Бессмертные. Путь Крови

Евгений Андреевич Плотников, 2021

Поколения людей трудились и жили во имя священной цели – получение Совершенной Крови. И когда цель достигнута, сама Кровь дает сбой. Люди, которые должны поддерживать порядок и сохранять цивилизацию на верном пути, оказываются предателями. Метастазы Великого Отступничества грозятся разделить цивилизацию на два лагеря, уничтожить «утопичный» уклад жизни и захватить Совершенную Кровь. В это время разведывательный корабль обнаруживает присутствие чрезмерно развитых обитателей в Семнадцатой галактике и спасается бегством от неминуемой смерти, пытаясь доставить ценный сведения людям.

6 Тоорн

Робот резко выскочил из-за угла. Алиссер ударил по стволу его орудия левой рукой, уводя огонь от себя, а правой сильно зарядил ему в грудь. Робот отскочил к стене и упал на пол. Боец взял большую винтовку с пояса, ухватил ее двумя руками и упер в правое плечо. Слегка пригнувшись и присев в коленях, он вошёл в дверь. Пара железных человекообразных машин резко повернулась в его сторону. Два быстрых выстрела, и они лежат на полу, а во лбах мигают синие глушилки. Следующая дверь и три противника. Два падают мгновенно, третий успевает выстрелить, но боец перекатывается вправо и обезвреживает его. На защитном щитке левой ноги остаётся желтая царапина. Последняя комната с пятью противниками. Алиссер стреляет в двоих и прячется за косяком. Роботы бесшумно расходятся по комнате и скрываются за укрытиями. Рука тянется к поясу и достаёт небольшую гранату. Еле слышное шипение и она катится в середину комнаты, создавая густой дым. Алиссер активирует тепловой сканер. Теперь на лицевом щитке перед глазами отображаются температурные метки целей. Перекат вправо от двери, и он рядом с роботом. Алиссер захватывает его правой рукой, а левой стреляет по температурным целям. Костюм выдаёт предупреждение о большой нагрузке на левую руку. Он продолжает стрелять и обезвреживает двух противников. Последний, барахтающийся в мощных руках, отключается с кнопки на груди. Он вешает оружие на пояс и ждёт команды.

— Долго и как-то неловко, боец Тоорн. Займите место в строю, — оповещает громкий мужской голос. Алиссер опускает робота на пол и выходит из тренировочного помещения. Привода его костюма тихо шипят, амортизируя вес. В ангаре установлено десять помещений без крыш и из некоторых слышны звуки тренировки: удары, стук и стрельба. Напротив, выстроены двумя рядами бойцы в серых со вставками белого костюмах, делающих их гигантами. Огромные руки, ноги и таз защищены металлическими пластинами, грудь выпирает вперёд. Справа закреплена винтовка, слева на поясе небольшой пистолет. За прозрачными забралами видны спокойные лица.

— Боец Алиссер Тоорн — удовлетворительно. Вы можете лучше, — говорит громкий голос. Алиссер занимает свое место в строю.

Последний боец проходит испытание, возвращается в строй, и они направляются в зону хранения костюмов. По длинному и узкому помещению гиганты проходят одной шеренгой, выстроенные в порядке следования камер хранения. Каждый подходит к своей камере и заходит в нее, поворачиваясь лицом к входу. Грудь костюма раскрывается, поднимаясь вверх, паховая область откидывается вниз. Присоска с характерным звуком отходит от позвоночника, Алиссер вытаскивает руки и пару секунд разминает. Затем вытаскивает правую ногу и ставит на небольшую ступень, распложенную на откинутой паховой области костюма. Держась за ручку на внутренней стороне камеры, он вытаскивает левую ногу и спрыгивает на пол босыми ногами и в одних подштанниках. Высокие кожаные ботинки стоят в камере слева, там же висит серая казарменная форма, с двумя металлическими, бронзового цвета, полосками на плече — знак отличия замкомвзвода, а поверх нее небольшая фуражка.

Бойцы строятся в одну шеренгу и покидают зону хранения через дверь на противоположной входу стороне. Построившись в четыре колонны, они ожидают прихода командира. Алиссер стоит первым в первой шеренге. Небольшое серое помещение с белым потолком освещает солнечный свет, льющийся из панорамного окна, по правую руку от Тоорна. Спереди большая дверь-шлюз, расчерченная по диагонали линией, а слева четыре обычных, чёрного цвета и с маленькими окошками сверху. Под окошками белые цифры номера помещения.

