Пандемониум. Герои забытых легенд

Евгений Гаглоев, 2020

Какое счастье вновь оказаться в своем мире, среди друзей и родных! Тимофею удалось сбежать из школы Темных, Лиза вышла из комы и рада ему, ожившие древние Спящие обещают встать рядом с Первородными в будущей битве со Злом. Но не стоит забывать о том, что сих пор не нашли Ирину Звереву, восстала ото сна Великая Мать Змей, Анфиса и Олег Дубровский уже обдумывают свои мрачные планы, да и Корф не дремлет – он не простит Тимофею побега. А ведь есть еще Кадиша де Лафуэнте, которая ведет свою игру, и пусть боится всякий, кто перейдет ей дорогу. В эту трудную минуту на помощь юным Первородным придут старые друзья, которые, как казалось Тимофею, остались в совсем другой жизни.

7. Планы Анфисы Зверевой

Клочок бумаги с изображением странной пентаграммы, обнаруженный в сумочке Серафимы Долмацкой, Владимир Мезенцев отдал своему молодому помощнику Виктору. Парень пообещал съездить к Кадише де Лафуэнте и выяснить у нее, что может означать этот рисунок. Как только он уехал, в больнице появился сам Платон Евсеевич Долмацкий.

Известие застало его на пути в Санкт-Эринбург. Старик тут же вернулся обратно в Клыково, в больнице его сопровождал личный шофер. Платон Евсеевич ворвался в палату дочери, не обращая внимания на протесты санитаров. Подскочив к койке и едва взглянув на бледное лицо бесчувственной Серафимы, он обессиленно рухнул на колени и схватил ее за руку. За его спиной возникла встревоженная Евгения Белявская. Она хотела вызвать охрану, но, узнав Платона Евсеевича, немного успокоилась.

— Господи, — выдохнул Долмацкий, — она жива! У меня едва сердце не остановилось, когда вы мне позвонили.

— Жизненные показатели хорошие, — спокойно сказала Евгения, положив руку на плечо старика. — Не переживайте так… Она молодая, сильная, обязательно выкарабкается.

Водитель Долмацкого, франтоватого вида мужчина средних лет, неловко переминался с ноги на ногу в дверях палаты. Владимир Мезенцев с подозрением покосился на него. Отчего-то лицо этого молодчика показалось ему до боли знакомым.

И тут он вспомнил, откуда знает этого типа. Брови шерифа сами собой поползли вверх. Звали его Георгий, и в криминальном мире Санкт-Эринбурга его личность была слишком хорошо известна. Мезенцеву уже приходилось с ним встречаться, когда он расследовал одно дело, связанное с крупным мошенничеством. Это случилось много лет назад, поэтому он не сразу узнал Георгия. Тот, старательно отворачиваясь, делал вид, что не помнит Мезенцева.

Шериф часто слышал, что у Платона Евсеевича Долмацкого обширные связи с преступниками всех мастей, и теперь он лично в этом убедился. С этим старичком, любителем антиквариата, лучше было не шутить.

— Но как Серафима вообще оказалась на больничной койке?! — тут же начал горячиться Платон Евсеевич. — Что произошло? Если она отравилась у Тараса, я сожгу это заведение к чертовой бабушке!

Мезенцев и Белявская озабоченно переглянулись.

— «Одноглазый валет» здесь ни при чем. Не знаю, как сказать… — тихо произнесла Евгения. — Вашу дочь тошнило живыми змеями…

Долмацкий вскинул голову и изумленно на нее уставился. Георгий у двери так и застыл, навострив уши.

— Змеями?! — изумился Долмацкий. — Что за бред?!

— Вот с этим нам и нужно разобраться, — вступил в разговор шериф. — Возможно, это чей-то злой умысел, как бы странно это ни прозвучало. У Серафимы есть враги? Или у вас? Может, кто-то пытается отыграться на ней из-за вражды с вами?

— У всех есть враги, — устало произнес Платон Евсеевич, не сводя глаз с дочери. — И мы не без них, к сожалению.

