Я буду любить тебя вечно

Домна Токмина

В этом романе, где присутствует тайна, интрига, юмор, главная героиня скрывается от прошлого. Но в один момент оно её настигает в виде памятника, установленного бывшим неверным женихом в знак вечной любви. Судьба даёт шанс сделать выбор: вернуться к прошлой любви, или жить настоящей. В книге переплетаются жанры: любовно-исторического женского романа и детектива. Книга гарантирует хорошее настроение, где на первый взгляд грустные ситуации становятся смешными.

Глава 1

Ночь — лучшая подруга беглецов. У вагона стояла странно одетая женщина, закутанная в платок так, что не видно было ее лица. И уговаривала проводницу, которая была непреклонна и не реагировала: ни на слезы, ни на мольбы, ни на деньги.

— Пожалуйста, разрешите доехать до ближайшего города. Я заплачу больше, чем стоит билет, — в ее голосе слышалось отчаяние, граничащее с обреченностью.

— Гражданка, поезд стоит полчаса. Еще успеете приобрести билет в кассе вокзала. Места есть, а я не хочу лишиться из-за Вас работы.

Проводница, тетка предпенсионного возраста, старательно игнорировала свои муки совести. Однако, любопытство брало свое. И она пыталась хотя бы приблизительно определить годы странной дамы.

— У меня нет паспорта, — не унималась настырная безбилетница.

— А я здесь причем? Не мешайте работать! Проходите, пожалуйста! — пропустила железнодорожница пассажиров, проверив их документы.

— Мне остается только броситься под поезд! — заплакала странная особа.

— Эй, только без классики. Здесь Анны Каренины не нужны, потом всю жизнь с чувством вины жить из-за Вас!

Особа неопределенного возраста захлюпала носом.

— Наверное, сбежала от кого — то? — предположила проводница.

Ей нравилась эта работа, конечно, не из-за уборки вагона, а вот из-за таких историй, которыми обычно делятся словоохотливые пассажиры.

Не услышав ответа, выдвинула свою версию:

— Из секты что ли? Ладно, я никому не скажу. Если только не убила или ограбила. Иди в третье купе, там верхние полки свободны.

— Спасибо.

Счастливая пассажирка вспорхнула в вагон как молоденькая.

— Вечно я из-за своей доброты страдаю, — проворчала проводница, получив купюру, в пять раз превышающую стоимость билета.

Совесть ее была чиста: это гонорар за творческий подход к решению проблемы, человеку жизнь спасла.

В который раз Марина делала попытку сбежать от мужа. Было уже довольно поздно, поэтому свет в вагоне оказался приглушен. Она сняла свой платок, так искусно замаскировавший ее. И стало понятно, что девушке чуть больше тридцати лет. Под безобразным платком скрывалась очень красивая барышня.

Марина вошла в купе и опешила: на нее смотрела двоюродная сестра — Танька Птенчик. Рядом с хихикающей дамой, приобняв за плечи, что-то нашептывал на ушко невзрачный мужчина, от чего попутчица приходила в смущение.

В этой ситуации к месту приходилась фраза о третьем лишнем. Своим неожиданным появлением вошедшая испортила романтический ужин. Она поняла это по тому, что на накрытом газетами столе находилась еда: яйца, курица и бутылка вина.

— Ой, мамочки, мне плохо! — побледнела вдруг Птенчик и, похоже, приготовилась уйти в Нирвану. Трясущейся рукой дама опрокинула в себя наполненный стакан вина. Марина, будто, не узнав родственницу, быстро запрыгнула на верхнюю полку и притворилась спящей.

— Что с тобой, Танечка? — испугался попутчик и стал обмахивать её газетой, как веером.

Марина ничего о жизни сестры долгое время не слышала. Но зная её трепетное отношение к противоположному полу, нисколько не удивилась, что методы той не изменились. Привычка, — с целью завладения вниманием погрузиться в глубокий обморок и не очнуться, пока заинтересовавший её объект не проделает все соответствующие манипуляции, чтобы реанимировать её тело: искусственное дыхание, расстегивание пуговиц для доступа воздуха и так далее, — осталась.

