Вернуть потерянные годы

Евгений Владимирович Соколов, 2021

О непростой судьбе человека, выросшего в детском доме, ставшего боевым пловцом, потерявшего своих товарищей по оружию и на долгие годы брошенного в каменное узилище… И надежда остаётся лишь на его загадочные способности…

Глава 5

На двух противоположных стенах Михаил увидел деревянные настилы, изготовленные из толстого и прочного дерева и намертво закрепленные к каменному полу. За многие годы дерево было отполировано телами тех, кто здесь когда-то томился. По всей видимости, камера предназначалась для двух сидельцев, но в данный момент в ней находилось лишь тело Михаила, лежащее без сознания на каменном полу.

Михаил обратил внимание и на дверь. Сделана она была из такого же прочного дерева, обшитого с двух сторон стальными листами. В одном углу камеры он обнаружил в каменном полу небольшую квадратную нишу размерами примерно 20 на 20 сантиметров, а в её глубине Михаил увидел воду, причём, эта вода постоянно обновлялась, было ощущение, что под каменным полом протекал ручей. Офицер сделал вывод, что таким образом те, кто строил эту тюрьму, решили проблему с отхожим местом. В другом углу в полу он увидел гораздо большее по размерам отверстие 80 на 30 сантиметров, и здесь уже была отчётливо видна вода подземного ручья или реки. Судя по всему, эта ниша предназначалось для утоления жажды заключенных и для их омовения.

Ментальная сущность ушла под воду и обнаружила, что под тюрьмой протекает подземная река, её ширина составляла около 4 метров, а глубина чуть больше 3 метров, но Михаил отметил, что вода была чистой. Он ещё раз изучил оба отверстия в полу и убедился, что небольшое течение этой подводной реки несёт свою воду сначала к большому отверстию (здесь заключенный мог утолить жажду и помыться), а уже потом к той дыре, которая выполняла функцию туалета. Наверное, это было удобно для сидельцев камеры, но офицер даже удивился такому вниманию о заключенных со стороны тюремщиков. Впрочем, чуть позже он узнал причину этой заботы.

Как бы там ни было, но Михаил понял, что под каменным строением протекала какая-то подземная река, и архитекторы этой, то ли тюрьмы, то ли старинного замка специально сделали именно так. Во всяком случае, узник всегда мог напиться чистейшей воды, помыться, постирать свою тюремную робу, и, поскольку, в этой реке наблюдалось хоть небольшое, но течение, то заключённый мог не только утолить жажду, но и отправить естественные надобности — всё уносилось течением реки.

— Интересно, — подумал боевой пловец, — в эту щель вполне может пролезть человек, а раз так, то существует возможность для побега.

Но вскоре он отбросил эту мысль, поскольку его ментальная сущность удалилась по течению подводной реки от своего тела на те самые 314 метров — максимально возможное расстояние, но возможность вынырнуть на поверхность и сделать вдох живительного воздуха так и не обнаружилась — река, действительно, была подземной. То есть, спастись, проскользнув в эту щель, узник камеры не мог, но зато имел выбор — продолжать сидеть в этом каменном мешке или попытать счастья и нырнуть в эту реку, вдруг задержанного в груди воздуха хватит для того, чтобы доплыть под водой до свободы. Но Михаил уже знал — ни один человек не сможет преодолеть такую дистанцию под водой без специальных средств. Наверняка об этом знали и хозяева этой темницы.

Изучив свою камеру и подземную реку, он проник сквозь потолок и оказался в каком-то помещении, по виду, напоминающем кабинет. Во всяком случае, Михаил увидел здесь вдоль стен множество шкафов с какими-то книгами и папками, а посередине стоял большой письменный стол. Он поднялся ещё выше, и на третьем этаже обнаружил спальню. Проникая сквозь стены, Михаил убедился в том, что весь третий этаж был занят жилым помещением. Кто здесь обитал, он так и не разобрался, но предположил, что это жилище главного тюремщика.

