Лунное наследие. Первый рассвет

Ева Азарина, 2023

Говорят, что Лунные эльфы жестоки и беспощадны – не знают жалости, не понимают дружбы и любви – только свои жестокие законы. Чего может желать дитя этого народа? Эри привыкла считать Лунный город своим домом, сражения – своим долгом, а презрение к другим расам – единственным правильным выбором.Но мир переворачивается с ног на голову, когда в плен к Лунным эльфам попадает простой человек. Есть ли шанс у дружбы столь разных народов? Может ли эльфийка отринуть привычные устои и открыться новому?Ведь во внешнем мире полно и дополнительных проблем – начинается война с другими расами, неожиданно появляются дальние родственники из другого клана, подруга становится предательницей, соперница помогает сбежать из тюрьмы, а оба лунных принца борются за внимание простой воительницы… Есть ли у Эри шанс на свободу, счастье и даже любовь?

Глава 3

«Кажется, всё тихо…» — Даньен осторожно пробрался через очередной поворот. Его фонарь не давал много толку в этих пещерах. Тьма здесь словно имела собственную волю и будто нарочно подавляла все вокруг.

Даньен не был великим героем или непобедимым рыцарем. Он был всего лишь простым человеком, сыном кузнеца, которому позарез понадобилось попасть в Лунные пещеры. В народе, конечно, болтали что-то о темных эльфах, беспощадно убивающих незваных гостей. Но самих этих эльфов никто не видел. Не то, чтобы Даньен верил в это… Мало ли какие байки народ рассказывает. Однако и не верить было бы глупостью. Осторожность никогда не бывает лишней. И эта осторожность трезвонила во все внутренние колокола: уходи отсюда! Но у молодого человека не было выбора. То, что ему нужно, можно было найти только в этом месте.

Его друзья были даже не в курсе, что Даньен сейчас здесь. Солнечным эльфам он сказал, что наведается в родную деревню, к матери, а в деревне соврал, что задержится у эльфов. Людям возразить было нечего, так как эльфов они побаивались, а эльфы, в общем-то, никогда вопросов много не задавали. Так что Даньен спокойно собрал вещи и в одиночку пустился в путь.

Дойти до гор было самой простой частью его миссии. Гораздо сложнее оказалось найти вход в пещеры. Непривычный к карабканью по камням, Даньен сбился со счету, сколько раз он оступился, упал, ударился, содрал кожу или получил еще какие-либо мелкие травмы. За несколько дней блуждания по горам парень осунулся, стер до дыр свои практически новые ботинки и покрылся толстым слоем пыли. Припасы тоже уже подходили к концу. К счастью, его жертвы не прошли напрасно. Где-то на пятый день скитаний Даньен вышел к неприметному спуску под каменным отвесом. Спуск совершенно не выделялся ни с одной стороны и не казался ничем особенным. Даньен, возможно, и не приметил бы его, если бы, в очередной раз, уставший донельзя, не захотел передохнуть в тени навеса и совершенно неожиданно не обнаружил там вход в подземелье.

Сначала пещеры казались самыми обыкновенными — в тусклом полумраке проглядывались низкие каменистые своды, где-то росли корявые плесневые грибы, под ногами шуршали камни и песок. Даньен сам не заметил, как постепенно своды расширились, воздух стал влажным, песок под ногами сменился сплошным камнем, и каждый шаг стал отдаваться гулким эхом. Тьма сгустилась настолько, что Даньен снял рюкзак и достал предусмотрительно припасённый фонарь. Впрочем, появившийся тусклый круг света диаметром в два метра, мало помогал ориентироваться. Стены казались абсолютно одинаковыми. Часа через два юноша понял, что заблудился.

Стоять на месте было глупо и бесполезно, поэтому Даньен упрямо шел вперед, хотя и понятия не имел, куда собственные ноги его выведут. Живое воображение услужливо рисовало картинки злобных чудовищ, кромсающих беззащитных людишек на части. Кожа давно стала гусиной то ли из-за слишком бурного воображения, то ли от холода.

