Держи меня крепче…

Евгения Орлова, 2019

Что если забывая о себе все, мы обретаем свое истинное лицо? И как потом жить с новым собой, вспоминая прошлое? Доктор Вольф Баухоффер думал, что изобрел уникальную технологию борьбы с депрессией, но так ли безопасна его программа? Один из тестеров, Эрика Майер, признается ему, что начала вспоминать чужую жизнь. И ответ на эту загадку может скрываться в самом неожиданном месте. В программе… Или в работе мозга, перенесшего процесс стирания памяти. Или глубоко в лесу, что хранит в себе замершее время и потерянный для людей дом. Эрика отправляется искать.

Дени Курт

Три больших плазменных монитора мерцают перед глазами, и я прикрываю их. Устал. Откидываюсь на спинку офисного кресла и задеваю тугим выпяченным животом край стола. Раздраженно кошусь на улыбку растянутого пупка в окошке между пуговиц темной рубашки. Стоящая рядом с мышкой чашка призывно пахнет кофе. Надо сходить еще себе налить. Но это нужно вставать, идти на кухню по извилистым коридорам… Ну нафиг, Алекс вернется из юридического отдела и принесет.

На правом мониторе мигает окошко предупреждения, и я щелкаю мышкой, разворачивая его, кисло усмехаюсь. Менеджеры из отдела по работе с ВИПами опять залезли на сайт с порнухой. Перехожу в окошко мэсседжера и пишу сообщение еще одной своей помощнице — Тилле, чтобы она, когда закончит настраивать телефон у новенькой девочки-секретарши нашего коммерческого, шла бы к ВИПам и запускала бы антивирусник, мной разработанный. Все равно минут через десять у них там все накроется медным тазом. Тилла отвечает мне ворохом улыбочек, подмигивающих мордочек и сердечек. Смотрю на эту розовую какофонию символов и в очередной раз убеждаюсь, что от увольнения из моего IT-отдела ее спасает только феноменальная неконфликтность и наличие хоть каких-то мозгов, позволяющих ей справляться с настройками телефонов и созданием учетных записей для вновь прибывших обормотов…. Ну и сиськи пятого размера, будем откровенны.

Дверь в наше царство проводов, процессоров, серверов и прочей аппаратуры распахивается пинком, и в узком проходе появляется Алекс, тащащий на плече стремянку. Его синие волосы стоят дыбом, в ушах мерцают гвоздики с черными камушками, черная майка с черепом болтается на цыплячьем торсе, а ноги чуть косолапо загребают при ходьбе.

— А…

— Кабель под навесным потолком барахлит, — отвечает он на мой невысказанный вопрос, шмыгая носом и сильно картавя, — как думаешь, крысы?

— Скорее, когда светильники в потолок новые монтировали, зацепили, — отвечаю я, наблюдая за тем, как он бочком пробирается к стеллажу с кучей модемов. Алекс, крякая, поднимает стремянку и ставит ее на приступку, фиксируя специальным крюком.

— Что там у юристов такое срочное было, что они мне криком чуть барабанную перепонку не выбили? — окидываю взглядом свои мониторы. На кухне генеральный директор тырит чей-то йогурт из большого холодильника. Делает пару глотков и ставит бутылку на место…

— В соцсети выйти не смогли, маленькие. Вот и изволили гневаться… — фыркает Алекс, устраиваясь за своим рабочим столом с двумя мониторами и кучей разнокалиберных кактусов около них. Кактусы он раз в неделю любовно поливает из старого заварочного чайника, приспособленного с помощью ситечка под лейку с капельным поливом.

— А ничего, что в рабочее время сидеть в них запрещено? — снова кошусь на чашку и вдруг решаю, что с кофе можно и подождать.

— Они юристы, им все, видимо, можно, — он равнодушно пожимает плечами, — а где, кстати, остальные?

— Георг и Вилли уехали за картриджами новыми. Карл заболел. Люси на конференции, защищает свою разработку для экстренного сохранения файлов при апокалипсисе… Так что, не считая Тиллы, мы с тобой сегодня здесь одни…

— Надо же как романтично… — Алекс насмешливо дергает носом. — А не закрыть ли нам дверь и не придаться ли увеселению и утехам, м?

