Ветер свободы воли

Ева Ардин, 2018

На первый взгляд у меня самая обычная жизнь: днём учусь в академии высшей магии, по ночам работаю в патруле. Я на многое готова пойти, чтобы казаться человеком. Скрывать я должна и свою магию, и свои крылья. Не только от людей, но и от демонов, которые заявились в наш город. Вот только как узнать, кто ты, если нельзя задавать вопросы? И что делать с неожиданным и настойчивым вниманием одного из демонов?

Глава 7

Я посмотрела ему в глаза.

— Что вы имеете в виду?

— На вас не действует наша магия, — пояснил он. — Это странно.

— Почему?

— Я еще не встречал человека, который мог бы сопротивляться действию жезла Искавайха. Это… любопытно.

Ригар сделал ещё шаг вперед, и я инстинктивно отступила, прижавшись к стене. Пришлось запрокинуть голову, чтобы смотреть ему в глаза — с такого близкого расстояния это было странно. Почему странно? А потому, что я чувствовала при этом необычное волнение. И это не страх, который можно было бы ожидать, нет. Этому новому для меня ощущению я пока не могла дать названия. Мысли путались. Так. О чём он там говорил?

— Что за жезл? — спросила я первое, что пришло в голову.

— Артефакт, украденный из нашей сокровищницы много лет назад, — счел нужным пояснить ригар. И внезапно взял меня за подбородок, приподнимая мою голову. — Как вы себя чувствуете, ниора?

Дыхание перехватило. А потом наоборот, я стала дышать часто и глубоко, как после быстрого бега. Ударили в нос запахи: тянуло свежестью с улицы, сырая стена за моей спиной пахла плесенью… а совершенно невероятным был аромат стоящего напротив меня мужчины. Захотелось распустить его волосы, заплетенные в косу и зарыться в них носом. Прижаться и потереться о его кожу, как кошка. Пришлось сжать руки в кулаки, чтобы сдержать этот непонятный порыв.

— Я чувствую себя… необычно, — честно призналась я. Во рту пересохло и пришлось облизать губы. — Что вы делаете?

Ригар обнял меня за талию и привлёк к себе. Вторую руку он положил мне на затылок.

— Отпустите меня. — Несмотря на сбитое дыхание, мне удалось сказать это почти спокойно.

И тут в тишине, нарушаемой только стуком капель дождя о крышу, прозвучал протяжный женский стон. Звук доносился снизу, с первого этажа башни.

— Вы чувствуете влечение? — невозмутимо спросил ригар. Он как будто ничего не слышал.

— Э-э-э… не знаю. — В данный момент меня больше заботило то, что происходило внизу. — Кто там?

— Не знаете? — ригар казался удивленным. Вместо ответа на мой вопрос он спросил сам: — Почему?

— Потому что я не могу испытывать к вам влечения, — пояснила я, — вы совершенно незнакомый мне мужчина. И да, я попросила вас убрать руки.

Какой-то странный у нас разговор выходит. Ощущения, которые накрыли меня, остались, но я уже могла их контролировать. Вот и чудно. Совсем не хотелось, чтобы внезапно проснувшиеся инстинкты лишили меня возможности соображать.

И тут до меня дошла важная мысль: ригар заинтересовался моей устойчивостью к действию этого бызова артефакта. Как он там сказал: «не встречал человека, который мог бы сопротивляться жезлу кого-то там?» Значит, чтобы не вызывать подозрений, я должна вести себя так, как будто… эм… я чувствую к нему влечение? Что же, тогда придётся это изобразить. Чего не сделаешь ради того, чтобы ригар не проявлял больше любопытства?

— Иллиар, — сказал мужчина, — приятно познакомиться, ниора Миралена.

О, ригар знает, как меня зовут? Ах да, к ним же ушло моё досье. Он продолжал прижимать меня к себе. Снизу раздался ещё один стон.

— Мне тоже приятно, — сказала я, закрывая глаза.

Вот как должна вести себя женщина, испытывающая влечение? Надо срочно что-нибудь придумать. А, хотя… возможно, то, что я чувствовала совсем недавно, это оно и есть? Артефакт на меня действует, просто не так сильно? Чего мне там хотелось только что сделать с этим мужчиной?

