Котел с неприятностями. Россия и новая Большая Игра на Ближнем Востоке

Евгений Сатановский, 2022

Что представляет собой Ближний и Средний Восток? Кто управляет регионом: династии и диктаторы? Почему на мусульманском Ближнем Востоке демократия бывает только исламской? Кто и как пытается влиять на регион – и что у кого в итоге получается? О региональных сверхдержавах и имперских амбициях. Кто кого: новый Халифат, новая Оттоманская Порта или новая Персидская империя? Россия без союзников – кто Москве в регионе друг, враг и партнёр? Это не энциклопедия, не справочник и не сборник путевых рассказов. Но в этой книге можно найти сведения о регионе, который является источником основных угроз для всего мира. Ближний и Средний Восток – это нефть и газ, всемирно известные курорты и крупнейшие на планете рынки вооружений и военной техники. Это колыбель современной цивилизации и родина иудаизма, христианства и ислама. Но это и источник терроризма и наркоторговли, опасный для России, Евросоюза, Соединённых Штатов, Индии и Китая, – настоящий «котёл с неприятностями». Знать о нём всё невозможно, но понимать, что именно происходит на пространстве от североафриканского побережья Атлантики до границ Индии и от Сомали до российской границы, полезно для выживания. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Предисловие. БСВ: «дуга нестабильности», или котёл с неприятностями…

Что представляет собой с российской точки зрения регион, занимающий пространство от Марокко до Пакистана и от Сомали до российской границы? Территорию «Большой игры»? «Мягкое подбрюшье» России? Родину джихада? Потенциального союзника России в противостоянии с Западом и ситуационном альянсе с Китаем? Ресурс углеводородов для мировой экономики? Источник вдохновения для Бжезинского, Жириновского и Дугина?

Традиционно БСВ называют «мягким подбрюшьем» России. В самом деле, сколько бы мы ни готовились к вооружённому противостоянию с НАТО, какие бы спекуляции ни строились вокруг складывающегося мало-помалу альянса России с Китаем, как бы мы ни спорили с Японией по поводу Южных Курил, одной из основных угроз для России является угроза с юга.

Для джихадистов всего исламского мира Россия — часть «мира меча». Войну с нами они ведут со времен советской оккупации Афганистана, полагают, что в ней нас победили, и готовы добить в любой момент на нашей собственной территории после победы над Западом, альянс с которым позволил им добиться ухода из Афганистана СССР, а теперь они смогли изгнать из Афганистана и США. Теракты на Северном Кавказе, в Москве, Санкт-Петербурге и Волгограде, суицидальный террор и захват заложников явно имеют ближневосточное происхождение.

Проблема распространения ядерного оружия для России, при всей напряжённости ситуации в Северной Корее, — это проблема стабильности пакистанских ядерных арсеналов и приближения Ирана к ядерному статусу. Проблема наркотиков — бесконтрольное производство опиатов в Афганистане и их транспортировка в Россию через центральноазиатские республики. Проблема религиозного экстремизма — распространение на территории России радикальных исламистских идей, происходящих из стран БСВ, и замена умеренного российского муфтията экстремистами из числа возвращающихся в её пределы радикалов, обучавшихся в медресе и исламских университетах региона или участвовавших в джихаде в Сирии, Ираке и Афганистане.

Проблема границ — претензии Ирана на перераспределение бассейна Каспийского моря и агрессивная политика на постсоветском пространстве Турции. Военно-политический и экономический подъём Ирана и Турции сулит России ничуть не меньшие проблемы, чем противостояние с США и НАТО. И столкновение российских интересов с турецкими в Сирии осенью 2015 года, когда решалось само существование этой страны — и перспективы стабильности на Ближнем Востоке как таковом, — это доказало. Как, впрочем, Карабахская война в конце 2020-го и «Шушинское соглашение» Анкары и Баку лета 2021 года.

МИД РФ, структура осторожная, консервативная и, в отличие от советских времён, лишённая идеологического давления Политбюро, вовлекавшего страну в рискованные внешнеполитические авантюры, высказывая мнение Москвы по тем или иным конфликтным ситуациям БСВ, делает это сглаженно, стараясь не вставать ни на чью сторону. Однако полагать, что одинаково ровные отношения с арабским миром и Турцией, Ираном и Израилем, Афганистаном и Пакистаном можно будет сохранять вечно, было бы слишком наивно — и обойдётся слишком дорого. Старая британская поговорка «араба нельзя купить, его можно только арендовать» чрезвычайно точно характеризует одну из основных традиций региона, однако сохранение прочных партнёрских отношений со всеми без исключения силами, действующими на БСВ, существенно превышает объём наличности, циркулирующей в мировой финансовой системе. И уж тем более в финансовой системе российской.

Как и во все предшествующие эпохи, ближневосточные «центры силы» в третьем десятилетии XXI века соперничают между собой. «Великие державы» в расширенном составе продолжают очередной раунд «Большой игры». Международные организации реализуют масштабные проекты, значительная часть которых направлена на обеспечение финансирования самих этих организаций, не имея никакого отношения к реальным проблемам БСВ. События же в регионе разворачиваются своим чередом.

Как и процессы, идущие в Африке южнее Сахары, хотя она пока ещё более или менее варится в собственном котле, проблемы Ближнего и Среднего Востока касаются Европы и Соединённых Штатов, России и Китая, Индии и стран ЮВА напрямую. В том числе потому, что влияют на объём и ценовой баланс рынка углеводородов и состояние рынка вооружений, безопасность мировых грузоперевозок и уровень террористической угрозы. Они оказывают решающее влияние на эмиграцию из стран «третьего мира» в государства «золотого миллиарда» и на экологию планеты, перспективы режима ядерного нераспространения и будущее наркоторговли. Этим и объясняется внимание, которое мы уделяем событиям, происходящим на обширном пространстве от атлантического побережья Северной Африки до пределов Индостана, хотя казалось бы — кого они должны интересовать в Париже, Лондоне, Пекине и Москве, не говоря уже о Риге или Киеве?

Политологи всего мира вслед за Збигневом Бжезинским называют эту территорию «дугой нестабильности», что более или менее соответствует действительности. Все попытки привнести в эту дугу стабильность, которые в своё время с энтузиазмом, достойным лучшего применения, предпринимал Советский Союз, распространяя на её просторах социализм, а сегодня — Соединённые Штаты со товарищи, распространяя там же с тем же успехом основы демократии, провалились и явно будут проваливаться впредь. Причина этого в том, что регион, по глубокому убеждению автора, представляет собой настоящий котёл с неприятностями, а из ведьмина варева супа не сваришь, чего туда ни накроши. Известная поговорка про бочку мёда, которую портит ложка дёгтя, в применении к БСВ означает бочку дёгтя, которую так называемое мировое сообщество пытается исправить дозированными инъекциями мёда, искренне удивляясь, почему у него ничего не получается.