— Зверь тебя загрызет сегодня, — шепчет ему Прит, стоящий прямо за ним. Он чуть меньше Алиссера ростом и телом. Формально на один сантиметр, но в плечах Тоорн шире, поэтому, если колонна стоит ровно, за ним никого не видно. А вообще их взвод собран из бойцов с сильно похожими комплекциями. Миротворцы (костюмы) изготавливаются партиями от тридцати штук, и для удешевления, а они очень ресурсозатратны в производстве, подбираются роты примерно схожих по комплекции мужчин. Хотя подбираются это громкое слово, точнее будет сказать: Кровь подбирает, сама, почти без помощи человека.

Алиссер хочет ответить на предположение товарища, но вовремя останавливается — из двери с надписью «222» выходит огромный мужчина с каменным лицом. К счастью капитана Николая Карпинса, прозвали Зверем не за нрав и характер. Кличку придумали офицеры, за буйную растительность, охватывающую все тело ниже шеи. В казармах ничего не скрыть, поэтому все солдаты между собой его называли только так. На нем, как и на всех остальных, серая форма, высокие сапоги и фуражка. Сапоги блестят, как и лицо, а небольшие звезды на плечах отливают красным. Гигант за пять шагов доходит до взвода и поворачивается к ним лицом.

— Всё плохо. Показатели ниже средних, — он всё время смотрит в глаза Тоорну. — Служитель говорит, что мало тренируете сопряжение, так что боец Тоорн, все в ваших руках, — его громкий, чёткий голос разлетается во все стороны, отражаясь эхом от стен.

— Слушаюсь, товарищ капитан, — быстро говорит Алиссер.

— Сейчас обед, затем два часа отдыха и тренировка тела. Боец Тоорн после обеда ко мне в кабинет.

— Слушаюсь, товарищ капитан.

— Руководи, я пошёл, — капитан резко поворачивается и идет в туже дверь под номером «222».

Взвод направляется в столовую, минуя дверь-шлюз. Алиссер командует передвижением и двадцать восемь человек шагают как один. Эхо команд и чеканного шага отдаётся от стен длинного широкого коридора, затем они выходят на улицу и следуют в трехэтажное округлое здание. Дорожка отлита из бетона, а по краям выпирает серый бордюрный камень. За камнем ровный, тёмно-зелёный газон, небольшие кусты дикой ягоды и множество стреловидных деревьев, напоминающих пирамидальный тополь. Зимы здесь тёплые, но очень снежные и кусты этой дикой ягоды расцветают одними из первых. Голубоватые цветы издают еле слышный сладковатый запах. Деревья не цветут, но выбрасывают серёжки, как берёзы. Травянистый запах сережек смешивается с запахом голубоватых цветов, что в купе даёт прелестный аромат.

Тоорн родился на сельскохозяйственной планете в Двенадцатой. Его городок располагался в северной части планеты. Климат там более суров и парню пришлось привыкать к очень теплому лету. Поначалу он сильно потел, пару недель его тошнило. Стояла середина лета, и дневная температура не опускалась ниже тридцати пяти градусов по Цельсию, а ночная ниже двадцати пяти. Форму ему выдали просторную, как и всем, а фуражку строго настрого запретили снимать на открытом для солнца пространстве. Местное светило поливало обильным жаром, и заработать удар труда не составляло. Акклиматизировавшись, ему стало легче, но ночной прохлады родной планеты недоставало. Мальчиком Тоорн привык играть по вечерам на улице, натянув на себя кофту. Затем игры заменились общением со сверстниками и тренировками. Свежий, слегка пряный воздух помогал перенести физические нагрузки. Алиссер к семнадцати годам стал силен. Бег, турники, подвижные игры и тренажёры сделали тело гибким, прыгучим и улучшили координацию. Хотя первые месяцы службы мышцы все равно ныли, после тяжёлых нагрузок. Здесь он в первый раз посетил баню. Небольшое двухэтажное строение с пятью парилками человек на десять, рядами душевых, двумя большими тёплыми бассейнами и одним с ледяной водой. В тёплых раз в неделю проходили тренировки. В холодный он погружался после парилки. После данной процедуры боль в мышцах пропадала или значительно ослабевала и тело расслаблялось.

