Синяя книга

Евгений Бочкарев (2024)

Много сотен лет назад воздух Империи был наполнен магией. То, что когда-то было полезным и привычным, сначала стало преступлением, а затем покрылось пылью на страницах истории. Время смешало правду и ложь. Ныне жуткие маги для одних опасная сказка, для других же приговор. Но прошлое всегда держит крепко настоящее. Последствия от принятых много лет назад решений способны докатиться до сегодняшнего дня, переплестись с настоящим и смахнуть толстый слой пыли с забытых строчек истории. Молодые ученики Синего клана Фрей и Лис, к своему несчастью, оказываются задеты краешком разлетающихся пылинок.

Глава 6. Пылинка прошлого

Кошмары. Кошмары стали тем последним камнем, который срывает вершину скалы на голову незадачливого путника. Вершиной была накатывающая апатия и равнодушие ко всему происходящему. Путником же был сам Фрей. С незавидной регулярностью, раз в несколько дней, ему виделось нечто настолько ужасное, что он неосознанно вырывался из глубин преследующего его сновидения и просыпался. Уши были заложены. Тело покрывал липкий пот. Сердце бешено колотилось. И так каждый раз. Сил вставать уже почти не было — оставалось просто лежать и таращиться пустыми глазами в каменный потолок. Так он и проводил какое-то время, приходя в себя, пытаясь вспомнить, что именно ему приснилось. Не получалось. Он не помнил не то что подробности, а вообще ничего. Только ощущения. Каждый раз Фрей возвращался к тому первому сновидению с выжженным полем и разрушенным замком, сравнивая их. И раз за разом понимал, что они никак не связаны. В тот раз он испытал всего лишь легкий страх и тревогу. Теперь он точно мог это сказать. А то, что преследовало его сейчас, приносило совершенно другое. Животный ужас. Дикую панику. Кошмарное смятение. Были ли они как-то связаны? Если да, то как? Ответа у него не было.

Как-то раз, когда он сидел в своей библиотеке и от тоски и продолжавших мучить его кошмаров, стало совсем невыносимо, Фрей создал образ, который всячески от себя гнал все то долгое время, что был один. Образ Лисбет.

Она появилась из пустоты. Сначала перед глазами появился нечеткий силуэт, который стал обрастать деталями. Наконец образ обрел четкость. Она стояла к нему спиной и смотрела в окно. И была такой, какой он ее помнил. Стройная, даже слегка худощавая. Высокие кофейного цвета сапоги, такого же цвета обтягивающие штаны, короткая приталенная курточка. И волосы. Средней длины, густые, цвета чистого снега. Белоснежные пряди непослушной прически разделялись светом заходящего солнца, которое вплетало в образовавшиеся участки светящиеся золотые нити. Образ отпечатался на сетчатке его глаз. А потом она повернулась.

Мир Фрея сузился до образа девушки у окна. Прекрасные голубые глаза изучающе обводили помещение, в котором она оказалась. Ни страха, ни недоумения, только интерес. Как будто перед ним действительно стояла Лиса.

— Лис, — прошептал юноша, смотря на нее.

Ее ресницы вздрогнули, и она устремила свой взгляд на него. Вопросительно. Выжидающе. Фрей еще раз вздрогнул и утонул в этих глазах. Больше ничего не имело значение. То чувство, которое раньше формировалось внутри него и о котором он предполагал, сейчас явило свой лик, обрело свою истинную форму.

Фрей никогда не любил и не мог сказать себе, что испытывает именно это чувство. Но именно сейчас к его жизненным целям резко, неожиданно ворвалась еще одна, возможно, самая важная — увидеть эти глаза в реальности. Увидеть так же, как уже делал это не раз. Правда, теперь с пониманием, что кроется за этим в его душе.

Эта мысль стала маяком, который вернул его к реальной жизни. Помогла бороться с ночными ужасами. Теперь, когда он снова мог трезво рассуждать, было понятно, что про него забыли. Причины сейчас были не важны, главное — факт. И рассчитывать он может только на себя. Нужно как-то выбираться, но как? Надо думать.