А вот над третьим этажом уже была крыша, и с неё открывался неплохой обзор в разные стороны. Михаил сразу же обратил внимание на то, что метрах в 400 от этого каменного строения плескались о скалистый берег волны Средиземного моря. Значит, подземная река впадает в море, и если проплыть под водой эти 400 метров, то можно оказаться на свободе! Конечно, для обычного человека это было невозможно, но он знал, что может задерживать дыхание на 20 минут, и такую дистанцию вполне осилит. Ладно, этим он займётся чуть позже, сейчас есть более важная задача — восстановить своё здоровье после полученного удара тяжёлым предметом в височную область!

В противоположной от моря стороне Михаил обнаружил большой красивый парк с ухоженными дорожками, аллеями, стриженым кустарником и клумбами. А в полукилометре от тюрьмы он увидел прекрасный дворец. Этот парк тянулся от дворца до самого моря и там заканчивался небольшой набережной и причалом, возле которого была пришвартована довольно большая яхта. Трехэтажное здание тюрьмы не закрывала вид из дворца на море, поскольку располагалось в углу парка, к тому же рядом с ней возвышались небольшие скалистые холмы, и на их фоне она не бросалась в глаза.

Михаил почувствовал, что уже достаточно набрал энергии космоса, поэтому вернулся к своему телу. В течение четверти часа он смог силой мысли поставить на место ещё два осколка костей черепа. Кроме того у него получилось расщепить на мельчайшие фрагменты сгусток крови, в итоге они были унесены потоком крови, и Михаил откуда-то знал, что вскоре эти фрагменты будут окончательно растворены в органах кровоснабжения организма. И опять силы космоса иссякли в его ментальном теле, нужно было снова ждать, когда он сможет накопить эту силу, чтобы продолжить исцеление своего тела.

Он продолжил изучать свою тюрьму. Через час капитан-лейтенант уже знал во всех подробностях расположение основных и подсобных помещений этого каменного трёхэтажного строения. В одной из камер он обнаружил того, кто так неудачно (по мнению начальника вражеского отряда) нанёс Михаилу удар, в результате которого, советские спецназовцы проснулись и перестреляли два десятка людей хозяина, а потом и сами погибли, чем вызвали гнев этого самого хозяина. Капитан прочитал мысли заключённого и опешил — тот уже знал, что его ждёт страшная смерть, и постоянно молил Аллаха, чтобы тот быстрее забрал его душу.

В другой камере Михаил увидел старого человека, расхаживающего по своему узилищу. У него были длинные седые волосы, собранные в подобие конского хвоста, одет старик был в старую одежду, в которой с трудом можно было узнать солдатское обмундирование. Но офицера заинтересовали мысли этого заключённого. Отмеряя шаги по своей камере, он думал о каком-то своём философском трактате. А ещё Михаил узнал, что этот старик сидит здесь много лет! Изучив более подробно его камеру, он обнаружил на каменной стене аккуратный календарь — каждый день узник делал камнем небольшие царапины-отметки, фиксируя очередной прожитый здесь день.

Другие стены тоже были исписаны и исчерчены какими-то непонятными символами и знаками. Ментальная сущность Михаила вернулась в свою камеру и долго смотрела на своё физическое тело, рассуждая, что же ожидает его в этой тюрьме — заточение на долгие-долгие годы или же относительно быстрая смерть под пытками. И тот и другой вариант ему очень не нравились. Но первым делом необходимо было постараться поставить на свои места осколки костей черепа и заставить их как можно быстрее срастись. И, конечно же, он хотел скорее вернуться в своё тело, чтобы встать с каменного пола, сделать привычную разминку и тогда решать, что делать дальше.

Михаил уже знал, что в этой каменной тюрьме постоянно проживает на третьем этаже начальник тюрьмы с женой. Офицер прочитал мысли главного тюремщика, из них следовало, что в случае необходимости, сюда из ближайшего селения приходил палач, он же младший брат начальника тюрьмы. Имелась в этой тюрьме и караульная комната — там постоянно дежурил один стражник, а всего стражников было 4 человека, и они меняли друг друга через сутки. Проживали они в том же селении, где жил и тюремный палач. Стражник два раза в сутки должен был готовить похлёбку и кормить ею заключённых. Кроме того, в его обязанности входило и мытьё камеры, а также постояльца этой камеры, если оный был не в состоянии сам себя обслужить.

