Гримуар лиходеев. Гризельда

Ева Финова, 2022

Задумывался ли когда-нибудь матёрый охотник о том, что он и сам может стать дичью в каменных джунглях Фено?Карточный домик. Кукольница. Гримуар лиходеев. Душегубы. Фанатики. И кровавое слово на стене – Гризельда. Кто или что из этого понадобится детективу, чтобы раскрыть череду загадочных убийств?Итак, игра с нулевой суммой началась…

Глава 8. Контраст

Злой, уставший, замученный Фиджеральд Боул возвращался к себе в участок, в надежде поскорее встретить беспринципного Флетчера, олицетворяющего в себе всё то, что звезда Сорок седьмой улицы ненавидел больше всего. Лицемерную заносчивость, преступный ум, халатность и лжесвидетельство.

Сейчас детективу было достаточно одного лишь косого взгляда Фелза, чтобы нарваться на драку с ним. Любое слово могло послужить началом неласковой перепалки, стать критической точкой кипения, после которой обычно происходит взрыв.

Подобная эмоциональная встряска выручила бы и приподняла упавшее настроение детектива. Но, как назло, едва он подошёл к крыльцу здания, в котором проработал в общей сложности без малого десять лет, хоть и с перерывом, то никого не встретил. Абсолютно. Если не считать дежурного в пропускной будке.

Красные кирпичные стены фасадов здания с широкими серыми швами недружелюбно встречали Боула, преодолев одиннадцать бетонных ступенек, посередине стоптанных до блестящих серых пятен и сбитых до неровных округлых краёв, он задумчиво посмотрел вниз.

Рядом с дверным косяком его взгляду привычно открылась торчащая из стены арматура. А вот окрашенные бежевой краской стены, местами облупленные, предстали во всей красе, стоило лишь посмотреть перед собой. Доска объявлений «Разыскиваются» встречала Джери, словно издеваясь. Оттуда на него радостно пялилась с первого и самого ненавистного снимка его жена, Джинджер Боул. Вторая. Первая, Уинслиан, была похоронена на городском кладбище семь лет назад.

Крошка Вети, дочь от первого брака, видеть отца не хотела и сразу после похорон переехала к бабушке и дедушке, родителям Уини. Не прошло и года после новой свадьбы, как миленькая добродушная Джинджер стала своеобразным мостиком между двумя непримиримыми, казалось, врагами навсегда. Она, наоборот, всячески скрадывала острые углы на семейных обедах и даже за то недолгое время до своего исчезновения сумела добиться многого, чтобы дочь Боула переехала жить обратно к отцу. Однако длилось перемирие недолго. Маленькое хрупкое семейное счастье снова в одночасье разбилось вдребезги. Кровавые следы на полу квартиры в высотке на углу Сорок девятой улицы прочно въелись в память детектива и напоминали о себе, стоило лишь увидеть красные разводы на полу.

— Джери! А вот и ты!

Подполковник полиции Аттийской империи из главного отделения по городу Фено, начальница Боула, Зора Ринч, встретила сотрудника суровым взглядом. Тугая коса, сложенная на затылке толстой баранкой, сейчас была слегка растрёпана. Пшеничного цвета волосы торчали по разные стороны уродливого лица с крупными чертами. Массивные скулы выпирали вперёд, намекая на неправильный прикус. Узкие губы-ниточки сейчас были плотно сомкнуты. Маленькие карие глазки гневно сверлили подчинённого, который не явился на ежедневную планёрку.

Фиджеральд, подойдя к начальнице, водрузил одну руку себе на затылок, имитируя головной убор, другой отдал честь. Привычные и выверенные со временем движения в этот раз давались детективу с трудом.

— Объяснительную на стол. — Начальница кивнула себе за спину, туда, где за поворотом и одной из дверей его ждал собственный кабинет. — И что это за идея с экспертом? Совсем мозги набекрень из-за ночных похождений по злачным местам? Кто тебе вообще разрешал заявляться к мистеру Плёссингу?

Боул и в этот раз не ответил. Сейчас его взгляд был прикован к офицерским погонам полицейской формы начальницы. Мысли же блуждали далеко от этого места. Но вот где-то там за поворотом послышалось чуть слышное шарканье, и Ринч прервала допрос, приказав:

— Зайди ко мне через час.