Я прижалась к нему всем телом и провела по его плечам вверх, погладила пальцами шею и потянулась к волосам. Ткань куртки была жесткой, а кожа на шее и лице, наоборот, мягкой и бархатистой. Хотелось чувствовать больше, и чтобы одежда не мешала. Но, пожалуй, раздевать я его всё-таки не буду. Кто знает, куда это может привести? Судя по стонам снизу, для некоторых сырое каменное помещение вовсе не является препятствием для активного исполнения телесных желаний. Я вытянула из-под воротника его косу.

— Распусти волосы. — Голос мой был непривычно хриплым.

Он усмехнулся. Перехватил мои руки и прижал меня к стене, буквально распластывая по ней. А камни, между прочим, холодные и сырые! Мало приятного, надо признать. Но я же должна, по идее, не замечать этого, сгорая от желания? С трудом удалось подавить дрожь, пробравшую тело от холода. Будем надеяться, что этот… Иллиар решит, что это от возбуждения я дрожу…

— Чего ты хочешь? Чтобы я поцеловал тебя? — спросил он.

Хм. Между просьбой распустить волосы и поцелуем же есть разница, правда? Я вроде словами просьбу озвучила, должно быть понятно, нет? Или он о своих желаниях сейчас говорит?

Я посмотрела на его губы. Полные, четко очерченные, они выглядели довольно соблазнительно. Можно и поцеловать его. Заодно и узнаю, каково это.

— Да, — сказала я нарочно с придыханием, прикусив нижнюю губу.

Может, во время поцелуя он перестанет прижимать меня к этой противной стене? Или я в процессе постараюсь переместиться.

— Сколько тебе лет? — неожиданно спросил ригар.

— Двадцать четыре, — удивленно ответила я. Причем тут мой возраст?

— Жаль. Ты слишком маленькая для меня, — он так резко выпустил меня, что я чуть не упала.

Что? Это как вообще называется? Люди считаются совершеннолетними в восемнадцать. А я маленькая?

Но тут ригар снова обнял меня и заглянул в глаза.

— Придется стереть твои воспоминания. Действительно жаль — ты забавная. Наши встречи доставляли мне удовольствие.

Я дернулась, пытаясь вырваться. Он собирается стереть мне память? Как Лерту? Не хочу!

— Смотри на меня, малышка, — сказал Иллиар, — ты забудешь все, что произошло в башне. С полигона ты просто пошла в общежитие и легла спать.

Мне казалось, что его глаза увеличиваются в размерах и заполняют собой все окружающее пространство. Голос ригара слышался как будто со стороны. Я словно тонула в чернильном тумане…

— Ты все равно не вспомнишь. — Он вздохнул и погладил меня по голове. — Но ты действительно вызвала моё любопытство, Мира. Пожалуй, я подожду, пока ты подрастёшь. А пока… ты не будешь хотеть ни одного мужчину. Однажды я позову тебя… и сделаю своей.

Тут я чуть не рассмеялась ему в лицо. Ничего себе, заявочки! Конечно, я и так не хочу ни одного мужчину, включая его, но сам факт того, что он посмел попробовать мне внушить такое, вызывал возмущение! Если бы я была человеком, то, выходит, выполнила все, что он мне сказал? Как послушная овца?

Внутри меня начала подниматься моя собственная сила, собираясь дать отпор этому наглецу. Я с трудом сдержала ее, сохраняя на лице безмятежное выражение. Нельзя! Пусть поверит, что ему всё удалось.

— Иллиар, — раздался мужской голос, — что у тебя?

Я, вообще-то, не что, а кто! Но не будем придираться. Сейчас я усиленно делала вид, что потеряла сознание, ну или заснула, повиснув на руках у ригара.

— Почему ты не с Рениром? — резко спросил Иллиар, прижимая меня к себе.

— Он отослал меня. Решил развлечься.

— Так стой под дверью и жди! Ты не должен оставлять его одного! Или тебе напомнить, что будет, если он сорвется снова?

— Да ладно, не злись, — сказал второй мужчина, — ты я вижу, тоже развлекаешься. Только вот мне ничего не перепало, — его ворчание под удаляющиеся шаги уже не было слышно.

Иллиар тоже куда-то направился. Сначала он спускался по лестнице, потом шел по ровной дороге. Его шаги были такие легкие, что мне казалось, будто мы парим в небе. И совершенно незаметно, и вообще непонятно как, но я уснула у него на руках.