Это всё не из-за меня

Евгения Владимировна Буторина, 2023

Вы когда-нибудь задумывались о том, что всё, что находится вокруг вас, является привычным и понятным. А когда вы просыпаетесь утром, то не задаетесь вопросом: кто я? Увы, но это точно не про главную героиню. Прыжки с высоты в неизвестность за странной рыжей девушкой? Прыгну. Пройти через синий лес, который пытается сделать частью себя? Пройду, а на крайний случай проползу! Встретить могущественного мага из Рода Шивахи и не восхититься? Восхитилась бы, но я ж его не знаю. А то, что он как раз и ищет мою спасительницу, так это мне только за радость. Осталось только самую малость: узнать, где я оказалась по милости странного призыва. Но больше всего беспокоят мои вкусовые пристрастия и полное непонимание того, кто же я на самом деле. Возможно, вот тот краснокожий демон, что спешит догнать нас, мне сможет рассказать побольше странной эльфийки из замка. Нет? Он меня хочет поймать? За что? Делать нечего. Ну, великолепный маг, из Рода Шивахи, я готова восхищаться. Только давай в другом месте.

Глава 8

Раса фирсов изначально жила обособленно. Государство, хоть и не такое большое по размерам как у эльфов или людей, находилось в горах. Это была всем доступная информация и преследовала она несколько целей. Во-первых, не было желающих среди людей селиться там, где отсутствовала плодородная почва. Во вторых эльфы и орки так же не претендовала на каменный места, в которых даже кустарник с трудом мог вырасти.

А вот по неофициальной, правдивой, информации — горы это только прикрытие. И знали это только сами фирсы да пара послов от каждой расы, торговлю никто не отменял. Но информацией просто так не разбрасывались, у всех брали магическую клятву и отслеживали с помощью кристаллов — нарушил кто её или нет. Делалось это так: посол брал в руки кристалл, зачитывал клятву, делился с ним своей кровью, а уж по окончании процедуры, все кристаллы уносили к источнику. От него, источника, всё в последствии и зависело. Если нарушалась клятва, все понимали, что информацию можно узнать даже у мертвого, кристалл — темнел, и вот тут начиналось самое интересное. От источника поднималась волна и взывала к воинам, которых моментально отправляла к месту нахождения нарушителя. Было два варианта развития событий.

Если каким-то способом живой передавал информацию, то направлялись воины самого королевства и уничтожали всех, кто был рядом с нарушителем в тот момент. И было не важно, слышали они или нет что-либо, а может вообще мимо проходили, на расстояние пяти взмахов крыльев никого в живых не оставалось. Тела сжигались и, в течение сорока девяти дней, никто не мог попасть на место.

Но если информацию пытались вытянуть из мертвого, то источник направлял призрачных стражей. Это было куда страшнее и случалось всего один раз. Вот в такой момент исчезло целое людское поселение. А магические силы всех, кто там находился и у кого они были, пополнили силы источника. В последствии там не росло даже сорной травы, была голая дорога. Такую информацию, уже ближе к концу дня, донес отряд, направленный на выяснение причин, которая пробудила призрачных стражей. Ожидаемо, что никаких следов найдено не было. Чистая магия не имеет ограничений.

Появление призрачных стражей и то, что последовало за этим, заставило правителя фирсов всерьез задуматься, и он принял решение, что более ни одна раса не имеет права ступать во внутренний город, только во дворец им был открыт ход. И для других рас это было очень странно. Они не понимали, как так можно, что в город, который у всех находился неким окружением дома правящих семей, у них наоборот стоит за стенами дворца. Сами же фирсы не спешили более просвещать и делится своими тайнами.

На самом деле всё было просто. Сам город и был величайшей ценность народа. Он находился за скалистой местностью, как считали все соседи. Только это было далеко не так, его окружали те самые горы, которые всем остальным преподносили как дворец. А вот уже внутри были и плодородные поля, и чистые водоемы, и сам магический источник, служивший центром всего города. Что уж говорить о силе магии, если даже удалось посадить росток дерева жизни, что в последний раз, в обмен на флакон воды из омолаживающего родника, привез торговец от эльфов. Сам Ирвик любил бывать в городском саду и всегда наблюдал за ростом дерева жизни. Да и обязанности у него такие были, следить за ним.

