Морок

Евгений Катрич

Остался позади шумный академический выпуск, и Стив готовился осваивать военную службу на практике, когда в его жизнь ворвался беспощадный враг, заставив парня испытать то, к чему он совершенно не был готов.

Глава 4

— Давай знакомиться, больной, — произнёс Стив, усаживаясь в кресло малого технического комплекса. Натянув на руки чёрные перчатки с жгутами проводов, он со вздохом водрузил на голову шлем. Стив был на курсе лучшим оператором технических дройдов, но не любил работать в виртуальной среде, после чего появлялись мучительные головные боли.

Защёлкнув на подбородке широкий ремешок шлема, Стив откинулся на спинку кресла и стал ждать, когда искин комплекса выполнит полную загрузку. Через минуту томительного ожидания перед глазами вспыхнул изогнутый экран, строя в подсознании Стива виртуальную картинку, и перед глазами появился мужчина в техническом комбинезоне с военными нашивками на плечах.

— Искин Н-2217, комплекс «Нош-3А» готов к работе, сэр, — произнёс мужчина.

— Искин Н-2217, полный доклад об инженерном эсминце, — приказал Стив.

— Инженерный эсминец класса «Т-39А», бортовой номер ИТ-8341-А12С… — монотонно заговорил искин.

Искин комплекса докладывал, а на правой стороне экрана формировался список проблем, которые необходимо устранить для оптимальной работы корабля. Прошло больше сорока минут, когда доклад, наконец, закончился. От увиденной информации Стив пришёл в смятение. Самым простым было устранение нарушенной герметичности силового корпуса, но предстоял сложный ремонт и калибровка первого маршевого двигателя, а также необходимо разобраться с нестабильной работой второго реактора при пиковой нагрузке.

— Бедная моя голова… — жалобно простонал Стив, активируя технических дройдов. Многозадачность комплекса была существенным плюсом, но нагрузка на мозг во время работы тоже весьма ощутимой.

Два мелких паукообразных дройда устремились к инженерному эсминцу и через минуту эти юркие машины скрылись в технических нишах корабля. Два дройда-богомола поднялись по трапу, ведущему в трюм, после чего на корпус эсминца забрались два коренастых дройда, предназначенных для тяжёлой работы.

Экран перед глазами постоянно менял картинки оптических датчиков. Стив погрузился в контроль за стальными специалистами, корректируя дополнительную диагностику узлов корабля и прокладку новых силовых кабелей, изоляция которых потрескалась от халатного хранения эсминца. Особого внимания требовал ремонт силового каркаса корабля, а дройды-богомолы начали разбирать внешний контур реактора.

К ноющей головной боли добавилось покалывание в руках, Стив постоянно жестикулировал, отдавая команды техническим дройдам. Когда усталость достигла предела и начала падать концентрация, он решил сделать перерыв. Отдав искину комплекса команду на завершение работ, и отправив дройдов на подзарядку, Стив снял шлем. Пришлось ещё несколько минут оставаться в кресле, ожидая пока в глазах не перестанет двоиться, а мозг осознает, что вокруг уже реальный мир.

— Хм-м… Неплохо, — похвалил себя Стив, рассматривая основательно разобранный эсминец. Снятые бронированные плиты были аккуратно сложены на поверхности ангара и напоминали две большие пирамиды. Свежие швы от плазменных резаков и чёрные вставки, вваренные в силовой каркас корабля, кучи старых силовых кабелей под днищем инженерного эсминца радовали Стива, говоря, что он не зря страдает от головной боли.

— Впечатляет… — послышался голос полковника Джеда Авеира. Стив повернулся, скривившись от новой порции боли, вызванной движением. — Сержант, жду вас у себя через десять минут.

Стив увидел, что в ангаре столпилась основательная толпа, глазеющая на проделанную работу.

— Возвращайтесь по своим местам, — громко произнёс капитан Бертрон, и люди начали неохотно расходиться. — Зарк, я не понял, какого…

— Да откуда я знал, что он будет работать в полном слиянии, — возмутился лейтенант и осуждающе посмотрел на Стива. — Прими душ и бегом к полковнику. Возможно, отделаешься выговором.

Стив провел взглядом удаляющихся офицеров, снял перчатки и поплёлся в душ. Он так и не понял, что вызвало такой интерес обитателей ангара. В академии их учили, что полное слияние подсознания с техникой в несколько раз повышает эффективность работы. У военных пилотов даже был экзамен по боевому пилотированию во время полного слияния. Стив никогда не погружался в виртуальный мир пилота, но Дезир рассказывал, что при этом создавалось впечатление, что ты сам превращаешься в корабль.

— Входи, — устало сказал полковник, бросив взгляд на появившегося Стива. За традиционным столом из сверхпрочного пластика кроме полковника Авеира сидели капитан Бертрон и лейтенант Зарк. — Присаживайся, сержант.

Стив расположился напротив младших офицеров, ожидая, пока полковник закончит что-то изучать на своём гало-экране. Воспользовавшись паузой, Стив осмотрелся по сторонам, изучая офицерскую каюту. Слева от Джеда Авеира стояла приземистая тумба с прозрачным графином и одиноким бокалом на высокой ножке. Графин явно предназначался не для воды. Справа от хозяина помещения находилась дверь, которая, скорее всего, вела в спальню и санитарный узел. Рядом дверным проёмом разместился открытый шкаф, в который был вмонтирован пищевой синтезатор. При виде пищевого синтезатора Стив почувствовал, что основательно проголодался, но быстро отогнал мысли о еде.

