Стриптиз для одинокой женщины

Евгений Худаев

Только представьте, хрупкая женщина Афродита Ивановна, у которой вдруг потек кран, пытается вызвать сантехника. Но вместо того, чтобы дозвониться в ЖЭК, ошибается одной цифрой, и попадает… в агентство «Горячий жеребец»! Появившийся на пороге «сантехник по вызову» явно непохож на тех, кто зачастую ремонтирует краны. Но Афродита Ивановна не теряется и получает из ситуации двойную выгоду! Именно такие житейские истории, пропитанные юмором и легкой иронией, собраны в сборнике Евгения Худаева «Стриптиз для одинокой женщины». Описанные ситуации могли бы случиться (или уже случались) с каждым из нас. Книга рекомендована всем ценителям юмора, кто любит посмеяться вдоволь и «от души».

НАША СЛУЖБА И ОПАСНА И… ВРЕДНА

ДЕЛО ПЕРВОЕ. УПЫРЬ С УЛИЦЫ ВЕСЕЛОЙ

Посвящается всем отважным работникам милиции, которые, не жалея живота своего несут тяжелую, и опасную службу по охране порядка, иногда оказываясь в неординарных ситуациях.

ППС — для тех, кто действительно не знает, Патрульно-постовая служба, одно из подразделений милиции.

1

Старый, весь дребезжащий «уазик» перевозил патруль ППС в составе двух человек. За рулем машины сидел пятидесятилетний сержант Михаил Леопольдович Гарбуз. Толстый, вечно ворчливый дядька, с пушистыми седыми усами. Вот он, и сейчас завел свою любимую пластинку:

— Федька, вот скажи мне…

Рядом с водителем сидел старший патруля, Федька, а вернее сержант Федор Иванович Кулебяка. Маленького росточка, Кулебяка больше похож был, со стороны на подростка. Рыжеватый, рано облысевший, с большими ушами Федька красавцем не был, но бабы к нему липли, как мухи на мед. Хотя к нашему рассказу это отношения не имеет.

Прослужив десять лет в милиции, Кулебяка заслужил определенный авторитет, и был на хорошем счету у начальства. Гарбуз же его, кроме как «Федька» никак больше не называл. Мог иногда, еще и по заковыристей обозвать; «сопля в скафандре», «сосунок», или «щенок лопоухий». Такое отношение, конечно, злило, и раздражала старшего патруля, но сделать он, ничего не мог. Гарбуза в Отделе тоже ценили и уважали.

— Федька, вот скажи мне, ветерану МВД, кода мне заменют эту чертову колымагу, на нормальную машину? — спросил ветеран МВД.

«Уазик» словно почувствовав, что говорят про него, раза три громко и возмущенно «чихнул», сотрясаясь всем корпусом.

— Вот, видал, что делается! — Гарбуз даже обрадовался. — Этот старый драндулет, в один прекрасный день, просто на ходу, сам рассыпется, а мы, будем пешкодралом ходить.

Под днищем «уаза» что-то громко хрустнуло, а колеса сами собой вильнули по направлению к встречной полосе.

Сержант Гарбуз заскрипел зубами, напрягся и выровнял руль.

— Выделили специально, три машины импортные, для всего РВД. И что? Начальство сразу себе прибрало… Мы за преступниками гоняемся на металлоломе, а начальство раскатывает на «мерсах» и «бэхах», по кабакам да по баням, как царьки. Федька, разве это справедливо?

Кулебяка не успел ответить, в этот момент громко захрипела рация таким голосом, словно, кто-то душил дежурного:

— Махаон, Махаон, это Парнасиус, надо подъехать к парку Революции, там молодежь хулиганит… — сообщил дежурный.

— Опять… — простонал ветеран МВД, и на его глаза навернулись слезы.

Месяца два назад их патруль получил аналогичный вызов, подъехать к парку Революции. Они поспешили. Приехали. Огляделись.

На небольшой лужайке, на самодельных скамейках сидело человек семь пацанов. Сидели и громко пели какой-то модный блатняк, про воровскую любовь и про зону. Здесь же, прямо на земле разложена еда, консервы всякие. Общую композицию довершали бутылки с водкой и пивом. Непорядок на лицо.

— Махаон, Махаон, помощь нужна, — издевательски прохрипела рация, голосом уже почти задушенного дежурного.

— Парнаус, сами справимся, — заверил Кулебяка.

— Не Парнаус, а Парнасиус, — возмутилась рация.

— Не один хрен, — буркнул в сторону сержант Кулебяка.

Вообще это увлечение начальника РВД подполковника Букашина бабочками, раздражала многих. Вот и позывные он, Букашин, лично сам для патрулей придумал. Все позывные теперь происходили от названий бабочек. Здесь не поспоришь, Букашин начальник, остальные все — дураки.

Кулебяка согласился на позывной «Махаон». Посчитал, что это лучше, чем быть, «Капустницей», или «Павлиньим глазом».

Кулебяка и Гарбуз направились к потерявшей страх малолетней шпане, не подозревая, что они сами попали в хорошо подготовленную засаду.

Когда милиционеры подошли к молодежи, а Кулебяка козырнул, и только открыл было рот, чтобы поинтересоваться, что это за посиделки здесь устроили, почему шумят… Его опередили. Один из пацанов подскочил со скамьи, словно ужаленный и заорал дурным голосом:

— Пацаны, атас! Кто последний тот «козел»!