— Есть, — глухо ответил Фиджеральд.

Злость и ненависть его, как ни странно, быстро сменились крайним любопытством. Потому что начальница явно намекнула: кукла пришла в участок. А значит, её не нужно искать. И, возможно, у неё есть какие-то новости по первому трупу на сегодня.

Подумав об этом, детектив ускорился и прошёл мимо коллеги ниже по рангу, чьи шаги отвлекли Зору Ринч от допроса. Быстро свернул и поймал взглядом дверь, пятую по счёту от поворота коридора.

Но стоило Боулу подойти ближе, как он услышал тихие странные звуки — противный скрежет, скрип и сдавленные стоны. Или же тихую речь? Что? Кукла кого-то допрашивает?

Секундная заминка на обдумывание ситуации. Злость вновь возобладала над детективом. Дёрнув ручку с медвежьей яростью, от которой бедный металлический барашек чудом не погнулся, он заглянул внутрь и от сиюминутного страха застыл на месте.

Кукла по имени Вианон действительно находилась внутри, вот только её психическое состояние вызывало большие вопросы, один из которых невольно слетел с языка Фиджеральда:

— Что за?..

Но кукла не обратила на это внимания. Она продолжала стоять у стены, выцарапывая гвоздём состав безумно-сложного объёмного заклинания или же этапы эксперимента, которые так любили проводить все эти лиходеи — алхимики, могильщики, кукольники. Одним словом, преступники.

Мотнув головой, Боул прогнал непрошеные мысли. Вошёл и плотно закрыл за собой дверь.

— Тут, тут… ах, нет, не тут… — невменяемо причитала кукла, выскребая гвоздём на стене странное изображение овала, пересекающего пятиконечную звезду. — Крылья ценофлебии архидон. Поймать на рассвете. Высушить, растолочь в пыльцу.

— Что это за муть? — громко произнёс детектив, не решаясь приблизиться к кукле ни на шаг. И дело было даже не в страхе, который он всё ещё испытывал, а в жгучем желании сломать непрошенную гостью. Как следует хрустнуть фарфоровым тельцем подопечной мистера Плёссинга, вытащить глиняный сосуд души, уронить и растоптать остатки черепков, чтобы уж наверняка избавиться от этой, как оказалось, чокнутой помощницы.

При мысли о том, кого градоначальник подсунул ему в качестве эксперта, Боул кисло скривился и вознегодовал ещё больше.

— Неужели очередной балласт? — озвучил он свою мысль вслух.

Кулаки его сжались с удвоенной силой, тело натянулось, как струна. Казалось, ещё немного, и он не сдержит себя и пойдёт успокаивать чокнутую игрушку, исполненную размером один к одному в человеческий рост.

— Балласт? — повторила вдруг кукла. — Никакого балласта. Здесь он не нужен. — Не оборачиваясь телом, она с хрустом развернула голову и уставилась безумным взглядом на вошедшего.

Боул против воли вздрогнул и стиснул зубы, но промолчал. При этом мысленно подметил цвет стеклянных лазурных глаз, который сейчас почему-то имел изумрудный оттенок.

— Капище, — повторила кукла. — Я хочу туда попасть.

— О, пренепременно, — проворчал Боул.

А в уме добавил: «Только через мой труп. Делать мне нечего, кроме как пускать туда сумасшедшую куклу».

Вот только следующие слова Ноны заставили детектива уставиться на неё с раскрытым ртом:

— Тело? Там было тело? Оно сохранилось?

— Что? — изумился Фиджеральд. Он наконец отлип от двери и шагнул к стене, где кукла орудовала гвоздём. Встал за её спиной. — Как ты узнала?

Вианон не отвечала. Она с хрустом повернула голову обратно и уставилась на стену. Секунда полной тишины, и подопечная Плёссинга охнула. Пыльный гвоздь вывалился у неё из фарфоровых пальчиков.

— Опять? — досадливо взвыла Вианон. — Я опять это сделала?