Отметим сразу: единого для всего мира подхода к тому, какая именно территория составляет Ближний Восток, не существует в принципе. Каждая имперская столица имела своё ви́дение мира, каждая академия унаследовала это ви́дение от своей империи, а современные постмодернистские научные школы привнесли в это немало путаницы, причудливым образом кроя планету по живому, в меру того, насколько компьютерные технологии позволяют экспериментировать с географией. В итоге наряду с классическими полушариями мы можем найти в Интернете мир, центром которого являются Австралия или Китай, Япония или Индия, Бразилия или Турция. Однако, отбросив экзотические варианты, мы обнаружим, что основные современные картографические школы планеты помещают на интересующем нас месте Ближний Восток и Большой Ближний Восток (английская школа) или Ближний и Средний Восток (русская). Что не есть одно и то же.

Было бы любопытно взглянуть на регион с точки зрения академических традиций Парижа, Берлина, Рима или Мадрида, однако французская и немецкая школы ближневосточных исследований (как и японская или китайская) при всей их значимости замкнуты в национальных границах, побеждены англоязычной и на протяжении десятилетий являются «вещью в себе». Что до итальянских и испанских материалов, интересы этих стран в регионе были слишком ограниченны, чтобы всерьёз повлиять на мировую картографию.

Ближний Восток большинства современных англоязычных атласов и учебников — порождение британской колониальной системы. Он с запада и юго-запада ограничен Египтом, а с востока — Ираном. Бывших французских и итальянских колоний, территорий, вошедших в состав Российской империи, а также стран, возникших на месте африканских колоний Великобритании и Британской Индии, на этих картах нет. Есть Кипр, но никаких следов Магриба, Сахеля или Афганистана. Что с точки зрения британской университетской школы, готовившей администраторов и дипломатов под конкретную задачу, понятно. Чужие колонии изучать бессмысленно, Судан и Африканский Рог — это Африка, Пакистан — Индия, а ими занимаются в другом департаменте. Ничего личного — только бизнес и сложившаяся система управления, приспособленная для нужд собственной империи. А для чьих ещё?!

Ближний Восток послевоенной американской школы куда шире. В его состав входит Большой Магриб, Судан и побережье Африканского Рога — до границ Кении, Афганистан и, по крайней мере на некоторых картах, Пакистан, который окончательно «прописался» на Большом Ближнем Востоке в составе американского АфПака в 2000-х годах. Что называется, где воюем, то и рисуем. Логика понятная и с американской точки зрения оправданная. Понимать надо. Отметим, не для развития темы американского империализма, а ради понимания перспектив, что с точки зрения США Большой Ближний Восток включает республики Центральной Азии и Закавказья, являющиеся северной периферией Турции, Ирана и Афганистана, и в этом качестве входящие в зону стратегических интересов Соединённых Штатов. У военных баз, путей тылового обеспечения и зон дислокации вооруженных сил своя география.

Российский Ближний и Средний Восток (традиционно характеризовавшийся в отечественной востоковедной школе как ТВД БСВ — театр военных действий…) по понятным причинам не включает бывшие советские республики, с 1991 года существующие в качестве независимых государств, объединённых с Россией в рамках более или менее виртуальных межгосударственных соглашений и союзов. Или, напротив, максимально от неё дистанцирующихся. Они, с точки зрения автора, имеют не большее отношение к региону, состояние дел в котором он предполагает описать, чем Сахель, Балканы или Индия. Общее историческое, цивилизационное, религиозное и культурное прошлое БСВ сближает его пограничные районы с примыкающими территориями транссахарской Африки, Юго-Восточной Европы, Закавказья, Центральной Азии, китайского Туркестана или Индостана. Кипр — такая же часть исторической Оттоманской Порты, как Балканы, но он ещё и Европа. Мавритания, Судан, Эритрея, Джибути и Сомали — не только Ближний Восток, но и Африка. Пакистан — часть исторической Большой Индии, а Афганистан — Центральной Азии.

Всё это не отменяет того простого факта, что «русское наследство» на «северных территориях» Турции и Ирана, вошедших в состав Российской империи в XIX веке и существовавших в составе СССР до конца XX столетия в качестве союзных республик, до настоящего момента вполне живо. Вашингтон, Пекин и Брюссель, не говоря о Тегеране и даже Анкаре, не вытеснили оттуда Москву и, несмотря на ослабление позиций России, вряд ли вытеснят её до конца. Так что, вопреки Госдепартаменту и Пентагону, мы будем говорить об этой территории как о периферии БСВ, но не его интегральной части. Этот громадный по площади и чрезвычайно разнообразный по природным условиям регион — ближний сосед России и основной объект её территориальной экспансии в ХVIII–XIX cтолетиях. Турецкая империя и Иран потеряли немало причерноморских и прикаспийских провинций в войнах с Россией, хотя часть ранее потерянных земель были возвращены ими после распада Российской империи, а остальные Турция пытается прибрать к рукам сейчас, о чём можно сожалеть сколько угодно. Надеяться на их возвращение, конструируя заново Российскую империю или СССР, себе дороже. Аляска, Польша и Финляндия тоже были когда-то частью России.

В начале ХX века большая часть БСВ была частью трёх империй: Британской, Французской и Российской. Ливия, Эритрея и Южное Сомали принадлежали Италии. Западная Сахара и находящиеся на территории Марокко города Сеута и Мелилья — Испании. Оттоманская Порта и Иран, казалось, доживали последние десятилетия самостоятельного государственного развития, а независимость Афганистана была обеспечена исключительно его ролью буферной территории, балансировавшей между Лондоном и Санкт-Петербургом. Период между двумя мировыми войнами с мандатной системой Лиги Наций позволил урезать Турцию в пользу Франции и Британии. Современная конфигурация государственных границ БСВ — не более чем итог распада колониальной системы. Как следствие, неурегулированные претензии стран БСВ друг к другу на протяжении десятилетий стали причинами множества войн и пограничных конфликтов, в итоге некоторые из этих стран, продолжая иметь представительство в ООН и прочие формальные признаки государственности, превратились в территории, не управляемые из единого центра.

