Как выжить в новом мире, или Оденем даже принца!

Ева Ардин, 2023

Как думаете, легко ли выжить в ином мире? Нет, я не против убежать от навязанного жениха, открыть магазин и даже сшить фасоны белья, какие этот мир еще не видывал. Вот только как быть с тем, что меня преследует эльфийский принц? И я, кажется, начинаю в него влюбляться. Иначе почему мы с ним постоянно попадаем в дурацкие ситуации? Например, я превратила его одежду в женское белье… Случайно, конечно.

Глава 2

— Кто же пытается вас убить, лиирра Валантэ? — услышала я эхо собственных мыслей сквозь сон. Голос принадлежал принцу.

Сон? Опять все тот же?

Я попыталась пошевелиться. Тело не слушалось — руки и ноги налились свинцовой тяжестью, а сверху, казалось, давит бетонная плита. Даже дышать удавалось с трудом.

— Почему она не приходит в себя? — спросил Лайонель.

Что любопытно, беспокойство в голосе жениха было искренним. Ах да, если я умру, не выйдя за него замуж, наследство Валантэ уплывет мимо его носа.

— Возможно, ваша невеста пострадала сильнее, чем мне казалось, — сказал принц. Я почувствовала легчайшее прикосновение к груди. По телу будто прошел солнечный луч, и дышать сразу стало легче. — Я исцелил тело Валантэ от последствий ядовитого дыма, но, по всей видимости, нужно еще очистить ее легкие…

— Ваше высочество, я приношу извинения за, возможно, несвоевременность моих слов, — произнес Лайонель. — Но все же я осмелюсь сказать, что Валантэ — молодая незамужняя аристократка. Не мне напоминать вам, что пребывание в таком статусе для юной лиирры недопустимо. Именно поэтому так спешно было принято решение о заключении нашего брака, хотя срок траура по отцу Валантэ еще не вышел. Наследие гениального мастера-артефактора не должно попасть не в те руки.

— Вы поэтому так хотите взять ее в жены? — Я не видела лица принца, но по голосу поняла, что он усмехнулся. — Все дело в наследии ее отца?

— Как вы могли подумать такое! — воскликнул Лайонель. — Мы с Валантэ обручены уже тридцать лет, наш союз запланировали ещё наши родители!

А женишок молодец — абсолютно правильно отвечает. Понимает, что принцу лгать нельзя. Ну же, Рионтарин, задай ему вопрос о том, как он ко мне относится!

Но принц, к моему великому сожалению, сказал совсем другое.

— Мне известно, что вы знакомы много лет. Сейчас, после смерти отца Валантэ, ценность его артефактов возрастет как никогда. Вы будете весьма состоятельны, лиир Лайонель, когда присоедините дом ди Витари к своему.

— Вы правы, ваше высочество. Но верно и другое — нужно выдать Валантэ замуж. Она женщина, и не может управлять эльфийским домом. К тому же, ее долг — родить детей, чтобы хотя бы в них проявился дар ее отца. Моя кандидатура лучше любой другой потому, что сам лиир ди Витари одобрил ее.

Печально, но Лайонель говорит все правильно. Валантэ совершенно не интересовалась тем, чем занимался ее отец. А он, между прочим, был талантливым мастером-артефактором, и создал много вещей, которых этот мир раньше не видывал. Именно завладев его наследством, мой женишок и получил в руки силу и возможности для захвата власти.

А еще у эльфов женщин меньше, чем мужчин, и благородные девушки обязаны создавать семьи и рожать детей. Вроде бы это даже прописано в законах.

— Ваша кандидатура в качестве мужа Валантэ и так на первом месте, — сообщил принц. — Как только я выясню, что не так с магией юной лиирры, она выйдет замуж. А сейчас вы свободны, лиир Лайонель. Мне нужно поговорить с вашей невестой.

— Вы собираетесь беседовать с ней здесь? — с плохо скрытым негодованием в голосе уточнил Лайонель. — В спальне?

— А вы что-то имеете против присутствия целителя у постели больной? — холодно поинтересовался принц. — Лиирра Валантэ пострадала, и ей пока что вредно передвигаться.

Послышалось возмущенное сопение, но Лайонель так и не решился ничего возразить принцу. Раздался шум шагов, а потом звук открываемой двери.

В наступившей тишине особенно громко прозвучал голос принца.

— Я знаю, что вы не спите, лиирра Валантэ. Можете открыть глаза.

Я последовала совету. Что приятно, удалось не только осмотреться, но и привстать на широкой постели.