Внезапно нога неудачно наступила на какой-то небольшой камень. Камень-то небольшой, но его вполне хватило на то, чтобы неопытный человек потерял равновесие и неловко шлепнулся на землю, подняв облако пыли. Фонарь выскользнул из рук, стукнулся о каменистый пол и, в последний раз мигнув, погас. Эхо от падения еще долго гуляло в коридорах пещер.

Даньен выругался. Это было последней каплей. Остаться без припасов, без компаса, без света в неизвестном лабиринте, ожидая, что вот-вот выскочат злобные эльфы и резко оборвут твое никчемное существование — это было совсем не то, на что молодой человек рассчитывал. «Говорил же мне Райенс не соваться… — раздраженно подумал он. — Эльфы наверняка справились бы и без моей самодеятельности… А если нет? К тому времени уже могло быть поздно!…Нет, я правильно сделал, что пошел! Вот только зря второй фонарь не захватил…»

Эхо стихло. Теперь вокруг не было ни звука, кроме дыхания самого Даньена. Надо было что-то делать, куда-то идти… Но куда? Лодыжка побаливала. Юноша устало закрыл глаза, прислонившись к каменной стене. Ситуация казалась совсем безнадежной. «Интересно, когда наверху меня хватятся… — пронеслись в голове тоскливые мысли. — Матушка наверняка уже тревожится, но пока она думает, что я у эльфов, вряд ли начнет меня искать. А вот эльфы, пожалуй, могут незаметно проникнуть в деревню и заметить моё отсутствие. Однако, в связи с нынешней суматохой им явно не до этого. Да и кому в здравом уме придет в голову, что я попёрся в Зачарованные пещеры?» Погрузившись в свои печальные мысли, Даньен не заметил, как задремал.

Проснулся он от странного ощущения. Будто что-то холодное и влажное прикоснулось к его щеке. Вялой со сна рукой, не открывая глаз, парень попытался смахнуть раздражающий фактор с себя, но его рука утонула в чем-то мягком.

Моментально взбодрившись, Даньен распахнул глаза и уставился в ярко-синие глаза огромной волчицы. Она вытянула голову и с большим интересом принюхивалась. Перепуганного парня словно парализовало, и он так и остался сидеть с вытянутой рукой. Волчица была красива. Пожалуй, Даньен смог бы это признать, если бы не был так испуган. Гладкая серебристо-белая шерсть блестела, излучая магическое сияние, аккуратные уши настороженно торчали, сильные ноги твердо стояли на земле, готовые в любую минуту сорваться с места. Но самым удивительным в ней был совершенно человеческий осмысленный взгляд.

Страх никуда не делся, но уже не парализовывал. Вспомнив, что деревенские охотники рекомендовали не делать резких движений при встрече со зверем, Даньен медленно отвел руку в сторону.

— Кто ты? — шепотом спросил он.

Волчица дернула ушами. Даньен бы не удивился, даже если бы она ответила. Но. вдруг её глаза метнулись в сторону, а верхняя губа поползла вверх, обнажая большие белые клыки.

Даньен решил, что пропал. Шансов одолеть волка в этом месте у него точно не было. Да и защищаться нечем. Единственный нож лежал в рюкзаке, но прежде чем Даньен успел бы его достать, волчица бы уже неплохо перекусила. Но у зверя оказались другие планы.

Она снова повернула голову к человеку. А потом осторожно взяла зубами за рукав и потянула за собой. Даньен встал. Лодыжка еще болела, но ходьба представлялась возможной. Волчица отбежала немного подальше, остановилась и коротко тявкнула.

— Я понял, понял! — успокаивающе сказал Даньен. По всему было видно, что зверь куда-то его зовет. Парень решил, что идти за необычным волком все же лучше, чем сидеть одному в темноте в ожидании темных эльфов, поэтому послушно пошел следом. Волчица торопилась. Она постоянно оглядывалась назад, ныряла в какие-то повороты, беспокойно останавливалась и принюхивалась. Но серебристое свечение шерсти не давало потерять ее из виду. Через какое-то время Даньен увидел свет — самый обычный, дневной, солнечный свет! Даньен даже не подозревал, что когда-нибудь будет так рад видеть его. Это был выход. Юноша присел рядом с остановившейся волчицей, уже совершенно не опасаясь, и благодарно сказал:

— Спасибо тебе, добрая душа. Уж не знаю, зачем ты это сделала, но ты спасла меня. Я у тебя в долгу.

