Пандемониум. Герои забытых легенд

Евгений Гаглоев, 2020

Какое счастье вновь оказаться в своем мире, среди друзей и родных! Тимофею удалось сбежать из школы Темных, Лиза вышла из комы и рада ему, ожившие древние Спящие обещают встать рядом с Первородными в будущей битве со Злом. Но не стоит забывать о том, что сих пор не нашли Ирину Звереву, восстала ото сна Великая Мать Змей, Анфиса и Олег Дубровский уже обдумывают свои мрачные планы, да и Корф не дремлет – он не простит Тимофею побега. А ведь есть еще Кадиша де Лафуэнте, которая ведет свою игру, и пусть боится всякий, кто перейдет ей дорогу. В эту трудную минуту на помощь юным Первородным придут старые друзья, которые, как казалось Тимофею, остались в совсем другой жизни.

8. Заклинание защиты

Георгий отвез Платона Евсеевича и Владимира Мезенцева к Долмацким, но выходить из машины не стал, а тут же отправился в неизвестном направлении.

Дверь открыла невысокая женщина средних лет.

— Это Груня, наша горничная, — мимоходом представил ее старик, вешая шляпу на стойку в прихожей.

Владимир вошел и огляделся. Снаружи особняк выглядел как обычный двухэтажный дом, каких в Клыково было десятки, но изнутри жилище Долмацких поражало роскошью и великолепием обстановки. Антикварная мебель, хрустальные люстры, дорогие картины, толстые ковры — все кричало о богатстве.

— Могу я увидеть комнату Серафимы? — спросил шериф, переминаясь посреди большой гостиной.

— Разумеется! Груня вас проводит, — кивнул Платон.

Горничная, кивнув Мезенцеву, тут же направилась к широкой лестнице, ведущей на второй этаж. Долмацкий задержался внизу, чтобы ответить на телефонный звонок.

— У вас часто бывают посторонние люди? — спросил шериф, поднимаясь по ступенькам вслед за Груней.

— Практически никогда, — покачала головой горничная. — Мы ведь живем на два дома и большую часть времени проводим в Санкт-Эринбурге. У Платона Евсеевича там бизнес, ночной клуб. Скоро вот закроем этот особняк до весны и уедем в большой город.

— Так вы живете здесь только летом?

— По большей части.

— А грабителей не опасаетесь?

Горничная заливисто рассмеялась.

— Я сказал что-то смешное? — не понял Мезенцев.

— Платон Евсеевич — уважаемый в городе человек, — терпеливо пояснила Груня. — А еще обладает нужными знакомствами в… самых разных кругах. Хотела бы я посмотреть на того, кто осмелится его обворовать!

Еще одно подтверждение того, что Долмацкий промышляет темными делишками, отметил про себя Владимир.

— А Серафима приводит сюда гостей? — поинтересовался он.

— При мне ни разу не приводила. Да и отец ей запрещает, все же дом полон дорогих антикварных вещей. Но знаете, — женщина немного замялась, — Сима у нас барышня своенравная и чересчур самостоятельная. Она могла и ослушаться Платона Евсеевича, а я ведь тоже не торчу здесь постоянно. Она запросто могла пригласить кого-нибудь, пока я была на городской квартире. А у вас уже есть подозреваемые?

— Пока нет. Надеюсь, в скором времени нападем на след.

Горничная привела Мезенцева в уютную комнатку с большим окном, завешенным тяжелыми золотистыми шторами. Старинный платяной шкаф темного дерева, стол, на котором стоял новенький дорогой ноутбук, несколько книжных полок на стенах, широкая кровать — везде царил идеальный порядок. Осмотревшись, Владимир заглянул в шкаф, поочередно выдвинул ящики письменного стола, просмотрел многочисленные книги на полках.

Груня следила за ним, не скрывала своего неодобрения.

— Настоящий обыск. Даже я себе такого не позволяю.

— Работа обязывает, — вздохнул Владимир.

— А что вы хотите найти? — недовольно спросила Груня.

Шериф, который в эту минуту внимательно разглядывал ковер на полу, неожиданно вздернул брови.

— Что-то типа этого, — мрачно произнес он, затем приподнял угол ковра и заглянул под него. Груня тихо охнула.

На полу красным мелом была начерчена большая пентаграмма. Шериф заметил ее только потому, что один из углов слегка виднелся из-под края ковра. Мезенцев готов был поклясться, что это тот же самый рисунок, какой он уже видел на листке, выпавшем из сумочки Серафимы.

— Как часто вы здесь прибираетесь? — спросил он у горничной.

— Два раза в неделю, — напряженно ответила Груня.

— И не видели этого знака прежде?

Горничная замерла, не зная, что сказать.

— Я вас ни в чем не обвиняю. Пока. Но мне нужно знать, когда именно здесь появилась эта пентаграмма! — строго произнес Мезенцев. — И кто ее нарисовал?

