Город Солнца. Глаза смерти

Евгений Рудашевский, 2018

Всему виной «Особняк на Пречистенке». Когда Максим узнал, что мама продаёт эту старинную картину, жизнь в подмосковном Клушино из размеренно-сонной превратилась в опасную. Почему за полотном безвестного Александра Берга охотятся сомнительные, на всё готовые люди? Как изображение малопримечательного дома связано с судьбой исчезнувшего отца, любителя загадок, шифров и скрытых смыслов? 19-летний герой, студент журфака, заинтересовался картиной лишь ради того, чтобы написать учебный репортаж, а в итоге оказался втянут в детективную историю. И следом втянул друзей: тихоню-одногруппника Диму, энергичную и самоуверенную Аню, а также Кристину, которую встретил впервые, хоть и кажется, будто знал её всегда. Они начинают своё расследование – и быстро понимают, что оно заведёт их очень, очень далеко. Первый роман в приключенческой серии «Город Солнца» выдаёт в Евгении Рудашевском человека, которого интересует на этом свете буквально всё: искусство, природа, студенческая жизнь, мотивы человеческих поступков – о чём бы ни писал молодой автор, получается познавательно и заразительно. С каждой новой книгой голос Рудашевского звучит всё более уверенно, а остросюжетность всё филиграннее переплетается с психологической глубиной. «Город Солнца. Глаза смерти» продолжает линию, заданную писателем в книгах «Солонго. Тайна пропавшей экспедиции» и «Бессонница»: приключенческий роман с двойным дном, главные герои которого – ребята, впервые по-настоящему столкнувшиеся с миром взрослых. Это столкновение меняет их. Читатель же не может оторваться, следуя за героями.

Глава четвёртая. Тревожная новость

— «Зомби был отброшен в сторону, но не прекратил нападения. Доведённая до отчаяния девушка выскочила из воды. Здесь несколько других зомби пришли на помощь первому и вонзили свои зубы в ноги злополучной девушки. И началось самое ужасное. Зомби стали поедать добычу живьём, причём каждый начал с того места, где ему удалось ухватить несчастную жертву. Душераздирающие крики девушки смешивались с хором чавкающих челюстей её истязателей». Ну как?

Дима отложил листок и принялся за остывавший суп.

— Пишешь хоррор? — небрежно спросил Олег.

Он только что пришёл с пары и не знал, чего вдруг Дима начал зачитывать свои сочинения. Дима ему вообще не нравился. Слишком неопрятный, слишком суетливый. Он бы не сел с ним за один стол, однако хотел переговорить с Максом. К тому же тут были Артур с Алиной.

— Почти, — улыбнулся Дима. — Это по риторике.

— Задание по подмене понятий? — удивился Олег.

— Ага.

— И… ты уверен, что понял его правильно?

Артур и Алина усмехнулись. Только Макс оставался невозмутим и сосредоточенно доедал суп. Кормили в университетской столовой плохо. Олег по возможности ходил в «Крошку Картошку» или «Макдак» у метро. Иногда заглядывал в кафе «Мацони». В столовой бывал редко и брал здесь только пюре с куриной отбивной. Всё остальное вызывало отвращение. Липкие белые рожки. Засаленные булочки. И, конечно, суп, вермишелевый или гороховый, в который женщина на раздаче всякий раз умудрялась окунуть жёлтый ноготь большого пальца. Олег поморщился. Сегодня он купил яблоко и орешки. Лучше перетерпеть.

— Это Конрад Лоренц. Отрывок из «Царя Соломона», — объяснил довольный Дима.

— Что-то вроде Кинга? — Олегу начинал надоедать этот разговор.

— Нет. Лоренц — учёный. Зоопсихолог.

— Я знаю.

