Академия Равенства. Тьма

Дора Коуст, 2019

Петриция всегда мечтала учиться. Более того, она любила постигать знания. Сквозь невероятные трудности ей удалось попасть в Академию Равенства, но стала ли ее жизнь легче? Захватывающие приключения, бушующие страсти, не детские проблемы и всепоглощающая любовь – все это откроется вам на страницах первого романа из цикла «Академия Равенства». Ласковая «Тьма» уже зовет тебя…

БОЛЬНО, КОГДА ПРЕДАЮТ ТЕ, КОГО СЧИТАЛ РОДНЫМ…

ОБИДНО, КОГДА В ЧАЙ НЕ ДОБАВЛЯЮТ САХАР…

(ИЗ СКАЗАНИЙ ВЕЛИКОГО МЫСЛИТЕЛЯ)

Молодая Леди Петриция эль Колдроус сидела в своих покоях под струящимся балдахином широкой кровати. Плечи ее то и дело вздрагивали от уже стихающих рыданий. Слезы высыхали, стягивая нежную кожу лица. Нянечка бережливо расчесывала графитовые локоны, слегка просушивая их сплетением стихий воздуха и огня. В глазах с необычной фиолетовой радужкой, которая по цвету напоминала невероятные кусты орхидей, что росли исключительно в Императорском Саду, застыло неподдельное горе. Остывающий ужин мирно расположился на круглом столике, оставаясь нетронутым. Определенно, Петра сегодня не пойдет в любимую библиотеку, ведь тяжкое бессилие, которое вдруг опустилось на столь хрупкие плечи, сковывало тело не хуже яростного мороза.

Няня обнимала ее, делилась теплом своей души так, как это умела делать только она. Поцеловав по-матерински — в макушку, — женщина уложила свою подопечную в постель, юрко поправив воздушное одеяло. Локоны Петры рассыпались по подушкам, словно темный веер под отблесками магических светлячков. Подоткнув плед совсем как в детстве, няня грустно улыбнулась. Они обе понимали, что это их последний вечер, проведенный вместе…

— Петра… Моя маленькая девочка… — няня тихонечко сидела в мягком кресле рядом с кроватью, и это успокаивало Петрицию, возвращало в солнечные воспоминания безоблачного детства. — Не переживай, моя маленькая Леди, у нас все будет хорошо, просто верь… — женщина гладила холодную руку девушки и пыталась согреть ее своим теплом.

Это были последние слова, которые услышала Петра прежде, чем провалиться в спокойный магический сон. Немолодая нянечка нарочно окутала умиротворяющей Тьмой свою подопечную. Анжелике из рода Сей необходимо было время. Время на воплощение того, что она подготавливала последний год.

Женщина узнала о новой супруге Лорда задолго до ее появления в резиденции. Она по крупицам собирала информацию о мачехе девушки и с каждой фразой, с каждым словом понимала, что Петру придется спасать. Нянечка любила эту девочку всем сердцем и никому никогда не позволяла навредить своему чертенку. Сейчас она готова была пойти на все, лишь бы спасти ее от участи проданной в рабство жены. Требовалось сделать слишком многое за одну короткую осеннюю ночь…

* * *

Анжелика прошлась по крылу для слуг и, удостоверившись, что все спят, постучала в одну из дверей. Ей не ответили, но нужда в этом отсутствовала. Сивинс был предупрежден и ждал ее прихода.

— Завтра утром ее повезут в карете. Мне не разрешают сопровождать. Тебе необходимо попасть туда и проследить, все ли прошло гладко. — Голос ее был сухим и безжизненным, словно все чувства разом покинули душу.

— Да, карету велено запрягать к одиннадцати часам. Я поеду вместо Арбика. Он как раз сейчас надирается гномьим самогоном. Наемники большой дороги предупреждены. Часть золота я отдал, остальное в конце. Но неужели, Дракон мне в печенку, это так необходимо? — коренастый молодой человек двадцати пяти лет никак не мог понять, зачем нянечке все это.

