Пандемониум. Силуэт в разбитом зеркале

Евгений Гаглоев, 2019

С тех пор как в клыковском музее появился призрак, сотрудники потеряли покой. По ночам в залах сам собой зажигается свет, слышится пение, бьются вдребезги витрины и зеркала. Призрак не идет на контакт и ненавидит всех вокруг. Тимофей боится за Лизу, которая работает в музее, и, кажется, его тревоги не напрасны. Но опасность нависла не только над Лизой. Подруге Тимофея Серафиме Долмацкой угрожает кошмарный Мастер Игрушек, а Алису Василисину шантажирует юная ведьма Даша Киселева. Да и сам Тимофей все больше запутывается в своих родственных связях с темными Первородными. Что скажут друзья, если он откроет им свою тайну?

6

Выставка

Ближе к семи часам вечера галерея в новом крыле краеведческого музея начала заполняться посетителями.

Алена Александровна Сухорукова придирчиво оглядела свое отражение в большом зеркале вестибюля: волосы идеально уложены, новое черное платье выгодно подчеркивает фигуру. Сегодня в музее соберется много важных людей, и она должна выглядеть на все сто. Обещал прийти и прежний директор, профессор Андронати. Она все еще чувствовала себя немного виноватой перед ним и потому собиралась оказать старичку самый радушный прием.

— Не забудьте спросить у Андронати про местное привидение, — шепнула ей подошедшая Марьяна. — Вдруг он что-то о нем знает?

— Обязательно, — тихо, чтобы не услышал никто из посетителей, ответила Сухорукова и отправилась встречать гостей.

Сегодня в галерее открывали выставку картин молодого художника и скульптора из Клыково по имени Денис Чернокнижец. Эту фамилию знали многие местные жители, ведь дедушка Дениса уже много лет держал в городе магазинчик, торгующий антиквариатом и редкими коллекционными предметами. Денису было всего семнадцать, но рисовал он так, что даже маститые ценители живописи высоко ценили его творчество. Сам мэр Сергей Арсентьевич Белобров поздравил его с открытием выставки и пожал руку под щелчки и вспышки фотоаппаратов.

Юный Чернокнижец был хорош собой. Высокий, черноволосый, с необычными фиалковыми глазами, он поневоле притягивал взгляды. И девушки из академии, которые приехали в сопровождении своей преподавательницы живописи Прасковьи Игоревны Добролюбовой, не были исключением. Женя, Луиза и Карина дружно отправились фотографироваться с юным художником. Но Тимофей и Димка предпочли исследовать столик, уставленный аппетитными закусками.

— У вас такие интересные работы, — сказала Карина Денису, когда мэр с женой прошли в глубину зала и толпа фотографов помчалась за ними.

— Спасибо, — кивнул тот. — Это, конечно, самое лучшее, что у меня есть.

— А ты еще и скульптурой занимаешься? — подскочила к Денису Луиза. — Какой талантище! А еще такой милашка, будто целая команда фотомоделей в одном лице.

Денис изумленно вскинул брови, а Женя на всякий случай оттащила Луизу подальше от него.

— Красивая штучка, — сказала Карина, заметив украшение на шее парня.

На обычном черном шнурке висел медальон из темного блестящего металла, напоминающий изогнутый спиралью драконий хвост с гребнем и чешуей.

— Это подарок, — спокойно произнес Денис. — От бывшей девушки.

— От бывшей?! — воодушевилась Луиза. — Как славно…

— А ну хватит, — одернула ее Женя. — Мы хотели сфотографироваться с Денисом, а потом задать пару вопросов для статьи. Займись своим делом.

— Верно, — спохватилась Соловьева. — Я редко это говорю, но ты права…

— Да ты все время это говоришь, — ухмыльнулась Женя. — Потому что я всегда права!

Луиза сконфуженно кивнула, вытаскивая из сумочки диктофон.