За этим очень строго следил начальник тюрьмы, и в случае обнаружения им неприятного запаха, исходящего из любой камеры, он наказывал стражника штрафом. Нет, начальнику тюрьмы не было жалко заключённых, он лишь заботился о том, чтобы запах не распространялся по всему зданию тюрьмы, и чтобы ему жилось комфортно на третьем этаже в его апартаментах. Поэтому стражник периодически открывал узкие (около 15 сантиметров), но длинные (почти на всю ширину двери) окошки, вмонтированные в двери камер, и если ощущал неприятный запах, то обильно поливал из шланга через это окошко полы и стены камеры, а если нужно, то и самого заключенного. Полы были сделаны с небольшим уклоном в сторону той самой щели, через которую была видна подводная река, поэтому вода вместе с нечистотами стекала в эту реку, а неспешное течение уносило всё это в море.

От заключённого требовалось регулярно мыться самому в этой реке и стирать свою тюремную робу, делалось это под наблюдением того же стражника. Мокрые рубаха и портки развешивались здесь же в камере на различные крюки, вмонтированные в стены. Иногда эти крючья использовались по основному предназначению — для пыток. Надо сказать, что вода в реке была очень холодной, зато воздух в камере, как правило, был сухим и тёплым, поэтому роба высыхала довольно быстро. Кроме того, строители этого здания предусмотрели в нём неплохую вентиляцию. Если же заключенный не мог сам мыться и стирать робу, например, по причине физической немощи после пыток, то его мыл из шланга охранник.

И вот ментальная сущность Михаила вновь склонилась над своим бесчувственным телом и принялась «колдовать» над повреждённым участком головы. За полчаса он смог силой мысли переместить оставшиеся осколки костей черепа и поставить их на свои места. В итоге сложилась правильная «мозаика» из всех кусочков, теперь нужно было время для того, чтобы эти осколки срослись между собой и приросли к основной кости черепа, от которой они и были отделены ударом рукоятки пистолета.

Молодой человек всё ещё ощущал в себе силы и решил начать процесс заживления этого повреждённого участка. Но перед этим он ещё раз попробовал сдвинуть с места маленькое пёрышко. Как когда-то его учил Мастер, Михаил поднёс свои полупрозрачные руки (так он видел всё своё ментальное тело) к этому пёрышку. Затем сконцентрировал свои мысли на том, чтобы всем своим бестелесным телом вобрать в себя максимальное количество энергии космоса и передать эту энергию через свои руки для того, чтобы сдвинуть с места этот почти невесомый предмет. Шли секунды, минута, другая — нет, ничего не получалось.

Он прекрасно понимал, что любой, даже самый маленький осколок кости, который он только что ставил с помощью силы космоса на место, был тяжелее этого пёрышка, поэтому Михаил сделал вывод, лежащий на поверхности, — внутри своего тела он мог воздействовать на небольшие объекты, а вот вне пределов тела такого воздействия не получалось. Плохо это или хорошо? Уж лучше так, чем вообще никак. Да, похоже, что способность исцелять своё тело ему ещё пригодиться не раз — Михаилу очень не нравились мысли тех, кого он уже видел в этой тюрьме.

Если бы он сейчас пришёл в себя, то не задумываясь, проскользнул бы в ту щель в полу камеры и поплыл бы в сторону моря — боевой пловец был уверен, что его способности позволят ему преодолеть под водой расстояние в четыре сотни метров. Но Михаил с сожалением смотрел на своё тело, по-прежнему пребывающее в бессознательном состоянии. Он опять почувствовал, что ему необходимо сделать перерыв, чтобы после этого вновь по максимуму вобрать в себя силу космоса и продолжить лечение своего тела.

Но его планы были нарушены — Михаил почувствовал, что к тюрьме приближаются какие-то люди и их мысли ему очень не понравились. Он оставил свою темницу и воспарил над крышей этого каменного строения. Действительно, со стороны дворца приближались три человека. Один из них был явно каким-то большим человеком, поскольку двое других перед ним преклонялись и заискивали. Когда они подошли ближе, Михаил понял, что это и есть тот самый хозяин, которого все боялись. В одном из двух сопровождавших он узнал врача, а третьим был палач.

