Время вышло

Дэвид Класс, 2020

Месяц за месяцем ФБР охотится за таинственным неуловимым террористом, которого пресса прозвала «Зеленым человеком», а он вновь и вновь выскальзывает из самых хитроумных ловушек, расставленных лучшими мастерами своего дела. Список жертв все растет, и каждая из них – могущественная персона, так или иначе всерьез наносившая урон окружающей среде. Постепенно «Зеленый человек» становится кумиром сотен тысяч борцов за экологию… Молодой программист на службе ФБР Том Смит внезапно обнаруживает кое-что, упущенное другими. Кое-что, действительно способное помочь поймать «Зеленого человека». Однако Тому не дает покоя один вопрос: что, если тот, кого он отдаст в руки закона, – действительно единственный, кто способен спасти наш мир?..

Глава 10

Вечером накануне похорон мать Тома осушила две порции джина с тоником, после чего приняла «Амбьен»^[20]. Том и его сестра заметили, как она зашаталась на лестнице и схватилась за перила, и Том подбежал, чтобы поддержать ее на площадке второго этажа.

— Никогда не смешивай алкоголь и снотворное, — упрекнул он мать, провожая в спальню.

— Я просто хотела заснуть, — сказала она немного невнятно.

Спальня с низким потолком производила гнетущее впечатление, а из ее окон частично открывался вид на пятую лунку не самой фешенебельной в Боке площадки для игры в гольф. В комнате были разбросаны безделушки, оставшиеся после сорока лет несчастливого брака, а в центре доминировала кровать королевского размера, которую Смиты возили по всей стране от одного отделения ФБР к другому. На этой кровати его зачали в Техасе, когда отец начинал свою карьеру в роли патрульного, на ней же в Виргинии в возрасте десяти лет Том занимался дзюдо. На протяжении более четырех десятилетий два человека, которые все меньше любили, а к концу просто не выносили друг друга, каким-то образом находили утешение, занимаясь на ней любовью. Мать Тома, рухнув на постель прямо в одежде, зарылась лицом в ворох подушек.

— Ма, ты же не разделась, — сказал ей Том. — Я приведу Трейси.

— Я уже здесь, — объявила Трейси, которая вошла вслед за ними. — Я уложу ее в постель и побуду с ней немного.

— Уходи! — крикнула мать приглушенным подушками голосом. — Я в полном порядке, черт возьми!

— Ты далеко не в порядке, — возразила ей Трейси. — Совсем нет.

Том оставил их вдвоем и снова направился вниз. Поставив на место джин, он заметил на полке бутылку отцовского «Джека Дэниелса». Поколебавшись, он налил себе полстакана. От первого же глотка его затошнило, и он едва не вылил все в раковину — Том всегда ненавидел этот запах и вкус. Отцу не понравилось бы, что он разбавил его, но Том, бросив в напиток три кубика льда, потащил звенящий стакан в его кабинет.

Уоррен был аккуратным мерзавцем, и все его вещи всегда находились на положенных местах. Перьевые ручки стояли по стойке смирно в кофейной чашке с надписью «ФБР» — кто сейчас пользуется перьевыми ручками? Дорогие сердцу отца клюшки для гольфа были расставлены по порядку в сумке у окна, а книги на книжной полке рассортированы по авторам в алфавитном порядке. Круг чтения отца ограничивался американской военной историей, а на его столе стояла толстая биография Дугласа Макартура^[21] с игральной картой вместо закладки. Том извлек туза пик и увидел, что отец остановился на высадке американского морского десанта в Инчхоне.

Макартур никогда не нравился Тому, так что он закрыл книгу и сразу приступил к поискам. То, что он искал, не могло находиться в ящиках стола, но в самом нижнем Том, к своему удивлению, обнаружил небольшой альбом со своими детскими фотографиями. Он переворачивал страницы, наблюдая за тем, как вырастает из улыбающегося младенца в серьезного вида мальчишку — игрока малой бейсбольной лиги, размахивающего битой, явно слишком большой для него, а затем в обладателя желтого пояса по карате, который изо всех сил старается выглядеть угрожающе. Ни на одной из фотографий Уоррена не было видно, но в какой-то мере его невидимое присутствие ощущалось везде — того самого Уоррена, которого Том отчаянно пытался завоевать с самого детства.

Он на пару секунд задержался на снимке, сделанном в его десять лет, где он был без рубашки, худой, как стручковая фасоль, и в боксерских перчатках, затем закрыл альбом и отправил его обратно в нижний ящик стола.

Сделав небольшой глоток виски, Том уселся в офисное кресло Уоррена с опорой для поясницы, зафиксированной липучкой «Велкро». Окинув взглядом кабинет, он остановился на шкафчике в углу. Том подошел к нему, открыл и просмотрел содержимое. Там лежали старые клюшки для гольфа, которыми отец больше не играл, но, по-видимому, не мог выбросить, металлическая коробка с рыболовными снастями, деревянная теннисная ракетка с потертой рукояткой и десяток аккуратно сложенных свитеров для холодной осени на севере. И действительно, черная кожаная кобура, которую Том помнил с детства, но не видел уже больше десяти лет, лежала на верхней полке. Он достал ее, отнес на стол и положил перед собой, а затем осторожно открыл две металлические застежки.