— И только я, как подруга, всегда скажу тебе правду в глаза, — продолжила Женя. — Детка, эта твоя блузка просто ужасна и сильно тебя полнит.

— Что?! — вытаращила глаза Луиза.

Денис, который решил, что перед ним сумасшедшие, попытался незаметно раствориться в толпе, но Карина успела поймать его за руку. Пришлось ему сфотографироваться с девушками, затем на фоне своих картин, а потом еще и дать им небольшое интервью.

Посетители прибывали, вскоре в зале яблоку негде было упасть. Алена Александровна искала глазами профессора Андронати, но старичок пока не объявился. Мэр общался с публикой, с его лица не сходила приятная улыбка. Но супруга Белоброва не разделяла его радужного настроения. Она сверлила окружающих таким взглядом, словно подозревала их во всех смертных грехах. Алена Александровна вдруг вспомнила, что ей рассказывали об этой женщине: она всегда сторонилась толпы и не любила сопровождать мужа на торжественные мероприятия. Но сегодня пришла, чем удивила многих горожан.

— Какие замечательные картины! — в очередной раз всплеснула руками Прасковья Игоревна, рассматривая окружающие ее портреты и пейзажи. — Если бы он учился в нашей академии, точно стал бы моим любимчиком. У нас никто так не рисует!

Тимофей и Димка молча покосились на окружающие их картины. Ничего особенного они в них не видели.

— Надо же, как интересно он использовал здесь колор, — не унималась преподавательница.

— А сам художник еще интереснее, чем его ко-лор… — буркнула Луиза. — У него даже имя романтичное: Денис Чернокнижец…

— Угомонись, вертихвостка, — снова одернула ее Женя. — Определись, кто тебе больше по душе, Герман или Денис!

Стажер Герман стоял неподалеку от них, рассматривая полотна. Услышав свое имя, он оглянулся, и Луиза тут же притихла.

— Сама не знаю, — сказала она подругам. — Видно, пора мне завести парня. А то в последнее время голова забита черт знает чем.

— Главное, веди себя прилично, — посоветовала ей Карина. — А то станешь, как Дашка Киселева. О ней уже вся академия болтает.

— И что же болтают? — спросила, подходя, Алиса Василисина.

Они со Стасом осматривали картины в соседнем зале.

— Ну-ну, так о ком сегодня вещает радиостанция «Местные сплетни»? — поинтересовался с набитым ртом Димка Трофимов. В руках у него была пластиковая тарелка с бутербродами, виноградом и кусочками сыра.

— Да вот о Киселевой, — ответила Женя. — Я уже давно со счета сбилась, сколько парней она сменила. А теперь, похоже, отбила Антона Седачева у Поветрули. Милана уже который день вне себя от злости.

— Но Дашка неплохо держится, нисколько ее не боится, — добавила Луиза. — А зря. Поветруля — та еще дрянь, она обязательно ей отплатит. За ней не заржавеет!

— Ваша Киселева себя в обиду не даст, — хмуро пробормотала Алиса. — Уж за нее-то точно можно не беспокоиться.

— Ты что-то о ней знаешь? — заинтересованно спросила Карина.

Но Алиса промолчала, сделав вид, что не расслышала вопроса. Отошла к ближайшей стене и принялась рассматривать картины. В этот момент из толпы вынырнула Киселева. Увидев Алису, она проворно подскочила к ней и, ухватив за рукав, оттащила в сторонку.

— Привет, подруга, — тихо сказала Даша. — Хорошо, что я тебя встретила.

— Как, снова зелье?! — ужаснулась Алиса. — Еще ведь и двух дней не прошло!

— Успокойся, я по другому поводу. У нас завтра самостоятельная работа по мифологии, а я к ней совершенно не готова. Дашь списать?

Алиса на миг лишилась дара речи. С такими просьбами к ней никто никогда не обращался.

— С ума сошла? С какой стати?