— Отличная мысль, — щерюсь я, предвкушая ежедневное развлечение, — только боюсь, вернувшаяся Тилла снова начнет нудеть, что подслушивать разговоры сотрудников неэтично…

— Так уволь ее… — он делает какую-то пометку на стикере и клеит его на свой любимый кактус. Будто обметанный паутиной, — все равно от нее пользы — мизер, а претензий — вагон… Начальник ты, в конце концов, или как?

— Нее, увольнять ее невыгодно… Как только она появилась, мужская часть отдела начала чаще ходить на работу, а не прикидываться хворыми якобы от некачественных пельмешек, а Люси, наконец-то, сменила свои жуткие бифокальные очки на линзы.

— Люси и в очках красавица… — буркает он, а я в который раз убеждаюсь, что у Алекса уж очень специфические понятия о прекрасном. Неожиданно замечаю, что его лицо удивленно вытягивается. — Слушай, там Ванесса.

— Кто?

— Майер Ванесса пришла… — он тыкает пальцем в свой экран, и я перевожу взгляд на квадрат, в котором виден ресепшен. И точно. Возле стойки стоит наша бывшая сотрудница, с которой я когда-то крепко дружил, Ванесса. Вернее, уже теперь Эрика Майер. Рядом с ней топчется, неуверенно озираясь, русоволосый парень лет 28-30. Не задумываясь, выбираю это видео и включаю звук. И по интонациям сидящей на ресепшене Джулс (в кулуарах фирмы получившей прозвище цепной собаки) я понимаю, что видеть свою бывшую коллегу та совсем не рада…

— Ну и чего ты приперлась сюда, а? — презрение столь явно звучит в ее голосе, что мне невольно хочется помыть уши, а еще и протереть монитор дезинфицирующими салфетками, — думаешь погуляла 4 года, а тебя тут все ждут, как манну небесную?

— Да боже упаси… — откровенно веселится Эрика, облокачиваясь на стойку и подтягивая своего спутника за рукав к себе поближе, — меня ждать вообще дело ненадежное и бесполезное….

— Тогда что ты тут делаешь?

— В гости пришла.

— Да ага, конечно… Небось вынюхиваешь что-то…

— Джулс, не слетай с катушек, я обычный картограф. Я половину рабочего времени отмечаю изменения ландшафта и вношу корректировки в карты и общие базы данных, а вторую половину — сижу в лесу или в болоте, ну или там, куда институт пошлет, и собираю данные миллионом интересных способов, подкармливая местных насекомых своей кровушкой… Мне до вашего промышленного шпионажа и прочих неврозов дела нет…

— Ну-ну… — Джулс поджимает пухлые губы и меряет бывшую подругу таким уничижительным взглядом, что мне в кои-то веки хочется встать с кресла, дойти до ресепшена 10 коридоров и треснуть ее белобрысой башкой о стол.

— Ладно тебе дуться… — Эрика с незнакомо гадкой усмешкой достает из сумки-котомки бутылку водки и ставит ее на стойку перед администратором, — я тебе подарок принесла…

— Я такую отраву пить не буду, — врет Джулс нервно облизывая губы и явно сглатывая, — ты б еще мне технический спирт принесла. И вообще шла бы ты отсюда, пока я охрану не вызвала…

— Слышь, Джулс, — Эрика наклоняется к ней, понижая голос до шепота, и я резко выкручиваю звук на максимум, — ты рот-то свой прикрой, и пропуск нам с Люком выпиши, чтобы мы могли пройти к вашему всевидящему человеку пауку, а то я мигом всем тут расскажу, что ты делала в тот злосчастный новый год, после которого тебя назначили моей начальницей. Хотя ты тут была без году неделю и в словосочетаниях «бизнес-план» и «квартальный отчет» делала больше пяти ошибок.

Открываю месседжер Джулс и пишу ей туда «а я предоставлю видео — подтверждение. С любовью, Всевидящий спайдермен». И отправляю под сдержанное хрюканье Алекса, который наблюдает происходящее у меня из-за плеча.

На экране видно, как Джулс, прочитав сообщение, краснеет до корней ухоженных до отвращения волос и дрожащими руками берет чистый бланк посетителя.

— Спасибо, солнышко… — щерится в улыбке Эрика и, подмигнув своему явно обалдевшему приятелю, разворачивается в сторону коридора, ведущего в мой кабинет кратчайшим путем, — а бутылочку ты себе все же возьми… Пригодится душевные раны протирать после общения со мной…

— Сучка! — выплевывает ей в спину Джулс, нервно хватая бутылку и пряча ее под свой стол. В ответ Эрика, не оборачиваясь, показывает ей фак.