Комната была оформлена в розовых тонах — именно этот цвет предпочитала Валантэ в интерьере. Это ее спальня? Получается, меня привезли не в резиденцию первого дома?

Принц восседал в кресле возле кровати и разглядывал меня с неподдельным интересом. Что хорошо, Рионтарин был нормально одет.

Или нет? Странно, но в области груди и живота его белая туника словно бы истончалась, и превращалась в легкую дымку, сквозь которую просвечивало загорелое тело.

Это не одежда, а ее иллюзия, и принц по-прежнему голый? Ну да, и он пришел в спальню к незамужней девушке. И что бы там Рионтарин не пел Лайонелю про больных и целителей, по эльфийским меркам это вопиющее нарушение норм этикета.

— Любопытно, — произнес принц. — Судя по вашему внимательному взгляду на мой… живот, вы видите сквозь иллюзию высшего порядка. А по моим данным у вас, лиирра Валантэ, нет, и никогда не было таких способностей. Добавим к этому два покушения, и использованные наемниками артефакты, кои изготовил не кто иной, как ваш отец. Я очень хочу услышать, что вы на это скажете.

— Не знаю, что сказать, ваше высочество, — хрипло произнесла я. И закашлялась.

Горло снова сдавил спазм, мешающий говорить. По телу прокатилась волна слабости, и пришлось откинуться на подушки.

— В таком случае, попробуйте отвечать на вопросы, — ничуть не смутился принц. — Вы находитесь под чьим-то ментальным принуждением?

— Насколько мне известно, нет, ваше высочество, — ответ вырвался как-то сам собой, без моего контроля.

Жаль, что Рионтарин именно так сформулировал вопрос. Если бы он спросил, применял ли кто-то на мне ментальную магию, можно было бы смело отвечать «да», и сдавать Лайонеля со всеми потрохами. И прости-прощай жених. Хотя, замуж меня должны отдать в любом случае, и принц наверняка просто выберет другого эльфа на эту роль.

— Пока я вас лечил, обнаружил нечто интересное в вашем ментальном поле, — сообщил принц. — И наложил на вас заклинание истины временного действия. Вы ведь согласны поговорить со мной откровенно?

— Разумеется!

Еще бы я была против! Принцам не отказывают. Хорошо, что он хочет получить от меня только информацию, а не что-то более… интимное. Хотя, что может быть интимнее того, что в этом теле живет другая душа? Или я все же сплю? Как разобраться? Может, как раз с помощью Рионтарина получится?

— Вам известно, кому ваш отец продавал артефакты? — спросил принц.

— Нет, я никогда не вникала в его дела, — ответила я. И снова — слова вырвались прежде, чем я успела подумать. Это так заклинание действует?

— У него были контакты с теми, кто служит темному богу? — спросил Рионтарин.

— Я не знаю…

И снова — правда. Валантэ не интересовалась, с кем общался отец, а в книге описывались лишь артефакты, ведь на момент начала повествования глава дома ди Витари уже погиб. Кстати, как раз от одного из своих творений — экспериментальный образец взорвался внутри кокона защитных заклинаний, превратив в пыль все, что находилось в лаборатории на тот момент.

— Что вам вообще известно о культе темного бога? Вы как-то связаны с его служителями?

— Нет, никак не связана! Я знаю об этом только общеизвестные факты.

Против распространения культа темного бога борется правящий дом. Почему? В книге упоминалось, что последователи магии смерти едва не уничтожили целый мир. Как раз тот, откуда родом Рионтарин — колыбель эльфийской цивилизации. Эта история, а также то, как встретились родители принца, описывалась в другой книге, которую я так и не прочитала. Что поделать — не люблю приключения со спасительными миссиями, мне больше интересны любовные истории.

— Хорошо, — сообщил принц, и повел перед моим лицом раскрытой ладонью. Коротко полыхнуло зеленым светом. — В таком случае поговорим о вас, лиирра Валантэ. Давно у вас проявилась такая интересная магия, какую вы продемонстрировали всем прихожанам в храме?

Принц усмехнулся. Он по-прежнему не выглядел смущенным и, похоже, воспринимал эту ситуацию как забавную, а не оскорбительную. Кстати, выходит, он до сих пор без одежды, раз упомянул иллюзию высшего порядка? И сидит голой… хм… задницей в кресле?

— Тогда это было впервые. И то, что произошло, было полной для меня неожиданностью.

— Да, я именно так и понял по вашей реакции, — согласился принц. — У вас живая мимика, лиирра Валантэ. Что любопытно, ведь обычно женщины вашего круга более сдержаны в том, что касается внешнего проявления чувств.

