Зивелеос. Книга первая

Евгений Николаевич Бузни, 2018

Роман «Зивелеос» – это реальность и фантастика. Герой романа соединяет в себе идеи Робин Гуда и Павла Корчагина, которые сочетаются с необыкновенными возможностями сверх человека, данные ему научной мыслью. Снабжённый специальным костюмом, делающим его практически неуязвимым от любых нападений, молодой журналист начинает открытую борьбу с современными олигархами, грабя их и отдавая все средства беспризорным детям, для которых устраивает специальную детскую республику.Роман состоит целиком из неожиданных поворотов событий, где почти каждая глава оказывается для читателя новеллой.

«Невралька» не врала.

Только Николай вошёл в квартиру, как зазвонил телефон. Положив у зеркала принесенный конверт, пройдя прямо в обуви к стене, на полке которой стоял старенький телефонный аппарат, он снял трубку:

— На проводе.

— Николай, срочно летим в редакцию! Я уже на пути к тебе. Старик собирает летучку. Такое дело, брат, расскажу, как встретимся. Ты не спишь, надеюсь? Звонил тебе пол часа назад, тебя не было. Минут через десять машина у подъезда. Спускайся, что б я не ждал, и погоним в редакцию. Очень срочно.

Это звонил ответственный секретарь редакции «Московская невралька» Олег Пригоров. Николай усмехнулся, слушая пулемётную речь ответственного, и устало ответил:

— Ладно, только не гони. Дай хоть умыться. Я только вошёл. Через пятнадцать минут буду внизу.

Для встречи в редакции ему нужно было переодеться. Времени в обрез. Пятнадцать минут не так много, но армейская привычка делать всё быстро сохранилась. Вернувшись в прихожую, отстегнул липучки, снял ботинки и спрятал их в шкаф. Туда же, но на верхнюю полку пошли усы, шлем, ларингофон с галстуком, пояс. Всё быстро отстёгивалось, разъединялось и аккуратно укладывалось.

Спрятав кожаный костюм, не снимая белой сорочки, пошёл в комнату и положил в нижний ящик комода небольшие технические устройства. Заскочил в ванную, смыл раствором клей с верхней губы, плеснул холодной водой в лицо, вытерся, посмотрел на часы. Ушло семь минут с момента разговора по телефону. Вбежал в комнату, надел джинсы. В прихожей обул кеды, набросил на плечи курточку, взял конверт, сунул его за пазуху. Прошло ещё четыре минуты, оставшиеся на лифт и выход из дома. Машина Олега уже ждала.

Помещения редакции находились на седьмом этаже огромного здания, на других этажах которого располагались редакции многих газет и журналов. При входе в большой прихожей стояла невзрачная деревянная этажерка, на полках которой были названия редакций. Здесь складывались письма, которые приносились частными и официальными лицами, не имеющими либо времени, либо пропуска, чтобы подниматься на этажи. Это позволяло многим читателям, желавшим обратиться к своей газете с жалобами на то или иное начальство, класть сюда письма на соответствующую полку, минуя возможные заградительные кордоны, существующие на некоторых почтовых отделениях. Такая система передачи писем позволяла редакциям получать правдивую информацию непосредственно от жалующихся и в то же время избегать долгих разговоров с теми, кто являются просто графоманами, приносящими свои рукописи кажущихся им бессмертных творений во все редакции, или профессиональными жалобщиками, обращающимися в редакции по самому незначительному пустяку. Всем им, если они звонили по телефону с предложением материала или письма, отвечали: «Оставьте на этажерке у входа. Наш сотрудник обязательно спустится и заберёт, а мы рассмотрим ваше послание и ответим всенепременно».

Когда Олег с Николаем подъехали к редакционному центру, или как ещё его называли, комбинату, Николай вышел из машины первым и, пока Олег запирал дверцы машины, вошёл в здание, подошёл к этажерке положил взятый дома конверт на полку «Московской невральки» и тут же отошёл в сторону, словно ожидая Олега, чтобы вместе идти к задремавшему на стуле охраннику.

Олег торопливо появился в дверях и хотел, было, бежать дальше, но по привычке глянув на этажерку, заметил конверт:

О, надо взять.

— Да мы ж торопимся, — неуверенным голосом возразил Николай.

— Секунда дело не меняет, а письмо лежит. Я уходил из редакции вечером — всю почту забрали.

Он говорил это набегу, забрав конверт и вчитываясь в адрес. Проходя мимо пробудившегося от голосов милиционера, заметил:

— Смотри ты! Я оказался прав. Это срочное и лично старику. Пухлый конверт-то. Не иначе как новая романа от графомана, — рассмеялся он. — Но сдадим, как положено.

