Темная сторона Земли. Дела давно минувших дней

Евгений Петрович Гончаров

СССР, 1970-е годы, холодная война, вражеские радиоголоса и глушилки. Школьник Гоша Коноплев впервые слышит песню «Девушка» группы «Битлз». С этого момента он становится внутренним эмигрантом, каких было немало в Советском Союзе.

Дарвин был прав?

В Советском Союзе по стилягам бьют из пропагандистских пушек всех калибров.

Даже мальчишки на улице, завидев стилягу, дразнят его.

Всесоюзный сатирический журнал «Крокодил», его меньшие братья украинский «Перець», белорусский «Вожик» и татарский «Чаян» пером фельетонистов и карандашом карикатуристов клеймят стиляг, высмеивая их внешний вид и увлечения.

Советское телевидение показывает пародию на рок-н-ролл «Назад к обезьяне» в постановке балетмейстера Игоря Моисеева.

«Мы спорить с Дарвином не будем,

В его ученье нет изъяна.

Он прав:

В далеком прошлом люди

Произошли от обезьяны.

Все было б так,

Как шло от века,

Но рок-н-рол сместил все планы,

И в этом танце человека

Не отличишь от обезьяны»

Но первые черно-белые телевизоры в СССР еще в диковинку, а в кинотеатры ходят все граждане.

В кинохронике выходит сюжет с сатирической песенкой. Исполнители Кузнецова и Бокалов из Ленинградской милицейской самодеятельности поют:

«Вы на вечере видали —

Ходит парень молодой,

Как Наташа или Галя

Перманентом завитой.

Смотрит он на всех героем,

Золотой оскалив зуб,

Надо лбом его пристроен,

Как на проволоке, чуб.

Ты его, Валюша, не ругай,

Может, он залётный попугай?

Может, когда маленьким он был

Кто-то его на пол уронил?

Может, болен он, бедняга,

Или просто-напросто стиляга?»

Действительно, стиляга похож на попугая, случайно залетевшего в загон для курей.

Над входом в центральный городской кинотеатр «Совкино» висит транспарант:

«Из всех искусств для нас важнейшим является кино»

В. И. Ленин

В кинокомедии «Черт с портфелем» (1966, реж. В. Герасимов) колхозница Маша Федорова (Надежда Румянцева) говорит шоферу Пете Лихову (Савелий Крамаров): «Что это у тебя за прическа? Даже смотреть противно!». «Чудачка, сейчас мода такая. „Битлс“ называется», — отвечает тот. И сельская молодежь, с писком и коленцами, пускается в заокеанский танец рок-н-ролл.

В кинокомедии «Кавказская пленница, или Новые приключения Шурика» (1966, реж. Л. Гайдай) жуликоватый инструктор школы танцев (Евгений Моргунов) учит молодых людей танцевать твист: «Давим ногой окурок, второй ногой давим второй окурок. А теперь давим оба окурка одновременно!»

Но, странное дело, зачастую эта кинопропаганда срабатывает с точностью до наоборот. Где же еще советскому гражданину, не выезжающему в капиталистические страны, да и в социалистические нечасто, научиться рок-н-роллу и твисту. Со времен Адама и Евы человеку хочется познать запретный плод. На Румянцеву и Краморова зритель валит валом. На «Кавказскую пленницу» мужчины ходят по нескольку раз, чтобы полюбоваться на спортсменку, отличницу, и просто красавицу Нину (Наталья Варлей), в сексуально обтягивающих бриджах на фоне кавказских гор танцующую твист.

Кстати, на раздавленных подошвами окурках, воображаемых, конечно, я сам когда-то учился танцевать твист — очень прогрессивный, доложу вам, метод.

«Танец сей, в котором, как известно, поворачиваются и сближаются особы обоего пола, требует надлежащей осторожности… чтобы танцевали не слишком близко друг к другу, что оскорбило бы приличие», — написал в 1825 году про вальс один ревнитель общественной морали.

Это про вальс, Карл!

Через полтора века последователи этого маразматика уже говорили, что рок-н-ролл и твист — неприличные танцы.

Советского идеологического работника, перенесись он в будущее, когда на свет появилась внучка финской летки-енки бразильская ламбада, хватил бы Кондрашка от вида откровенной имитации полового сношения в позиции «стоя, мужчина сзади».

В ходе эволюции земной жизни динозавров сменили млекопитающие. Мне посчастливилось застать последние годы эры стиляг. Как и полагается в природе, на смену им пришел новый вид — хиппи.