На пороге их встретил начальник тюрьмы и первым делом повёл гостей в камеру, где на полу лежал советский офицер. Здесь врач ещё раз объяснил, что произошло с «этой русской собакой», и, дескать, по этой причине пока нет возможности привести его в сознание. Их хозяин кричал, ругался, попытался сам привести «русского» в чувство, пиная его изо всех сил ногами по грудной клетке и ногам, при этом голову старался не трогать, понимая, что таким образом «русская свинья» может получить слишком лёгкую смерть, а это не входило в его планы. Михаил уже прочитал мысли этого садиста и знал, что тот планирует мучить и пытать его долгое-долгое время. Ментальный Михаил чувствовал эти удары, но, конечно же, боли не испытывал. Тем не менее, он понял, что у его тела сломаны два ребра. Про синяки он уже и не думал.

Наконец, «хозяин» прекратил истязать тело офицера, ещё больше пришёл в ярость от того, что объект воздействия никак не реагирует на сильные удары тяжёлых ботинок, и приказал отвести его в другую камеру, где ожидал своей участи виновник того, что вся продуманная до мелочей операция по захвату русских спецназовцев провалилась. Бестелесный Михаил решил не отправляться смотреть, как будут пытать сидельца соседней камеры, а занялся осмотром своего многострадального организма.

Он внимательно обследовал своё тело и убедился в том, что два ребра имеют трещины, кроме того на грудной клетке и на ногах были многочисленные синяки и довольно большие гемотомы. Михаил посчитал, что всё перечисленное является не столь опасным для его организма, поэтому он продолжил работать над восстановлением повреждённого участка головы. Он знал, что на это уйдёт немало времени, поэтому старался не отвлекаться на второстепенные проблемы.

Но Михаил занимался исцелением своего тела не более десяти минут. Его ментальная сущность уловила дикий ужас от страшной боли — это из соседней камеры донёсся ментальный импульс. Надо отдать должное, что толстые каменные стены не пропускали ужасного хриплого крика, издаваемого тем незадачливым вражеским бойцом, который так неудачно, по мнению «хозяина», нанёс удар советскому офицеру. Михаил на время прервал процесс исцеления своего тела и прошёл сквозь стену в соседнюю камеру.

А там, на крючьях, вмонтированных в стену, висел истекающий кровью несчастный вражеский солдат. Он хрипло молил хозяина подарить ему счастье быстрой смерти, но тот со страшной гримасой на лице, с улыбкой безумного человека и с пеной у рта сам лично медленно резал ему кожу на груди и животе. Когда получались два вертикальных разреза на расстоянии 4-5 сантиметров, он делал горизонтальный надрез сверху, после этого захватывал кожу какими-то клещами и тянул её вниз, при этом слышался треск отдираемой от тела плоти и ужасный вопль человека, подвергаемого пытке.

Кровь сочилась из страшных ран и текла по груди, по животу, по ногам несчастного. Хозяин, он же главный палач, взял какую-то кочергу, один её конец лежал на горящих углях и был раскалён докрасна, поднёс это орудие пытки к глазам измученного невыносимыми муками человека. Тот взвыл из последних сил, попытался отвернуть голову от раскаленного металла, но палач прижал конец кочерги к щеке несчастного, одновременно раздались ужасный вопль и треск поджариваемой живой плоти. Пока ещё живой плоти…

Михаил смотрел на это адское представление и не понимал, почему до сих пор этот бедняга не потерял сознание. Вместе с тем офицер уже представлял, какие муки ожидают его в самое ближайшее время. От этого безумного, но, судя по всему, высокопоставленного и очень богатого человека нельзя было ждать пощады. Он был садистом, самим порождением ада, и муки другого человека доставляли ему наслаждение.

А кровь продолжала сочиться из тех участков тела несчастного, где уже была содрана кожа, и под ним образовалась небольшая тёмно-красная лужа. Главный палач начал прижигать оставшиеся без кожи участки плоти, измученный пытками вражеский боец уже не выл — на это у него не было сил, он хрипел, и тело его пронизывала дрожь.