— Ваша дочь на какое-то время уезжала в Санкт-Эринбург, но недавно вернулась обратно в Клыково. Не знаете, по какой причине?

— Ничего странного в этом нет. Она нигде не учится, а работает по свободному графику. Сама себе хозяйка. Может жить там, где ей заблагорассудится, — пожал плечами старик. — И передо мной давно уже не отчитывается о своих делах.

— В ее вещах мы нашли кое-что… Некий колдовской символ на бумаге. Серафима увлекается подобными вещами? — спросил шериф.

— Нет, — тут же ответил Долмацкий. — Мистика ее нисколько не интересует. А можно взглянуть на этот символ?

— Его только что увезли в участок… Но позже я вам обязательно покажу. Если мои догадки верны, кто-то мог подбросить ей этот знак. Отметить… Как отмечала свои жертвы Инесса, прежде чем наслать на них порчу. Возможно, это сделал кто-то из тех, с кем Серафима близко общается. Из тех, у кого была возможность дотянуться до ее сумочки.

— Насколько мне известно, все свободные вечера она проводила в нашем особняке, здесь, в Клыково. Горничная может подтвердить.

— А мы можем осмотреть комнату вашей дочери? — поинтересовался Мезенцев.

— Почему бы и нет? — Платон Евсеевич медленно поднялся с колен, не сводя с Серафимы глаз. — Можно сделать это прямо сейчас. Георгий нас отвезет.

— Было бы очень кстати, — оживился шериф. — Чтобы не откладывать дело в долгий ящик.

— Еще один вопрос, господа. — Долмацкий повернулся к Евгении. — Кто доставил сюда Серафиму?

— Ее привезли из кафе поздним вечером, — ответила Белявская. — Сопровождал девочку Клим Поликутин. Знаете его? Сын Ивана…

Услышав это имя, Платон Евсеевич застыл, будто громом пораженный. Его глаза гневно сузились, а кулаки рефлекторно сжались.

— Вот как? — едва сдерживая ярость, произнес он. — Что ж… Конечно, я его знаю. Даже лучше, чем хотелось бы. Надо будет отблагодарить мальчонку при встрече… А теперь поехали, шериф. Утром я вернусь сюда, Евгения. И лучше бы вам порадовать меня хорошими новостями.

Старик направился к двери палаты. Георгий посторонился, пропуская шефа в коридор, а затем быстро засеменил за ним. Владимир и Евгения встретились глазами. Белявская тяжело вздохнула, словно все это время сдерживала дыхание.

— Этот старичок пугает меня, — призналась она.

— Не тебя одну, — задумчиво ответил Мезенцев и зашагал вслед за Долмацким.

* * *

В тот день Лиза так и не встретилась с Аленой Александровной и Марьяной. Она видела их на похоронах, но там им пообщаться не удалось, а в музее кабинет Сухоруковой оказался заперт. Другие сотрудники сказали, что директриса и ее помощница еще не успели вернуться с кладбища, и Лиза решила их не дожидаться — они еще вдоволь успеют наговориться, когда она вернется на работу. Если, конечно, вернется. Лизе сообщили, что на ее место уже взяли другую девушку и та неплохо справляется со своими обязанностями.

Возвратившись из музея домой, она увидела во дворе Олега Дубровского. Тот с задумчивым видом прогуливался по садовым дорожкам, присыпанным облетевшей листвой, полностью погруженный в свои мысли. Он даже не сразу заметил ее приближение.

— Олег, хорошо, что я тебя встретила, — мягко произнесла девушка. — Давно хотела у тебя спросить…

— О чем же? — нахмурился Дубровский.

— Память понемногу возвращается ко мне. И вопросов возникает все больше. Почему все считают, что на яхте мы были вдвоем с Ириной? Никто не в курсе, что я отправилась в плавание с тобой?