— Объясни! — рыкнул Боул и схватил куклу за плечи. Собрался её встряхнуть, вот только сделать этого так и не смог. Его сковал страх, едва он услышал гулкий и зловещий голос Ноны:

— Отпусти, иначе пострадаешь.

— Ты угрожаешь мне? — Детектив сильно удивился, однако руки убрал, не желая раньше времени нарваться на драку. Вначале он допросит куклу, и только потом решит, что делать дальше. — Оторвёшь мне руки?

— Нет, — спокойно ответила Нона. — Это сделаю не я.

Боул набрал было воздуха в грудь, чтобы задать новый вопрос, но Вианон опередила, сменив тему:

— Однажды я уже умерла. И с тех пор я очень хорошо чую жажду убийства, исходящую от любого живого существа.

— Не…

— Так вот вы, Фиджеральд Боул, пропитаны этой энергией насквозь!

Кукла резко обернулась и обезумевшим взглядом уставилась на детектива. Её фарфоровые пальчики вцепились в его одежду и потянули на себя.

— Вы хотели сломать меня, хрустнуть моим телом, достать сосуд и растоптать его, не так ли?

Её голос звучал гневно и одновременно отрешённо.

— Но я не одна, — задала она очередную загадку. — И чтобы добраться до моего сосуда, вам предстоит очень сильно попотеть. Ведь я не маленькая слабенькая девочка, какой считает меня Эдвин. Он всё знает, но специально скрывает правду ото всех.

Боул скрипнул зубами и наконец очнулся от непонятного гипнотического транса, в который впал, едва поймал обезумевший взгляд куклы.

— Я понял, — буркнул он, отступая. — Затолкаю свою ненависть подальше. А в ответ…

— В ответ, — снова перебила кукла, — мы поможем друг другу.

Секунда, и Вианон громко вздохнула. Её рука взметнулась, закрывая глаза.

— Сейчас я приду в норму. Подготовьте вопросы, которые хотите задать, чтобы вы наконец стали мне чуточку больше доверять как временной напарнице. — Губы куклы двигались, рождая звуки искусственного голоса: — Дальше мы оставим эту тему и больше не будем к ней возвращаться.

— Хорошо, — согласился Боул. И начал с самого главного: — Сколько тебе лет?

— Если считать только жизнь в человеческом теле — восемнадцать, в кукольном — девять, всего двадцать семь.

Фиджеральд кивнул, отмечая зрелось суждений Вианон.

— Почему ты увязалась за мной?

— Мне нужно попасть на раскопанное капище, чтобы исследовать его и найти труп старика, который должен там находиться.

Глаза Боула широко раскрылись, и он невольно уставился на стену:

— Что это?

— Это воспоминания, которые живут во мне всё то время, пока я помню себя в теле куклы. — Откуда они взялись, мне не ясно. Мама моя говорит, что я впитала остатки чужой души.

— Мама твоя, это?..

— Моя мама — Гризельда Плёссинг. В прошлом она работала в фенострате, где и познакомилась с моим отчимом, Эдвином. У них закрутился роман…

Не желая слушать романтическую чепуху, Боул быстро сменил тему:

— Если я правильно понял, твоя мать сделала тебя такой, и у неё якобы не было никакого выбора?

Кукла отшатнулась, словно от удара, и невольно опёрлась руками о стену.

— Я ждала этот вопрос, — глухо отозвалась она. — Но это очень больно, как ни готовься. Я умирала медленно и столь мучительно, как не пожелаю ни одному живому существу. И моя мама сделала всё, чтобы облегчить мою боль и позволить мне жить дальше, пусть и в таком вот теле.

Впервые в жизни, после исчезновения второй жены, Боул чуть не прослезился, услышав подобное откровение. Конечно, шанс, что ему наврали, был немалым, но Фиджеральду отчего-то сразу поверилось в услышанное. Быть может, ему хотелось в это поверить, поэтому он зацепился за такое оправдание и больше вопросов задавать не стал. Настала гнетущая тишина, нарушаемая лишь шорохами, звучащими из коридора.

— Если это всё, то я попросила бы проводить меня в условленное место.

