Дон-Кихот

Евгений Шварц, 1955

Сценарий Евгения Шварца, основанный на известном романе Сервантеса о приключениях странствующего рыцаря Дон Кихота, начинается с отправления Дон Кихота вместе с его оруженосцем Санчо в их первое путешествие. Как и в романе, Дон Кихот будет сражаться с ветряными мельницами, совершать свои подвиги во славу Дульсинеи Тобосской, искать злого волшебника Фрестона, пока его, наконец, не вернут домой… Дома же, после одного жесткого розыгрыша, разочарованный Дон Кихот потеряет страсть к путешествиям и веру в людей. Но, даже умирая, он продолжит мечтать о мире рыцарей, где с верным Санчо он будет помогать людям!

1

Село в Ламанче. Летняя ночь приближается к рассвету, белые стены и черепичные крыши селения едва выступают из мрака. Два огонька медленно движутся вдоль заборов, поднимаются вверх по крутой улице. Это спешат с фонарями в руках два почтенных человека: священник, лиценциат Перо Перес, и цирюльник, мастер Николас.

Оба путника уставились в одну точку, всматриваются во что-то там наверху, в самом конце крутой улицы.

Цирюльник. Все читает и читает бедный наш идальго Алонзо Кехано.

На пригорке, замыкая улицу, возвышается небогатая усадьба с гербом над воротами, а под самой ее крышей в предрассветном мраке ярко светится четырехугольник окна.

Священник. Жжет свечи без счета, словно богатый человек. Экономка хотела было позвать к нему доктора, да не удалось ей наскрести дома и десяти реалов.

Цирюльник. Как! Ведь недавно наш идальго продал лучший свой участок. Тот, что у речки!

Священник. Все деньги поглотила его несчастная страсть: он купил два с половиной воза рыцарских романов и погрузился в них до самых пяток. Неужели и в самом деле книги могут свести человека с ума?

Цирюльник. Все зависит от состава крови. Одни, читая, предаются размышлениям. Это люди с густой кровью. Другие плачут — те, у кого кровь водянистая. А у нашего идальго кровь пламенная. Он верит любому вздорному вымыслу сочинителя, словно священному писанию. И чудится ему, будто все наши беды оттого, что перевелись в Испании странствующие рыцари.

Священник. Это в наше-то время! Когда не только что они, а правнуки их давно перевелись на свете. Ведь у нас тысяча шестьсот пятый год на дворе. Шутка сказать! Тысяча шестьсот пятый!

Так, беседуя, входят друзья в распахнутые настежь ворота усадьбы, и женщина лет сорока, экономка Дон-Кихота, бросается навстречу пришедшим.

Экономка. Слава тебе, господи! Пожалуйста, пожалуйста, сеньор священник и сеньор цирюльник. Мы плачем тут в кухне.

Просторная кухня, она же столовая. Широкий очаг с вертелом. Полки с медной посудой. Под ними на стене висят связки лука и чеснока.

За широким темным столом плачет, уронив голову на руки, молоденькая племянница Дон-Кихота.

Священник. Не будем плакать, дитя мое! Бог не оставит сироту.

Цирюльник. Слезы — драгоценный сок человеческого тела, который полезнее удержать, нежели источать.

Экономка. Ах, сеньоры, как же ей не плакать, бедной, когда ее родной дядя и единственный покровитель повредился в уме. Потому и подняла я вас на рассвете, простите меня, неучтивую.

Племянница. Он читает с утра до вечера рыцарские романы. К этому мы привыкли. Он отказался от родового своего имени Алонзо Кехано и назвал себя Дон-Кихот Ламанчский. Мы, послушные женщины, не перечили ему и в этом.

Экономка. Но сегодня началось нечто непонятное и страшное.

Священник. Что же именно, сеньора экономка?

И словно в ответ, страшный грохот потрясает всю усадьбу.

Экономка. Вот что! Вот почему послала я за вами. Пойдем поглядим, что творит мой бедный господин в своей библиотеке. Мы одни не смеем!