— Никто, — замялся Дубровский. — Хорошо, что ты спросила. Я и сам давно хотел с тобой об этом поговорить, да все как-то удобного случая не представлялось. Меня это тоже сильно удивило. Я даже не помню, с чего пошел этот слух. Кто-то ляпнул, что вы поплыли с сестрой, а все остальные поверили. Ну а я молчал, чтобы не спровоцировать других сплетен. К чему нам лишние подозрения? Узнай кто-то, что мы с тобой были на яхте вдвоем, начали бы придумывать невесть что. А ведь о нашей свадьбе все еще никто не знает. Я не хотел злить твоего отца, поэтому и сохранил наш секрет.

На всякий случай он быстро осмотрелся, чтобы убедиться, что их никто не подслушивает.

— Вот оно что. — Лиза поправила на шее теплый шарф. — Теперь понятно. Но что случилось в действительности? Ирина и правда была там?

— Была, — вздохнул Дубровский. — Более того, мне кажется, взрыв яхты — ее рук дело.

— Почему ты так думаешь?!

— Я уснул на палубе. Проснулся от жуткого грохота. В этот момент меня просто вышвырнуло за борт ударной волной… И тогда я увидел пустую лодку, качающуюся неподалеку от горящей яхты. И понял, что кто-то взобрался на борт, пока мы спали. Когда стало известно об исчезновении Ирины, я обо всем догадался. Похоже, твоя сестра окончательно сошла с ума и решила погубить нас обоих, но, видимо, что-то в ее плане пошло не так.

Лиза замерла, испуганно глядя на него.

— Какая ужасная история, — потрясенно прошептала она. — Хорошо, что мы остались живы.

— Очень хорошо, — не мог не согласиться Дубровский.

— И кстати о нашей семейной жизни… Знаешь, этот взрыв многое во мне изменил, заставил по-другому взглянуть на многие вещи. И я поняла…

— Что поняла?

— Что нам нужно поскорее оформить развод.

— Думаешь? — прищурился Олег. — Но ведь шантажист, угрожавший нам, никуда не делся. А если он снова даст о себе знать?

— Я больше никого не боюсь, — вздохнула Лиза. — Если потребуется, я все возьму на себя… Скажу, что самовольно угнала твою машину, пока ты был пьян и ничего не соображал. Расскажу, что сама села за руль и сбила того человека. Что заставила тебя убрать тело шантажом и угрозами… Не знаю… Но больше я не хочу идти у кого-то на поводу. Я устала бояться, понимаешь? К тому же у нас с Тимофеем, кажется, все налаживается. Поэтому мне и нужен развод, пока никто ничего не узнал.

— Ну хорошо, — нехотя произнес Олег. — Если ты этого действительно хочешь…

— Хочу, — твердо сказала Лиза.

— Займусь этим в самое ближайшее время.

Лиза обняла его и чмокнула в небритую щеку. Затем развернулась и скрылась в доме. Олег проводил ее тяжелым хмурым взглядом. Такого поворота событий он не ожидал. Развод в его ближайшие планы не входил.

Может, действительно пора прислушаться к словам Анфисы?

Едва только жена Егора Зверева вернулась из торгового центра, Дубровский отправился к ней и сдержанно поделился своими соображениями. Та пришла в неописуемый восторг.

— Ну наконец-то до тебя дошло! — радостно воскликнула она. — А ведь я давно тебе об этом твержу! Все равно, рано или поздно, нам пришлось бы от них избавиться. Так почему не сделать это прямо сейчас?

— От них?

— Ну разумеется! Сразу от всей семейки. Ты посмотри, что творится в городе. Людей убивают прямо на улице! Так что парочка лишних смертей полицию не удивит. Может, кто-то решил свести счеты и со Зверевыми. Или просто череда несчастных случаев.

— Это будет выглядеть слишком подозрительно. Ты хочешь избавиться от Егора, Оксаны, Лизы и Тимофея? Разом? Совсем с ума сошла? — насмешливо спросил Олег.