Межгосударственные конфликты и гражданские войны, терроризм и пиратство, преследования меньшинств и трайбализм, революции и перевороты, распространение оружия массового поражения и наркопроизводство, геноцид и джихад в его современном высокотехнологичном исполнении — отличительные черты современного БСВ. Не слишком привлекательное получается место под солнцем. Хотя чего-чего, а солнца там действительно много. Кабы не сплошное кладбище, отличный вышел бы мировой курорт. Выйдя из-под контроля метрополий, бывшие колонии, за редкими исключениями, создали не стабильные общественные системы, а более или менее успешные имитации западных институтов. Регионом управляют монархии, авторитарные светские диктатуры, военные хунты или исламские властные институты — за исключением Кипра и Израиля, политические системы которых воспроизвели европейские модели, а не имитировали их.

Попытки найти в «Арабской весне» 2011 года признаки превращения этих режимов в «демократии современного типа», распространённые в своё время в европейских и американских политологических кругах, заставляли вспомнить о советском идеологическом «госзаказе». Збигнев Бжезинский удивительно мало по сути своей отличался от Александра Дугина, а Дик Чейни от Владимира Жириновского. Что до Барака Обамы… как есть был Григорий Явлинский — только добравшийся до власти. Не дай Б-г…

Бжезинский, шляхтич старого закала, не доверяющий русским в полном соответствии с заветами Костюшко, а евреям просто потому, что какой польский аристократ будет полагаться на евреев, даже после теракта 11 сентября 2001 года считал союз США с исламским миром предпочтительнее антитеррористической коалиции с Россией, Индией и Израилем. Евразиец Дугин вопреки реальности первой и второй чеченских войн надеялся на то, что в борьбе с американской гегемонией и западным заговором Россия найдёт в исламском мире естественного союзника. Борцы с «жёлтой опасностью» и в США, и в России ищут в странах ислама противовес Китаю. Бывший вице-президент США Дик Чейни, с началом военных кампаний в Афганистане и Ираке реализовал призыв бессменного лидера ЛДПР Жириновского, «омыть сапоги в Индийском океане» (американские, а не близкие Владимиру Вольфовичу отечественные кирзовые, хромовые, юфтевые или яловые). Воистину противоположности сходятся. Прав был Экклезиаст: «Что было, то и будет. Что делалось, то и делается. Вот придут некоторые и скажут «это — новое». Но все это уже было в мирах, бывших прежде нас».

Вне зависимости от уровня отношений России с США и ЕС, Китаем и Турцией, Ираном и Израилем «Большую игру» никто не отменял, хотя времена Киплинга прошли, состав игроков поменялся, некоторые из фигур на доске сами стали игроками, а мировая финансовая столица давно не Лондон, а Нью-Йорк. Хотя на горизонте превращение в равновеликие ему центры Гонконга, Сингапура и Шанхая. Ну так когда-то центрами мира были Рим, Аксум и Персеполис — что с того? Всё меняется под этими небесами, а других нет и не будет… Что с того, что в число ближневосточных углеводородных ресурсов, питающих мировую экономику, вслед за нефтью вошёл газ, трубопроводы протянулись на тысячи километров, а танкеры превратились в супертанкеры? Что «свободных портов» больше не существует, Суэцкий канал национализирован, а судоходство в проливах регламентировано международным правом? И дипломаты носят не тоги с пурпуром и полированные панцири, шитые золотом халаты с тюрбанами и фраки с цилиндрами, а партикулярные костюмы с галстуками?

Соперничество и борьба конкурентов на БСВ не прекращаются от того, что они являются партнёрами, и лишь обостряются, если они противники. Союзников там не бывает — есть лишь борьба всех против всех и интересы, которые временами могут совпадать. «Террариум единомышленников» это называется, если кто не в курсе. В рамках которого все «друзья» мгновенно растворяются в пространстве до полной прозрачности, как только в них возникает реальная нужда. И наших друзей с союзниками это касается в полной мере. Проходили не раз.

К слову, интересы государств отнюдь не обязаны совпадать с интересами ведомств или корпораций, а интересы самих ведомств с личными интересами возглавляющих их бюрократов. Частные владельцы — иное дело, но много ли в мире корпораций, напрямую управляемых акционерами? Да и интересы той или иной страны в том виде, как их формулирует и реализует государственный аппарат, состоящий из конкретных людей с конкретными личными приоритетами, имеют мало общего с интересами населения, будь то отечественные избиратели или западные налогоплательщики. Убыток от неудачного военно-технического сотрудничества, строительства за рубежом атомной станции, гидроузла или железной дороги государство спишет, утешившись политическими выгодами или имиджем страны. Корпорация, осуществляя этот проект, заложит в него свою ренту вне зависимости от потерь. Аппарат получит зарплату, командировочные и премиальные. Руководство — бонусы и синекуру к пенсии. Ну а «народ»… народ в поле. В полном соответствии со своей исторической миссией и анекдотом брежневских времён, вне зависимости от того, живёт этот народ в обществе демократическом, управляемо-демократическом или какого-нибудь другого типа.

Экономические и политические проекты СССР в Африке и на Ближнем и Среднем Востоке в 60–80-е годы стали кладбищем десятков и сотен миллиардов «тяжёлых» долларов, покупательная способность которых не сопоставима с сегодняшней валютой США. Именно этих денег не хватило Михаилу Горбачёву для того, чтобы Советский Союз не обанкротился, распавшись в 1991-м году. И страну эту по-настоящему жалко. Впрочем, учитывая внешнеэкономическую и внешнеполитическую активность руководства России, отечественную склонность к мегапроектам, волюнтаризм решений, фаворитизм в управленческой политике, приводящий на вершину властной пирамиды несменяемых годами дилетантов, и размер «откатов» — кто сказал, что вся эта история закончилась с распадом СССР? Никто не сказал. Ну и ладушки. Спи спокойно, читатель. Всё равно ничего другого не остаётся…

Отступление первое. Мягкая-премягкая сила…

Начальство любит троечников. Двоечников оно тоже любит, но само по преимуществу состоит из них, цену им знает и особых надежд не питает, используя на определённых постах и в определённых пределах. Что до троечников, от них, может, особой пользы делу не будет, зато не будет и вреда. Звёзд с неба не хватают, но и не подсидят, а это важно. Исполнительны. Инициативны. Иногда слишком и по-дурацки, так ведь чего ещё от них ждать? Зато намерения самые лучшие: угадать, чего начальство хочет, и, забежав вперёд, выполнить, преданно глядя в глаза. Приятно. Троечники вполне могут закончить престижный вуз на «хорошо» и «отлично». Да что там, совершенно спокойно могут получить красный диплом. Они не оттого троечники, что учатся средне. Всё, что нужно знать для того, чтобы сдать зачёты и экзамены, получить престижную работу и как сыр в масле кататься до конца жизни, у них есть. Причём у некоторых даже есть и совесть — в разумных пределах. Но строить жизнь они будут не по десяти заповедям, не по моральному кодексу строителя коммунизма и не по классической литературе, а так, чтобы карьера была успешной. Откуда и результаты.

