ДЕРВИШ: иногда я умираю по воскресеньям

Евгений Переверзев

Давида сбил грузовик. Он очнулся в чужом теле, но вскоре трагически погибает вновь. Теперь он – странствующий дервиш, пытающийся задержаться в каждом новом теле и отыскать девушку, что жила в сердце Давида. Он еще не знает, что благодаря своему дару или проклятью, на него идет охота.Герой находит журналиста, изучающего паранормальные явления, которому доверяет свою тайну, чтобы разобраться во всех перипетиях судьбы и обрести свободу.

Давид и Глорья

Летнее утро. Что может быть прекраснее? Солнце поднимается рано, и все оживает с его первыми лучами. Птицы заводят свою суетливую трель, сперва это робкий возглас одинокого скворца, затем к нему присоединяются его друзья-соседи, и вот ты уже желанный гость на этом празднике жизни. Ничто так не поднимает утреннее настроение, как мягкий солнечный свет, льющийся сквозь витиеватые переплетения тюля, яркая зелень за открытым окном и пение неунывающих птах. В такие минуты я всегда вспоминаю свое детство. Малогабаритная квартирка на пятом этаже краснокирпичной пятиэтажки, открытая форточка, курлыканье голубей и звуки заводящегося трактора где-то внизу, за воротами коммунальной конторы. В этот момент меня всегда переполняло чувство бесконечного счастья. Летние каникулы, впереди весь день с его открытиями и приключениями — подготовленными или спонтанными. Чашка черного чая, бутерброд с маслом и обязательный просмотр захватывающего фильма. Как правило, во время летних каникул именно такой фильм шел по телевизору в районе одиннадцати утра. По-ребячески потянувшись в постели, я издал возглас, соединяющий в себе приветствие нового дня, радость пробуждения и наличие благостного утреннего настроения.

— Ну наконец-то! — прозвучало слева от меня.

Я дернулся, мгновенно подобрав под себя ноги и подтянув одеяло к шее.

— Слушай, а после двух бутылок ты выглядишь бодрячком. Регулярные тренировки?

Чуть раскосые темно-карие глаза, небольшой рот, весьма аппетитные губы, смоляные волосы, ровными линиями стекающие до плеч, длинная шея и практически отсутствующая грудь. Все остальное было прикрыто клетчатым покрывалом. Я поставил ноги на пол и поднял брошенные джинсы. После нескольких моих попыток не глядя попасть ногой в штанину, незнакомка, сведя брови, произнесла:

— Это мои, кинь их сюда.

Я послушно швырнул джинсы в ее сторону и начал осматриваться вокруг в поисках своей одежды.

— Твои на кресле, — она указала рукой в сторону двери, — там, где я их с тебя стащила. Ты что, совсем ничего не помнишь?

— Нет, — самопроизвольно вырвалось у меня.

— Та-а-ак, — протянула девушка, а потом с легкой усмешкой и удивлением добавила: — Может, ты и имя мое не помнишь?

— Ты, пожалуйста, прости меня, но, похоже, я и своего-то не помню.

— Да ладно? А выглядишь прям очень бодро и свежо.

Я встал с кровати, добрел до кресла, натянул джинсы и вышел из комнаты. В прихожей на вешалке обнаружил пиджак, обыскав его карманы, нашел бумажник. Внутри лежало несколько банковских карт, некоторая сумма наличными, водительское удостоверение и техпаспорт. Рядом с фотографией мужчины лет тридцати пяти — сорока я прочел вслух:

— Богданов Даниил Викторович.

Взглянул в зеркало и сравнил увиденное с фотографией в удостоверении. Неожиданный щипок за ягодицу привел меня в чувство.

— Айша, и после такой ночи это имя должно навсегда сохраниться в твоей голове, Даниил Викторович.

Я обернулся и в то же мгновение ощутил на своих губах всю сладость страстного поцелуя, признавшись себе, что ничего вкуснее в своей жизни не испытывал.

— Сегодня вечером в семь жду тебя в кофейне «У Коня», на набережной.

— В Астане?

