Глава 2
— Я не знала! Я была через улицу от твоего дома, когда они окружили меня. Я запаниковала и побежала сюда. — Нина обняла подушку, которую все еще держала. — Я не думала, что Амир позвонит тебе. — Ее подбородок дрожал. — Я просто хотела перевести дух.
Рив родился скептиком. Жизнь, которую он вел, отточила его цинизм до бритвенной остроты. В первый раз, когда Нина заговорила с ним, он сразу все понял. Она выслуживалась перед своим работодателем — женщиной-акулой по имени Келли Бекс, поэтому подошла к нему.
Он считал Нину безжалостным пиратом — она не лишена совести, но готова ухватиться за возможность разбогатеть. Он уважал ее стремления. Кроме того, она была чертовски хороша собой: завораживающие шелковистые, блестящие волосы, выразительные брови и нежный овал лица. Она оказалась любопытной и интересной и смешила его, поэтому он уступил ей. Почему бы нет? Он развлекался так же усердно, как и работал.
Он думал, что начинает роман с партнером-единомышленником, но их отношения сложились не так, как он ожидал. Нина обладала артистическим темпераментом. От природы она была страстной, чувствительной и экспансивной. Она разрушила все его предположения и возбудила его. В спальне между ними постоянно летели искры.
Вожделение, которое она пробудила в нем, стало ее пропуском в его пентхаус. Он знал, что ведет себя по-дурацки, следуя эмоциям. Он сидел на совещаниях по маркетингу, где обсуждали принципы продажи роскошных автомобилей, и думал о Нине.
Когда она сбежала из-за того, что он отказался ужинать с ее отцом, он счел это истерикой, с помощью которой Нина пыталась его усмирить. Он надеялся на ее возвращение, но она не вернулась.
Просмотрев ее страницы в социальных сетях, он убедился, что она жива и проводит время с отцом. А через три дня увидел запись «хорошо быть дома». Телефон, который Рив ей купил, она оставила у него. И вскоре он обнаружил, что она заблокировала его в социальных сетях и убрала из своей жизни.
После такого резкого прекращения связи он решил, что в самом деле обидел Нину. Он не был самым нравственным человеком, но не вредил людям. Он не привык использовать их и избавляться от них.
Рив чувствовал отсутствие Нины острее, чем ожидал. У него до сих пор скручивает живот от воспоминаний о том, каким одиноким он себя ощущал.
Потом он вспомнил, что она оставила у него свою драгоценную швейную машинку. Получается, вся эта шарада была просто насмешкой. Нина хотела, чтобы он погнался за ней, но он этого не сделал. Он сидел и выжидал, зная, что она появится, когда будет готова. И вот она здесь.
Она выбрала странный способ сохранить лицо, рассказывая ему о преследовании папарацци. Это определенно не кратчайший путь к его благосклонности, но Рив знал, насколько кошмарными бывают репортеры, а Нина казалась искренне расстроенной. Она выглядела затравленной и напряженной. Ее скулы заострились, словно она похудела на несколько фунтов. От природы она была стройной и высокой, но никогда не была хрупкой.
Его сердце сжалось, когда он понял, что она еще ни разу не улыбнулась. На самом деле Нина напоминала сбежавшего от погони кролика.
— Ты уверена, что они не причинили тебе вреда? — резко и взволнованно спросил он.
Он по-прежнему возмущался после того, как заметил кровь на ее руке. На несколько секунд он пришел в ярость. Представив, что кто-то причинил Нине боль, Рив захотел убить этого человека.
Это чувство отрезвило его и напомнило о том, сколько неразберихи привнесла Нина в его жизнь.
— У меня все нормально. — Она потерла ладонь большим пальцем. — Потом будет синяк. — Она в отчаянии вздохнула. — Я просто устала.
Рив ей верил. Его беспокоило то, как она смотрит на камин невидящим взглядом и надувает губы. Ему не нравилось видеть ее растоптанной и грустной. Он изо всех сил старался смягчить свое отношение к ней, пока она медленно моргала, потом вздыхала и поджимала губы. Наконец, Нина отложила подушку в сторону.
— Ты прав. Не надо было приходить к тебе.
Он насторожился. Почему она предпочла бы не прийти к нему?
Нина обладала странной властью над ним. Она говорила и совершала поступки, которые задевали его за живое. Он не желал поддаваться эмоциям.
Стиснув зубы, он встал. Нина поднялась с дивана и надела лямку сумки на плечо.
Рив посмотрел в сторону.
— Я выведу тебя через подземную парковку и высажу, где ты скажешь.
— У метро. Спасибо.
— Я отвезу тебя домой, — настаивал он. — Твои вещи на складе внизу. Их погрузка займет всего минуту.