Напрягаться они не любят и привыкли списывать. Отчего перестроенная ими система отечественного образования и перестраиваемая — науки загонит Россию «за Можай» куда эффективнее, чем все её враги. Но исключительно из добрых намерений. Поскольку люди с собственным мнением их раздражают по определению, а человек, которого в школе и тем более в институте научили учиться, представляет неизбежную опасность для системы. Да, он может изобрести всё, что стране надо, — как в своё время Сахаров. В том числе в оборонной сфере. Но возни с ним столько… Проще идти по тестам. А кто их придумывает и какие у него самого знания, дело десятое. Важнейшее дело в карьерном росте — есть глазами начальство и создавать впечатление, что всё, что его волнует и заботит, для тебя первейшее дело. И если ты чего напортачил, то с добрыми намерениями и от излишнего усердия. Опять же, начальству хорошо, оно по природе своей гениально, а с нас, прочих дураков, какой спрос? Что производит хорошее впечатление и помогает оправдаться в какой угодно ситуации.

Тем более что повышают и награждают их в зависимости не от реальных успехов, а от впечатления высшего начальства. И его начальства. До самого верха вертикали… или, если угодно, «шампура власти». И побеждают в соревновании за благосклонность руководства не те, кто на самом деле лучше прочих, а у кого в голосе больше металла, глаза горят ярче и грудь выкачена круче. Орлы. И орлицы. У которых на самом деле с грудью всё в порядке. Именно они осваивают государственные бюджеты, строят офисы для своих ведомств в зарубежных столицах, седлают фонды и направления работы и запарывают их тем более неотвратимо и последовательно, что самодовольны и самоуверенны на изумление. Но ничего им никогда за это не бывает. Да и быть не может, поскольку они демонстративно преданы сильным мира сего и назначены по высочайшему соизволению.

Признать, что они никуда не годны и ни при каких обстоятельствах не могут быть назначены нигде ни на какую должность выше поста второго помощника старшего консьержа подъезда кооперативной пятиэтажки, нельзя. Это подрыв кадровой пирамиды — начальство, их назначившее, или высшее, которое это назначение согласовало, на самом деле, может быть, ни черта в кадрах и не понимает, но признавать это не готово и за своих назначенцев стоит вусмерть. Отчего на ключевых постах в ключевые моменты сплошь и рядом оказывается чёрт-те кто, занимаются эти люди чёрт-те чем и выполняют свои обязанности из рук вон плохо. С поправкой на то, что если они вообще хоть что-то выполняют, кроме показушной имитации бурной деятельности, так и то хлеб. Ибо в их собственном понимании результат работы и есть их назначение на пост, с которым работа должна заканчиваться. После чего начинается синекура, дольче вита и большое воровство. Главное — делиться с вышестоящими, ставить уже своих людей на ключевые посты в пределах компетенции и не умничать сверх меры. А также не дай Б-г не проявлять инициативу за рамками должностных инструкций — не так поймут, вылетишь. И даже если на деле ни на что сверх отпущенного руководством лимита полномочий на самом деле не покушался — поди докажи. Да и докажешь, кому от того лучше? Осадок-то останется…

Читатель, справедливо недоумевающий: какое, собственно, всё вышеописанное имеет отношение к теме книги, — может успокоиться. Имеет самое прямое. Как великолепный для своей эпохи, ХII столетия, словарь Махмуда Кашгарского для современной тюркологии. Что будет явлено незамедлительно, и жаждущие славы и процветания отечества от того омоются горькими слезами, как в своё время омылся ими автор. Был бы прок. Ибо «мягкая сила», о которой много говорят политики всех рангов и курлычут вечно голодные и жадные до денег и признания политологи и политтехнологи, напрямую связана с тем, кто именно её на мировых просторах олицетворяет и проводит и как он это делает. И тут у России, в отличие от СССР, большой затык. Чтоб не сказать кирдык и полное несоответствие благостной в глазах начальства картины мира её реальному виду. Как было и перед Крымской войной. А также перед революциями 1917-го и 1991-го. Традиция такая, понимаешь…

Для тех, кто не силён в терминологии, поясним. «Мягкая сила» (словосочетание это мы далее будем писать без кавычек) отличается от прочих типов воздействия государства на окружающее пространство тем, что не требует для защиты этого самого государства государственных интересов применения авианосных группировок, штурмовой авиации, танков, рейдов спецназа, разведывательно-диверсионных операций, ракетных войск стратегического назначения и экономических санкций. То есть не требует всего того, что применялось, применяется и будет применяться всеми без исключения странами в критических ситуациях. С той лишь немалой разницей, что сверхдержава на подъёме (или стагнирующая — как современные США) может себе позволить много больше, чем «великие державы» (величие которых, помимо имперского прошлого, состоит в их ядерных арсеналах), а те больше, чем все остальные государства на планете.

Влияние государства в этом мире не обязательно подчинено закону «большой дубинки». У него может быть привлекательная валюта — свободно конвертируемая, а то и мировая резервная (кому как повезло), значимое место в какой-то сфере в международном масштабе, сильные позиции в мировом распределении труда (к примеру, у России — на рынке углеводородов), всемирно признанная культура и так далее и тому подобное. Балет там, опера. Или Парфенон с Колизеем. Тогда с ним считаются, ему подражают, его язык становится средством общения, и терминология на базе этого языка превращается в применяемую всем миром. Как нынче и обстоит дело с английским, до того с немецким, во времена Наполеона Бонапарта с французским, а ранее с голландским — при Петре Великом. Ибо страна вполне может быть великой, имея весьма скромные размеры. Поскольку достижения не от размеров территории зависят. И не от протяжённости границ.

Опять-таки, у государства может быть великая история и оно, как Италия, может иметь в своём составе город, являющийся столицей мировой религии (Ватикан формально не Италия, но паломники со всего света туда едут через итальянскую территорию, живут в итальянских гостиницах и едят в итальянских ресторанах). Или его музеи обязан посетить каждый уважающий себя культурный человек — поток туристов не меньшая составляющая часть мягкой силы, чем поток паломников. Или международные ярмарки и соревнования в этой стране такие, что она превращается в мировой перекрёсток — со всеми вытекающими отсюда преимуществами. Или, да простят автора ревнители моральной чистоты милоно-мизулинского типа, девы её прекрасны, обаятельны, владеют иностранными языками и легки на контакт (что в отечественной культуре издревле обозначается как «слабы на передок»). Отчего туда в очередь выстраиваются альфа-самцы и прочие умученные политкорректностью и однополостью люди с Запада, да и со всего прочего мира (что есть одно из основных преимуществ современной России). Кому вертеп и поношение Отечества, кому немалая приятность и сплошной плезир.