— Скажите, капитан Бертрон, вы просматриваете личные дела кадетов, прибывающих к нам на службу из академии Торруского баронства? — полковник немного приподнял голову и посмотрел на капитана из-за гало-экрана.

— Так точно, господин полковник, — ответил Бертрон, и Стив заметил, как он напрягся. Спустя пару мгновений капитан неуверенно добавил: — Возможно, я что-то пропустил.

— Не скрою, я хотел объявить сержанту Стиву Вастору выговор и разжаловать его до рядового… — сказал полковник, вернувшись к своему гало-экрану, развёрнутому над столом. Теперь уже растерялся Стив. Перспектива выговора и разжалования автоматически прекращала его дальнейшую военную карьеру. — Я сделал запрос в академию по поводу программы обучения.

Полковник поднялся, подошёл к шкафу и достал из его глубин литровую ёмкость с искривлённым горлышком. Перелив остатки содержимого в графин, и отправив пустую тару в утилизатор, Джед Авеир плеснул в бокал красной тягучей жидкости и сделал маленький глоток.

— Так вот… — полковник вернул бокал на место и, откинувшись на спинку кресла, посмотрел на офицеров, которые терпеливо ожидали продолжения разговора. — Оказалось, что в академии Торруского баронства практикуется программа по подготовке полного слияния с техникой. По завершению обучения кадеты сдают экзамен…

— Но ведь это запрещено приказом адми… — возмутился лейтенант, но спохватился и замолчал. Полковник недовольно насупил брови, что предвещало Зарку проблемы. — Простите, господин полковник, не удержался.

— Всё верно, лейтенант, но приказ распространяется исключительно на военные учебные учреждения, — продолжил полковник. — Торруская академия не попала в этот список, так как подготовка военных является для неё побочным направлением. В общем, я не хочу углубляться в бюрократию империи и уж тем более оспаривать программу подготовки кадетов. Сейчас меня больше интересует другой вопрос. Сержант Стив Вастор, как это возможно?

— Что, господин полковник? — не понял Стив.

— Ты проработал с техническим комплексом больше восьми часов и, если судить по внешним признакам, с головой у тебя всё нормально, — Джед Авеир пристально рассматривал парня. Три офицера ждали его ответа, но Стив и сам не мог поверить, что провёл за работой долгих восемь часов. В академии даже для сдачи экзамена был установлен максимальный предел времени — один час. — Всем известно, что максимальный срок пребывания в состоянии полного слияния сознания с искином техники составляет три часа. Этот срок утверждён после экспериментов тысяч сумасшедших, пытавшихся увеличить это время и поплатившихся собственной жизнью.

— Я думаю, Стив, тебе не нужно напоминать, что в личный коммуникатор каждого выпускника академии вшит ограничитель, поднимающий тревогу, если время нахождения в виртуальном мире превышается. А для самых упёртых в него встроили парализатор, если вдруг оператор или пилот не отреагируют на предупреждения коммуникатора. Вы это знали, сержант?

— Знал, господин полковник, — ответил Стив, не решаясь сказать полковнику, что эту прошивку ему в академии отключил профессор Карлтон. Во время прохождения обучения на симуляторах искусственный интеллект считывал данные с коры головного мозга кадета и согласно разработанной программе высчитывал оптимальный срок пребывания в состоянии полного слияния с техникой. После очередного занятия профессор сказал Стиву, что его личное время ориентировочно превышает установленный лимит и составляет четыре часа. Азартный учёный не смог упустить шанс, чтобы не попытаться развеять утверждённое правило. Профессор снял ограничения, а активировать их обратно, скорее всего, просто забыл, увлёкшись написанием отчёта. — Господин полковник, я не могу знать, почему коммуникатор не сработал.

— Судя по вашей реакции, сержант, вы не очень удивились, когда услышали о восьми часах, — проговорил полковник, прищурившись глядя на Стива. — Когда-то я слышал о подобных феноменах, но не думал, что лично это увижу. Почему не сказал сразу о своих возможностях?

— Э-э… Я не планировал оповещать об этом окружающих, сэр, — ответил Стив, которого совсем не радовало, что он случайно выдал свою странную способность и совершенно не желал участвовать в новых обследованиях.

— Уже поздно, парень, — ответил полковник, разведя руки. — Весь технический персонал и пилоты сбежались посмотреть на твою аномалию.

— Что мне теперь делать, сэр? — спросил Стив, не поднимая взгляда.

— Ничего. За то, что скрыл информацию от своего куратора и своего командира объявляю тебе выговор с занесением в личное дело.

— Есть получить выговор, — вяло отозвался Стив, поднявшись.

— Можете идти, старший сержант, — сказал полковник, сдержанно улыбнувшись. Младшие офицеры не решились поправить оговорку Джеда Авеира.

— Простите, сэр. Я — сержант, — уточнил Стив.

— Я не оговорился, старший сержант. Свободны, — жёстко повторил полковник.

— Есть, — ответил Стив и направился к выходу из каюты.

— Капитан, вы смотрели отчёт по эсминцу? Ремонт выполнен на двадцать три процента… — прозвучали за спиной Стива слова полковника и дверь офицерской каюты закрылась.