Здания на этой планете строились с толстыми, утепленными стенами и летом в них было прохладно, даже без кондиционеров. Зимой включалось паровое отопление, но ввиду грамотного конструирования стен, тёплый воздух из отверстий у пола ели дул — без него было и так тепло. Снег с дорог приходилось вывозить, а не плавить реагентом, как на его родной планете, что тоже было в новинку. Они счищали его в большие кучи, а снегоуборочный корабль сжимал из него большие кубы и вывозил на заранее отведённые под это дело поля. Тоорна поставили управлять одним из таких кораблей. Вторым пилотом был Прит. Прит родом с Земли — РОФГ — 1 — 1 — 1 — 1 — 3. Он много рассказывал про суровую колыбель человечества. Большие города там располагались в северной части планеты. Все пригодные для сельского хозяйства территории были вспаханы и засажены. Его отец работал пилотом. Перевозил грузы с орбиты на поверхность и обратно. Прит, бывало, летал с ним и был счастлив. Большинство людей работало вахтой — сто восемьдесят дней на девяносто, но его отцу повезло, говорил он, почти каждый вечер проводить дома с семьёй. Отец Алиссера работал вахтой на одной добывающей планете в Десятой. Дорога до дома занимала почти шесть дней, благо дом располагался в сутках прыжка от РОФГ. Тоорн не разделял радости Прита по поводу работы на той же планете, где и живёшь. Он считал, что лучше работать вахтой. Девяносто дней отдыха виделись ему неслыханной щедростью, да и старший Тоорн думал также.

Отец всегда проводил с ним и двумя его сёстрами много времени, когда отдыхал. Семья получила большой планетарный перевозчик типа ДНГП — 5104(До орбитальный. Не Грузовой Перевозчик) за пятнадцать лет отцовского стажа работы, и каждый его приезд летала в какое-нибудь красивое и интересное место на планете. Согласовывать перелёты приходилось за две недели, и последние два раза этим занимался Тоорн — мать вышла на работу. Её Линия Крови позволила ей вернуться к своей трудовой деятельности оператора очистных сооружений. Семья была за неё очень рада — нередко женщины с тремя и более детьми отдыхали до самой смерти, занимаясь домашними делами и общественной активностью. Они понимали, что мать этого не хочет и желание вести нормальную трудовую деятельность заставляло её грустить. Алиссеру было семнадцать лет, Даниэле — четырнадцать, а младшей Розиэле — одиннадцать, когда позвонили из управления городом. Женщина была несказанно счастлива и благодарила Кровь за эту возможность. Алиссер понимал, что его жизнь будет заметно отличаться от жизни отца и матери. Он миротворец, а значит, будущая жена и дети будут привязаны к планете, на которой он служит, но ему пока всего двадцать, он холост, Кровь бурлит и хочется вписать свое имя в историю цивилизации.

Большая столовая была полна людей в серой форме, но шума не было, лишь тихий стук столовых приборов и разговоры шёпотом. Взвод выстроился в одну колонну, а Алиссер шёл последним к раздаче. Он поставил на поднос порцию супа из маринованных овощей, положил в пустую тарелку большую, запечённую котлету из фарша, панированную сухарями, и к ней немного лапши в форме бантиков. Подошёл к стойке с салатами и напитками, взял пиалу с крупно нарезанной квашеной капустой и два стакана морса из местных красных ягод. Бойцы заняли четыре свободных стола и принялись энергично поглощать пищу. Кормили здесь отлично — организм не требовал большего, правда, иногда хотелось, жареного на огне мяса, но ближайшие двести дней ему его не видать. Закончив, они составили тарелки, кружки, столовые приборы и подносы в большую машину, которая отправила их на мойку. Взвод колонной по одному покинул столовую, Алиссер построил их и повёл в расположение. Большая, серая с белыми полосами казарма, с гладкой, как и у всех зданий, обшивкой, располагалась в центре парка, в пяти минутах ходьбы от столовой. Здесь деревья высаживались строго по линиям, а под ними ничего не было кроме травы. Кусты, ровно подстриженные, росли вдоль дорожки, а под ними часто попадались, упавшими на землю, небольшие красноватые плоды, прячущиеся в глубине веток, когда растут.

Его взвод занимал помещение на втором этаже. Он оставил их отдыхать, а сам направился к капитану. Его рабочий кабинет находился на первом этаже в офицерском крыле. В этом здании коридоры и помещения окрашивались половинчато — пол и стены до полутораметровой высоты серые, а дальше белые. Сливающиеся с потолком, белые квадраты осветительных приборов были выключены. В здании стояла прохлада, а воздух был идеально увлажнен.

Тоорн дважды постучал по нужной двери костяшками правой руки. Из кабинета послышался громкий голос:

— Войдите.

Он открыл дверь, сделал шаг в комнату и остановился, докладывая о прибытии:

–Боец Тоорн прибы… — он не успел договорить.

— Садитесь, боец Тоорн, — капитан рукой указал на чёрный стул с мягкой, серой обивкой на сидении и невысокой спинке. Кабинет был пуст, если не считать небольшого стола с монитором, стула под капитаном и того на котором сидел боец, а также небольшого серого, двустворчатого шкафа с белыми фасадами и крупными серебряными ручками на них.