Даёт всё сие, вышеперечисленное и поименованное, а также непоименованное, помимо непосредственной, хотя и немалой материальной выгоды, влияние. На первый взгляд незаметное, но зачастую куда более ценное, чем возможность победить кого угодно. Ну оккупировали США при символическом участии международных коалиций Ирак и Афганистан — что толку? Разгромили Ливию, с учётом афгано-иракского опыта даже не попытавшись её оккупировать, и? Хорошо кому-нибудь стало? Стало плохо. Бомбили, стреляли, разрушили что могли и ввели-таки демократию. В итоге партизаны, минно-диверсионная война, раскол и разброд, коррупция марионеточных правительств, наркопроизводство в мировых масштабах. Поток нелегальных мигрантов в Европу, радикальные исламисты, на глазах «цивилизованного человечества» создающие на месте бывших государств авторитарного типа средневековые квазигосударства, трайбализм, откровенная работорговля и всеобщее насилие и беззаконие. Одно разочарование.

То ли дело голливудские фильмы, которые смотрит вся планета. Музыка (джаз, блюз, рок, рэп — не важно какая, поклонники найдутся), которую слушает вся планета. Студенты со всего мира, штурмующие американские университеты, наиболее толковые из которых остаются в Америке, становясь американцами. Деньги, которые с готовностью принимают во всех банках планеты и в которых формируют национальные валютные резервы даже те, кто Америку на дух не переносят (кто не в курсе — это доллары Соединённых Штатов, они же «зелёные», они же «капуста»). Плюс язык, на котором говорят миллиарды людей за пределами собственно Штатов (понятно, что родина английского — Великобритания, но символом англоязычного мира на сегодняшний день являются именно США). Плюс стиль жизни: от джинсов, бейсболок, стриптиза и курения сигар до, напротив, отказа от курения, феминизма и прочей зауми в стиле загнивающей и мающейся дурью от безделья империи. Или популярных по всему миру коктейлей, три четверти которых с Восточного побережья или из Нового Орлеана. И прочее, и прочее, и прочее.

Всё это в совокупности позволяет дипломатам, торговцам, военным и туристам (в том числе пенсионерам) из Америки чувствовать себя хозяевами мира и вести себя как хозяева мира. И, откровенно говоря, во многих странах их так и воспринимают. Хотя в ничуть не меньшем числе государств американец — мишень террориста и добыча для любого уважающего себя гангстера. Издержки влияния. Та самая «другая сторона силы», о которой много говорится в американских «Звёздных войнах» — фильме с джедаями, а не военной программе времён президента Рейгана. Поправка тут на то, что многие из тех, кто Америку и американцев терпеть не могут, попросту сами хотели бы оказаться на их месте. Ну, что называется, хотеть не вредно. Вот только создать свою Америку — с мощной экономикой, армией, способной на то, на что способна армия США (хотя справиться с партизанами, к примеру, она не может по определению), и чрезвычайной привлекательностью многого другого из того, что демонстрирует миру эта страна, пока ни у кого не получается.

У СССР мягкая сила была. Держалась она частично на военной мощи, частично на тех гигантских по мировым масштабам проектах, которые Москва реализовывала, разоряя свою экономику, но отвоёвывая рынок за рынком у «капиталистического мира» в Африке, Азии и, по мере сил, в Латинской Америке. Страны «социалистического лагеря», государства «соцориентации» и попутчики, решившие, разругавшись с Западом, поискать счастья в сотрудничестве с Советским Союзом, были её форпостами и оплотами. Хотя куда что делось и кто во что с годами превратился… Когда-то в их школах и университетах местное население учило русский язык. Их студенты и военные обучались в отечественных вузах. Они сотнями тысяч вступали в брак с девушками из Союза и создавали таким образом связь между своими странами и первым в мире государством победившего пролетариата (кому б она теперь была нужна, эта связь…) Хотя, как и в случае с Америкой, для многих из них Союз был просто очередной дойной коровой, многие у него учились и ему подражали.

Опять же, было чему подражать — особенно для тех, кто в отечественной провинции не жил и даже если обучался в СССР по сельскохозяйственной линии, практику проходил в передовых колхозах и совхозах. Победа в Отечественной войне. Космос и Гагарин. Армия и подводный флот (о флоте надводном умолчим). Атомная промышленность и ядерные арсеналы. Военно-промышленный комплекс. Столицы — обе абсолютно имперского типа, хотя Северная столица со времён революции сильно поношенная… Музеи и театры, великая музыка и великий кинематограф, наука, спорт мирового уровня и детский спорт, школы и университеты — дореформенные, ещё не искалеченные «модернизацией», сохранившие дореволюционные русско-немецкие традиции. Всё было. И — великие идеи. Декларативный интернационализм по силе воздействия не менее силён, чем «несть ни эллина, ни иудея». Да и «от каждого по способностям, каждому по труду» — тоже чем плохо? Как там у Жванецкого? «Какая была страна…»

Читатель в меру сил своих способен определить, что из описанного живо в России того года, когда в его руки попадёт настоящая книга и в какой мере всё оно способно влиять на мир, видевший не одну империю. Причём не то чтобы всё, что в стране было при старой власти, сплошь было хорошо. Много было плохого и ничуть не меньше чудовищного, о котором с подачи партии и правительства просто не говорилось. И по сей день единства в народе в отношении всего этого не наблюдается. И потомки жертв и палачей, которые сами в свой черёд становились жертвами, одинаково к чужому мнению по этому поводу нетерпимы. Впрочем, для желающих говорить и тем более писать не о том, о чём надо было говорить и писать, была огромная Сибирь, где можно было до морковкина заговения, по бессмертной «Формуле любви» Марка Захарова и Григория Горина, «убирать снег». Притом что снегу там до сих пор куда как много. И царящий вокруг автора на момент написания данных строк отечественный вариант бонапартизма не даёт оснований совсем уж расслабиться — Сибирь осталась где была. Хотя по нынешним временам проще киллера нанять…

Опять же, далеко не всё, что возникло при новой власти, в России плохо. Государство, понятно, отнюдь не везде играет живительную роль. Где не надо, его откровенно много, а там, где оно на самом деле нужно, его днём с огнём не дозовёшься. Складывается впечатление, что старинный революционный принцип «грабь награбленное» в стране живее всех живых, а реализуют его в реальности именно «люди государевы», не забывая про себя, родственников, свойственников, ближнюю челядь и потомство, которого у них на удивление много. Однако торговые центры, отели, рестораны и дома строятся, и неплохие. Дороги кое-где есть нормальные и аэропорты. Телевидение не без интересных программ. Опять же Олимпиада в Сочи, за которую было особенно боязно, прошла на ура. И с Крымом каким-то чудесным образом стратегические национальные интересы победили мелкое жлобство. Хотя потом всё, как всегда, подуспокоилось и на местной поляне пошла в рост обычная для постсоветского пространства смесь быкующих братков, коррумпированных чиновников и представителей закона, по которым Мордовия плачет. Бывает.

