Ничего не бойся

Евгения Олеговна Садовская, 2020

Три рассказа в жанре хоррор. О любви, о страхе, о ненависти. О том, как сильные чувства находят непредсказуемый выход.

«Перевертыш»

Мне не нравится то, что я вижу. Очень-очень не нравится. Я тяну руку вниз, чтобы открыть дверцу машины. Я чувствую, как мои скулы сводит — словно я ела лимон и запивала его лимонным же соком. Адреналин не дает мне вести себя разумно. Он подстегивает. Подхлестывает. Он дает мне команду куда-то бежать и что-то делать.

Кто она? Что она с ним делает?

— Ну какая разница, кто она? Ксюш, ну что ты в самом деле?

Артем. Ах, какой же ты хороший, Артем. Как сильно мне с тобой повезло.

— Сказала вслух? — спрашиваю и так очевидное. Улыбаюсь неловко. Так натужно улыбаюсь, что кажется, еще чуть-чуть, и уголки губ врежутся в мочки ушей.

Кивает. Так смотрит на меня — будто ему за меня неловко. Но кладет свою ладонь на мою и сжимает крепко. Ты же любишь меня, Артем, я знаю, спасибо тебе за это, мой милый.

— Я понимаю, что тебе тяжело, — говорит. — Но мы же решили все забыть, правда же?

Киваю усиленно. Решили. А как же. Только вот он за окном — мой бывший муж, которого я любила больше жизни. Ну да, ну да, все любят друг друга больше жизни, не такая уж оригиналка я тут выискалась. Но эти все расстаются и живут себе дальше. Прекрасно живут. А моя жизнь закончилась два года назад. Ровно два года назад, когда в ЗАГСе мне выдали свидетельство о разводе, а я залила сей официальный документ горючими слезами.

И тетенька в ЗАГСе мне тогда сказала, что впервые видит женщину, рыдающую над документами о разводе. Что, наоборот, все радуются. Долгожданная свобода, конечно. Я же говорю, эти все живут дальше, и все у них хорошо. А когда-то говорили своим бывшим, что любят их больше жизни. Смешно.

Я все еще люблю своего бывшего мужа. А он меня ненавидит. Из-за него моя жизнь превратилась в сплошной кошмар. Я многого Артему не рассказываю. Точнее — почти ничего не рассказываю. Правда, он не слепой и не тупой, и сам все замечает. Как я вздрагиваю, когда звонит телефон или приходит сообщение. Как я нервно кручу головой, когда выхожу из подъезда. Артем понимает, что Костя — мой бывший муж — все еще напоминает о себе.

Он, Артем, видел сообщения, где на фото — Костя с ножом. И другие фото — где я в нижнем белье. Конечно, все эти сообщения отправлены с неизвестных нам номеров, на которые невозможно дозвониться. Но выводы сделать несложно, правда?

А еще подозрительно часто рядом оказывается старенькая черная Тойота — почти везде, где я бываю, она меня ждет. На такой же машине ездит Костя. Мало ли древних Тойот немаркого цвета в городе — так я говорю Артему. И он согласно кивает. Но все же. Все же.

— Такая страшненькая, — не выдерживаю и комментирую, кивая в сторону Кости и его, видимо, новой пассии.

— Ксюш, это неважно, — Артем берет мое лицо обеими руками — бережно, как будто боится что-нибудь сломать, и смотрит мне в глаза. — Ты зато у меня самая красивая. Вылитая Анджелина Джоли.

Я смеюсь.

— В молодости, конечно, — немного испуганно уточняет Артем. Он все время боится меня обидеть. Такой милый.

Приглаживаю свои кудряшки, мельком глянув в зеркало. Я действительно похожа на Джоли, и знаю об этом прекрасно. И чего уж там — слегка горжусь этим фактом

— Поедем уже отсюда, — говорит Артем. — Я как-то не понял, мы зачем сюда вообще приезжали?

— На телефон мой старый нашлась покупательница, — отвечаю я, — очень просила привезти домой, якобы ребенок у нее маленький, и ей неудобно куда-то ехать. И номер квартиры указала — шестьдесят первый. А я и забыла, что в этом доме всего шестьдесят квартир…

— По телефону, конечно, никто не отвечает, — Артем выехал со стоянки, поглядывая в сторону моего бывшего и его дамы. — А тут — такая картина. Что-то я перестаю верить в эти случайности.