Фрей возобновил тренировки и полноценное питание. И довольно быстро нагнал свою прежнюю форму. Нагнал и перегнал. Свободное время и цель — прекрасный стимул. Он все так же возвращался в собственный нереальный мир и проводил время в библиотеке с молчавшей рядом Лис, но теперь не как отшельник в свою пещеру, а как уставший путник за толикой живительной влаги.

Единственный вариант побега, самый очевидный, довольно скоро провалился. Воздействовать на разум юнца, который приносил еду, не получилось. Там стоял такой мощный блок — непонятно, как к нему вообще подступиться. Других идей пока не было.

Он продолжал думать. Продолжал тренироваться. И так дни шли за днями.

Фрей проснулся. И причиной его пробуждения был звук. Не открывая глаза, прислушался. Все тихо. Если бы принесли питание, то шума было бы на все подземелье. Тогда что же это? Он продолжал лежать с закрытыми глазами. Спустя пару минут тишины убедился, что ему просто показалось.

— Долго еще будешь лежать, как устрица на дне? — раздался громкий басовитый голос.

По коже Фрея табуном побежали мурашки. Не показалось. Собравшись с духом, открыл глаза и медленно сел.

— Недолго, — бросил он в ответ, дерзко посмотрев в глаза собеседнику.

Посмотреть было на что. У дальней стены его камеры стояло большое кожаное кресло. Резные деревянные вставки на подлокотниках и по бокам выглядели очень красиво и очень дорого. Неуместная здесь роскошь. Белый цвет мебели на фоне тусклых серых стен еще больше подчеркивал эту неуместность.

И в этом большом кресле сидел человек. Большой человек. На первый взгляд выше Фрея как минимум на две головы, а тот был не самого низкого роста! Связки мышц бугрились под абсолютно черным костюмом и каждый раз приходили в движение, когда человек шевелился. Загорелое обветренное лицо украшала лысая голова и черная густая борода. Весь внешний вид сочетал в себе признаки головореза или моряка. Пират? Только глаза выделялись из общего образа. Проницательные. Умные.

Гость, продолжая наблюдать за Фреем, вальяжно положил ногу на ногу.

— Никс, — бросил он.

— Что? — недоуменно отозвался юноша.

— Так меня зовут, — терпеливо ответил гость.

Фрей сел поудобнее и спросил:

— Кто ты такой, Никс?

— Кто ты такой, — задумчиво повторил мужчина, смотря куда-то вверх, потом перевел взгляд на собеседника. — Не думаешь, что это несколько… неуважительно? Я ведь явно старше. А возможно, опытнее, опаснее.

— Не вижу повода для уважения. Седина еще не говорит о наличии заслуг или ума. Уважение нужно заслужить.

— Тут ты прав. Храбрец, ходящий только в штиль, не может зваться храбрецом.

— Хм… допустим. Так кто ты такой? — повторил Фрей свой вопрос.

— Вот ты заладил. Сложно ответить коротко, но вот уж чего, а времени у тебя точно в избытке, — весело сказал Никс. — Поэтому я готов ответить развернуто и с удовольствием.

Юноша выжидающе глядел на собеседника.

— Что ты на меня так смотришь? — возмутился мужчина. — Ты ни с кем не разговаривал всего лишь пять лет, я же молчал все четыреста. Ясное дело мне охота поговорить!

— Что, прости?.. — Фрей был сбит с толку.

Никс хмыкнул и сказал:

— Что тебя смутило? То, что ты сидишь в этой конуре уже пять лет? Или то, что мне не с кем было поговорить четыреста?

Юноша пытался сложить в голове эти два утверждения. Не получалось.

— Подожди. Я тут, конечно, чертовски долго, но точно не пять лет! Это же уйма времени. Такое не пропустишь!

— Ну правильно. Когда погрязнешь в собственных иллюзиях, время в реальности вообще перестаешь замечать.

Фрей, выпучив глаза, смотрел на Никса, тот продолжал:

Конец ознакомительного фрагмента.