— Войди в мое положение. Когда мне учить эти проклятые задания?! Я вчера вернулась в общежитие после полуночи…

— Меньше надо было с парнями гулять, — пожала плечами Алиса.

— Да ладно, не завидуй, — усмехнулась Даша. — Так дашь списать или нет? — Она понизила голос. — Я ведь могу сделать так, что тебе никто не позавидует…

Алиса напряглась, — ее друзья увидели это даже со спины, — а затем кивнула. Даша Киселева с самодовольным видом направилась к стоявшему в стороне Антону Седачеву.

— Что это было? — вполголоса спросила Карина у остальных. — Мне ведь не показалось?

— Что Алиса только что пообещала Киселевой дать списать домашнее задание? — уточнила Луиза. — Мы это тоже слышали.

— А вам Алиса когда-нибудь давала списывать? — удивился Димка.

— Никогда, — заверила его Женя. — Хоть мы и лучшие подруги.

— Так с чего вдруг у нее такое трепетное отношение к Киселевой?

Стас Кащеев молча пожал плечами, продолжая рассматривать картины. Как художника, они его очень заинтересовали.

Через пару минут Алиса вернулась к друзьям.

— Что у тебя за сотрудничество с Киселевой? — недоуменно спросила Карина. — И с каких пор вы с ней закадычные приятельницы?

— О чем вы? — слегка побледнела Алиса.

— Вы с ней вроде никогда особо не дружили, а теперь она так беспардонно с тобой обращается, — добавила Луиза.

— Не знаю, о чем вы. Вам все показалось, — отмахнулась Алиса, отводя глаза. — Просто мы с Дашей иногда выручаем друг друга, вот и все.

Девушки озадаченно переглянулись. Но Алиса и Стас уже пошли дальше по залу.

Карина нахмурилась, но потом встряхнула головой.

— Захочет, сама все расскажет, — пробормотала она и потянулась к Димкиной тарелке с закусками.

* * *

В выставочном зале становилось все более шумно. Казалось, здесь сегодня собрался чуть ли не весь город. Появился Егор Зверев со своей женой Анфисой; шериф Владимир Мезенцев пришел с доктором Евгенией Добровольской. О том, что эти двое встречаются, знало уже все Клыково. Увидев мэра, Мезенцев оставил подругу и направился к нему.

— Сергей Арсентьевич? Добрый вечер!

Мэр Белобров, беседовавший с редактором газеты Щегловым, удивленно оглянулся, но тут же расплылся в улыбке.

— А вот и наш дорогой шериф! Добрый вечер, Владимир. Вы хотели о чем-то поговорить?

— Есть ли какие-то новости в деле об убийстве Поликутина? — тут же сориентировался Виктор Щеглов. — Наши читатели жаждут узнать всю правду!

— Как и я, — спокойно ответил Мезенцев. — Именно об этом я и хотел с вами побеседовать. Я слышал, вы были дружны с Иваном Поликутиным и Михаилом Шороховым?

— Мы многое пережили вместе, — утвердительно кивнул Сергей Арсентьевич.

— Можете рассказать подробнее об этом?.. О пережитом?

Улыбка слегка померкла на лице мэра. Его жена подозрительно уставилась на Мезенцева.

— Только давайте не здесь, — предложил Белобров. — Приходите ко мне в офис, и мы спокойно обо всем поговорим.

— Хорошо, — согласился шериф и откланялся.

Жена Белоброва проводила его тяжелым взглядом.

— Настырный малый, — бросил Щеглову Сергей Арсентьевич. — Никакой учтивости и уважения. Прет напролом.

— Но согласитесь, именно такого и недоставало нашему городу, — тихо произнес редактор газеты.

— Ну не скажите, — мрачно ухмыльнулся Белобров. — Иногда излишняя напористость только вредит.

— Везде найдутся помои, которые лучше не взбалтывать… — подала голос супруга мэра.

Виктор Щеглов медленно кивнул, соглашаясь.