Вопроса на этот раз не было, поэтому я промолчала. Что тут скажешь? Многие эльфы, особенно аристократы, и правда демонстрируют эмоциональный диапазон мороженых селедок.

— Но появление стрелка на галерее неожиданностью для вас не явилось? — задал следующий вопрос принц. Он кивнул своим мыслям, и продолжил: — Вы не только поняли, что стрела предназначалась вам, но и предугадали, что она окажется ядовитой. Откуда вы это знали?

Я честно попыталась ответить. Не вышло — слова рвались наружу, но их что-то сдерживало, отчего стало больно, как никогда в жизни. По телу прошла судорога, меня выгнуло, и сознание заволокла черная пелена.

Из груди рвался крик, но сверху опустилась неимоверная тяжесть, и перестало хватать воздуха даже для дыхания. Я боролась, пыталась убрать с шеи то, что ее сдавило… руки прошлись по чьей-то горячей гладкой коже… А потом все внезапно прекратилось.

— Спокойно, лиирра Валантэ, — раздался над ухом ровный голос принца. — Сейчас вам должно стать легче.

Я открыла глаза, поморгала. Горло саднило, но боль постепенно стихала. Неудивительно — ведь все мое тело было объято зеленым светом, и это, по идее, проявление целительской магии принца. Сам же Рионтарин… хм.

Стало понятно, почему так тяжело. Принц буквально лежал на мне, сжимая запястья, закинутые за голову, одной рукой, и заблокировав своими бедрами мои ноги. Вторая его рука лежала у меня на шее.

— Как вы себя чувствуете, лиирра Валантэ? Говорить можете?

— Да… — пробормотала я, уставившись в глаза принца с расстояния в десяток сантиметров. Какой интересный цвет — как у весенних листочков…

— У вас были судороги. А еще вы пытались расцарапать себе горло и грудь, — пояснил принц, не торопясь менять положение и выпускать меня.

А он тяжелый, между прочим! И голый. Что любопытно, эта его иллюзия одежды — всего лишь иллюзия. То есть, если принца потрогать, никакой ткани на нем не обнаружишь…

— Вы не могли бы… — пробормотала я, пытаясь восстановить способность говорить. Получалось плохо, да и голова неважно соображала.

— Что, лиирра Валантэ? — уточнил принц.

Я попыталась пошевелиться, но под тяжестью мужского тела это было сложно. Удалось высвободить одну ногу, но все, что я сумела в итоге — это немного согнуть ее колене. Получилось так, что я прижала ее к бедру принца.

Более двусмысленную ситуацию придумать сложно.

Рионтарин, видимо, решил также, потому что начал освобождать меня.

Он убрал пальцы с моей шеи, и перестал удерживать запястья, позволив опустить руки. Принц немного отодвинулся, опираясь на локти, а я в этот момент решила приподняться…

И мы оказались нос к носу.

А я вдруг поняла, что свадебная туника сшита из очень тонкой ткани, да и белье, что на мне, ей под стать — его почти не ощущаешь. По крайней мере, мужчина, который прижимал меня к кровати, не страдал отсутствием чувствительности, и его тело отреагировало соответственно.

А мне внезапно стало жарко.

— Ваше высочество, вы не хотите встать с меня?

Неловкая ситуация.

Хотя я, взрослая женщина, прожившая жизнь в нашем мире, воспринимала ее скорее как пикантную. А что — молодой красавчик, по моей милости лишенный одежды, и вынужденный прикрываться иллюзией, теперь наверняка смущен своим положением. Ведь он — дитя своего мира, а аристократы здесь скованны условностями так, что даже вздохнуть лишний раз боятся.

Или не все?

Оценив изменившееся дыхание, расширенные зрачки, чернота которых залила всю радужку, я поняла, что парень вовсе не смущен. А полностью готов, так сказать, повернусь ситуацию к нашей обоюдной радости.

— Вам ответить правду, лиирра Валантэ? — поинтересовался принц. И тут же выдал: — Нет, не хочу. Но, по всей видимости, придется.

Он привстал, одновременно с этим я попыталась пошевелиться, отстраниться… случайно двинула коленом куда-то не туда…

И мы оба рухнули на постель. Лицо принца (ах, снова неловкость!) уткнулось в мое декольте. Рионтарин сдавленно зашипел. Но, боюсь, это был совсем не возглас восторга, а его оценка встречи с моим коленом.

А потом наши увлекательные барахтанья в постели грубо прервали. Дверь распахнулась, шумно хрястнув о косяк.

Секундная пауза, и над головой раздался возмущенный вопль:

— Валантэ ди Витари! Что ты себе позволяешь?! Как ты могла опозорить честь нашего рода?!