Всё изменилось в тот момент, когда единственный раз были задействованы призрачные стражи. Все жители почувствовали легкую усталость, а это значило только одно, что магия, которую использовали для получения информации от мертвого посла, была использована самая сильная, с полным подчинением духа, и стражи задействовали энергию живых — своих родственников. А раз городу и самому источнику было больше десяти тысячи лет, то почти каждый им приходился родней. На краткое мгновение ослаб и Ирвик. В этот самый момент он как раз находился у эльфийского дерева и, чтоб не упасть в момент легкого оттока сил, оперся ладонью о его ствол. Это был краткий миг, но этого было достаточно.

При соприкосновение с зеленой корой дерева, Ирвик почувствовал легкий укол и дрожь по всему телу. Он тут же отдернул руку, но странная дрожь не проходила, а на ладони зарастал тоненький порез. Ему даже пришлось поднести ближе к глазам руку, чтоб удостовериться в том, что он видит. Только вот никаких следов, что ранка действительно была, больше не осталось. Даже маленького шрама. А уж зрение у фирсов всегда было превосходным. Дрожь так же прекратилась. Списав всё на легкий отток магии из-за источника, Ирвик продолжил заниматься своими делами. И это было его самой главной ошибкой.

Именно с помощью заклинания, которое было завязано на эльфийском дереве и которое было активировано кровью, заставило гордого фирса стать простым слугой у провидицы по имени Линэлль. Не самая приятная участь.

Об этом всём гордый маг узнал утром, когда открыв глаза, обнаружил себя лежащим в неизвестной комнате на полу, укрытым лишь собственными крыльями. Осматривая помещение без окон и дверей, он попутно радовался, что на нем самом имеется одежде. Потому как в отличии от него в комнате не было ничего, лишь стены, пол и потолок. Даже намека, что здесь когда-либо кто-нибудь находился. Ирвик начал уже предполагать, что это так выглядит место, куда попадают все после смерти. Ходили такие легенды, что когда оканчивается одна жизнь, то начинается другая, но перед этим необходимо очистится и принять всё, что с тобой происходит. Поэтому вздохнув и постаравшись не слишком расстраиваться, фирс поудобнее уселся на пол и постарался понять, что же привело его с толь раннему окончанию одной из жизней.

По его ощущениям, просидел он в одной позе довольно долго и с удивлением начал отмечать, что обычные потребности организма никуда не делись. А самое интересное, его руки и ноги начали неметь. Но у духа не может быть потребностей тела. Из чего фирс сделал очередной вывод — он всё же жив. При этом находится в плену и его магия ему не доступна. Его внутренний огонь не отвечал. Паника легкой дрожью начала подбираться к его сознанию. А подпустить её близко он не мог. Поэтому, вспомнив молодость в императорской страже, Ирвик начал активно разминать своё тело, чередуя весь арсенал боевых упражнений.

–Напрасно. Это не поможет

–Кто вы? — Не прекращая своих действий, фирс тем не менее незаметно исследовал помещение, ожидаемо никого не появилось. — Мне разговаривать удобнее, когда я вижу своего собеседника.

–Хорошо. Если вы уже привели себя в порядок, то сейчас Микси проводит.

Голос пропал, но вместо него появился зеленый кирпик и дверь в стене. Кирпик ожидающе смотрел на Ирвика

–Вас хочет видеть госпожа. Я вас провожу.

–Хорошо хоть не синий кирпик. — Очень тихо проговорил фирс

–А вы бы хотели видеть синего?

Фирс тяжело вздохнул. Именно из-за назойливости и просто неограниченного желания услужить не все готовы были использовать этих забавных крошек в качестве слуг. То, что при симбиозе хозяин-слуга у каждой из сторон раскрывались магические силы и даже мог появиться свой собственный дар, не могла перекрыть самой сути кирпиков.