Впрочем, на повестке дня второе издание холодной войны — не стоит обольщаться, не из-за Украины, — и надолго. Поскольку логика тут проста: Китай объявлен главной угрозой национальной безопасности США и в этом качестве присутствует в их соответствующей, пятой за последние 150 лет, программе нацбезопасности. Справиться со своим главным торговым партнёром и основным кредитором Штаты могут, только отрезав его от энергоносителей. А те идут в КНР в основном как? Морем. И поскольку у Пекина есть в качестве топливно-энергетической базы, не зависящей от морских путей, только Россия и Центральная Азия, они своё в обязательном порядке и получат. Элементарно, Ватсон! Что мы, кстати говоря, сейчас и наблюдаем, огребая санкции за всё, что только можно и нельзя в рамках нового передела мира и судорожных попыток Запада его предотвратить.

Пока в России есть высокотехнологичные остатки прошлого, она «не сгинела» и «не вмерла». Технологии (с советских времён), ядерный и космический потенциал, частично наука и осколки образования, несмотря на внедрение «Болонской системы», воцарение над Академией наук непонятно кому и зачем, помимо Большого Воровства, нужны были ФАНО и прочие изыски 90-х годов, расцветших в 2000-е и 2010-е, у Москвы пока есть. Сколько правительство ни тешится, пытаясь развить то и это, страна пока жива. Отчего её позиционирование как нормальной, со своими интересами державы, способной эти самые интересы защищать, вызвало поток идеологизированных нападок, политико-экономические санкции и уход ведущих стран западного клуба в формат G-7. Что, если кто ещё не понял, похоронило надежды на партнёрство с ними, так как означало: холодная война не закончилась, в ходе перестройки Москва «ушла с фронта» противостояния с Западом в одиночку и впереди её ждут большие приключения. Хотя бы потому, что западные «партнёры» восприняли шаг навстречу и протянутую им руку как собственную победу и поражение России.

По результатам вышеописанного возник топливно-энергетический альянс России и Китая, продвинулись на глазах не ожидавшего этого Запада БРИКС и ШОС, продолжало развиваться ЕврАзЭС и вообще наметились контуры «мира без западных стран». И вот тут-то как раз мягкая сила стране бы и пригодилась. Когда и если бы наличествовала она, а не её имитация. Причём сконцентрированная в первую очередь на создании миражей для начальства. Необходима эта картинка для того, чтобы начальство ставило правильных людей на нужные посты, не будоражило финансовыми проверками, не спрашивало о реальных результатах и не мешало работать с бюджетом. А то начни оно во всём копаться, такого можно было б накопать… И кому нужна такая правда? История сия стара как мир. И если б только на отечественных просторах она процвела после распада Советского Союза… Желающие могут присмотреться к Украине или той же Молдавии. О прочих бывших братских советских республиках умолчим.

Автор не входил и не входит в состав руководства Счётной палаты или Следственного комитета и, при всём понимании важности их работы для страны, не в состоянии поверить в то, что она когда-нибудь даст конкретные результаты. Мешает «прецедент Сердюкова» и прочие аналогичные кунштюки. Хотя объём денег, списанных на проекты, призванные продвинуть имидж России за рубежом, велик. Даже избыточно велик. Опять же, с системой работы российских загранучреждений автор знаком исключительно в качестве внешнего наблюдателя. Но может констатировать катастрофическую деградацию этой системы в постсоветский период. Притом что после исчезновения немало мешавшего её нормальному функционированию партруководства привести её в порядок ничто не мешало. И, к слову говоря, до сих пор не мешает. Разве что отсутствие совести и мозгов в ответственных головах.

Повальное воровство, в том числе со стороны ответственных работников, и некомпетентность «блатных» успешно победили остатки профессионализма и мотивации, что сказалось на всём фронте работы, от Запада до Украины. Ориентация не на население и элиту страны пребывания, а на то, что должно понравиться собственному начальству, со всеми его бзиками и далёкими от реальности стереотипами вроде «православного» или «русского мира», естественная в условиях бюджетного волюнтаризма, влияния России не прибавила. Ожидать улучшения обстоятельств в этой сфере, к сожалению, не приходится. Что имеем, то и носим, или, говоря проще, как потопаем, так и полопаем. Тем более что многие из назначаемых представлять Россию чиновников не просто люди чванливые и серые, но откровенно глупы. Приходилось встречаться. Воротит. Обсуждение этого — тема щекотливая и неприятная. Однако в одном конкретном аспекте проблемы автор напрямую столкнулся с тем, как обстоят в нашем отечестве дела с мягкой силой. И не сказать, чтоб получил от этого удовольствие.

Поскольку этот прискорбный, но показательный инцидент касался Ближнего Востока напрямую, уделим ему время. А заодно рассмотрим частности того, как кадровая политика влияет на позиционирование страны, мягкая сила превращается в мя-а-гонькую, а ведомства появляются и исчезают, как Александр Абдулов в роли Ланселота в схватке с драконом в фильме Захарова и Горина по сказке Шварца. «Убить дракона» назывался этот фильм, который многое объясняет в жизни. И нашей. И вообще. Стало быть, понравилась как-то начальству активно и демонстративно патриотическая журналистка из провинции, общавшаяся с ним в стиле «всех за Вас лично и за Родину порву, Ваше сиятельство». Начальству вообще такие нравятся — не только женского полу. Отмечено не раз. Талантов там особых не было и нет. Ну, глаза показательно большие. Фигура откормленная, или, как говорили классики, «вспоённая» щедрой природой юга страны. Нахрапистость — не отнять. Оттуда же, южного типа. Опять же человек из народа, не столичный бомонд. Без избыточной интеллигентности и ограничений, навеянных правилами хорошего тона. Есть кого повышать.

