчихи в сердце

Любовь живет, и Клитемнестра — мать —

Электру от ножа его спасает…

Ведь, чтоб зарезать мужа, хоть предлог

Она имела, а за кровь детей

Ей ненависть грозила без пощады.

Фиестов сын придумал наконец:

За голову бежавшего Ореста

Он золота убийцам посулил,

А дочь царя мне в жены он вручает.

Микенец я исконный: древний род

Порочить свой, конечно, я не буду.

Но что она, благая кровь, коль ей

Богатством не венчаться? Злая бедность

Задушит славу имени. Эгисф

Рассчитывал, что, обручив царевну

Ничтожному, он на ничто сведет

И самую опасность. Ведь, пожалуй,

Вельможный зять молву бы окрылил,

Он карой бы грозил убийце тестя…

О, избранный Эгисфом бедный муж

Царевнина не опорочил ложа:

Она чиста — Кипридою клянусь.

Да, я бы счел позором над девицей,

Рожденною в чертоге, коль ее

Мне случай в жены отдал, издеваться…

И стоны грудь вздымают мне, когда

Подумаю, что если нареченный

Наш зять Орест вернется в Аргос и

Несчастный брак сестры своей увидит…

И если кто безумцем назовет

Меня за то, что ложа девы юной

Я, муж ее, коснуться не дерзну,

Пускай своей других не мерит мерой

И скромного хоть вчуже, да почтит…

Входит Электра.

Электра

О ночь, о мать, светила золотые

Вскормившая… Царевну и кувшин

На голове у ней и спуск ты видишь

К реке… О, знай, что это не нужда

Меня подъемлет с ложа, — злая дерзость

Эгисфова шлет стоны из моей

Груди в простор небес к отцовской тени…

Злодейка-мать в угоду своему

Любовнику, Электре Тиндарида

Закрыла дверь чертога и, прижив

Других детей с Эгисфом, мне и брату

У очага приюта не дает.

Пахарь

Что мучишься, несчастная? Тебе ли

Наш грубый труд? Ты в неге рождена…

Не я ль просил: “Электра, брось работать”?

Электра

Ты зол моих позором не венчал:

Как бога, чту тебя я. О, для смертных

В несчастии найти врача такого,

Каким ты мне явился, — это клад…

И буду ль ждать приказа я, чтоб бремя

Твоих трудов делить с тобою, милый?

Иль мало в поле дела у тебя…

Оставь мне дом! Приехав с нивы, пахарь

Пойдет ли сам к обеду за водой?..

Пахарь

Ну, потрудись, коли своя охота,

Да благо ж и вода недалеко…

А мне сбираться, видно… чуть забрезжит,

Быков веду на ниву — нынче сев.

Да, кто ленив, пусть с уст его не сходят

Слова молитв, а хлеба не сберет.

Уходят оба.

Входят Орест и Пилад.

Орест

О мой Пилад, для бедного Ореста

Ты — первый и последний друг: когда

Эгисф и мать проклятая моя

Вдвоем отца убили и пришлось мне

Весь этот ужас пережить, один

Ты от меня, Пилад, не отвернулся.

Сюда, в Аргосский край, меня ведет

Вещание оракула — об этом

Я никому не говорил, но кровь

Отцовская здесь отольется кровью

Его убийц. Сегодня ночью там,

У гроба, я и плакал, и волос

Оставил первый локон, кровь овечью

Тайком от нового владыки пролил.

Но в город не войду я; две причины

На это есть: во-первых, если нас

Шпион какой узнает, можно скрыться

В соседний край; да и желал бы я

Сестру найти — по слухам, замуж вышла

Она, и терем девичий забыт.

А в мести мне сестра поможет, верно…

Через нее узнаю, что у нас

Творится в доме отчем… Но на небе

Свой белый лик заря уж кажет: да,

Приходится с пути свернуть, — быть может,

Иль пахаря мы встретим, иль рабу

И нам они откроют, где жилище

Электрино… Смотри, Пилад, как раз

Служанка по воду к реке спускалась, видно,

Кувшин несет; послушаем, из уст

Не вырвется ль у ней, на наше счастье,

Намек какой… довольно слова… тс-с…

Оба прячутся.

Электра

Строфа I

О, не медли, не медли, заря встает…

И выше, выше, плача, вздымайся…

О, тяжко!

Я от корня Атридова,

Тиндарида жестокая

Нежный цвет принесла царю…

Но в аргосских слыву устах

Я бедной Электрой.

Злом и мукой повита я,

Горем вспоена^[2].

Ты ж, отец, адской тьмой одет,

Ложа брачной подругой убит, лежишь

И Эгисфом с нею зарезан…

Улетайте, рыдая, стоны!

Сердцу пить чашу слез так сладко…

Антистрофа I

О, не медли, не медли, заря встает…

И выше, выше, плача, вздымайся… О, тяжко!

Где твой город, где дом, скажи,

Бедный брат? С кем ты делишь хлеб?

И зачем среди зла и слез

В отчем тереме кинул ты

Электру, Электру?

Ты придешь ли к страдалице

Цепь сорвать с нее?

Боже вышний, за кровь отца

Принести сюда алчущий мести меч

Дай, о Зевс, скитальцу Оресту!

Строфа II

Тяжкое бремя… Довольно… а ты, что рыданьем

Ночи оплакан… Заря занялась.

Слышишь, родимый?

О, внемли же песне надгробной!

Плача, я из могилы зову тебя.

День и ночь, день и ночь я

Изнываю — ланиты в кровь

Острым ногтем разорваны

И избито чело мое

В честь тебя, царь-отец мой…

Не жалей, не жалей ланит.

Слышишь: там

У ручья и тоскует и мечется,

Плача, лебедь-детеныш, отца зовет,

Крепкой сетью покрытого,

Так в слезах я зову тебя,

Так, несчастный, тебе я молюсь, отец.

Антистрофа II

Только что тело омыть ты склонился, родимый,

Смерти объятья открылись тебе…

О, что за мука!..

О, секиры удар ужасный,

И в чертогах, о, ужас свидания!..

Не в цветах и не с лентами

Клитемнестра тебя ждала,

А с секирой отточенной,

Чтоб Эгисфу царя отдать,

Ложа хитрому другу.

Примечания

1

Дарданские— троянские (по имени предка троянской династии Дардана).

2

Злом и мукой повита я, горем вспоена — типичная для Анненского стилизация под народные заплачки.