Пистолет марки «кольт», который отец носил на протяжении всей службы, покоился в углублении на черном поролоне. Том часто видел его, но никогда прежде до него не дотрагивался. Он взял пистолет, прикидывая, то ли это оружие, которое спасло жизнь Бреннану тридцать лет назад. Действительно ли отец стрелял из него в людей? Том обхватил рукоятку и медленно поднял пистолет, целясь в висящую на стене голову антилопы.

— Опусти эту дурацкую штуку! — послышался в дверях испуганный голос.

В комнату вошла Трейси, и Том поспешно убрал пистолет в кобуру.

— Как там мама? — быстро спросил он, немного смущенный тем, что его застали врасплох.

— В отключке, — сказала она. — И не скоро очнется, если только ты не начнешь стрелять по охотничьим трофеям. Пошли отсюда.

Через заднюю дверь и калитку в сетчатой изгороди они вышли на погруженное в темноту поле для гольфа. Они пробрались через густые насаждения на фервей^[22] и молча побрели бок о бок по низко подстриженной траве, погруженные в собственные мысли.

— И часто она так себя ведет? — наконец спросил Том.

— Ты имеешь в виду таблетки или выпивку?

— И то и другое.

— Если бы ты бывал здесь больше, ты бы это знал.

Том не хотел ссориться.

— Ну да, наверное, меня слишком долго не было. Не знал, что ты часто у них гостишь.

— До Ки-Ларго отсюда меньше двух часов, — сказала Трейси. — Я приезжаю на обед или ужин и возвращаюсь обратно. — Она помолчала. — Последние два года мама принимала снотворное по рецепту врача. Кажется, она подсела на таблетки и уже не может без них обходиться. Джин появился совсем недавно. В последнее время Уоррен сильно налегал на бутылку, и они напивались вместе.

— Думаю, он чувствовал, что конец близок, — произнес Том.

— Это не мешало ему пить, — раздраженно бросила Трейси, когда они приблизились к зеленой площадке вокруг лунки и обогнули песчаную ловушку. — И уж точно не делало его приятнее.

— Не делало, — согласился Том. — Но теперь он ушел, и я думаю, нам нужно похоронить его со всей любовью, какую мы только сможем в себе найти. — Он вдруг понял, что в точности повторил слова Бреннана, которые прозвучали теперь немного странно. — Я надеюсь, что завтра утром кто-нибудь появится. И если соберется приличная толпа, думаю, маме станет немного легче. У него ведь были какие-то партнеры по гольфу и игре в покер, верно?

— Что-то мне подсказывает, что они вряд ли появятся, — с усмешкой сказала Трейси, вступая на грин^[23].

— Трейс, может, нам стоит остаться на фервее?

Эти грины, о которых нужно вечно заботиться… сущий ад.

— Да мне-то что! — Она раздраженно пнула кусок дерна. — Если утром придет хотя бы с десяток, я страшно удивлюсь.

— Кажется, ты и правда считаешь нашего отца не очень-то хорошим человеком.

— На их месте я бы тоже не пришла, — с горечью сказала она. — И я не собираюсь говорить речь. Мама хочет, чтобы кто-то из нас сказал несколько слов, так что ты попал.

— Отлично. Мне жаль, что ты так на него злишься, даже когда он ушел. Но я знаю, что у вас были проблемы.

Мелкий зверек метнулся перед ними во тьме и исчез в кустах. Трейси глубоко вдохнула ночной воздух и очень медленно выдохнула, обхватив себя руками.

— Ты знаешь, что он меня лапал?

Том был по-настоящему потрясен. Подойдя ближе, он тихо сказал:

— Я и понятия не имел, Трейс. Мне очень жаль.

— Мне было двенадцать. Он напился и стал водить руками по моему телу. Я его укусила. Больше он этого не делал.

— Наверное, он был в стельку пьян.

— Не смей его оправдывать!

— Я и не оправдываю. Но примерно в то же время отец избивал меня, и я чувствовал, как от него разит. Я пытался убедить себя в том, что, возможно, он не понимал, что делает.

— Он понимал, что делает, — раздраженно сказала Трейси. — И вот что я тебе скажу: завтра ты должен найти в себе любовь за нас обоих. — Они вышли с грина и направились к ти^[24] шестой лунки. По какой-то странной причине они двигались по полю так, словно играли на нем. — А потом сделай мне еще одно одолжение, брат, прежде чем снова исчезнешь, — сказала она, взглянув на него со злостью и тревогой. — Не становись таким, как он.

— С чего ты вдруг об этом подумала?

— Ты пил его виски и держал в руке его пушку.

— Завтра похороны, и я просто думал о нем — вот и все.

— Ты занимаешься его работой.

— Это совершенно другая работа, Трейс.

— Чушь собачья! — огрызнулась она. — Это все равно ФБР.

— ФБР делает правильное и нужное дело — ловит плохих парней. И я не вижу в этом проблемы.