Шли они не очень долго и если в начале Ирвик старался не сильно удивляться, то по мере продвижения по замку, а судя по характерно выложенному камню это был именно замок, выдержка ему постепенно отказывала. И дело даже было не в том, что им не встречались по пути живые существа, а встреченный духи низко кланялись и говорили «хозяин». Даже замеченная открытая дверь, из которой доносились отголоски магии добровольной жертвы, а поспешивший эту дверь закрыть хоблин низко поклонился. И уж точно не температура в самом здании, которая даже по меркам фирса была чуток прохладной. А уж он в этом разбирался, магия огня пронизывала каждую клеточку его тела. И то, что сейчас он начал ощущать скованность, ему очень не понравилось.

Однако самое большое потрясение Ирвик испытал, когда они дошли до помещения, которое больше подошло бы магу-алхимику: всюду склянки, разные минералы, порошки, книги и старинные манускрипты. Фирс с удивление разглядывал это место, краем глаза не забывая следить за перемещениями того, кто вошел следом за ними, стоило только испариться кирпику.

–Вижу, тебе понравилось дело рук моих.

При этом фирс не сделал ни одного движения. Он понимал, что сейчас идет некая проверка и если он проявит излишнее любопытство, повернувшись к говорящему, то проиграет. А что последует за проигрышем, даже представлять не хотелось.

–Понимаю, — между тем продолжил говорить мелодичный голос, — собранность во всём. Но тебе не нужно меня остерегаться. Уже поздно что-либо менять. А уж бояться тем более. Ирвик, теперь мы связаны.

Не готов, ох как сильно не готов, оказался фирс к тому, что перед ним предстанет эльфийка. Да не простая, а та, изображение которой, обязаны были знать все. Та, которая служила на благо всего мира. Та, магия которой способно на созидание и в этом ей нет равных. Только вот от чего весь её вид говорит о том, что это мир обязан её оберегать. Почему же сейчас смотря в её абсолютно черные глаза Ирвику, одному из сильнейших магов огня и магистру призыва, захотелось избавить себя от её общества и укрыться где-нибудь подальше.

–Кто ты? — Голос фирса звучал глухо. — Зачем я здесь?

Тяжелый торжествующий смех стал ему ответом. Ирвик понял одно, больше домой он не вернется.

–Неужели ты меня не узнал? А мне казалось, что, не смотря на всю закрытость вашей расы, вы всегда были хорошо осведомлены.

–Как раз то, что я тебя узнал, и вызвало у меня такой вопрос. Твоя магия сейчас не соответствует тому, что о тебе говорят.

–О, ты действительно самый лучший выбор.

–Для чего?

–Об этом ты узнаешь чуть позже. А сейчас следуй за мной. — Поманив пальчиком Линелль двинулась в глубь комнаты. — Для экономии времени, советую тебе не сопротивляться. Это может быть болезненно.

Похоже, что он был не первым, кого провидица таким оригинальным способом приглашала в гости. А вот тот факт, что на нежелание фирса следовать за ней его тело пронзило легким холодом, а затем ноги сами пошли в нужном направлении, стал неприятным открытием.

–Я же говорила, что не нужно сопротивляться. — Не останавливаясь, эльфийка что-то кинула под ноги Ирвику. — Это поможет тебе легче привыкнуть к твоему новому дому.

–У меня есть дом и новый мне не нужен.

–Наивный, какой же ты наивный. Но это даже к лучшему. Легче будет покорить короля. А сейчас пора серьезно поговорить. Присаживайся, сейчас я в последний раз буду здесь хозяйкой.

Сам того не ожидая фирс, присел на возникшее кресло. Линелль уже расположилась в подобном и, с явным удовольствие, пила что-то из непрозрачного бокала, небрежно закинув ногу на ногу. При этом весь её вид так и лучился весельем. Иривик же наоборот клял себя, слишком расслабился, слишком много потрясений, которые выводят из себя. Но ему это будет уроком на будущее. Хотя, то что это будущее у него возможно, становится весьма сомнительным. Поэтому сейчас ему остается только одно, присесть в предложенное кресло, узнать что с ним произошло и попытаться вернуть себе контроль над собственным телом.

Пока он всё делал правильно, а эльфийка была довольна. И видимо от того, что её план удался, она и решила поделиться им полностью со своим гостем. Но от того, с какой небрежностью и легкостью она рассказывала о том, каким образом ей удалось преодолеть защиту его рода, вызывало ужас.