Дали неукротимой брюнетке фронт работы на телевидении. При этом опыт у неё был нулевой, начальником она была (и осталась) никаким, ближний круг соратников был ею подобран соответствующий, и если бы не «смотрящие» над её работой из профессионалов старой школы, так там была бы просто катастрофа. А так ничего, они для неё всё отстроили. Сначала возник телеканал на английском языке (учтём, что совпадения с реальностью отсутствуют, ситуация чисто гипотетическая). Потом на арабском и испанском (тоже без привязки к отечественной реальности — так, навеяло невесть откуда). И понеслась звезда по кочкам. Довольно быстро она придушила традиционное иновещание и полюбилась начальству. Понятно почему: активная светская жизнь в современной России имеет большое значение для продвижения при дворе. А поскольку провинциальная дама, возглавив всё то, что оседлала, основные усилия предпринимала не в профессии, а в «тусовке», она там быстро прижилась и обзавелась полезными связями. Плюс научилась правильным подходам к финансовым потокам, что встроило её в систему в качестве ценного элемента перераспределения этих потоков оттуда, куда они должны были течь, туда, куда они теоретически попасть были не должны — но почему-то всё время попадали.

Такая школьная задача по арифметике про бассейн с тремя трубами. Из одной течёт то, что нужно, куда нужно. Из другой идёт струйка направо. Из третьей поток налево. Вопрос: как делать дело, если хочется, чтобы вообще всё шло по третьей трубе, а до конца не получается? Перекроешь кран на второй — перестанет течь из первой. И не дай Б-г могут контрольные органы поинтересоваться — они в стране очень любопытные и их много: зачем так много налево утекает? И, главное, кому? Кто схему крышует — персонально? И есть ли у него на это разрешение с того уровня, который полномочен давать такие индульгенции, или нету такого разрешения? Правильный ответ на этот вопрос: дело делаем на самых малых оборотах, имитируя результат. Пишем начальству красивые отчёты и пудрим ему и окружающим мозги, а остальное… Как говорят участники «Комеди клаба», бывшие КВН-щики: «Куда оно пойдёт, кого волнует, Вася?» Однако вот ведь какая незадача: выстроенная система не одинока в геополитическом национальном пространстве. В стране есть параллельные структуры со старой историей и хорошей репутацией. Кадры там калиброванные, опытные. Много могут и тоже вхожи в верха. Хотя уже благодаря наличию биографии и профессионализма вызывают там смутное подозрение — не близки.

В высшей бюрократической тусовке начальство соперников, впрочем, тоже присутствует, хоть и не на таких оборотах: семьи, дети. Да и работать им надо, не всё же гулять. Эдакие муравьи из басни дедушки Крылова, проблему острой конкуренции с которыми вынуждена решать провинциальная стрекоза. Это у неё головная боль номер раз. И внутренняя — номер два: у неё в своём собственном болоте завелись трудоголики, всерьёз принявшие поставленные задачи и начавшие решать их не по-детски. С высокой степенью эффективности и отдачей, но за те деньги, которые это на самом деле стоит. Поскольку чудес не бывает, и хорошая работа стоит хороших денег. А денег так жалко!

Хорошо, когда арабский телевизионный канал вышел с приходом профессионального мидовца-арабиста на третью-четвёртую позицию в мировых масштабах после катарской «Аль-Джазиры» и саудовской «Аль-Арабийи»? Ну, ничего. Все смотрят, все цитируют, да и команда собралась — на удивление. Причём особенный интерес у арабов-зрителей вызывает присутствие в русском арабоязычном эфире израильтян. Не тех, у которых обычно берут интервью арабские журналисты — левых и ультралевых, с которыми и так всё ясно: кто им гранты на их миротворческие инициативы шлёт? То есть кто надо, тот и шлёт, благо пока израильское законодательство это позволяет. Арабские фонды. Иран. Западные посольства подкармливают. Но слушать этих прикормленных израильтян неинтересно. Можно и своих послушать — говорить будут то же самое и даже более увлекательно. Тем более говорить будут на родном арабском языке. Но у русских говорят в телеэфире те, кто на самом деле командует Страной Израиля, и это для арабов важно. Поскольку там идёт не агитпроп, а ценная эксклюзивная информация. Арабы — народ торговый, опытный. Разницу между делом и болтовнёй понимают.

Важен ли для России такой инструмент воздействия на арабский и в целом исламский мир? Ясен перец! Тем более что «Аль-Каида» русских не любит и против Москвы воевала ещё в Афганистане. Да и «Братья-мусульмане» со времён войны в Чечне их не любят, что ярко демонстрирует духовный лидер этого течения шейх Юсеф Кардауи, несмотря на преклонный возраст, человек бодрый, харизматичный и с хорошим чувством юмора. Благо сидит он в Катаре с его крупной чеченской диаспорой. В том самом Катаре, на территории которого пришлось убирать Зелимхана Яндарбиева, излишне преуспевшего в организации финансовой поддержки террористического подполья на Северном Кавказе. А на повестке дня «Арабская весна». Россия встала в Совбезе ООН на пути резолюции, открывающей дорогу западной интервенции в Сирии. То есть для Саудовской Аравии она стала врагом, и для Катара врагом. Другом она никогда им не была, но со времён войн в Чечне они осознали, что дешевле Москву не трогать. Однако Сирия, по их понятиям, является их законной добычей. Поскольку Ирак они руками американцев добили. С Тунисом и Египтом, используя обострение там внутриполитической ситуации, справились. На экспрессивного Каддафи с его Ливией, притравив НАТО, нашли управу. В Йемене Салеха сместили. И осталась у них из светских авторитарных режимов только Сирия с её Асадом и алавитским генералитетом — союзник и партнёр шиитского Ирана.

Алавиты для салафитов кто? Еретики. А присмотреться — так и вообще не мусульмане. За что их надо перебить. Тем более что через территорию бывшей Сирии можно тянуть в Европу через Турцию газопровод из Катара и нефтепровод из Саудовской Аравии. И всем будет хорошо. Включая США, которые надеются удушить Россию на европейском рынке энергоносителей. Плохо будет Сирии, но кого когда волновали страны, которым сам Б-г велел быть разгромленными и раздавленными во имя прогресса и процветания тех, кто им это счастье организовал? Схема проста: додавить Москву, чтобы по ливийскому образцу заняла в Совбезе ООН нейтральную позицию, а Китай в одиночку блокировать никакую резолюцию не будет. Далее бомбим войска Асада, вводим над Сирией бесполётную зону, открываем с севера турецкий фронт, с юга и востока на Дамаск наступают исламисты. И, в общем, с Сирией всё. Дальше будет драка за добычу, разбор полётов между победителями и всё прочее в том же роде, но там уж как выйдет. Во всём этом раскладе на кой чёрт и кому, кроме Москвы и самого Асада, нужен арабоязычный русский телеканал, тем более популярный? С объяснениями российской позиции, выступлениями популярных и знающих арабский мир специалистов, поддерживающих эту позицию, разъясняющих логику действий Путина, и всем прочим, что этот канал делает?