— Нет. — Она одарила его взглядом, обвиняющим в преступлениях на почве ненависти. — Почему они все еще у тебя? Продай, отдай или выбрось их. Они мне не нужны. — Она ушла в дамскую комнату и хлопнула дверью.
Рассердившись, он захотел постучать в дверь и потребовать у Нины объясниться. Но нет. Он не позволит ей снова манипулировать собой.
Он прошел в коридор, чтобы до конца одеться, решив покончить с их общением раз и навсегда. И наплевать, что у него тяжело на душе.
— Тебе нужно еще несколько минут? — сухо спросил Рив, когда она присоединилась к нему в лифте. Он надел галстук и пиджак и выглядел фантастически.
Нина чувствовала себя ужасно. Она устала плакать и страдать.
— Нет. — Она ощутила его взгляд на своем лице, который словно обжигал ее.
Его машина стояла у лифта. Он открыл Нине заднюю дверцу, она скользнула внутрь и опустила голову, хотя окна автомобиля были тонированными. Он сел рядом с ней и одарил ее недовольным взглядом, а затем огляделся, будто проверяя, нет ли рядом репортеров.
— Где ты живешь? — спросил он.
— Нижний Ист-Сайд.
— Где?
— В студии у друга. Его аренда истекает в конце месяца, и он в Австралии. Он сказал, что я могу у него пожить. Цена меня устроила. — Она говорила безразлично, будто не боялась возвращаться туда. — Высадите меня у любой станции метро по пути, — сказала она водителю и прибавила для Рива: — Я не хочу отвлекать тебя от дел.
— Я еду на благотворительную вечеринку, — сказал он.
— О, ну, ты же знаешь, я не хочу тебе помешать раздавать свои деньги мошенникам-политикам. Просто отвези меня домой, — шутливо сказала она.
— Жаль разочаровывать, но я уже заплатил за билеты. Нижний Ист-Сайд, — сказал Рив водителю и поднял экран, отгораживаясь от него.
— Я выйду у метро.
Он набрал номер и поднес телефон к уху. Она посмотрела в окно. Слово «билеты» во множественном числе расстроило ее. Ей стало еще хуже, когда она услышала в телефоне женский голос.
— Я задержусь, — сказал Рив. — Встретимся на вечеринке.
Нина услышала, как женщина пообещала что-то «передать папе» и попрощалась с Ривом.
— Встречаясь с дочерью политика, ты не сможешь оставаться в тени, — лаконично заметила она, когда он закончил разговор.
— Это коктейль на лужайке. Я не устанавливаю правила, а использую их в своих интересах.
— Похоже, ты играешь с ней. — Она говорила из собственного опыта.
— Она позвонила мне и сказала, что, если я куплю билеты по очень завышенной цене, она кое с кем познакомит меня на вечеринке. — Он положил телефон во внутренний карман пиджака. — Так работает система. И именно так я использую лучшие методы. Недавно мне удалось добиться ужесточения правил выбросов в атмосферу, поэтому теперь воздух станет чище.
— Не притворяйся, что заботишься о планете. Ты просто расчищаешь поле для своих водородных топливных систем.
— Качество воздуха по-прежнему важнее всего.
Нина не упрекала его за погоню за политическим влиянием. Она ревновала.
Они проехали несколько кварталов в молчании. Пригородное движение было плотным.
— Почему ты оказалась в центре внимания? — спросил он с нотками скептицизма в голосе. — Ты так и не сказала.
Нина вытащила телефон и показала ему фотографию Ориэль из Канн. Рив мельком взглянул на фото и с отвращением скривил губы.
— Значит, ты с ним встречаешься.
— Прочти заголовок.
Он взял ее телефон и нахмурился.
— Ориэль Кювье? — Он посмотрел на Нину, потом на фотографию. — Это же ты.
— Не-а. — Она потянулась к телефону. — Она французская модель, работала на подиуме и в рекламе нижнего белья и купальников. Недавно она стала рекламным лицом ведущей компании по производству солнцезащитных очков. Когда я впервые приехала в Нью-Йорк, мне показали ее фотографию и сказали, что мы похожи. Я не думала об этом. Мы все похожи на кого-то, верно?
— Твой отец служил в ВВС?
— Забавно, что ты упомянул об этом, но не пачкай имя человека, с которым ты отказался встречаться. Тем более что он белокожий. Каковы шансы, что у него будут две смуглые дочери?
— А ты как думаешь?
Она посмотрела на телефон, не желая переходить к другому фото, потому что это заставило ее всерьез усомниться в своем здравомыслии. В конце концов она показала Риву снимок, сделанный индийской прессой. На нем были мать и дочь, которым было за двадцать.