У Михаила мелькнула мысль, а что, если попробовать погрузить этого несчастного в бессознательное состояние. Ментальная сущность приблизилась вплотную к бедняге и охватила его голову своими ладонями. Изо всех сил Михаил пытался послать ментальный импульс сознанию этого почти обезумевшего от страшной боли пациента на то, чтобы он уснул. Прошло десять секунд, тридцать, и к истечению минуты тело страдальца дёрнулось, и его голова обвисла. Михаил не был уверен, что это он ввёл несчастного в бессознательное состояние, вполне возможно, что организм не выдержал страшных пыток и дал своему хозяину спасительное беспамятство.

А хозяин дворца и этого каменного склепа пришёл в неистовство. Продолжать истязать бесчувственное тело ему не доставляло удовольствия. Он начал кричать на стоящего рядом врача и потребовал, чтобы тот скорее привёл в чувство объект пыток. Врач кинулся к несчастному, но через пять минут лишь беспомощно развёл руками — никакие средства не смогли вернуть в сознание истерзанного пытками человека. С перекошенным гневом лицом, хозяин схватил плётку и несколько раз отстегал бесчувственное тело, а затем, ещё раз обругав врача и приказав тому подлечить неудачливого бойца, чтобы продолжить пытки завтра, покинул камеру и тюрьму.

Бестелесная сущность вернулась в камеру, где так и лежало на полу его тело, пребывающее без сознания. Несколько раз ментальный Михаил проникал в своё тело, надеясь таким образом привести его в чувство, но всё безрезультатно — тело не принимало назад свою душу. Он пришёл в отчаяние. Вполне возможно, уже завтра хозяин начнёт истязать и его. Да, он знал, что не будет испытывать боли ни при каких пытках, но прекрасно понимал, что выжить ему после таких истязаний вряд ли удастся.

Михаил опять занялся лечением своего тела, пытаясь пропустить через свою ментальную сущность как можно больше энергии космоса и открытыми ладонями старался направить её на повреждённый участок головы. Через полчаса он обратил внимание на то, что кожа в височной части приняла нормальный цвет, Михаил начал медленно проникать под кожный покров и убедился в том, что мелкие кровеносные сосуды тоже восстановились, а дальше была сплошная кость черепа — все осколки срослись! Его ментальная сущность проникла ещё глубже в мозг, но здесь Михаил не обнаружил никаких нарушений.

В итоге душа или бестелесная сущность капитан-лейтенанта зависла посередине камеры. Михаил задумался, почему же его тело так и остаётся в бессознательном состоянии. И что теперь делать? Если бы он пришёл в себя, то был бы шанс на спасение — можно протиснуться в щель между стеной и полом камеры и постараться пронырнуть подводную реку до самого моря. Да, когда-то он проплывал такое расстояние под водой на одном дыхании, но в те времена молодой человек был абсолютно здоров. А вот осилил бы он сейчас эту дистанцию, офицер не знал. Да, не зря говорят — если бы, да кабы…

А в данный момент его тело лежит без чувств, и что будет завтра, одному Богу известно. Поэтому его ментальная сущность опять взлетела над тюрьмой и Михаил начал с высоты осматривать окрестности, решая сразу две задачи — накопить энергии космоса и заодно изучить более внимательно всё, что он видит вокруг. Он попытался подняться на максимально возможную высоту — 314 метров от своего тела, но с изумлением обнаружил, что смог подняться на гораздо большую высоту. Михаил понял, что до земли уже более 500 метров, а раз так, то это значит, что он может удаляться от своего тела дальше, нежели те пресловутые 314 метров.

Сверху он осмотрелся вокруг, ещё раз определил, что его тюрьма находится недалеко от скалистого берега моря, там до самого горизонта простиралось Средиземное море, где-то за горизонтом была Европа, и чуть дальше его Родина. Но пока его тело лежало на каменном полу тюремной камеры и пребывало в бессознательном состоянии. В противоположной стороне от берега моря Михаил видел большой ухоженный парк, а дальше располагался дворец его мучителя. Что делать, как избежать пыток, которые, скорее всего, уже завтра испытает не себе его тело.