— Дорогая, не пугай меня, — с трагическим придыханием в голосе взывал он к обморочному туловищу и нагонял опахалом столько воздуха, что вполне мог оживить давно умершего. Но Таня не подавала признаков жизни.

— Да сделай ты ей искусственное дыхание, — чуть вслух не произнесла Марина.

Видя крепко сбитую крестьянскую фигуру Татьяны, трудно было поверить, что эта девушка способна на выходки барышни из института благородных девиц.

— Танечка, что случилось? Может быть, я сказал что-то обидное? — пытался благородный рыцарь найти причину странного поведения дамы его сердца.

Понимая, что других средств реанимации, кроме как обмахивание газетой, пропитанной колбасными запахами, ей не дождаться, Птенчик решила выползти из состояния прострации и слабым голосом пропела:

— Нет, ты здесь ни при чём, дорогой. Просто женщина, которая вошла в купе, как две капли похожа на мою покойную родственницу. Только малость постаревшая.

— Тебе не померещилось?

— Говорят, двойники у каждого человека бывают, теперь я полностью согласна. Такое необычное сходство! Правда, волосы у Маринки были погуще. Да и сама была посправнее. Эта уж больно худая.

— Вот видишь, как легко можно ошибиться. Давай лучше я скажу тост, — засуетился джентльмен.

— Да, подожди ты, — прервала его нежно-ранимая особа, — про тетю Полю подумала. Ведь она до последней минуты не верила, что дочка утонула. Та ведь плавала как рыба. Тело так и не нашли, на берегу лежали её одежда и обувь. Мне сказали, что тетка умирает и всё время Мариночку зовет, чтобы проститься и в последний раз увидеться.

От этой новости у Марины появились слезы:

— Мама умирает.

Когда она убегала из дома, то меньше всего думала о матери, о её чувствах. Может быть, настало время для возвращения домой. Тем более, — это самое последнее место, где будет искать благоверный.

Но почему Птенчик жива, если она её отравила? Из-за Таньки пришлось пятнадцать лет числиться мертвой, чтобы не попасть в тюрьму.

Она должна увидеться с матерью в последний раз. Но как это сделать?

— Женщина, — прервала ее размышления Птенчик, — извините, пожалуйста, что нарушила сон. А Вам далеко ехать?

— Для этого Вы меня разбудили? — беглянка решила остаться неузнанной.

— Просто у меня к Вам просьба. Поезд к нашей станции подходит, времени нет разводить антимонии. Хочу, чтобы Вы поехали со мной, — сделала неожиданное предложение Татьяна.

— Но при чем здесь я? — Марина пыталась понять логику сестрицы, прежде чем согласиться.

— У меня родственница умирает, хочет с дочерью проститься. Только Вы можете её дочь изобразить: так с ней похожи! Как две капли воды! Если что, мы Вам заплатим за эту роль, как артистке, — убеждала она попутчицу.

— Как артистке? Откуда вы можете знать какая я артистка? А, если плохо роль сыграю?

Исходя из личного опыта, Марина не верила в добрые помыслы родственницы. Но ей хотелось понять, с какой целью она все это придумала.

— Не переживайте, тухлыми яйцами Вас не закидают. Там, куда мы поедем, мало в искусстве разбираются, — успокоила Танька.

— Это шанс мать увидеть. Наверное, судьба так распорядилась, что в одно купе с сестрицей поселила, — тихо произнесла Марина.

— Вы что-то сказали? — поинтересовалась Птенчик.

— Нет, ничего. Это я в роль вхожу, — успокоила ее начинающая актриса.

— Значит, — согласны? Я сразу поняла, что дома Вас никто не ждет, — и она выразительно посмотрела на старый невзрачный платок. Видимо, считая его главным препятствием к сердцу любого мужчины.

Марина хотела ей возразить, но вовремя спохватилась.

— Хорошо, — ответила она, попутно обдумывая свои дальнейшие действия.

— Женщина, Вы только документы подальше спрячьте. Чтобы никто не увидел, а то сомнения начнутся. И давайте перейдем на «ты».