–Слушай, я, конечно, Ванессу… ну или теперь уже Эрику знал мало, всего-то месяца четыре и то скорее шапочно, — Алекс почесывает свою синюю голову, — но ей эта прога явно пошла на пользу…

— Поживем — увидим… — отвечаю я, невольно ловя себя на том, что пытаюсь хоть немного втянуть свой надутый оплывший живот. Но получается только какое-то кряхтение, от которого пуп еще больше высовывается в просвет между пуговицами рубахи, и я с трудом натягиваю ее пониже, — слушай, сделай мне одолжение, иди погуляй где-нибудь часок…

— Так не честно, я тоже хочу с ней пообщаться, — обиженно тянет Алекс, при этом выуживая из шкафа куртку и проверяя свою электронную сигарету в кармане.

— Обещаю устроить посиделки с ней за свой счет и пригласить не только тебя, но и всю компанию, которой мы тогда общались. Идет?

— Договорились, — сияет Алекс и исчезает в запасном выходе на черную лестницу, который мы сами сделали, когда поселились в этом кабинете. И вовремя, потому что через 15 секунд дверь распахивается и на пороге появляется Эрика с так называемым Люком, который, увидев наш непроходимый кавардак, состоящий из телефонов, проводов, компьютеров и разнокалиберных деталей ко всему этому, явно несколько расслабляется и перестает шмыгать серыми глазищами как испуганный таракан.

— Привет, человек-паук, — Эрика весело машет рукой, спотыкается о провод, на что Люк мгновенно реагирует, удерживая ее за предплечье, — ой, мама, кошмар, у вас тут ничего не меняется. Спасибо, Люк.

Она задорно смеется и подходит ко мне, с трудом поднимающемуся с кресла, и позволяет себя прижать к моему необъятному пузу.

— Привет, чудище лесное… — мои пальцы едва касаются ее пружинчатых волос. И я тут же отпускаю ее от себя. Она по привычке запрыгивает на край моего стола, а приятель Эрики, оглядевшись, пристраивается на колченогий, хоть и крепкий табурет. — какими судьбами к нам?

— У меня к тебе дело на килограмм желатиновых червячков, — серьезно заявляет она.

— Даже так? — заинтересованно подаюсь вперед, чувствуя, что пуговицы еле держатся, да и ремень немилосердно впивается в мой живот. — Ну давай… Жги…

— Август Принс. Тебе это имя о чем-нибудь говорит?

— Хм… Принс… банкир… Ну есть такой у нас среди тех, с кем мы сотрудничаем… а что?

— Он тут бывает?

— Редко… Но иногда заезжает к нашему генеральному, посидеть с рюмочкой чего-нибудь покрепче…

— Мне нужна информация. О нем… — обычно пустые глаза Эрики неожиданно будто вцепляются в меня ржавыми крючьями и тянут к тебе поближе, чтобы рассмотреть.

— Какого рода?

— Все что нароете… И не стесняйтесь лезть в самую грязь. Мне нужно понимать, что это за человек во всех его проявлениях….

— Эм… Он тебе что-то сделал? — осторожно интересуюсь я, чувствуя, как от ее внимания ко мне у меня потеют ладони.

— Нет. Но он может сделать моему хорошему другу. Дени, ну ты же уникум, придумай что-нибудь. Мне надо знать, можно ли с ним иметь дело или лучше сразу бежать, как от огня.

— Да придумать-то — дело нехитрое… — вздыхаю я, скрещивая руки на груди, — правда это все будет незаконно, и, в случае чего, мы тут все можем попасть в офигенные проблемы с работодателями и полицией.

Вместо ответа она молча открывает сумку и шлепает на мой стол большой пакет, наполненный моими любимыми свежими желатиновыми червячками…

— Здесь ровно килограмм, — она развязывает пакет, и от их аромата у меня текут слюни, — нароешь мне интересненькое на Принса, и я куплю тебе еще два.

— И банку хорошего кофе для Алекса. Он мне будет помогать.

— По рукам… — она подставляет мне свою детскую ладошку, и я стараюсь шлепнуть своей как можно мягче. Такое сокровище, не скупящееся на желатиновых червячков в промышленных масштабах, однозначно надо беречь…