— Не поминай Дракона при мне! Я сказала, значит делай! Меньше знаешь, целее будешь! И еще: зайдешь ко мне утром и заберешь сумку для маленькой Леди. Когда отъедете от резиденции на приличное расстояние, отдашь лично в руки! — с этими словами она отправилась в свою спальню собирать походную сумку для своей подопечной.

Нянечка уже давно составила список всего необходимого и потихоньку покупала разнообразные порошки, травы и бутыльки с настойками на все случаи жизни. Бережно подписывая каждый пакетик и каждую стекляшку, она складывала их в небольшую косметическую сумку, которая не должна была привлечь особого внимания. Эта сумка была куплена в магической лавке. Она создавалась опытным магом и снаружи по размеру выглядела не больше книжки, а вот внутри могла вместить в себя вещи из целого шкафа, разумеется, если они соответствовали входному отверстию.

В той же лавке был приобретен невзрачный мешочек для денег, который спокойно можно было спрятать в ладони. Он также имел необъятные внутренности и поглотил в себя тщательно наменянную нянечкой мелочь. Очень много мелочи, если быть точнее. Женщина специально откладывала деньги, экономя на хозяйстве то тут, то там и предоставляя завышенные счета на оплату нарядов для Петры. Портниха была ее давней подругой и, узнав о причине такого вранья, сразу же согласилась помочь.

Анжелика также покупала на распродажах обычную одежду, в которой ходили горожане со средним заработком, и сейчас аккуратно складывала и упаковывала ее в хлопковые мешочки, которые предназначались для сохранения вещей в первозданном виде в поездках. Среди трех комплектов одежды разместились две коробки с удобной обувью и чуть потертая меховая накидка. Женщина хотела, чтобы Петра привлекала к себе как можно меньше внимания. Если все получится, то завтрашний день станет залогом ее успешного свободного будущего.

* * *

Утро нового дня выдалось хмурым и безжизненным. Петра зажгла огненные светляки, но нянечку в комнате не обнаружила. Завтрак дожидался ее на столе и приманивал своим невероятным ароматом. Сочная зелень украшала воздушный омлет. Дольки засахаренных яблок разместились на блюдце. На кусочке поджаренного хлеба желтым покрывалом улегся расплавленный сыр. От чашечки сбора из высушенных листьев и ягод поднимался пар, распространяя одуряющий кисло-сладкий запах. Это был ее любимый завтрак, еще с самого раннего детства. Нянечка всегда говорила, что точно так же обожала завтракать покойная Леди эль Колдроус. И Петриция верила, вкушая эти незатейливые блюда с особой любовью.

Девушке не составляло труда принимать водные процедуры или одеваться самостоятельно, но ей всегда нравилось, когда няня ей помогала. Вот и сейчас, осмотрев себя в зеркале, она неслышно вздыхала, заведомо тоскуя о незатейливых ласках женщины, которая заменила ей мать. Петра и раньше надевала брюки и рубашку, когда обучалась езде на лошади, но все же предпочитала платья, и желательно в пол, считая всю остальную одежду откровенно вульгарной и недостойной настоящей Леди, но в дороге выбирать не приходилось. Поправив темно-синий костюм, состоящий из брюк и длинного жилета, она наглухо застегнула все пуговицы белоснежной строгой рубашки и обула сапоги для езды верхом.

Проходя через длинный коридор хозяйского этажа, девушка случайно услышала смех отца и Марианны. Дверь их общей спальни была приоткрыта и, словно приманивая, заставляла остановиться и узнать, что стало поводом к их безудержному веселью. Петра оглядела пустой коридор и подошла на шаг ближе.

— Я так рад! Я так рад! Спасибо тебе, дорогая! — Лорд эль Колдроус кружил мачеху по комнате, а она смеялась и крепко прижималась к нему, обнимая.

— Я тоже безгранично счастлива, дорогой! У нас будет малыш!

— Это обязательно будет сын! Я уверен в этом! Как я счастлив! — оглушающий смех все продолжался.