Они достигли шестой лунки, и Трейси остановилась. Рядом находилась водная преграда — колодец с водой, в круглом маленьком озере поблескивало отражение луны.

— Дети алкоголиков становятся алкоголиками, — тихо произнесла она. — Дети мерзавцев — мерзавцами. Это общеизвестный факт. Ты уехал, и я завидовала тебе и восхищалась тем, что у тебя хватило сил порвать с ним. Пожалуйста, не попадайся в эту ловушку сейчас.

— Ты притащила меня сюда, чтобы сказать мне это? — спросил он.

— Отчасти, — ответила она. — Я знаю, чем ты занимаешься. В ФБР. Мама мне рассказала. Не смей его ловить.

— Не имею понятия, о чем ты говоришь, — сухо сказал Том, — но нам лучше вернуться в дом.

— Я разговариваю о нем с дельфинами, — продолжала Трейси.

— Ты все еще работаешь в том месте в Ки-Ларго? — спросил Том, вспомнив, что сестра сходит с ума по Зеленому Человеку, и отчаянно пытаясь сменить тему. — Я думал, они… Думал, это не сработает.

— Почти год я не принимаю наркотики, прошла программу по реабилитации и сдаю анализы каждую неделю. Меня снова взяли на испытательный срок. Все идет прекрасно, и мне это нравится.

— Это просто замечательно, Трейс. Ты всегда была там счастлива.

— Я плаваю с ними по утрам, в заливе, и знаю каждого из них, а они знают меня. И мы разговариваем. Не смотри на меня так, словно я сумасшедшая.

— Я просто слушаю.

— Я не утверждаю, что они понимают каждое мое слово. Мы общаемся друг с другом на ином уровне. Пойдем, поплаваем с нами, и, возможно, ты сам все увидишь и перестанешь быть таким ужасным скептиком.

— Ладно, пожалуй, я соглашусь. А сейчас, может, вернемся? Я замерз, и мне нужно обдумать, что я буду говорить завтра о папе.

— Они чувствуют угрозу. Можешь в это не верить, но они знают, что в море уже не так много рыбы, а температура воды становится выше и что каким-то ужасным образом все медленно и неуклонно меняется. Думаю, они также знают, что мы почти всё уничтожили — зашли так далеко, что отступать уже слишком поздно. И потому, когда я плаваю с ними, то говорю, что есть тот, кто не сдается. Кто-то, кто борется за нас. Человек, который, возможно, спасет нас. Если ты его не поймаешь.

— Можешь оставаться здесь, а я иду домой. — Том повернулся к дому, но она схватила его за руку. У нее были сильные руки, и она его удержала.

— Не делай этого. Ты не такой. Я знаю тебя лучше, чем кого-либо еще.

Он высвободился и снова взглянул на нее.

— Он убийца. Он убивает невинных людей. И вообще, с чего ты взяла, что я смогу его поймать? Я всего лишь маленький винтик в колесе. Совершенно незначительный. Я анализирую данные, ища закономерности, или, по крайней мере, пытаюсь их искать, но еще не нашел ни одной. Я нахожусь под нижней ступенькой лестницы.

— Кто-то звонил из отделения ФБР в Майами, — сообщила Трейси. — Они пошлют за тобой машину, чтобы доставить тебя завтра в аэропорт прямо с похорон.

— О чем ты говоришь? Я собирался побыть несколько дней с тобой и мамой. А кто звонил?

— Они велели передать тебе, что ты нужен Бреннану прямо сейчас. Разве это не тот, с кем когда-то работал папа? Это не похоже на нижнюю ступеньку лестницы. Судя по всему, ты довольно важная персона.

— Это безумие, — произнес Том. — Я ничего не знаю об этом.

— Вот что, младший брат, — с ностальгической и горькой улыбкой сказала Трейси. — Мы всегда соперничали — как будто у меня был шанс! Ты всегда был самым умным — умнее своих учителей, и у тебя все отлично получалось. Ты получал высшие баллы на всех экзаменах. Ты пытался по-своему доказать ему, что достоин его уважения.

— Трейс, я делал это для себя, а не ради него. Он едва замечал это. И я никогда с тобой не соперничал…

— Вот и хорошо, потому что он уже мертв. Я всего лишь жалкая дрессировщица дельфинов на постоянном испытательном сроке. Мама — вдова, сидящая на таблетках. Но у тебя все получится, и я хочу, чтобы ты все сделал правильно — правда, Том. Поезжай на запад, где ты учился. Построй себе замок, заведи семью, и я буду приезжать, чтобы пожить в доме для гостей в твоем винограднике. Но не смей ловить этого человека, превратив это в попытку померяться силами. Не ставь перед собой такую задачу, так как мы оба знаем, что ты найдешь способ ее решить. Он действительно наша последняя надежда, и в глубине души ты знаешь это так же хорошо, как и я.

Примечания

20

Сильное снотворное. — Прим. ред.

21

Американский генерал, подписавший Акт о капитуляции Японии.

22

Основная часть площадки с травой средней высоты (40–50 мм.) — Прим. ред.

23

Площадка вокруг лунки с самой короткой травой.

24

Специально отмеченная площадка поля, откуда начинается игра на каждой лунке.