Олег не знал. Но ему не нравилось, когда Дима начинал выпендриваться. Он слишком много говорил и всякий раз пытался выдать что-нибудь такое, необычное. Всеми силами привлекал внимание. Но с ним всё равно никто не общался. Кроме Макса. Этого Олег не понимал. Макс был неплохим. Со своими странностями, но без болтовни, с понятиями. На первом курсе Олег с ним вроде бы сошёлся. Они даже вместе проходили практику в «России сегодня», в главном здании на Зубовском бульваре. Туда их устроил отец Олега. Но потом вокруг Макса стал бегать Дима. Ну как бегать — ковылять. Верная хромая собачка, вечно скулящий пудель. Макс так и не избавился от него. И этим летом на практику пойдёт в захудалое «Зеленоград сегодня».

— Это прямая цитата, — продолжал надоедать Дима. — Я заменил только два слова. Два! Ну или почти два.

Трепло.

— Вместо зомби у него — землеройка. А вместо девушки — лягушка. Всё остальное на месте.

— Здорово, — кивнула Алина. Она, конечно, так не считала и говорила больше из жалости. Алина всегда была слишком добра к Диме. — Только ты уверен, что…

— Знаю, — Дима не дал ей договорить, — это не совсем та подмена понятий. Но ведь иначе скучно! Да, да, сложный логический приём, эристика, софистика и так далее. Но у меня интереснее. От замены двух слов полностью меняется картина!

Дима не останавливался. Продолжал разглагольствовать про манипуляцию сознанием, про то, что сейчас редко используют подмену понятий, а чаще изменяют сам предмет обсуждения. Олег его не слушал. Ему было скучно. Он ждал возможности переговорить с Максимом.

На первой паре выяснилось, что Пашинин, преподаватель основ творческой деятельности, куда-то уехал. Половину апреля его будет заменять новый преподаватель. Доцент Егоров. Олегу Егоров понравился. Степенный, представительный. В костюме «Ван Клиф», на «Ауди А4». Вообще, странно, что такой человек до сих пор не поднялся выше доцента и согласился работать на подхвате. Впрочем, всех деталей Олег всё равно не знал.

Первым делом Егоров попросил старосту до пятницы сдать полный список студентов с указанием темы, на которую они собирались писать практическую часть экзамена. Свой репортаж Олег доверил Максу. В общих словах знал, о чём там пойдёт речь, но теперь хотел увериться, что всё будет выполнено в срок.

Откусив яблоко, Олег с тоской огляделся. Захудалая тесная столовка. Как и весь университет. Раньше тут располагались конюшни. Основное здание было чем-то вроде особняка, где в какие-то годы выступал Шаляпин. В деканате из-за этого факта все просто лопались от гордости. Упоминали Шаляпина по любому поводу, разве что не включали его элегию Массне перед парами. А ведь сам особняк давно превратился в дешёвую коробку с линолеумом, школьными партами и прокуренным туалетом. Впрочем, Олега всё это больше не беспокоило. Отец уже договорился, что летом его переведут в МГУ.

Дима никак не умолкал, и Олег вытянул руку. Из-под белоснежного манжета выскользнули часы. «Клод Бернар». Двадцать две тысячи рублей. Кварцевый механизм, корпус с позолотой и сапфировое стекло. Подарок отца на восемнадцатилетие. На следующий день рождения Олег ждал машину. Какой смысл учиться на Моховой и ездить туда на метро? Можно что-нибудь недорогое. Какой-нибудь «Рено» в минимальной комплектации. Это неважно. Но у журналиста должны быть колёса.

Сложив руки на столе, Олег вдруг понял, что так и не рассмотрел, который час. Вынужден был вновь вытянуть руку. До конца перерыва оставалось пятнадцать минут.

— Что с репортажем? — наконец спросил он Макса.

Дима ещё говорил с Алиной, в разговор иногда вступал Артур, но Олег решил их игнорировать. Вообще в столовой стало чересчур шумно. На раздаче собралась очередь человек из двадцати. Многие стояли с пустыми подносами и с сомнением оглядывали зал — свободных мест не было.

— Всё сделаю, — Макс доедал гречку с тефтелями.

— Через две недели сдавать план с бэкграундом.

— Сдашь его через неделю.