Петре было больно. Молоденькое сердце сдавило в тиски. Отец никогда не обращал на нее внимания, не радовался победам, не спрашивал об успехах, не проводил с ней время, предпочитая ее компании либо работу, либо балы. В этом году на Зимнем Балу во дворце она должна быть представлена двору и Императорской семье, но ее отправляют в заведение, готовящее наивных девочек удовлетворять все желания мужа, то есть хозяина.

Она спускалась по лестнице на первый этаж, бродя в своих мыслях, закрываясь от окружающего ее мира. Девушка спрятала дневники матери в тайнике в гардеробной, переживая, что если возьмет их с собой в Академию Святого Нарцисса, то их обязательно отберут. Она всенепременно вернется в резиденцию «Холодная Роза» и тогда заберет свое единственное сокровище.

— И нянечку заберу! Клянусь! — тихонько пообещала она сама себе.

— Леди эль Колдроус, вы что-то сказали?

Конюх стоял в холле рядом с небольшой поклажей. Петра сразу поняла, что этот скудный мешок для нее. Сивинс нервно переминался с ноги на ногу, оглядываясь по сторонам и теребя в руках нелепую шляпу извозчика с широкими полями. Сначала девушка не обратила внимания на видимые нестыковки, но, остановившись, тщательно пригляделась к улыбчивому мужчине.

— А почему на тебе костюм помощника извозчика?

— Арбик спит, Леди эль Колдроус… Надрался вчера, Дракон мне в печенку! Он не в состоянии ехать, и я его подменяю. — Волнение явственно отражалось и в его голосе.

— А ну не выражаться при Леди! Ишь, распустились! — нянечка вышла из-за двери, ведущей в кухню.

За ней потянулись и многочисленные слуги — старые и новые, но по-своему любимые. Все они выстроились в ряд в просторном холле и застыли в ожидании то ли речи, то ли Лорда эль Колдроус и его супруги. Круглые деревянные часы на тонкой ножке в абсолютной тишине пробили одиннадцать ударов. Петра растерялась, но нянечка поддержала ее, сжав холодную руку в приободряющем жесте. Оглянувшись на лестницу, девушка поняла, что отец ее не проводит. У нее действительно нет отца, давно нет…

— Сегодня я уезжаю. Меня не будет около двух лет, и я прошу каждого из вас честно выполнять свою работу и трудиться на благо «Холодной Розы». — Уши заложило от волнения, и слова словно доносились набатом. — Я клянусь, что вернусь и возвращу резиденции со всеми ее территориями былые славу и уважение, как при истинной Леди эль Колдроус.

Произнося свою речь громко и четко, она не боялась, что отец или мачеха услышат ее. Пути назад не было. Только не для нее…

Женщины и девушки сделали синхронный книксен, в то время как парни и мужчины, включая управляющего, низко склонили головы, убрав руки за спину, выказывая тем самым глубочайшее уважение и преданность, признавая молодую Леди эль Колдроус главной хозяйкой.

Блестящая слеза скатилась вниз к подбородку девушки, оставляя после себя мокрую дорожку. Нянечка повернулась к своей подопечной и молча вложила в ее руку небольшую корзинку со снедью. Женщина боялась расплакаться, но трясущиеся руки и губы выдавали ее состояние целиком и полностью.

— Я люблю тебя, моя маленькая Леди, — обнимая девушку, прошептала она ей на ушко.

— А я тебя, нянечка. Очень сильно…

Выезжая с территории резиденции в дормезе^[1], Петриция смотрела на величественное вековое строение, пытаясь запомнить как можно больше мелких деталей. Темная крыша, крупный серый камень, стрельчатые окна и башни-близнецы, обрамляющие резиденцию с обеих сторон. Такая родная нянечка стояла на подъездной дорожке, прижимая к груди одну руку и махая платочком другой до тех пор, пока карета не скрылась за высокими коваными воротами.

Девушку сопровождал целый конвой наемной охраны, словно она была самым дорогим товаром, который перевозили в соседнюю Империю, или заключенной, которую приговорили к смерти, что, в принципе, означало одно и то же. Черту, разделившую жизнь на «до» и «после», безвозвратно провели…

Примечания

1

Дормез — дорожная карета, в которой можно было спать лежа. Использовалась для путешествий на дальние расстояния.