— Согласна, — не стала возражать авантюристка.

— Требуется придумать легенду, будто твое тело прибило к турецкому берегу. Там по-русски не понимали, поэтому продержали в гареме, пока память не вернулась. И ты сбежала из сексуального рабства.

— Похоже, чтение любовных романов — твое любимое занятие. Такое наворочать! Где мы, и где Турция? Видимо, ты даже не догадываешься, куда впадает наша река? — сыграть можно все что угодно, но на роль глупенькой она бы не согласилась.

— Там никто в этом не разбирается. Зато какая романтичная история! — пыталась навязать свое мнение любительница острых ощущений.

— И гаремов в Турции сейчас нет.

— Закрыли гаремы? — по-видимому, этот факт расстроил девицу с богатым воображением больше всего.

— С рабством ты переборщила. Пусть останется амнезия, — пошла на уступки Марина.

— Ладно. А жаль, такая история пропала! — нехотя согласилась Птенчик, но в голосе чувствовалось разочарование.

— Что я еще должна знать?

Марина еле сдерживалась, чтобы не рассмеяться. Настолько комичной выглядела эта ситуация: играть роль самой себя, да еще за деньги.

— Меня ты узнала, или скажем, я тебя узнала. А остальных можешь и не помнить. Так что, даже не заморачивайся. У нас столько родни, что всех всё равно не запомнишь. Просто смотри и слушай. В случае чего, я тебе буду подсказывать.

— Странная амнезия-тут помню, а тут-не помню, — усмехнулась подающая надежды прима домашнего театра.

— Кстати, как тебя зовут? Я-твоя двоюродная сестра по материнской линии. Меня зовут Таня Птенчик. Птенчик-это не прозвище, а моя фамилия по отцу. Но сестры зовут меня Птенчиком.

— Марина Мухина, — раскланялась искательница приключений.

Танька расхохоталась:

— Вот здорово! Мою сестру тоже звали Марина! Хоть не проговорюсь. Только моя кузина носила фамилию Тараканова. Представляешь? Так что временно станешь другим насекомым. Нет, какая я молодец! Так все придумать! — если б могла, то расцеловала бы себя Птенчик.

Пассажирки выпорхнули из вагона.

— Так Вы собирались до следующей станции? — удивилась и порадовалась проводница — одной проблемой меньше в случае появления контролера.

Поезд поспешил дальше, увозя огорченного расставанием пассажира. Парень со слезами на глазах помахал попутчице рукой, чертя в воздухе какие-то знаки, понятные только им двоим.

— Вот, зараза, муж дома. А она первого встречного готова приголубить. Какая была, такая и осталась! Хоть и говорят, что человек со временем становится мудрее. Но это явно не про неё, — тихо возмутилась попутчица.

Увлеченная передачей воздушных поцелуев и рисованием сердец пальцем в воздухе, Птенчик все же услышала и переспросила:

— Ты что-то сказала?

— А как же твой приятель? — поинтересовалась Марина.

— Ты о том мужчине, что в поезде? Никакой он мне не приятель, случайный попутчик. Просто, приятно провели время.

— Без продолжения? — будто бы удивилась случайная знакомая, хотя знала, что в этом случае сестрица не врет.

— Конечно. Зачем же тянуть на себе бремя? Неожиданная романтическая встреча, красивые воспоминания, может быть, на всю жизнь. Это я о моих случайных мужчинах. Я знаю, что они будут страдать от расставания со мной, — Птенчик всегда была уверена в своей неотразимости.

— А ты? — внимательно посмотрела наемная актриса на кокетку.

Прошло столько лет. А прошлое по-прежнему давило на Марину тяжким грузом и хотелось понять, что толкнуло Таньку на предательство.

— Страдания-нет, нет! Любые встречи больше недели уничтожают все хорошие мгновения, перерастают в серый, давящий быт. Некоторым это нравится, но это-не для меня, — Птенчик аж замахала руками как крыльями, отрекаясь от всякого проявления любви с ее стороны.