— Отлично. Просто, говорят, ты где-то потерял свой блокнот. Вот, решил уточнить.

— Говорят?

Олег улыбнулся. Слышал, как Дима утром рассказывал об этом Алине. Дима всегда был треплом. Такому ничего нельзя доверить. И сейчас Олег с удовольствием показал это Максу, пусть так, намёком. Макс хорошо понимал намёки.

— Не страшно. Сегодня заберу.

— До пятницы…

— Тему скину на почту.

Да, Макс всегда понимал с полуслова.

— Скачал бы мессенджер.

— Нет.

Конечно, не скачает. Макс со странностями и всегда последователен. Всё фиксировал в блокноте, предпочитал ходить пешком и никогда не списывал на экзамене.

— Давно бы купил нормальный телефон.

— Не хочу.

— Почему?

— Просто не хочу, — Макс почти допил компот с курагой. Значит, скоро уйдёт. Он никогда не ждал остальных. И Олегу это нравилось.

— Каждый человек имеет право чего-то не хотеть, — встрял в разговор Дима. — Без оправданий, без объяснений. Просто так. Сочувствовать детям Германии, не жалеть полтинника и всё же отказываться им поделиться.

Алине его слова понравились. Она кивнула и добавила:

— Хорошо, когда никто до тебя не докапывается. Кому какое дело? Неужели так сложно принять твоё «не хочу»? Нет, нужно спорить, переубеждать.

— А ведь я не говорю, что поступаю правильно, — подхватил Дима. — Я говорю, что поступаю по-своему.

Олегу надоело слушать этот трёп. Он даже не собирался им ничего отвечать, хотя со стороны могло показаться, что такими словами они вроде как высмеивают его. Пусть. Жизнь рассудит.

Олег посмотрел на Алину. Никак не мог понять, что она нашла в Диме. В прошлом семестре они вроде как сошлись. Ничего такого, просто всё время тёрлись поблизости. Странно. Алина красивая. Чуть пухленькая, но вполне спортивная. Так бывает. И это хорошо. Потом, правда, Алина начала встречаться с Артуром. Олег и сам мог бы с ней встречаться, если бы не планировал перевестись в МГУ. А Дима тогда исчез, целый месяц не появлялся в универе. Месяц! Где он был? Почему никого не предупредил? Впрочем, Олега это не интересовало. Дима сам виноват. Щёлкал клювом, пока Алина была рядом. Теперь унижался — как ни в чём не бывало болтал с ней, с её парнем. А когда она предложила ему вместе писать проблемную статью для Хохловой, отказался. Сказал, что уже договорился с Максом. Ну да. Олег готов был поспорить, что сам Максим об этом договоре тогда ещё не знал.

«Слизняк…»

Дима, конечно, калека. Но это не оправдание. Говорят, он таким родился — колченогим. И нога у него под брючиной вроде вся уродливая, сухая. Ну так воспользуйся этим, стань сильнее! Это не повод ходить как чучело. Всегда в бесформенной клетчатой рубашке, в линялых джинсах и огромных чёрных ботинках. Никогда не пользовался туалетной водой. Большие, растрескавшиеся девчачьи губы, но хуже всего с волосами. Чёрные, кудрявые, они у Димы были вечно сваляны бесформенной шапкой. Это при том, что семья у него обеспеченная; мог позволить себе и хорошо одеваться, и ухаживать за собой.

Олег знал о семье почти каждого из сокурсников. Хороший навык для журналиста. Нужно понимать, с кем и как общаться, где искать контакты. Цену настоящего журналиста определяет не его опыт — что такое опыт, да и как его измеришь? — а толщина его записной книжки. Это точно.

Отец Димы возглавлял московский филиал крупной фармацевтической компании. Денег у него было предостаточно. Сестра Димы училась в Испании — Дима ещё на первом курсе все уши прожужжал Олегу и остальным про свою сестру. Жили они на Соколе в большой квартире. Мать ездила на БМВ. Чем плохо? А Дима ходил как битник или хиппи.

Конец ознакомительного фрагмента.