Я тихонько вздохнула. Просто прекрасно. Никого не волнует, что девушку отравили, принесли беспомощную и лечили в постели, да и вообще — меня не спрашивали, хочу ли я остаться наедине с принцем, пусть бы даже и целителем. Лайонель, уж насколько гад, и тот пытался возражать, когда Рионтарин выставил его за дверь.

Но вот, пожалуйста — я опозорила честь рода. Кто, кстати, меня обвиняет?

Повернув голову, я увидела статного платинового блондина с глазами цвета ртути. Его лицо было перекошено от гнева, и вся фигура лучилась праведным возмущением.

— Ваше высочество… кхе-гм, — проблеял Лайонель. Жених маячил за спиной у блондина, и тоже демонстрировал лицом все оттенки негодования. — Интересные у вас целительские приемы. Не слышал о подобном… методе помощи больным.

Принц, кстати, уже оказался на ногах и принял вид серьезный и надменный. Одежда его выглядела безупречно — ни следа прорех или складочек, и не заподозришь, что это иллюзия.

— Вы, если не ошибаюсь, приходитесь родственником покойному ди Витари, — обратился он к блондину. — Как ваше имя?

— Креонар ди Леони, — с достоинством ответствовал эльф. — Ваше высочество, при всем уважении, вы должны понимать: то, чему мы только что были свидетелями, недопустимо.

— Вы были свидетелями недоразумения, не более, — жестко произнес принц. — Честь и достоинство юной Валантэ не пострадали. Слово первого дома.

Новоявленный родственничек уставился на принца, пытаясь, похоже, передать свое возмущение еще и взглядом. Но пороха у него не хватило — он почти сразу опустил голову, и произнес:

— Рад это слышать. Узнав о том, что произошло сегодня в храме, я посчитал своим долгом явиться сюда, чтобы принять опеку над юной Валантэ. Она одна, без мужа, с нестабильной магией. Ей необходимо мужское покровительство.

— И теперь особенно важно, чтобы мы с Валантэ как можно скорее сочетались браком, — завел старую шарманку Лайонель.

Я, наконец, справилась с неловкостью налитых тяжестью рук и ног, и смогла встать с кровати. Не пора ли поучаствовать в диалоге? А то не успею оглянуться, как окажусь замужем, а там и до отравленной стрелы недалеко. Или чего похуже — думаю, арсенал у наемников богатый.

Терять все равно особо нечего.

— Ваше высочество, лииры, — обратилась я к собранию. — Я, как и вы, весьма обеспокоена сложившейся ситуацией. Но моя магия слишком нестабильна, да и физическое состояние оставляет желать лучшего. Ваше высочество! — посмотрев на самого авторитетного эльфа, я добавила умоляющих ноток в голос. — Мне необходимо хотя бы несколько дней, чтобы прийти в себя. Думаю, в это время мне лучше всего уединиться в доме, чтобы не подвергать никого опасности.

— Ваши слова имеют смысл, лиирра Валантэ, — сказал принц. — Но вам нужна защита, ведь на вас были совершено покушение. Первый дом предоставит эту защиту.

— Благодарю, ваше высочество, — наклонила голову я.

И уже собралась облегченно выдохнуть, как принц добавил:

— Я пришлю к вам магистра, который поможет разобраться, что произошло с вашей магией. Не печальтесь, лиирра Валантэ, скоро вы снова пойдете в храм. А сейчас отдыхайте. Лиир Лайонель, лиир Креонар, следуйте за мной.

С этими словами принц развернулся и вышел из комнаты.

Но спустя пару мгновений из гостиной я услышала вопрос:

— Что это? Куда ты это несешь?

— Послание для лиирры Валантэ, — отвечал тонкий женский голосок. — Только что доставили.

Выйдя из спальни, я застала следующую картину: Рионтарин, прикрыв глаза, водил рукой над конвертом, лежащим на серебряном подносе. Спустя пару секунд он посмотрел на меня:

— Я на всякий случай проверил, магии в письме нет. Восстанавливаетесь, лиирра Валантэ. Всего доброго.

Служанка, присев в реверансе перед принцем, принесла поднос мне.

А я перехватила взгляд Лайонеля, полный негодования. Он поглядел на меня, потом на письмо и, судя по виду бывшего жениха, был готов тут же броситься к конверту и отобрать его у меня.

Но, конечно, не смог этого сделать — принц позвал его и моего родственника следовать за собой.

Я подавила не прошеное желание показать жениху язык, и взяла конверт.

Что же там настолько ценного, раз Лайонель так хотел его заполучить?