— Да что вы говорите такое?!

— Этот же человек явно виновен и в наведении порчи.

Груня взволнованно всплеснула руками.

— Вы ошибаетесь, шериф, — раздалось со стороны распахнутой двери. В комнату вошел Платон Евсеевич. — Этот символ… Он не для порчи. Скорее, это оберег, призванный отпугнуть темные силы. Верно, Груня? Это ведь ты его нарисовала?

Горничная молча опустила голову.

— Что?! — изумился Мезенцев. — Так вы тоже… Обладаете этими знаниями?

— Обладаю немного… Я только хотела защитить Симу, — призналась наконец Груня. — Она же мне как дочь! Такой же символ я и в сумочку ей подложила, чтобы защитить.

— Но от чего? — воскликнул шериф. — Или от кого?

Горничная исподлобья взглянула на Долмацкого, будто спрашивая о чем-то. Платон Евсеевич шумно вздохнул и жестом отправил ее восвояси.

Груня быстро вышла из комнаты.

— А вы, шериф, — обратился старик к Мезенцеву, — даже не слишком удивлены. А ведь есть чему подивиться. Порча, охранные пентаграммы…

— На этом посту я уже успел навидаться всякого, — признался Владимир. — Поначалу не верил, но меня буквально заставили поверить во всю эту чертовщину. А вы?

— Я родился в этом городе и живу здесь не один десяток лет. В Клыково и раньше случались вещи, о которых не рассказывают первому встречному, чтобы не прослыть умалишенным.

— Вы ведь тоже думаете, что на вашу дочь могли навести порчу?

— Уверен в этом, — не стал отрицать Платон Евсеевич. — Знать бы только, кто осмелился это сделать. А Груню не вините. Она работает у меня уже почти двадцать лет и в самом деле заменила Симе мать. Да и потом Груня никогда и никому не причинила бы вреда, не в ее это характере. Просто слышала кое-что, вот и пыталась защитить Серафиму.

— Что же она слышала?

— У меня есть враги, как вы уже и сами успели заметить, — усмехнулся Долмацкий. — И в этом городе тоже. А вы уже сами знаете, что некоторые люди здесь способны на всякое… Вспомнить хотя бы ныне покойных Инессу, Татьяну Белоброву или Михаила Шорохова.

— Можете назвать мне имена своих недоброжелателей? — спросил шериф.

— Чтобы перечислить всех, на руках пальцев не хватит. Да и что толку? Обычно люди не занимаются подобными вещами самостоятельно. Они, скорее, заплатят какому-нибудь специалисту, чтобы тот сделал за них всю грязную работу.

— В таком случае я задам вам другой вопрос. Вы знаете таких специалистов в Клыково?

Платон Евсеевич задумался.

— На ум приходит лишь Кадиша де Лафуэнте, — сказал он. — Эта дрянь способна устроить нечто подобное, особенно за хорошую плату. Да и зуб на меня у нее давно имеется.

— Вы с ней в ссоре? — поинтересовался Мезенцев.

— О, когда-то мы с ней любили друг друга, но затем жизнь развела нас в разные стороны. Женщины, как известно, такое не прощают и не забывают.

— Это правда, — согласился шериф.

— После нашего расставания мы с Кадишей не общались много лет… Но все же живем в одном городе и постоянно пересекаемся… Позже у меня было с ней несколько совместных проектов, мы провернули не одно успешное дельце. Случалось, что я переходил ей дорогу, но затем и она платила мне тем же. На мой взгляд, мы с ней давно в расчете, но она может придерживаться другого мнения. В любом случае мне кажется, вам стоит с ней поговорить.

— Именно это я и собирался сделать, потому и отправил к ней Виктора. Все-таки в Клыково нет лучшей специалистки по оккультным практикам.

— И часто вы к ней обращаетесь? — заинтересовался старик.

— Приходилось. И она всегда оказывала мне помощь.

— Бесплатно?

— За консультации она с меня плату не берет.

— Странно, — удивленно протянул Долмацкий. — Не похоже на болотную ведьму. Видимо, у нее к вам какой-то особый интерес, шериф. Как бы то ни было, держите меня в курсе происходящего.

— Хорошо, — кивнул Мезенцев.

Поняв, что здесь ему больше делать нечего, он попрощался и направился к выходу из дома. В это время в кармане у него завибрировал сотовый телефон. Звонил Виктор.

— Шериф, мне так и не удалось поговорить с Кадишей, — доложил он. — Ее работник сказал, что мы с ней немного разминулись. Я возвращаюсь в участок.

— Хорошо, там и встретимся, — ответил Владимир, толкнув дверь особняка. — Возможно, она сама придет. Эта женщина будто нутром чует, когда нужна полиции.

Виктор коротко хохотнул и отключил связь.