В этот момент, из ближайших кустов, с криками и воплями, выскочило еще человек двадцать пацанов и девчонок. Кулебяка решил, что это последнее его дежурство в этой жизни. Но вся молодежь бросилась к их старенькому «уазику». Открыв все четыре двери, пацанва стала пропихиваться в салон автомобиля. Несколько раз жалобно пробибикал сигнал «уазика», видимо взывая о помощи. Но, что могли сделать два мента, против двадцати малолетних дуроломов.

Через полминуты ментовской «уазик» оказался заполнен подростковыми телами под самую крышу, в прямом смысле этого слова, словно консервная банка рижскими шпротами. А еще через полминуты «уазик» жалобно заскрежетал, показывая, что он не в силах противостоять такому беспределу. Задние колеса автомобиля просто отвалились, и «уазик» просел на брюхо.

Пока ошарашенные менты стояли рядом с покалеченной машиной, детишки радостные разбежались по кустам. Один из них, правда, сообщил приятную новость, видимо, чтобы приободрить ментов:

— Мусора, нам удалось перебить рекорд, у пацанов с соседнего района. В ваш вонючий «луноход» двадцать три человека вместилось. Ура новому рекорду!

Еще миг, и парк опустел. На дороге остался растерзанный «уазик», и офигевший от нового рекорда, патруль.

Когда сообщили о поломке машины начальству, то начальство пришло в бешенство.

— Вы че, мне тут заливаете! Небось, кирпич со стройки тырили?! — выдвинуло свою версию начальство.

Ох, и влетело им тогда за сломанную машину.

Прошло только два месяца, и снова вызов в парк Революции.

— Федька, я в парк Революции не то, что на БТРе, на танке не поеду… — завыл, словно попавшийся в капкан волк, сержант Гарбуз.

Сержанту Кулебяке тоже не хотелось ехать в парк Революции. Он решительно схватил рацию и закричал:

— Пеленгас, Пеленгас, это Махаон! Не могу в парк Революции приехать, пробили колесо! Отбой…

— Сам ты Пеленгас… — обидчиво хрюкнула рация.

— Спасибо Федор Иванович, вовек не забуду, — по щеке сержанта Гарбуза прокатилась крупная слеза.

Ничего себе, этот грубиян и ворчун Гарбуз, сразу вспомнил имя и отчество старшего патруля.

Кулебяка понимал, что Гарбуз хоть и ругает свою старушку, но машину очень любит и бережет ее.

Поехали дальше. Кулебяке захотелось как-то подбодрить напарника.

— Михаил Леопольдович, а помнишь, как нас вызвали на улицу Земельную. Где пьяный мужик с топором бегал за женой и сыном. Приехали, перехватываем мужика, тот сразу испугался, трезвеет на глазах и заявляет, что он Папа Карло, и ни кого не собирался убивать. А с топором бегает потому, что хочет немного снять стружки у своего сыночка — Буратино.

Напарники начинают громко смеяться. Дежурство начиналось у них, слава Богу, спокойно.

2

— Юра, что у тебя с пальцем? — Дежурный майор Капустин обратил внимание, на перевязанный бинтом палец на руке у своего помощника, сержанта Перепелкина.

— Жена моя, Верка, говорит вчера: «Юра, вынеси мусор». А я говорю: «Мне не охота с дивана вставать». А Верка моя говорит, что если мусор не вынесешь, то я, мол, палец тебе тогда откушу, — Юрка громко заржал.

— Ну, и что? — Поинтересовался Капустин.

— Я не поверил, не встал с дивана, а Верка, змеюка, чуть палец мне не отгрызла. Во, видал! — Перепелкин покрутил перебинтованным пальцем, перед носом майора Капустина.

— Зато мусор не пришлось выносить…

— Какай там…Я Веерке сказал, что теперь, мол, я травмирован, не могу мусор выносить. А она, сучка, говорит, я, тебе палец не на ноге укусила, значит идти можешь. Будешь ерепениться, сейчас и не ноге отгрызу палец…Куда здесь денешься? Пришлось идти…

Приятные воспоминания Перепелкина прервал телефонный звонок.

— Алле! Ето милиция?

— Милиция, милиция, она самая, — майор Капустин, не задумываясь, выпил сразу две таблетки «цитрамона», у него сильно разболелась голова, — Чего хотели сообщить?

— Алле! А ето точно милиция? — недоверчиво спросили на другом конце провода женский голос.

— Да точно, точно… — договорить майор не успел.

— Срочно приезжайте на Веселую, у нас труп с огромным топором в спине.

В трубке что-то загремело. Затем раздались какие-то визги. Это к чертям летела спокойная ночная смена.

— Какая еще Веселая, какой труп?! — взревел Капустин, он даже подскочил с кресла.

— Улица Веселая, корпус 5-Б, студенческое общежитие. На втором этаже труп лежит, с огромным топором в спине.

— А чего труп там лежит?

— Не знаю… Видно, где лег, там и лежит…

— Вы ничего не путаете? — со слабой надеждой спросил майор.

— Чего тута путать. Своими глазами, только что лицезрела этот ужас.

— Как фамилия?

— Чея, трупа? Не знаю, не спросила…

— Да нет ваша фамилия.

— Так я эта… господи, запамятовала…

— Вы что, свою фамилию забыли? — удивился Капустин.

— Да забыла. Чай не каждый день трупы вижу с топорами в спине.

Женщина бросила трубку, прервав интересный разговор.

Майор еще не успел передать патрулям сообщение, как телефон вновь зазвонил.

— Дежурный по… — Начал было представляться Капустин.

Но его оборвал женский пронзительный крик в трубке:

— Караул! Спасите! Помогите! На помощь!

— Женщина, что случилось? Толком кричите, а не просто так…

Конец ознакомительного фрагмента.