— Чувствуете что-нибудь? — спросил капитан с каменным лицом и пристально уставился на бойца.

Алиссер принюхался и быстро осмотрел комнату — ничем не пахло, и комната была такой, как и всегда — с половинчатой окраской, пустой и чистой.

— Нет, товарищ капитан, — ответил боец.

— Да это не про обычные чувства, — он провел по черному ежику на своей голове правой рукой, а затем ей же взялся за параллелепипед монитора, повернув его к Алиссеру. На синем экране располагались графики Линий, а в верхней части графиков имена их владельцев. Боец быстро пробежал по ним глазами, читая имена. Там было несколько ребят из его взвода, включая его самого и Прита. Графики делали небольшой, но резкий скачек вверх.

— Они растут, товарищ капитан, — сказал Тоорн.

Капитан помотал головой и слегка улыбнулся.

— Вот это Вы сообразительны, боец. Знаете, что это значит?

— Изменения в жизни, товарищ капитан, — быстро ответил Тоорн.

Капитан опять помотал головой в знак согласия и сделал каменное лицо, убрав улыбку.

— Они растут так у миллиардов людей. Пришло сообщение от гильдии, прямиком с Земли! Ну, не прямиком, но оттуда. Кровь бурлит, и они это связывают с приближающимся конфликтом! А знаете, что это значит?

— Будут нужны миротворцы, товарищ капитан.

— А это, что значит? — он, почти не моргая, смотрел Алиссеру в глаза.

— Мы исполним свой долг, товарищ капитан.

— Да, но, чтобы исполнить долг, надо слиться с костюмом, чувствовать его как собственное тело. Кровослужители анализировали поведение Крови перед последними тремя усмирительными миссиями и дают нам максимум тысячу дней на подготовку. Это много, не спорю. Полное сопряжение с бронёй вы достигнете раньше, но тысяча дней — лишь прогноз, — он облизал губы и продолжил. — Теперь вы будете проводить в броне по четыре часа в день, а если показатели не улучшаться, то и по шесть. Цивилизация нуждается в нас, и мы сделаем все, что от нас зависит. Теперь идите и поведайте эту радостную весть товарищам.

Алиссер встал и вышел из кабинета. Желания капитана понятны, размышлял парень. Он хочет воевать, но командует взводом только обучающихся бойцов. Их скорое обучение его плата командованию Объединённого Флота, за участие в миссии.

Кто бы спросил молодых бойцов: а вам это надо? Вероятно надо. Миссии по усмирению агрессивных цивилизаций были неизбежны. Жизненное пространство людей должно сохраняться в спокойствие. Планомерное развитие в состоянии постоянного конфликта с космической цивилизацией невозможно. Поэтому Салдоны были, вероятно, уничтожены, Гексары запреты во втором секторе Четвёртой, Варилы ограничены материнской планетой, а Андоры полностью истреблены. Последние сильно потрепали двенадцатую галактику. Полумеханические существа, похожие на пауков, уничтожали планету за планетой. Они не брали пленных, не выходили на связь, а просто устраивали тотальный геноцид. Объединённый Флот стянул все силы в Двенадцатую и перевернул верх дном множество систем, уничтожая каждого паука. Алиссеру не верилось, что истреблены все особи, но как космическая цивилизация они точно перестали существовать.

Вообще из всех четырёх развитых цивилизаций, повстречавшихся людям на просторах вселенной, диалог выстроился только с Гексарами. Синие гуманоиды с длинными руками, быстро поняли, чем дело пахнет и пошли на мирные переговоры. Как человечество наладило с ними общение, Алиссер забыл или не знал, но договорились на одном секторе. Гексары пропали из поля зрения, не трогая людей, а люди не лезли в их сектор. Хотя они могли и попытаться отбить свое. Тогда люди освоили лишь три галактики и то максимум на десять процентов каждую, поэтому флот был малочислен, как и популяция.