— Я лишь хочу опередить своего супруга и нанести удар первой! — вкрадчиво пояснила Анфиса. — Да, сейчас ему не до развода, но ведь он снова обо мне вспомнит. В настоящее время я еще могу претендовать на наследство, но очень скоро это изменится. А ты? Лиза уже попросила тебя о разводе? Если это произойдет, ты не получишь ее денежки, а, значит, мы с тобой сейчас в одинаковом положении. Ты и правда хочешь остаться ни с чем? Особенно после всех твоих усилий?

— В этом ты права, — тихо буркнул Олег. — Мы сделали слишком много, чтобы теперь все пошло прахом. Да и сроки поджимают… Но все равно смерть сразу четверых членов одной семьи вызовет у полиции слишком много вопросов.

— А я уже все продумала! — заявила Анфиса. — Они все умрут, а мы чудом спасемся! Дом стоит на отшибе, поблизости никто не живет, а Егору уже не раз приходилось конфликтовать с бандой байкеров, которые тусуются в баре «Лесопилка». Давай изобразим ночное нападение на особняк с целью ограбления? Прикончим Зверевых и перевернем все вверх дном, затем заберем и спрячем все драгоценности и наличность. Подставим байкеров… Полиция ничего не заподозрит, если мы придумаем себе достоверное алиби. Нужно лишь одновременно собрать всех Зверевых в доме и уничтожить…

— Как хладнокровно! — криво усмехнулся Олег.

— Ты не представляешь, как они меня бесят! И уже очень давно.

— А где мы возьмем оружие? Пистолет у тебя есть?

— Он есть у Егора, — тут же ответила Анфиса. — Зверев хранит его у себя в кабинете. Можно стащить из сейфа и пройтись по комнатам особняка… Ночью, когда они все будут спать. А от оружия потом избавимся. Скажем, что бандиты забрали его с собой.

— Камеры слежения…

— Отключим!

— А прислуга?

— Выберем день, когда у них выходной. А останутся в особняке, и их пустим в расход. Да и чего их жалеть? Знал бы ты, как меня раздражает эта горничная, которая всюду сует свой нос. Невелика потеря!

— Слишком кроваво. — Олег отвернулся к окну. — Это не по мне…

— Хочешь обойтись без лишней крови? У меня есть несколько ампул транквилизатора, которым усыпляют животных…

— Откуда?! — расхохотался Дубровский.

— Давным-давно стащила во время съемок одного фильма. Там была сцена охоты, вот и приходилось усыплять животных, чтобы не убивать по-настоящему. Транквилизатор очень мощный, его на всех Зверевых хватит. Усыпим семейку, а потом устроим пожар… Комар носа не подточит!

— Твои садистские замашки начинают меня нервировать, — сухо заметил Олег.

— Я просто хочу побыстрее утрясти дело, а ты всегда был нерешительным человеком. Когда с членами семьи будет покончено, я разыграю перед полицией и журналистами безутешную вдову. Это будет самая лучшая роль за всю мою карьеру! Может, после этого даже смогу вернуться в кинематограф… Затем мы объявим о вашей недавней свадьбе с Лизой… Когда все узнают, что ты потерял горячо любимую жену, тысячи поклонников разделят твою скорбь, а популярность взлетит до небес! Сплошная выгода для нас обоих.

— Хорошо, — наконец сдался Олег. — Но только будем предельно осторожны. Необходимо все тщательно продумать. Твой план хорош, но сложен в исполнении. Тимофей живет в академии и не ночует здесь. Егор вечно в разъездах, Оксана тоже часто отлучается в Санкт-Эринбург. Как собрать их всех вместе в одно время? Семейных праздников в ближайшее время, кажется, не предвидится.

— Значит, будем действовать по обстоятельствам, — заявила Анфиса.

— Но только сообща! И без необдуманных поступков вроде твоей недавней выходки в больнице!

Анфиса лишь молча кивнула в ответ, довольно потирая руки. Она поверить не могла, что ее мечты исполнятся так скоро. Осталось подождать совсем немного, и она станет самой богатой женщиной во всем Клыково!