— Вот почему сейчас Ориэль Кювье в центре внимания, — сказала Нина. — Ее удочерила пара французов, она выросла во Франции, но недавно узнала, что ее родная мать — Лакшми Далал, звезда Болливуда, умершая около двадцати лет назад.
Рив прокрутил страницу, чтобы прочесть статью внизу.
Нина порылась в сумке в поисках ключей от дома, не желая смотреть на Рива. Он не ругался и вообще никак не реагировал. Когда она осмелилась посмотреть на него, то заметила, что он наблюдает за ней.
— Тебя удочерили?
— Нет, — пискнула она, у нее сдавило горло. Она зажмурилась, чтобы не расплакаться.
— Так это простое совпадение? — усмехнулся он. — Причуда генетики?
— Наверное. — Она выхватила свой телефон внезапно и почти грубо и бросила его в сумку. — Теперь все эти репортеры-идиоты думают, что я — это она. Мне придется вернуться в Альбукерке, чтобы они оставили меня в покое, но я не могу. — Она наклонилась, чтобы постучать по стеклу, а затем нажала кнопку и опустила экран. — Поверните направо на светофоре, пожалуйста. И высадите меня, где сможете.
— Я не оставлю тебя здесь.
Рив сердито смотрел, как они въехали на улицу, полную грязных навесов над ломбардами. На тротуаре лежали бездомные. Женщина в короткой юбке шагала рядом с их замедляющей темп машиной и многозначительно наклонялась, пытаясь привлечь внимание Рива.
— Все будет хорошо. Я живу в середине следующего квартала, — сказала она водителю, указывая на здание очень сомнительного вида, половина окон которого была заколочена досками.
Рив выругался и коротко приказал водителю:
— Высади нас здесь и объезжай квартал. — Он повернулся к Нине и прибавил: — Я провожу тебя.
— Зачем?
Проигнорировав ее вопрос, он вышел из машины следом за ней и взял ее за локоть, когда они переходили улицу и дальше шли оставшийся квартал. Он настороженно посмотрел в обе стороны и незаметно встал между ней и мужчиной, блокирующим вход в здание.
— Подайте на пропитание, — сказал мужчина.
Рив вручил ему несколько долларов и крепче сжал локоть Нины, когда они прошли в темный вестибюль.
— Какого черта ты здесь живешь? — Он пришел в ярость.
— Потому что это бесплатно. — Она попыталась открыть ключом дверь, но та оказалась взломана после того, как Нина ушла сегодня утром.
— Нина, мне казалось, ты умнее.
— Все не так уж плохо, — солгала она, втайне радуясь тому, что он проводил ее до двери. Она отперла дверь в студию, и они вошли в тусклую, убогую комнату с облупившейся краской на стенах и старой мебелью. — Видишь?
— Почему окно заколочено?
— Моего друга ограбили несколько недель назад, но сейчас здесь безопасно. Никто не влезет.
— Как выбираться через окно в случае пожара? — мрачно спросил он. — Собирай свои вещи. Ты здесь не останешься.
— Всего на пару ночей.
— Тут куча мусора. — Он указал на подобие мешка. — Ты забыла, что объедки привлекают крыс?
— На самом деле в мешке мой чемодан. Я засунула его туда, чтобы по нему не ползали тараканы.
Рив бросил на нее самый снисходительный взгляд, на который был способен.
— Значит, вещи ты уже собрала, — произнес он с тихой яростью. — Хорошо.
— Я не буду жить с тобой, — упрямилась она.
— И тут ты не останешься. Скажи, в какой отель ты хочешь поехать.
— Было очень приятно снова повидаться с тобой, Рив. Я не понимаю, почему послала тебя к черту и ушла от тебя.
— Что еще скажешь?
— У меня нет денег на отель! И не смей говорить, что заплатишь за него. Я уже должна тебе тысячи, и меня тошнит от этого каждый день. Так что нет, Рив. Нет.
— О чем ты говоришь? — резко спросил он. — Я никак не ожидал… — Его телефон запищал. — Наверное, водитель сообщает, что с машины снимают колеса. — Он взглянул на экран телефона, и в его взгляде мелькнуло обвинение.
Нина попятилась.
— Что случилось?
— Сообщение от моего PR-агента, — процедил он сквозь зубы. — Он спрашивает, не хочу ли я сделать заявление о моих отношениях с Ориэль Кювье, поскольку ее видели входящей в мой дом. По-моему, мы вляпались. Поэтому, Нина, ты пойдешь со мной. Ты расскажешь, что происходит, и мы найдем способ спасти мое имя от скандала.