Алиссер помнил конфликт с Бессмертными, но он произошёл на заре галактической эры, поэтому воспринимался как вымысел, хотя какие-то правдивые документы вроде сохранились, но вникать он не стал. Там вообще все перемешалось — сначала они были за нас, потом против, а в конце первый главный вертайдер подавил их с помощью Машины Грёз. Его звали Агастус Блонжек, это знал вероятно каждый человек во вселенной. Он объединил разрозненные системы первой галактики и создал Объеденный Флот, гильдию и нынешний порядок. Хотя некоторые историки считали, что он мифический персонаж, придуманный гильдией для обоснования их цели. Агастус Блонжек обладал Совершенной Кровью, вывести которую кровослужители и стремятся. Дальше Алиссер путался (возможно и до этого тоже путался), толи машина, позволяя ему смотреть в прошлое, толи в будущее, а как подавили Бессмертных даже не представлял. Какие они были, почему с ними случился конфликт, оставалось лишь догадываться. Но одно Кровослужители твердили сами себе и окружающим — Бессмертные вернуться, поэтому нужна Совершенная Кровь. Как они хотят совместить два этих события, Тоорн не знал, но надеялся, что она передаётся по наследству, хотя считал это маловероятным.

Взвод досыпал разрешённый час. Тихое посапывание слышалось ещё из коридора, и Алиссер жалел, что ему не удалось отдохнуть. Капитан теперь не слезет с них, пока все они не достигнут нужного уровня сопряжения, а значит прощай послеобеденный сон и свободное время. Хотя он и не был против. Их будет ожидать неизвестность космоса и исполнение их долга — спокойствие человеческой цивилизации. Алиссер не видел в живую ужасов, которые приносит война и не представлял, какие необходимы силы, чтобы остановить человечество, планомерно покоряющее вселенную. Одна, две разорённые планеты — максимум, виделось ему, а дальше прибывает Объединённый Флот. Раз, два и все готово. То, что одной из разоренных планет может оказаться его родина, в расчёт не бралось, как и миллионные потери среди мирного населения.

Казарма наполнилась негромким повторяющимся звуком «уууооо». Алиссер присел на стул, стоящий рядом с его кроватью, ожидая, когда остальные приведут в порядок внешний вид и свои спальные места. Кровать Прита стояла рядом. Он резко соскочил при звуках подъёма. На нем было лишь нательное белье. Парень ловко натянул штаны, просунул правую, затем левую руку в рубашку. Пальцы работали быстро и все десять пуговиц в один миг оказались застегнуты. Пришла очередь чёрных носков и ботинок. Присев, он натянул их поверх подштанников, засунул ноги в высокие кожаные ботинки и расправил штаны. Завязал правый, а затем левый ботинок, резко встал, расправил рубашку, заправленную в штаны, и затянул ремень из толстой, чёрной кожи. Все делалось молча, а движения хорошо автоматизировались. Прит взял со стула аккуратно свернутый, шерстяной плед, положив на его место небольшую подушку с белой наволочкой, и подсунул одну сторону под матрас. Перекинул его через кровать, приподнял матрас с противоположной стороны и подсунул плед. Тоже повторилось со стороны головы и ног. Взбитая подушка заняла место в голове кровати, став подобием пирамиды.

Последний боец вытянулся по стойке смирно рядом со своим стулом, и Алиссер отдал команду:

— Вольно, идите сюда.

Его окружили достаточно добродушные лица, ожидающие новостей. Алиссер был командиром взвода, и самым сообразительным из всех. Вероятно, последнее и стало решающим, при его назначении, ведь по физическим данным они были сильно схожи. Огненно-рыжий Бирс стоял справа от Алиссера. Парень получил в наследство от отца басистый голос и огромные кулаки, густо поросшие длинными белыми волосами.

— Рассказывай, мы кое-как уснули, хотели тебя дождаться, — прогремел Бирс.

— Бирс прав: две минуты — это кое-как, — сказал Прит и прокатился короткий смешок.

— Пришло письмо из гильдии, но не про должности. Скоро будет война и нам надо успеть до её начала соединиться с бронёй, — Алиссер сжал разговор с капитаном до нормальных размеров. Бойцы нахмурились. Первым заговорил Прит:

— А они откуда знают? В смысле гильдия!

— У них же есть Линии. Они их могут сравнить со старыми. Так-то они лишь предполагают и дают тысячу дней максимум, — ответил Алиссер, а ребята выдохнули.

— Времени полно, столько и не понадобиться, — выпалил большеносый Римен Нолерт, по кличке Плуг.

— Это же предположение, Плуг. Они сами не знают, когда это начнётся. По мне лучше бы минимальное количество дней предположили, — посетовал Прит.

— Теперь Зверь будет трясти нас, как тот корабль, на котором нас сюда перебрасывали. Всё, стройтесь и идём заниматься, — скомандовал Алиссер.

Взвод построился, Алиссер ещё раз внимательно осмотрел своих бойцов и повёл в учебное здание. Перед тем, как покинуть казарму, Прит спросил его:

— А спать то мы будем?

Алиссер ответил, не поворачиваясь к нему:

— Пока твоя струя не научиться проходить сквозь железо — нет!