Несколько мгновений гнетущего молчания, и детектив склонил голову. Затем он устало провёл ладонью по лицу, стирая всяческие эмоции, которые могли там отразиться. Вспомнив о прямых обязанностях служителя правопорядка, он со вздохом произнёс:

— Нет, это ещё не всё. Сегодня мне нужно оформить трупы, заглянуть к начальнице с отчётом. И что-то сделать с Флетчером и его наглостью. К вечеру, думаю, управлюсь, и мы с тобой отправимся к капищу.

В уме же поздравил себя с непоследовательностью. Ведь именно он упрекал Эдвина Плёссинга в трате драгоценного времени, из-за чего следы на месте преступления могут быть окончательно затоптаны.

Вот и кукла напомнила ему о недавнем разговоре.

— Так, оказывается, это дело для вас не столь срочное? И вы не держите своё слово? — Кукла отвернулась, чтобы не показывать испытанное презрение. Едва избежав драки, она не хотела нарваться на новый конфликт. — Тогда скажите мне, где оно находится, и я отправлюсь одна.

Но у Боула был козырь, к которому он и прибегнул:

— Найденное тело старика уже в морге, в соседнем здании отсюда.

Собравшаяся было выйти кукла остановилась и резко обернулась. Теперь её глаза полыхали ярко-алым цветом, что не могло не насторожить Боула, как и грубая, почти мужская интонация, прозвучавшая в её голосе:

— Веди!

— Не могу. — Детектив пожал плечами и ухмыльнулся. — У меня сегодня два трупа, которые тоже требуют к себе внимания.

— Два? — удивилась кукла. Цвет её глаз снова поменялся. Красный флёр, плывущий по воздуху, улетучился, оставляя лишь стеклянные полудрагоценные камешки, вставленные в белые шарики — имитаторы человеческого органа зрения.

— Да, два. Когда я пытался поймать убегающего свидетеля, то наткнулся на второй труп.

— А, водитель, да? — уточнила кукла.

— Так он был водителем?

— Он грузчик, которого заставили сесть в мобиль и отвезти товар на вашу улицу, — быстро ответила кукла. — Отчёт о том, что удалось выяснить, ваш коллега предусмотрительно оставил на столе, — Вианон кивнула на стопку бумаг, лежащую по центру рабочего места Боула.

— Так это грузчик её сбил?

— Да, он её сбил, но добил кто-то другой.

— Флетчер? — Взгляды обоих встретились лишь на мгновение, после чего кукла нехотя отвернулась.

— Вероятность этого крайне высока, но не могу утверждать со всей уверенностью, — ответила она. — Пока что я только поймала его на злоупотреблении служебным положением. Он взял у жертвы клок волос, якобы для заведения карточки дела. Но если вы не знаете, волосы — это накопитель остаточной духовной энергии. Как мне известно, в волосах присутствуют металлические соединения в достаточном количестве.

— То есть, иными словами, волосы — хороший источник человеческой энергии для всяческих экспериментов? — расшифровал Боул. Он невольно припомнил все обстоятельства дела с задержанием Флетчера, где в квартире преступника был обнаружен целый склад париков, сотворённых из живых волос. Не говоря уже о странной картотеке — широкой книге с подписанными локонами.

— Да, а ещё волосы, как источник телесного материала. несут в себе идентификационный код, считываемый магией. Они позволяют привязывать душу к другой оболочке.

Поняв, что и так сказала достаточно, Нона резко замолчала. Но Фиджеральд упорствовал, переводя разговор на интересующее:

— Чем ты болела?

— Тяжёлая форма проказы, — выдавила из себя Нона и спросила: — Всё? Опрос окончен? Или вы хотите узнать подробности? То, как я перед смертью выплюнула все зубы и захлёбывалась слюной со вкусом ржавчины и крови?.. Мой конец из-за новой открытой раны во рту был предрешён. И мама пожертвовала своими пальцами, чтобы провести ритуал. Этого достаточно?

— Последнее. — Фиджеральд скривился, представляя описанную куклой картину, но всё-таки задал вопрос. — Ты так и не сказала, откуда знаешь про тело старика, которое должно было быть найдено на раскопанном капище в Фено.

Кукла сразу не ответила, кивнула в сторону настенного рисунка, который ранее неаккуратно начертила гвоздём.

