Возвращение Бабы-Яги

Ева Дэмур

Удивительные события, происходящие с внучкой Бабы-Яги, которая по повелению своей родной магической бабки перенеслась в будущее, в новую хорошую семью, совершенно не подозревающую о мистическом опыте 300 лет назад. Девочка неожиданно вспомнила старинные заговоры, шепотки и тайные знания, доставшиеся ей, когда она жила в дремучем лесу.

Глава 2. Триста лет спустя

В одном маленьком городе, окруженном с трех сторон лесами, да озерами, жила-была семья: папа, мама, две дочки-близняшки Маша и Глаша и дедушка. Они жили в большой пятикомнатной квартире на четвертом этаже. Мама и папа работали на заводе. Маша и Глаша учились в школе в первом классе, и каждый день приносили домой по целому портфелю пятерок. А дедушка был отставной военный. Он был на пенсии и выращивал дома всякие растения. Особенно он любил кактусы. И их у него было больше всего.

Жили они себе тихо да мирно, ладили друг с другом, помогали друг другу в чем могли. Папа с мамой деньги зарабатывали. Маша и Глаша квартиру убирали, чтоб чисто всегда было. А дедушка всем есть готовил. В общем, жили они, не тужили, пока неожиданно не родилась в семье еще одна маленькая девочка.

Родилась она одним зимним вечером. И поскольку родилась она совсем неожиданно, то имя ей заранее не подобрали. А когда семья собиралась вместе ей имя подбирать, на улице обязательно буран начинался. Да такой сильный и шумный, можно даже сказать варварский, что все только и думали про непогоду за окном. И другие мысли им в голову не приходили.

Поэтому и называли девочку птичка, козочка, цветочек, звездочка да солнышко. А других имен придумать не могли.

Прошло почти три месяца. Наступила весна. А весной, как известно, буранов не бывает. И семья снова принялась за поиск. Вроде бы столько имен красивых, и девочка на вид как девочка, да только никак они малышке этой угодить не могли: ни одно современное имя дитю не нравилось. Маша и Глаша хотели свою сестренку Дашей назвать, чтобы в семье все имена девочек в рифму были. Однако, та такой концерт устроила: орала, не переставая целых два часа. И никто ее не мог успокоить. Но близняшки все равно не хотели отказываться от своей затеи и попробовали еще два имени: Саша и Паша. Да только малышке очевидно совсем не хотелось с сестрами рифмоваться, и она продолжала громко протестовать. Тогда мама сказала: «Давайте ее назовем Аленой!» и обратилась к ней ласково: «Алена! Аленушка!». А девочка опять плакать начала.

Мама задумалась, а папа и говорит: «А что если Катей назвать? Катя! Катюша! Очень даже красиво. Да, Катенька?»

А девочка как начала реветь. Еще громче, чем раньше. Тут и папа задумался.

Какими только именами ее назвать не пытались: Анечкой и Танечкой, Верочкой и Лерочкой, Олечкой и Полечкой. Ни одно ей не подходило. Всякое имя ее сердило, да раздражало, да в негодование приводило. Уж как только в семье не пытались ее убедить, хоть на какое-то имя согласиться. Маша с Глашей однажды даже предположили, что сестренке их младшей уменьшительно-ласкательные имена не нравятся и попробовали называть ее по-уличному: Иркой или Галкой. Да только все равно ничего у них не вышло.

Может, дочку нашу по-настоящему козочкой назвать? — сказала как-то мама. — Ведь она не плачет, когда мы к ней так обращаемся.

— Нельзя, — вздохнул папа. — В ЗАГСе нам ее не зарегистрируют. Таких имен у людей не бывает.

— У людей и девочек таких не бывает, — возразил уставший от выбора имен дедушка.

— Ну, где же ты слышала Коза Антоновна? — продолжал размышлять папа. — Надо все же что-нибудь более человеческое придумать.

А у дедушки кроме кактусов и цветов еще был попугай. Ему сослуживцы эту птицу на день рождения подарили. Попугай был говорящий, армейский. Он до этого три года в казарме прожил. И он тоже принимал участие в выборе имени. Как только мама сказала: «Леночкой надо назвать». Попугай тут же повторял: «Леночкой надо назвать! Леночкой!»

А когда девочка начинала плакать, и папа говорил: «Лерочкой надо назвать!», попугай повторял: «Лерочкой надо назвать! Лерочкой!! Лерочкой надо назвать! Лерочкой!»