Порт-Артур, Маньчжурия. Смертные поля…

Евгений Петропавловский

Эта книга как о событиях русско-японской войны, так и о её восприятии нижними чинами, военачальниками и фронтовыми репортёрами. На ней начали боевой путь Деникин, Колчак, Врангель, Маннергейм, Будённый – многие, чьи имена хранит история. О ней писали не только Толстой, Куприн, Блок, Брюсов, Бальмонт, но и многие японские авторы. Рождались песни и частушки, живописные полотна и карикатуры. Таким образом, читатель получит представление о том, какой след оставила война в культуре обеих стран.

А. С. Суворин. Из цикла «Маленькие письма» (газета «Новое время», 17 (30) августа, 1905 г.)

© Евгений Петропавловский, 2022

ISBN 978-5-0055-9115-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Пролог

«Спит гаолян¹, сопки покрыты мглой… На сопках Маньчжурии воины спят, и русских не слышно слёз…»²

Музыка этого вальса была мне знакома с детства, но его слова я впервые услышал значительно позже, когда проходил срочную службу в Латвии: приехав по каким-то хозяйственным нуждам в древнюю Либаву — нынешнюю Лиепаю, — я решил побродить по городу. Был воскресный солнечный день, в порту играл военный оркестр, музыка разносилась далеко над погружёнными в летний зной кварталами, и в неё вплетались щемящие пронзительные слова:

Страшно вокруг,

И ветер на сопках рыдает.

Порой из-за туч выплывает луна,

Могилы солдат освещает.

Белеют кресты

Далёких героев прекрасных.

И прошлого тени кружатся вокруг,

Твердят нам о жертвах напрасных…

И я вспомнил, что именно отсюда, из порта Либавы, в начале октября 1904 года вышла 2-я Тихоокеанская эскадра адмирала Рожественского: корабли покинули рейд и отправились на помощь осаждённому японскими войсками Порт-Артуру. Позже выходили ещё корабли и отправлялись вдогонку за 2-й Тихоокеанской… Никто не ведал, что эскадра плыла навстречу своей гибели.

…Подобно мне, в 1904 году бродил по «городу, в котором рождается ветер»³ и двадцатисемилетний матрос Балтийского флота Алексей Новиков. Правда, обстановка и настроение были отнюдь не солнечными и безмятежными — всё окутывала осенняя промозглость, а небесные хляби то и дело разрешались дождливой моросью. Невзирая на погоду, отказаться от прогулки Алексей не мог, ибо ему предстоял продолжительный и опасный поход через три океана, вокруг Европы, Африки и Азии к Японскому морю, и кто знает, когда ещё доведётся ступить на твёрдую почву, да и доведётся ли… Матрос полакомился пирожным в кондитерской, затем зашёл в книжную лавку, где имел случайную встречу с офицером своей эскадры. После, купив последние выпуски сборника «Знание», воротился на броненосец «Орёл». В ту ночь он долго не мог заснуть: ворочался на подвесной парусиновой койке и гадал о грядущем. Но как тут угадаешь? То, что ему предстояло участвовать в Цусимском сражении, попасть в японский плен, а потом, спустя годы, изложить пережитое в исторической эпопее «Цусима» — нет, этого никак не мог знать будущий писатель Алексей Силантьевич Новиков-Прибой!

…Да и я в тот день, с которого начал своё повествование, не столь уж много знал о событиях и персонажах великой трагедии, разыгравшейся на Дальнем Востоке в начале двадцатого века. Сведения копились постепенно, и ныне настала пора их изложить… А тогда я просто шагал по дышавшей покоем и чистотой брусчатке лиепайской улочки, и в моей душе какой-то глубинной тягучей тоской отзывались давно затихшие за спиной слова старого вальса:

Средь будничной тьмы,

Житейской обыденной прозы,

Забыть до сих пор мы не можем войны,

И льются горючие слёзы.

Плачет отец,

Плачет жена молодая,

Плачет вся Русь, как один человек,

Злой рок судьбы проклиная.

Так слёзы бегут

Как волны далёкого моря,

И сердце терзают тоска и печаль

И бездна великого горя.

Героев тела

Давно уж в могилах истлели,

А мы им последний не отдали долг

И вечную память не спели…

Да, большинство русских могил той войны остались безымянными, брошенными на гаоляновых полях далёкой Маньчжурии. Но не все имена героев канули в забвение. Одним из них был Илья Алексеевич Шатров, служивший капельмейстером в 214-м Мокшанском полку. В феврале 1905 года, когда разгорелась кровопролитная Мукденская битва, полку пришлось туго: двенадцать суток удерживали мокшанцы свои позиции, отбивая атаку за атакой. В конце концов на соседних флангах уже никого не осталось в живых, но 214-й Мокшанский продолжал сражаться в окружении.

Силы русских воинов таяли, и когда поражение уже казалось неминуемым, в тылу у оборонявшихся грянул полковой оркестр! Это двадцатишестилетний капельмейстер Илья Шатров собрал музыкантов и, приказав играть военные марши, дирижировал в продолжение всего дальнейшего боя. Марши, сменяя друг друга, воодушевляли бойцов, и очередная атака японцев была отбита. А затем над русскими окопами разнеслось последнее смертное «ура», и 214-й Мокшанский, ринувшись в яростную атаку, прорвал кольцо окружения.

Немногие вышли живыми из боя. Семеро уцелевших музыкантов были награждены георгиевскими крестами и почётными серебряными трубами, а капельмейстер Илья Шатров — офицерским орденом Святого Станислава третьей степени с мечами… И летом 1906 года он сочинил знаменитый вальс «Мокшанский полк на сопках Маньчжурии», посвятив его своим погибшим товарищам.

…А началась эта война в ночь с 26 на 27 января⁴ 1904 года, когда японский флот вероломно атаковал русскую эскадру на внешнем рейде Порт-Артура. Эскадренные броненосцы «Цесаревич», «Ретвизан» и крейсер «Паллада» были выведены из строя, получив тяжёлые повреждения от взрывов неприятельских торпед.

Впрочем, русские моряки, быстро опомнившись, дали отпор нападавшим и вынудили японские миноносцы ретироваться. Повреждённые суда отправились на внутренний рейд. А на следующее утро, когда вновь появившаяся японская эскадра подвергла город бомбардировке, русский флот вышел ей навстречу и, поддержанный огнём береговых батарей, скоро отогнал неприятеля прочь.

И лишь 28 января Япония объявила войну официально.

Спустя тридцать семь лет нападение японского флота на Порт-Артур историки назовут репетицией Пёрл-Харбора.

Аналогия вполне правомерная. Многое в истории повторяется.

Примечания

1

Гаолян — вид сорго; продовольственная, кормовая и поделочная культура. Из зерна получают крупу и муку; водка из гаоляна популярна в Китае.

2

Песня «Hа сопках Маньчжурии». Музыка Ильи Шатрова, слова Степана Скитальца (текст песни имеет много вариантов, написанных разными авторами).

3

«Город, где рождается ветер» — применительно к Лиепае (а до этого — Либаве) распространённый среди местных жителей метоним. По всей видимости, возник из-за довольно устойчивого здесь морского бриза.

4

Здесь и далее все даты даны по старому стилю.