Исцеление человечностью. Сборник рассказов

Евгений Михайлов

В новую книгу автора вошли ранее не издававшиеся произведения различной тематики в популярном у читателей жанре короткого рассказа.

© Евгений Михайлов, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Исцеление человечностью

Сразу оговоримся. Бруно Дюмон с его культовым фильмом здесь ни причём. Речь пойдёт о человечности в буквальном смысле слова — черте характера некоторых людей, встречающейся в современном мире всё реже.

Во времена развитого тоталитаризма напротив центрального парка в городе С. располагался медицинский комплекс, называемый в народе

«физиоинститутом». На первом этаже этого старинного здания размещалась поликлиника, второй и третий этажи были отведены под стационар.

Бронзовый Ленин, возвышающийся над трибункой, прижатой к парку, указывал на «физиоинститут», как бы призывая горожан «лечиться, лечиться и лечиться». В числе многочисленных посетителей этого заведения, последовавших совету вождя, была и Регина Анатольевна, дама возрастом где-то за сорок, причём это «где-то» было явно ближе к пятидесяти.

Сегодня она покинула кабинет врача-гастроэнтеролога растерянной и расстроенной. Врач Сергей Алимович, шустрый улыбчивый татарин, просто огорошил свою пациентку, которой долго и безуспешно лечил заболевание печени. Просмотрев результаты очередного обследования, Сергей Алимович сокрушённо покачал головой: — Ну, друг мой, не знаю, что с Вами дальше делать, как лечить…

И, помолчав, спросил вдруг: — Вы в Бога веруете?

Получив утвердительный кивок, добавил: — Тогда молитесь!

Сама не своя, Регина Анатольевна шла домой, не замечая прекрасного июньского дня вокруг.

— Неужели всё кончено? Я ведь не так уж стара. Да и ребятишки малы ещё. Каково им будет с мачехой-то?

И она решила бороться. Будучи агрономом, она твёрдо знала, что в жизни человека большое значение имеют растения. Поэтому начала внимательно штудировать старинный «Травник», доставшийся ей от матери.

Вскоре выяснилось, что в лечении болезней печени большую помощь оказывает лесная земляника, длинненькая такая с лёгкой горчинкой. Особенно в свежем виде.

Прочтя это, женщина задумалась. В окрестностях её родного города, даже в знаменитом ленточном бору земляника не росла. Значит, за ней придётся куда-то ехать. Но куда?

Дальнейшие события Регина Анатольевна объясняла впоследствии вмешательством высших сил, так как по совету Сергея Алимовича, она в церковь всё-таки ходила и долго молилась перед иконой Богородицы об избавлении от ужасной участи.

Так вот, сидя однажды за столом наедине со своими печальными мыслями, Регина Анатольевна (или попросту Рина) совершенно машинально взяла в руки газету «Пионерская правда», оставленную здесь старшим сынишкой. Взгляд женщины почему-то упал на заметку, одной девушки из Алтайского края, работавшей пионервожатой в сельской школе, где та, с восхищением описывая красоту окружающей природы, упоминала об изобилии грибов и ягод в тайге, начинающейся сразу за деревней.

— Это мой шанс, — решила Рина. Тем не менее, она понимала, что вначале следует списаться с Валей К. (так звали автора заметки). Не зная адреса Вали,

Рина отправила ей письмо через редакцию газеты, не очень — то надеясь на успех.

Однако редакционный отдел писем откликнулся на её просьбу. Видимо там работали люди неравнодушные. Почта в ту пору работала несравненно лучше и вскоре Рина, к своему удивлению, получила ответ из села Повалиха

Алтайского края.

Валя писала, что обо всём договорилась со своей квартирной хозяйкой, которая готова принять гостью. В начале июля, Рина, прихватив ребятишек,

выехала в Алтайский край. Дорога была непростой — поездом до Барнаула, потом электричкой до станции Повалиха, а там уж до одноимённой деревни на попутке.

Когда усталые путешественники достигли цели, их встретили, как родных, с настоящим сибирским радушием — жаркой банькой, после которой были долгие разговоры за самоваром. Были на столе и шаньги с той самой лесной земляникой.

В ходе чаепития хозяйка тётя Акулина предложила гостям поселиться у её сестры Паши на лесном кордоне, «поближе к землянике». Назавтра они туда и перебрались. Тетя Паша оказалась такой же радушной, как и её сестра, хотя и была по местным меркам важной птицей — работала продавцом в крошечном кордонском магазинчике. Несмотря на свою занятость, успевала иногда вместе с приезжими сбегать по ягоды, которых действительно было хоть отбавляй. Самая крупная, да запашистая земляника была на «вырубах» — полянах оставшихся после лесозаготовок. Рина с ребятишками просто объедались ею. Впрок тоже заготавливали — и сушили, и варенье варили. Садовая клубника не шла ни в какое сравнение с этой чудо-ягодой.

При расставании тётя Паша любезно пригласила приезжать и на следующий год. Приглашение было с благодарностью принято. Рина с радостью чувствовала, что болезнь оставляет её. После второго визита в Алтайский край женщина совсем повеселела.

Как-то встретила Сергея Алимовича.

— Вы прекрасно выглядите, друг мой, — восхитился тот, — Чем вы лечились?

— По вашей методике, доктор. Молилась! — с нескрываемой иронией ответила Рина.

— Продолжайте! — не растерялся врач.

Лет через семь Рина со старшим сыном вновь побывали в гостях у тёти Паши, которая

теперь жила в Повалихе. Всё неузнаваемо изменилось. Не было уже и гостеприимного кордона. В тех заповедных местах пролегла бетонная автострада на Новосибирск с шестирядным движением. Вокруг шло интенсивное строительство. От природы мало что осталось. Ни о какой землянике и речи быть не могло. Но своё доброе дело чудесная ягода успела сделать — Рина продержалась ещё около тридцати лет, намного пережив своего незадачливого эскулапа.

И всё это стало возможным благодаря исключительной душевной доброте людей, причастных к этой истории — газетчиков, пионервожатой Вали, простых деревенских женщин Акулины и Паши.

В наше суматошное время подобную ситуацию трудно себе представить.