С этими словами он ласково потрепал зверя за загривок и ушел, с твердым намерением вскоре вернуться.

Те, кому когда-нибудь удавалось побывать в Барроузе, навсегда оставались впечатлены его внушительными стенами. Дворфы создавали строения на века и чрезвычайно гордились своими мастерами.

Основная часть города была под землей, но и на поверхности располагалось немало построек. Дворфы активно поддерживали торговые отношения с другими народами. Поэтому и от Нанзара, королевства людей, и от лесов Солнечных эльфов, и даже от морского порта были проложены хорошие дороги до самой крепости Барроуза в горах. Возможно, добираться до дворфов было далековато, зато комфортно. Несмотря на то, что Барроуз находился за горным перевалом, к нему постоянно съезжались вереницы торговцев, дипломатов, да и простых путешественников. Это был популярный город.

Перебравшись через перевал, путешественники сразу выходили к мощным воротам крепости Барроуза, построенной из крупного желтого кирпича. Высота окружающей крепость стены составляла примерно два роста взрослого дворфа. Абсолютно глухая, плотная, без каких-либо украшений или отверстий, за исключением зубцов и мерлонов в верхней части, стена являла собой одно из надежнейших защитных сооружений Барроуза. Пробить такую стену было невозможно ни одним тараном, даже при условии, что эту тяжесть вообще кто-то сумел бы поднять на такую высоту. В редких бойницах можно было разглядеть парочку дозорных солдат — один неустанно наблюдал за окрестностями, а другой, в случае чего, готовился зажечь сигнальный костер. Огненные знаки цепочкой передавались через всю стену, предоставляя горожанам время для возможности укрыться в пещерах. А уж оттуда-то их точно никто не смог бы достать.

Гостям Барроуза, прошедшим через пост охраны, удавалось увидеть светлый и оживленный город. Сначала радовали глаз широкие и чистые улочки с небольшими аккуратными домиками. Большинство дворфов предпочитали селиться под землей, в целях безопасности, но были и такие, кому больше нравилось укрепляться на свежем воздухе. Чаще всего это были женщины-врачеватели, которым необходимо было выращивать целебные травы под солнечным светом, или одинокие старики, уставшие от суеты пещер и жаждущие больше спокойствия и уединения. Частенько на участках можно было увидеть небольшие ухоженные клумбы.

Все улочки, так или иначе, вели к внушительному склону горы, который являлся входом в основную часть Барроуза. Широкий вход в пещеру был искусно украшен резьбой по камню со вставками из дерева. Внимательный взгляд мог бы заметить здесь замаскированные рунические символы, приветствующие гостей и отпугивающие врагов. Для большей солидности, вход в пещеры охраняла статуя Громыки — Духа Камня. Каждый день служительницы Духа приносили к статуе свежих цветов, мёда и жареного мяса, чтобы задобрить божество и попросить его охранять народ. Громыка игнорировал подношения, но дворфов всё-таки защищал. По крайней мере, в это верили.

Спустившись в пещеры, приходилось около часа идти по склону вниз, чтобы достичь жилого комплекса. В прорытых туннелях было тепло, светло и сухо, благодаря наставленным через каждые несколько метров факелам, но идти приходилось долго и потому тяжело. Дворфы придумали целых два выхода из ситуации. Во-первых, они проложили по туннелям рельсовые дорожки и запустили по ним сразу несколько тележек для перевозки пассажиров. А во-вторых, в отдельной пещере мастера вырыли глубочайшую яму, от поверхности до самых подземных строений, и протянули прочнейшие канаты с укрепленными кабинками, которые вытягивали желающих туда и обратно. Эти изобретения намного облегчили жизнь горожан. Дворфы не зря были лучшими мастерами на все руки.