— Остаточная память ведёт меня в это место и подсовывает различные картинки. Я хочу понять, почему теряю контроль над телом и делаю всё это. Обрывочные образы подсказывают мне, где и что искать. Поэтому я здесь, в Фено.

Сознание Боула штурмовала ещё тысяча вопросов, которые он хотел задать Вианон. Но он всё-таки сдержался и затолкал их подальше. На сегодня ему было достаточно. Остальное выяснит позже. Повернувшись к столу, детектив сел и подхватил стопки листов, оставленные Мэтом.

— Я не убивала живых людей, — сказала вдруг кукла, вновь привлекая к себе внимание. — Знаю, вы хотели бы это спросить, но сдержались. Я ограничиваю себя убийством куриц и барашков, если повезёт поработать на скотобойне. Этого хватает для поддержания жизнедеятельности без душевного питания через живую телесную оболочку.

— Я этого не спрашивал. Если ты сказала, что всё легально, то я тебе, можно сказать, поверил, пока не получил подтверждение обратного, — тихонько ответил Боул, вовсю вчитываясь в отчёт коллеги. — И правда, управление мобилем марки «Ригги» было передано грузчику с тем же номерным знаком, что и на форме беглеца.

— Так где он? — уточнила Вианон, подойдя ближе к Боулу. — Убежал?

— Можно сказать и так, — буркнул детектив. Нахмурившись, поднял взгляд. — Так ты считаешь себя моей напарницей? С какой стати?

— Мой отчим назначил меня в полицейское управление. Если вам ещё не сообщили, то следует обратиться к подполковнице Зоре Ринч за разъяснениями.

Внутренне поворчав, Боул тем не менее немного обрадовался тому, что ему самому не придётся объяснять начальнице причину обнародования служебной информации гражданскому лицу. Точнее, эксперту, которого он искал. Но без официального оформления это его слабо оправдывало.

Вздохнув, Фиджеральд решил выложить всё как есть:

— Я почти его догнал. Но грузчик той «Ригги» ускользнул в последний момент. Он завёл меня на территорию подконтрольную моамбальцам, где я наткнулся на толпу последователей Баала. А беглеца нигде не было.

— Кровавый бог, да? — кивнула кукла. — В Асторисе тоже много фанатиков, вербующих заключённых. Может быть, я ошиблась, и грузчик добил нашу жертву, поэтому и сбежал к своим? Только к своим ли? Может, он и сам стал нечаянной жертвой похищения?

— В этом-то и проблема, — вздохнул Боул, возвращаясь к чтению. — Люди, попадающие в эту секту, бесконтрольно исчезают на просторах всей империи. Буквально. Не находят ни трупов, ни останков.

— А как насчёт лангуджи?

— Что?

— Как насчёт территорий кочевников? — задумчиво спросила Нона. — Может быть, похищенных людей увозят на эти территории? Ведь, как известно, лангуджийцы любят использовать рабов.

— Не думаю, что это так. Все пограничные пункты контролируются в усиленном режиме. — Детектив отрицательно покачал головой. — Я думаю, братство находит какие-то способы, чтобы запутать наши поиски. Меняют душевный след, мешают поисковым чарам и так далее. Думаю, копать нужно в этом направлении.

— Хм…

Вианон нагнулась к столу, упираясь в его край фарфоровыми пальчиками, и пристальнее уставилась на картинки, судя по всему, жертв исчезновения.

— Вы расследуете глобальный заговор? — Кукла кивнула на фанерную доску, висящую над столом и, в частности, на фотокарточки, приколотые иголками к эдакому панно преступлений.

— Это нераскрытые дела, над которыми я работал, — нехотя ответил Боул. А найдя глазами фотографию исчезнувшей жены, в очередной раз скривился и отвёл взгляд.

— Нераскрытые дела… — повторила кукла. — А это интересно.

— Только не думай, что можешь влезть в это, — буркнул детектив, снова вчитываясь в отчёт коллеги.

Но было поздно. Вианон уже влезла.

— О! — вскликнула она. — А эту я видела. — Нона ткнула фарфоровой, идеальной формы фалангой пальца в фотографию Джинджер, приколотую в самом центре доски.