— В Астане, приляг, проспись.

Она шмыгнула за дверь и захлопнула ее за собой. Я присел на пуфик в прихожей и обхватил руками голову, а потом резко на выдохе выкрикнул что-то невнятное, вскочил на ноги и бросился к окну в кухне. Я увидел закованный в бетонную оправу изгиб реки Есиль, набережную, немного футуристический пешеходный мост и левее, на противоположном берегу, огромное здание пятизвездочного отеля.

— Я в Астане, — сорвалось с моих губ.

* * *

— Говоря откровенно, Макс, мне не совсем понятна эта ваша смерть, — Виктор вновь закурил сигарету, бросил на стол зажигалку и внимательно посмотрел на собеседника. — Какая-то нестыковка получается. Вы не попали в ДТП, не прыгнули с высоты, не нарвались на поножовщину, какова же причина вашей смерти?

— Мне очень приятно, что вы внимательно следите за моим рассказом, Виктор. Вот именно с этого момента я начал запоминать все мелочи и детали своей жизни. Вечером того же дня я отправился в Щучинск, там меня могла ждать очень важная встреча. Встреча с человеком, который мог мне поверить, с которым я наконец-то смог бы объясниться и рассказать обо всем том ужасе, который происходил со мной последние две недели.

— Почему же вы просто не позвонили ей? — спросил Виктор.

— Вы смотрите на меня в упор и не верите ни одному моему слову, а предлагаете, чтобы человек поверил незнакомому голосу, рассказывающему все это по телефону? — Макс криво улыбнулся и развел руками.

— Так почему же вы умерли на этот раз?

— Я узнал причину своей смерти немного позже, после роковой встречи с проводником Глорья.

— С каким проводником?

Щелкнул механизм дверного замка, и Макс рухнул на пол. В комнате стояла тишина.

Виктор заглянул под стол:

— С вами все в порядке?

Макс присел на корточки, потом осторожно выпрямился и, стараясь создавать как можно меньше шума, подошел к двери. Взялся за дверную ручку и потянул ее на себя: дверь оказалась запертой.

— Наверное, сквозняк, — пробормотал он.

— Вы кого-то ждете? — вслушиваясь в тишину, шепотом спросил Виктор.

Макс вернулся, сел в кресло и наклонился над столом:

— Я же вам говорил, у меня очень мало времени. Мне нужно все успеть.

— Итак, вы отправились в Щучинск?

* * *

В кармане пиджака вместе с документами и деньгами я обнаружил ключ от машины. Быстро закупившись продуктами в ближайшем маркете, я поспешил выехать из города. Вновь десятки вопросов буравили мою голову, я мысленно репетировал свое обращение к ней, хотел, чтобы было как можно меньше пустых слов с моей стороны, что, по моим же соображениям, могло бы убедить ее в правдивости сказанного. Это очень сложная задача. Как суметь расположить ее к себе и заставить поверить мне? Второй вопрос, который никак не хотел покидать мою голову: почему я умер на этот раз? Что произошло и в чем причина? Пока что ответ был только один: моя теория бесконечных перерождений, судя по всему, оказалась ошибочной. Получается, что в следующий раз я могу стать другим человеком не по причине своей физической смерти? Этому должно быть какое-то объяснение, ведь не один же я…

И в этот момент словно сотни небесных молний вонзились в мою голову. От этого озарения руки дрогнули, и машину стало кидать из стороны в сторону.

— Стоять, стоять! — заорал я во все горло. — Еще не хватало именно сейчас оказаться в Лондоне!

Преодолев сопротивление руля, я выровнял ход машины и съехал в ближайший «карман». Джип остановился, я выскочил наружу и стал нарезать круги возле автомобиля. Потом сел на асфальт, поднял глаза к небу и громко рассмеялся.