— Чего только в жизни не бывает, — пожимаю плечами, придав себе философский вид.

Посматриваю на Артема. Нахмурился, крепко губы сжал. Задумался о чем-то, сильно задумался. Хотя почему о «чем-то» — естественно, он думает о Косте и обо всех этих «совпадениях».

— Не думай об этом, — теперь уже я его уговариваю, выходит.

— Постараюсь, — честно отвечает он.

Но не думать «об этом» у нас уже не получается. Нет, мы правда старались. Даже заскочили в кондитерскую и накупили пирожных — всяких, какие я люблю. И плевать на фигуру, она у меня и так почти безупречна.

И я щебетала какие-то милые глупости, размахивая коробочкой с этими самыми пирожными, пока мы поднимались на наш третий этаж. И вечер мог быть совершенно спокойным. Но у входной двери нас ждал сюрприз. Точнее, прямо в двери.

Две красных розы.

Таких ярких, что легко смогли бы соперничать с бутафорскими лужами крови из ужастиков, которые иногда смотрит Артем по вечерам.

Коробочка с пирожными полетела на пол. Артем наступил на наш несостоявшийся ужин и спросил, тыкая пальцем в дверь:

— Что это?

— Цветы, — логично ответила я.

Артем выдирал эти несчастные розы с такой ненавистью, что у него даже пот выступил над верхней губой. Вообще-то, дверь можно было открыть, и дело пошло бы куда веселее, но я решила, что сейчас не время для моих ценных советов. С остервенением переломав розы, Артем швырнул их останки вниз, прямо в лестничный пролет. И я поняла, что дело плохо — Артем тот еще аккуратист, он даже семечки на улице никогда не щелкает, хотя любит их страшно, чтобы не засорять, значит, улицы.

Мы не ужинали. Я сразу легла спать, отвернувшись к стене. Артем лег рядом. Я не могла уснуть часа три: то старательно зажмуривала глаза и пересчитывала овец, то, наоборот, бессмысленно таращилась в стену. Артем, по-моему, тоже не спал. Хотя и пытался имитировать ровное дыхание безмятежно спящего человека.

Под утро я все же заснула. Мне снился Костя: время, когда мы только поженились, как он обнимал меня ночами, а я вдыхала его запах и не могла надышаться. Никто в целом мире больше так не пахнет, и до сих пор у меня болит в солнечном сплетении, когда я чувствую хотя бы отдаленно похожий запах. До сих пор.

Я проснулась от нежного поцелуя в ухо. Артем улыбался и гладил меня по растрепавшимся волосам.

— Ты прекрасна, — искренне сказал он, — я понимаю, почему он…

И замолчал, не закончил мысль. Засуетился, потащил меня на кухню завтракать. Нет, определенно не существует человека лучше, чем Артем.

Я выпила две чашки кофе и сжевала бутерброд. Не пирожные, конечно, но тоже кое-что. Артем пересказывал мне какие-то новости со своей работы: о том, как их бухгалтерша вышла замуж в пятый раз, и три из ее браков были с одним и тем же мужчиной. Забавно, что ж.

С опаской открыв дверь, я вышла из квартиры. Но ничего не случилось. Артем возился с ключами, а я смотрела на стену внизу и знала, что сейчас он тоже это увидит. На стене красовалось жуткое в своей реалистичности изображение, нарисованное, похоже, черным маркером. Изрезанное ножом стройное тело и густые черные лужи крови вокруг.

Нарисованная девушка была очень красива. Похожа на молодую Джоли.

Костя, кстати, отлично рисует.

Артем обернулся ко мне, перехватил мой взгляд, и посмотрел на стену. В жизни не видела, чтобы румяный человек за одну секунду становился бледным, как впечатлительная барышня откуда-нибудь из девятнадцатого века. Но вот. Увидела.

— Оставайся дома, — Артем открыл дверь и впихнул меня в квартиру. И закрыл снаружи.

Конец ознакомительного фрагмента.