В кабинете главного редактора все ожидали появления Олега с информацией о событии, свидетелем которого он сам не стал, так как узнал о нём от подруги работавшей на кухне ресторана казино. С дрожью в голосе она позвонила ему домой, как только услыхала сначала громкий голос Зивелеоса а затем и выстрелы в зале. Поняв от девушки только то, что происходит нечто чрезвычайное, он не медля ни секунды, схватил диктофон, ручку, блокнот и успел побывать на месте событий в момент разбора ситуации. То, что ему удалось услышать и понять, он и начал наскоро излагать, после того как, положив на стол редактора конверт, проследовал на своё обычное место в углу комнаты.

— Значит так, — начал Олег, не ожидая предоставления ему слова. Понятно, что все были в нетерпении. — Случилось что-то непонятное. В казино шла обычная застольная игра. Девицы плясали, ансамбль играл. Вдруг в зал прошёл какой-то человек не из членов клуба. Как ему удалось, никто не знает. Я, Семён Иванович, — обращаясь к редактору, говорил Олег, — с большим трудом туда дважды попадал, когда вы поручали мне писать материал. Сегодня, как я думаю, парень просто заплатил стоявшим на вахте, иначе его бы не пустили.

— Он молодой этот парень? Как выглядел?

— Да я не видел. Но один из вахтёров признался мне, что какой-то парень проходил в странной обуви и чёрном костюме, но без перчаток и головного убора. Они, наверное, были у него в сумке, потому что, когда начался скандал, то он вбежал в зал и узнал того парня только по обуви. Всё остальное изменилось: появились усы, очки, то ли шлем, то ли котелок на голове. Брюки и ботинки были те же.

— Ну, так. Что было дальше? — нетерпеливо потребовал продолжения редактор, заметив, паузу в рассказе.

— Я просто пытаюсь сообразить. Очевидно, этот парень зашёл в туалет и надел всё остальное там.

— Возможно, — согласился редактор, — но ты давай пока факты, которые узнал, а рассуждать будем позже. — Надо готовить срочную информацию в утренний номер. Я уже дал стоп типографии. Там всё зависло. Ждут команду.

— Понимаю, — поспешно сказал Олег и продолжил рассказ. — Человек этот, оказавшись в центре зала за игорным столом с рулеткой, назвал себя не то Зивлесом, не то Зевлесом. Все по-разному говорили. Одно ясно, что голос был громовой. Предполагают, что он использовал ларингофон, хотя такой силы звука он не мог дать, как говорят. Впрочем, некоторые считают, что это был либо космонавт, либо инопланетянин. Кто-то полагает, что это шутка владельцев казино. Тут действительно было что-то мистическое, не похожее ни на шутку, ни на реальность. Люди падали со стульев, но никто не видел, чтобы пришелец кого-то трогал руками. Потом он собрал деньги со столов и тоже к ним не прикасался. Мог, конечно, использовать пылесосное устройство, но ведь оно бы забилось мгновенно бумажками.

Олег виновато посмотрел на всех и добавил:

— Вы извините, что я рассуждаю попутно. Я говорю то, что слышал только что от очевидцев.

Да ладно, Олег, продолжай, не останавливайся.

— Всё это, говорят, было очень быстро. Пришелец…

— Что ты его пришельцем называешь? Неужели мы должны ещё верить в пришельцев из космоса? — возмутился заведующий общественно-политическим отделом, полный мужчина с очень крупным одутловатым лицом. — Обыкновенный бандит, наверное, придумавший какую-нибудь хитрость.

— Погодите Василий Валентинович, — остановил своего зава редактор, недовольно прихлопнув рукой по столу. — Мы ещё ничего не знаем. Пусть Олег продолжает.

— Хорошо, — согласился Олег, — пусть не пришелец. Я-то сам его не видел. Пусть будет бандит. Забрав деньги с одного стола, он подошёл ко второму, за которым сидел наш известный рыжий предприниматель, и свалил его и соседа. Собрал там деньги, тоже не притрагиваясь к ним. Потом приказал всем выложить деньги из кошельков.

— А что же никто ему не мешал в этом? — возмутился редактор. — Охрана — то у них что делала?