Действительно, я никогда не рассматривал вероятность того, что я не одинок в своей ситуации. Возможно, таких, как я, много, мне стоит только просчитать алгоритм их вычисления. Возможно, другие владеют большей, а может быть, и всей информацией касательно моего положения. Но как их найти? Как обнаружить подобного себе человека из миллиона людей, ежедневно окружавших меня? В горле мгновенно пересохло, и я с трудом сглотнул, потом встал, открыл заднюю дверь, вытащил пакет с продуктами, откупорил бутылку с водой и жадно, глоток за глотком, влил ее в себя. Открыв дверь багажника и выудив из пакета сэндвич, я расположился на заднем бампере. Ничто так не приводит мысли в порядок, как вовремя сделанный перекус. Через некоторое время я обратил внимание на одинокий силуэт, отделившийся от линии лесополосы. Он явно направлялся в мою сторону. Возможно, бомж или лесник, но кто бы он ни был, это явно человек преклонного возраста, судя по его фигуре и прихрамывающей походке. Я оглянулся и обнаружил, что мой автомобиль на стоянке один-единственный. На всякий случай я пошарил рукой за спиной и, нащупав что-то напоминающее баллонный ключ, подтянул находку поближе к себе. Силуэт приближался, и по истечении некоторого времени я убедился в своей правоте. Это был мужчина лет семидесяти с седой окладистой бородкой, в старом потертом брезентовом плаще, в брюках не первой свежести и коротких кирзовых сапогах. Его глаза прикрывал козырек замусоленной черной кепки. Мужчина остановился в трех-четырех шагах от меня и сквозь глубокую одышку произнес:

— Сынок, угости водицей.

Я молча вынул из пакета поллитровку и протянул незнакомцу. Он взял бутылку, отвинтил крышку и, сделав несколько глотков, с удовольствием крякнул:

— Ах, хороша.

Потом снял с головы кепку, наклонил голову и полил из бутылки себе на темя.

— Долгий путь, смотрю, проделали? — с облегчением выдохнув, произнес я и убрал руку от заготовленного орудия самообороны.

— Да, ты даже не представляешь, каким долгим был этот путь.

— Куда направляетесь?

— Здесь все зависит от отрезка времени, который интересует тебя. — Мужчина вытер платком лицо, подошел поближе и, по-свойски подтолкнув меня в сторону, уселся рядом.

— Сейчас шел к тебе, через час буду идти в сторону Алексеевки, а к среде нужно быть в Кургальджино.

— Для пенсионера вы ведете довольно активный образ жизни, — по-доброму съязвил я.

Старик оказался человеком очень острого ума и парировал, как по домашней заготовке:

— До пенсионера мне, как до Иерусалима на полусогнутых.

Я замешкался, мне даже показалось, что мой рот слегка приоткрылся, что очень позабавило незнакомца. Он громко рассмеялся скрипучим старческим смехом, оголив желто-коричневые редкие зубы. Через мгновение я сам взорвался хохотом, после чего протянул старику сэндвич.

— Угощайтесь, отец, наверное, сегодня еще не обедали?

Старик отхватил кусок и стряхнул ладонью крошки хлеба с усов:

— Спасибо, Давид. Это очень учтиво с твоей стороны.

Судорога сковала мое лицо, вода из бутылки потекла мимо рта прямо на сорочку. Я дернулся и отвел бутылку от себя.

— Спокойней, сынок, все хорошо.

Я стал нервно шарить позади себя, нащупал приготовленный ключ, развернулся и замахнулся на незнакомца.

— Откуда? Откуда ты знаешь мое имя? Кто ты такой? Откуда ты взялся? Что происходит, черт побери? — я заорал так неистово, что мой голос тут же сорвался на писк.

Старик отыскал в пакете еще одну бутылку воды, открыл ее, сделал пару глотков, прополоскал рот и сплюнул в сторону.

— Опусти железку, нам есть о чем поговорить, и, поверь мне, в этом разговоре больше заинтересован ты, нежели я. — Он помолчал, а затем продолжил: — Посмотри на меня, ну неужели ты думаешь, что такой старик, как я, может причинить тебе вред? Садись, давай поговорим. У нас затевалась весьма недурная беседа, до того как ты стал прыгать здесь козликом.

Конец ознакомительного фрагмента.