Беррхад Гролл с облегчением ступил на каменистую кладку родных пещер. Только сейчас он начал ощущать, как напряжение, не отпускавшее его несколько недель, с тех самых пор, когда он только начал свой путь к темным эльфам, понемногу стало рассасываться. Дожидаясь, пока его товарищи тоже выйдут из кабинки, дворф с наслаждением втягивал знакомые запахи горячих камней, раскаленного металла, сырой земли и даже свежей выпечки.

— О, кто-то пироги сготовил, — довольно прогудел подошедший Дастор, похлопывая себя по животу. — Наконец-то можно будет наесться досыта!

— Мне теперь до самой старости будет сниться копченый угорь в кошмарах, — пожаловался в ответ Гилми.

Дворфы добродушно рассмеялись.

Прежде чем отправиться на заслуженный отдых, отряду было необходимо доложить королю о результатах своего похода. Путь во дворец лежал через жилой район, торговую площадь и небольшой внутренний дворик. Проходя мимо знакомых с детства домов, Беррхад чувствовал, как его сердце наполняется теплом и радостью от осознания того, что он дома. Только тот, кто вынужден неделями, а то и месяцами скитаться вдали от родины, может понять это чувство щемящего покоя, охватывающего путника при возвращении домой. Каждый цветок и камешек тут кажется старым приятелем, и даже сам воздух придавал сил. Пока храбрый отряд двигался ко дворцу, они успели скинуть ставшие ненужными доспехи, поболтать с десятком знакомых и даже зайти в ближайшую таверну пропустить по кружечке пива. Конечно, аудиенция с королем была на первом месте по срочности, но разве несколько минут за кружечкой живительного напитка может сильно задержать несокрушимых воинов?

Эри лежала на спине в своей комнате и думала про человека, которого встретила. Девушка никогда раньше не видела людей. В Иссиленд приходили только дворфы, и то довольно редко. На картинах Эри часто видела Солнечных эльфов, как самых главных врагов её народа. Но люди… Люди всегда представлялись какой-то особенной расой. Не зря же у них такой короткий срок жизни? Никто в этом не признавался, но эльфы побаивались людей. Люди пугали своей непосредственностью, страстью. У людей не было ничего истинно вечного, но они могли сделать вечность секундою, и не заметить этого.

«А на самом деле люди не так уж и отличаются от нас, — разочарованно подумала Эри. — Такого же роста, похожее строение… Ну, может, кости чуть крупнее. И уши меньше и круглые. Но в остальном они такие же, как мы! С людьми у эльфов гораздо больше схожего чем, например, с дворфами…»

Девушка перевернулась на бок, довольно вспоминая, как ловко она одурачила патрульных. Она так быстро вывела того человека из пещер, что никто ничего и не понял. Почему она это сделала, девушка и сама не знала. Как верная подданная Иссиленда, Эри была обязана сдать нарушителя патрульным, и до этого дня эльфийка думала, что так и сделает в подобных ситуациях. Ведь это правильно.

Но тот человек казался таким беспомощным, испуганным… и довольно милым. К тому же, насолить патрульным оказалось удивительно приятно. Отлично отвела душу после стычки с Асталиссой. Их перепалки были не редкостью, иногда даже заканчиваясь самыми настоящими драками. Однажды даже дошло до того, что обеих смутьянок сурово наказали плётками и оставили зализывать раны в одной камере. После этого девушки пришли к взаимному соглашению поумерить боевой. По крайней мере на глазах учителей.

Соперничество между эльфами, особенно учениками, было обычным делом, но у Эрнандиэль и Асталиссы оно доходило почти до ненависти. Обе, с виду хрупкие блондинки, на деле не имели равных в бою среди учеников.

Асталисса принадлежала Первому Дому, самой знатной семье после королевской. Её тренировали лучшие учителя и наставники, каждый эльф стремился снискать её расположение, ведь поговаривали, что именно Асталиссе суждено стать будущей королевой Иссиленда. Лучше боевого искусства девушка знала разве что придворный этикет, которым ее с детства муштровали те же наставники, ведь Первый Дом проводил во дворце много времени, общаясь с королевской семьей и придворными.