— Ах да. На него напали телохранители. Но, говорят, он их разбрасывал каким-то странным способом. То есть все утверждают, что он вроде не дрался с нападавшими, но все почему-то падали. А когда пришла милиция, не то ОМОН, не то Альфа, то и они ничего не могли сделать, даже стреляя из автомата. Тут вообще какая-то фантастика. Никакой фокус не может заставить пули лететь рикошетом в пол. Это же пули. Майор стрелял по ногам парня, чтобы тот не мог уйти, а он, будто бы просил не стрелять, чтобы никто случайно не пострадал.

— Так, может, майор стрелял холостыми? — поинтересовался самый опытный работник редакции Воробьёв, занимавшийся вопросами военной политики.

— Нет, я сам видел пол, изрешеченный пулями.

— А что там мне звонили перед твоим приходом ещё о пропавшем кольце? Тоже факт?

— Да. Дело в том, что парень, собрав деньги со столов, приказал всем достать деньги из кошельков, пригрозив не то пистолетом, не то просто стволом, никто не понял чем. Но для острастки он выстрелил из этого орудия по лампочке. Правда, выстрела никто не слышал, но лампочка на стене разбилась и погасла. Все перепугались и стали выкладывать, что было. Одна наша краля эстрадная побоялась, что парень увидит её кольцо с бриллиантом, и пока деньги собирались в противоположном конце, она сняла своё украшение с пальца и сунула в сумочку, которая висела на стуле, но вынула оттуда пятьсот баксов и положила перед собой, чтобы от неё ничего больше не требовали. Потом, когда парень собрал деньги и ушёл, она взяла сумочку, но кольца там не было. Вот, собственно, и всё.

— Так сколько ж он грабанул? — поинтересовался редактор и, неожиданно вспомнив о лежащем перед ним конверте, начал его раскрывать в ожидании ответа.

— Между прочим, мне кто-то сказал, что грабитель тот пояснил своё поведение, заявив, что берёт только то, что было награблено у народа. То есть он действительно выступал в роли своеобразного Робин Гуда.

— Так мог сказать каждый, — заметила Нина Владимировна, заведовавшая отделом экономики и социальной политики. — Каждый вор оправдывает своё поведение благородными целями, но остаётся вором.

— А не может такого быть, что всем показалось это по пьянке? — спросил редактор, доставая из конверта какое-то чёрный пакет. — Ведь все там были выпившими.

— Так-то оно так, — согласился Олег, — но потом приехала трезвая милиция. Майор стрелял абсолютно трезво. И всё же…

— Погоди-ка, — прервал его неожиданно редактор. — Посмотрите, что было в конверте.

На развёрнутом чёрном листе плотной бумаги лежали аккуратные пачки стодолларовых купюр.

Кто это принёс? Олег откуда это? Это же ты мне дал?

— Я, — промямлил тихо Олег, изумлённо уставившись на пачки денег. — Этот конверт лежал на нашей полке в вестибюле. Я только взял…

— Минутку, — снова прервал его редактор. — Тут ещё конвертик лежит.

Он надорвал конвертик поменьше оказавшийся под одной пачкой денег и достал листок бумаги. В нём было написано:

«Эти деньги часть из реквизированных мною в казино. Вы, мне кажется, самая правдивая газета и выступаете за народ. Используйте деньги на его благо. Продолжайте говорить правду людям. Повышайте тираж. Помогайте изменить жизнь народа к лучшему, а я буду помогать вам и дальше. С уважением. Зивелеос».

Редактор прочитал записку по себя затем вслух. Минуту никто ничего не говорил.

Затем редактор поднялся и сказал:

— Это действительно любопытно. Значит, кто-то на самом деле обладает непонятной силой и хочет обратить её на помощь людям. Я думаю, мы должны его поддержать. Я не знал о таком повороте событий и нашего бухгалтера на совещание не приглашал. А он, оказывается, нужен. Но ничего. Владимир Владимирович, — обратился он к Воробьёву, — пересчитайте, пожалуйста, сколько здесь долларов, составьте скоренько акт о приёме и положим деньги в сейф, а мы пока составим информацию о случившемся для читателей.

Но тут он снова взял маленький конверт.

— Тут что-то ещё, кажется, лежит. Да, точно, — и он достал фотографию. Все вскочили и кинулись смотреть. На снимке было фото Зивелеоса в той самой одежде, которую описывали свидетели.

— Это потрясающе, — воскликнул редактор с несомненной радостью в голосе. — Давайте поместим это фото и дадим краткую подпись. Только какую?

Николай, давно готовившийся к этому моменту, предложил написать об экспроприации экспроприаторов и получении денег.

Все согласились без обсуждений. Николай и раньше отличался ценными предложениями, так что это не оказалось неожиданным. Информация пошла в печать. Редакция разошлась по домам только после выхода номера.