Тут нужно вербовать боевиков на джихад против Дамаска, подтягивать союзников в арабском мире. Нужно намертво изолировать цивилизованное сообщество от информации о том, что на самом деле представляют собой отряды, воюющие против Асада, и о всех тех зверствах, которые они творят. Западные СМИ давным-давно прикормлены и работают на салафитский тандем — Катар и Саудовскую Аравию, выдавая на потоке сплошную дезинформацию. Но с русскими это не проходит. Тем более что они ещё в Ливии поймали на этом за руку и западников, и арабов. И много чего на эту тему миру рассказали — пока рассказывали. Выход из сложившейся ситуации самый что ни на есть простой, по Леониду Гайдаю. Как там у него в его последнем фильме «На Дерибасовской…»? Если врага нельзя купить, значит, нужно его убить. Вот это самое с мягкой силой Российской Федерации в арабском мире в виде телеканала «Руссия аль-Яум» сделано и было. И даже с некоторым изяществом, руками его собственного руководства и «в интересах дела». Чистая «Тысяча и одна ночь». В рамках модернизации, оптимизации, экономии бюджетных средств и популяризации на Западе передовых отечественных достижений. Кастрация есть обрезание, доведённое до окончательного результата. Вот и с русскоязычным телеиновещанием так, оказывается, можно было сделать. Добровольно и с песнями.

Автор столкнулся с этим, когда ветераны канала его попросили поинтересоваться у начальства, что происходит с израильским корпунктом. Происходило странное. По-русски это называлось наездом при особо отягчающих обстоятельствах. Требование заменить съёмочную группу на людей ХАМАС было особенно пикантным, с учётом того, что во главе Палестинской национальной администрации находился (и находится до сих пор) заклятый враг ХАМАСа — ФАТХ. Однако нападение на операторов и попытка их физической ликвидации были уже за рамками шуток, хотя для внутрипалестинских отношений выглядело оно нормально. Москва по этому поводу не сказала ни слова. Попытка главы израильского представительства телеканала пообщаться с центральным начальством ни к каким результатам не привела. Начальство оказалось недоступно, как британская королева в критические дни. И это был плохой сигнал.

Ещё хуже было то, что проинформированные об экстренной ситуации Большие Парни в самом начале пути к уху Самого Главного были отсечены и пресечены его ближайшим окружением. С формулировками, категоричность которых исключала возможность повтора попыток довести информацию до верха властной вертикали. И вскоре стало понятно, почему. На канале прошли массовые увольнения, в рамках которых ушли почти все профессионалы — и арабы-старожилы, и русские. Злые языки говорили о 200 журналистах и технических работниках. Заменили их чёрт-те кем, включая студентов. Начальство тоже сменилось. Благо отстроивший канал мидовец-арабист уже работал на ответственном загранпосту, а уволить оставленную им за себя даму было проще.

В итоге во главе канала встала блондинка русско-иорданского происхождения, которая и принимала Самого, когда тот канал посетил, сказав ей добрые слова, приличествующие случаю. После чего стало понятно, почему сведения о происходящих безобразиях наверх не прошли. Хотя сигналили многие, в том числе из тех, кого уволили — а там были оч-чень непростые люди с прелюбопытнейшими биографиями. Большие Парни затеяли «Большую игру», в итоге которой отечественная система иновещания была перелопачена, агентство РИА «Новости» исчезло как самостоятельный игрок, а его руководство покинуло информационно-политический Олимп. Большая власть, большие деньги… Какой-такой павлин-мавлин, зачем шуметь, э? Деньги любят тишину.

Ну, дальше было много чего. Бренд умники-экспериментаторы попутно прикончили, переназвав канал так, что ни одного арабского слова в его названии не осталось. В эфире перестроенного кадавра наспех собранные с бору по сосенке корреспонденты уходили в отставку «в знак протеста против политики России в Сирии». Там пошла информация «Аль-Джазиры», направленная против России и Сирии. Причём происходило всё это на российском телеканале, работавшем на арабском языке. И было много чего ещё.

Автор с тех пор на этот канал не ходок. Когда его туда зовут, он честно отвечает, что полагает даму-южанку, с которой всё началось, предателем родины и в подведомственный ей эфир пойдёт после того, как её уволят или посадят. Чего, понятно, никогда не произойдёт. Поскольку на дворе демократия и смягчение нравов. В сталинские времена её за всё описанное, прости Г-ди, не просто посадили — расстреляли бы… По подозрительности своего характера автор уверен, что наблюдал успешную операцию эмирата Катар по ликвидации противника в лице телеканала «Руссия аль-Яум». Причём куда более тонкую, чем нападение на посла России в Катаре Владимира Титаренко в аэропорту города Дохи, в результате которого он едва не потерял зрение и вполне мог быть убит. Ибо в Аммане у русско-иорданской блондинки, которая была поставлена на разгромленный канал, в информационной сфере нашёлся родной дядя, который, судя по всему, и лоббировал замену израильской съёмочной группы на людей ХАМАСа. Что напрямую отправляет нас к Катару, который в тот период времени ХАМАС курировал и финансировал. Да и в Иордании контролировал много кого и чего…

Внимание, вопрос. Есть у России в рамках мягкой силы после всех описанных событий рычаги влияния в арабском мире, помимо личных договорённостей президента Путина с местными первыми лицами? Чёрта с два они у неё есть. Телеканал есть. Кто его использует и для чего, причём за русские деньги — большой вопрос. Судя по результатам «оптимизации» отечественного иновещания, в Катаре внимательно читали Дюма. Бриллианты королевы за деньги кардинала… Опять-таки, ломать не строить. Люди уволены и вряд ли вернутся. Бренда нет. Канал как таковой погас. Сдох и стух. Врать начальству про то, какие у его любимцев потрясающие результаты и там, и тут, и ещё вон там, всё эти люди могут. Толку что? Была хоть какая-то мягкая сила. Стала мя-а-гонькая. Совсем бессильная. И толку с неё, как с козла молока.

А всё кадровая политика. Не надо бы двоечникам брать на работу провинциальных троечников, даже если те полны энтузиазма и жажды карьерного успеха. Не будет от них прока. Если, конечно, не считать таковым, выражаясь языком императрицы Елизаветы Петровны, «интересную прибыль». Однако при таком раскладе «эффективные менеджеры» всех степеней могут ненароком и родину продать. Или хотя бы сдать в аренду, не понимая, что возвращать её им никто не будет. Причём, что самое обидное, не из дурных побуждений и искренне веря, что ничего плохого вовсе и не делают. Так, немножко шьют… Ибо благими намерениями известно куда дорога вымощена. По крайней мере в России.