Эрнандиэль не принадлежала к знати вообще. В возрасте около пяти лет патрульный отряд обнаружил её где-то в лабиринтах пещер, совершенно ничего не помнящую о прошлом. Девочку доставили во дворец, где несколько дней пытались выяснить, откуда взялся этот ребенок, и не является ли он тайным шпионом от враждебной фракции. По ходу дела выяснилось, что ребенок еще и обладает даром перевоплощения, что убедило королеву оставить его в живых и воспитать в стенах Академии, так как подобный воин может быть очень полезен Лунному королевству, став одним из необычных козырей. Вырастая, девочка не разочаровала своих учителей, проявив недюжинные боевые способности и бесстрашный дух. Спустя пару десятков лет было заранее решено принять Эри в королевскую свиту по окончании обучения.

Подобной чести иные воины добивались с трудом, поэтому Асталисса презирала «выскочку», не заслуженно, по её мнению, получившую приз. Аристократку добивало также то, что, не имея никакой родословной, Эри, тем не менее, плевала на всю их знать с высокой колокольни, соблюдая правила этикета и приличия лишь по самому минимуму и только там, где это до крайности необходимо. Многочисленные нагоняи и затрещины нахалку не останавливали, и Асталисса, впитывавшая эти правила чуть ли не с рождения, проникалась праведным негодованием.

Эри зевнула. Придирки Лиссы мало её заботили, но временами здорово раздражали. Порой они мешали сосредоточиться на главном, а ведь Лунному эльфу жизненно важно уметь держать свои эмоции под контролем, если он не хочет, чтобы ими воспользовался враг. Эри пока не достигла совершенного контроля над собой, что тоже досаждало. Ведь она должна стать идеальным воином, чтобы быть достойной королевской свиты. Эри не сказала Дандаиль, но архимастер Лианней предупредил, что совсем скоро её поведут представлять королевской семье. Вот что было действительно важно. И именно на этом стоит сосредоточить свои мысли.

— Кхм-кхм — вежливо покашляли у Беррхада над ухом. Доблестный дворф со стоном повернул затекшую шею в другую сторону и непослушными руками попытался нашарить подушку. Подушка не нашлась, но что-то мягкое под руку всё же подвернулось, чем спящий не преминул воспользоваться, накрыв спасительной периной чувствительные уши. Вернее, попытавшись. Нахальная перина отчего-то воспротивилась и не пожелала скрасить добродетельнейшему из дворфов его сон.

— КХМ-КХМ!! — повторилось назойливое кашлянье.

Недовольный Беррхад с трудом разлепил один глаз. Увиденная картина заставила его мигом протрезветь и вскочить на подкашивающиеся ноги. Оказывается, он лежал на деревянном столе таверны рядом с седьмой (восьмой?) кружкой пива и настойчиво дергал за бороду самого короля! Остальные члены его отряда не в лучшем состоянии находились неподалеку.

— Сир! Прошу прощения, Ваше Величество! Я… Мы просто…

— Не стоит — отмахнулся венценосный дворф. — Начни лучше сразу с той части, где вы встретили королеву Темных.

И Беррхад, едва подчиняющимся языком, быстренько изложил суть своего визита в Иссиленд. И никого уже не волновало, что они находятся в каком-то баре, а не во дворце.

Король Годрин Бур никогда не кичился своим статусом и возглавлял дворфов уже третью сотню лет. За это время ему пришлось столкнуться с множеством сложных ситуаций. Но с Лунными эльфами жизнь сталкивала его только дважды, и оба раза были не из приятных. Связываться с представителями этой расы король дворфов не имел никакого желания. Но по всему было видно, что Темные эльфы задумали что-то недоброе. Собственно, «доброго» от них никто никогда и не ждал. Конечно, открыто выступить против Лунного народа означало подвергнуть себя большой опасности. Но если те и впрямь что-то задумали, эта опасность — лишь вопрос времени, и чем скорее дворфы заручатся поддержкой, тем лучше.

— Когда твой отряд будет готов снова выдвинуться в дорогу? — наконец, спросил монарх.

— Думаю, через несколько дней, — прикинул Беррхад. — Вы хотите снова отправить нас к эльфам?

— Нет, — король задумчиво погладил бороду. — Надо предупредить людей.