Подняв взгляд, Фиджеральд фыркнул:

— Врёшь.

Вместе с тем горечь утраты отозвалась в его душе острой болью, но он вновь поспешил отвести взгляд от фотографии и скрыть своё состояние.

— Не-а, — Нона с хрустом помотала головой, — точно-точно видела. Вот только где… — Она на секунду прикрыла глаза и задумалась.

Кривая усмешка исказила губы Боула. Кинув стопку листов обратно на столешницу, он хотел было скрестить руки на груди, но не успел. Вианон тихонько ответила, отвлекая:

— Кажется, в Асторисе… Я видела, как похожая на неё личность отиралась возле лавки алхимика по имени… — Кукла снова замолчала, и вместо ответа вдруг сменила тему: — Хм, а кто это вообще? Кто-то важный? Преступник? Жертва? Жива? Пропавшая? Или уже того? Сыграла в ящик?

Фиджеральд резко встал со стула, отчего тот с грохотом свалился на пол. Но детектива это мало волновало. Он еле держал себя в руках, потому что так и хотел рявкнуть кукле, чтобы перестала издеваться. А заметив усмешку на её искусственных, бледно-розовых нарисованных плоских губах, отчётливо понял — это расплата за душевную боль, испытанную во время допроса.

— Мстишь, да? — догадался детектив.

— Самую малость, — не стала отрицать Нона. И серьёзно продолжила: — Я расскажу, где и когда её видела, если вы мне ответите.

— Это моя бывшая жена. Она пропала, и что с ней сейчас, я не знаю.

— Вот как?

Нона отвернулась от стола и прошла к стене, прямо к настенным каракулям. И вопреки ожиданию Боула сменила тему:

— Надо бы это стереть.

— Ответь! — рявкнул Джери, стискивая пальцы в кулаки.

— Нет, — резко ответила Нона. — Для начала я хочу убедиться, что вам можно настолько доверять, чтобы раскрывать нечто большее, чем имя лавочника. Это первое. Второе — я вижу, что если расскажу правду, то вы в неё всё равно не поверите. Потому что по-прежнему храните в памяти идеальный образ жёнушки.

— Жены, — поправил Боул зло.

— Мне кажется, я сказала правильно, — спокойно ответила Нона. — Но, думаю, скоро вы и сами всё поймёте. Если это действительно одна и та же личность.

И снова вопросы, вопросы, вопросы вмиг взвились в сознании детектива разворошённым осиным гнездом, заставляя ощутить резкую головную боль от объёма вспоминаемой информации. Боул шумно втянул воздух в грудь, готовясь продолжить допрос упрямой куклы, однако резкий стук в дверь отвлёк его от этой затеи.

В проёме показалась чья-то голова.

— Джери, тебя там вызывают на ковёр, — хрипло бросил седовласый мужчина. — Поспеши.

Боул перевёл взгляд на часы, висящие над дверью, и кивнул коллеге. Тот исчез, как и не было.

— Иду, — проворчал детектив себе под нос и уже на выходе обернулся, приказывая Вианон: — Будь здесь.

Но ответ куклы ему явно пришёлся не по вкусу.

— Не могу. У меня дела в вашем морге. Я и без того сильно задержалась с чужими расследованиями. Теперь моя очередь получать ответы.

— А как же работа? Тебя ко мне приставили экспертом, и твой отчим ясно дал понять, если с тобой что-то случится, я буду отвечать головой.

— Он меня уж очень опекает, — хихикнула Вианон. — Поверьте, я не только кукла, но и кукольница, которая может за себя постоять. Тем более что я нужна вам в большей степени, чем вы мне. Так что можете меня не искать, я сама вас найду, когда мне это потребуется.

Передёрнув плечами из-за слова «кукольница», в понимании детектива означающее «убийца», Боул молча вышел из комнаты. А Нона со вздохом обернулась к настенным каракулям. Секунду спустя в комнате раздался громкий возглас:

— Точно же! — А за ним ещё один. — Забери меня Фено!

Магический фон помещения зашкалил, синие искры разлетелись по углам. Комната вмиг опустела.