— А, если ты тем самым разрушаешь кому-то жизнь?

В Марине вдруг вспыхнула ненависть к этой вертихвостке. И она едва не проговорилась.

— Если человек сам хочет быть обманутым, я здесь при чем? Я никому ничего не обещаю, в заблуждение не ввожу, — прелестница искала оправдание своим поступкам.

— Теперь-куда? — поинтересовалась Марина.

— Хорошо, что у тебя нет вещей. Идти до острова — пять километров короткой дорогой через лес. Автобус, конечно, ходит. Но один раз в день, и мы на него опоздали. Зато, по дороге я все про Маринку и родственников расскажу. Так что проведем репетицию драмы, — весело насвистывая, юная натуралистка бросилась обнимать дерево.

Дорогу Марина знала прекрасно, но делала вид, что места не знакомы.

— Как здесь красиво! Спокойно! Какой чудесный день! Воздух медом пахнет! Хочется упасть в траву и уснуть, — девушке не нужно было притворяться. Она, действительно, соскучилась по родным местам.

— Ты еще остров не видела! Вот, где настоящий рай. Я понимаю, что ты устала, но спать сейчас некогда. Нам нужно засветло добраться. Иначе лодку не докричимся, — предупредила проводница по живописным местам.

— Почему? — удивилась коренная жительница этих мест.

Раньше на остров можно было попасть в любое время суток.

— Потому что ночью гулять не принято, все по домам. Хотя там, в основном, брошенные избушки. Три семьи осталось, — со знанием дела объясняла сопровождающая.

— Куда же все исчезли? — почему-то от этой новости стало грустно.

— Старики поумирали. А молодые поближе к цивилизации перебрались, там хотя бы работа есть. Я и раньше не понимала этих людей, что обитали на острове. Здесь отдыхать хорошо, но как жить постоянно? Это-ужас! — Танька любила лишний раз подчеркнуть, что она — горожанка.

— Значит, им нравилось. Так что там с твоей сестрой? — Марине захотелось услышать версию сценаристки.

— Маринка родилась на острове, который образовался посреди сибирской реки. Там проживало всего двадцать семей. Это — самое безопасное место на земле. Потому что добраться можно только на лодке, которая была только у отца. Официально он числился лодочником, — приступила к инструктажу сестра, ставшая врагом.

— Как он узнавал, что кому-то необходимо перебраться, если телефонов в то время не было? — изображала неведение актриса.

— Нужно было громко кричать. Слышимость у воды была очень хорошая. Я тебе потом продемонстрирую.

Танька всегда любила подолгу призывать лодочника, даже если лодка находилась у берега.

— Где Марина училась? — поинтересовалась входящая в образ инженю.

— На лодке детвора каждый день отправлялась в школу в соседнюю деревню. Зимой переходили реку по льду. Иногда девочка оставалась ночевать у бабки, избушка которой находилась недалеко от школы. Но особого желания жить у нее не было, — охотно выдавала семейные тайны внучка.

— Почему ты так думаешь? — Марине было интересно послушать родственницу, ее рассуждения. Будто она не просто говорила о двоюродной сестре, а практически жила ее жизнью. Вот уж кто напрашивался на главную роль в драмтеатре!

— Характер у бабули был тяжелый, она любила только себя. Маринка с детства очень хорошо готовила и мечтала поступить в кулинарный техникум. Она сама придумывала рецепты, таких пирожных я больше нигде не ела. Такой талант погиб, — в голосе сестрицы действительно слышалось сожаление, что сильно удивило исполнительницу главной роли.

— Расскажи что-нибудь про их семью, — Марина так давно не видела родных, что и не представляла, как они сейчас выглядят.

— Несмотря на то, что она любила свой остров, особенно летом, ей хотелось поскорее вырваться в город, — продолжала повествование Птенчик.

Отец с матерью постоянно ссорились, частенько дрались. Мать, то и дело, припудривала синяки. Когда Марина убеждала мать, что нельзя позволять так жестоко обращаться с собой, и на её месте, просто ушла бы из дома, маменька говорила:

— Вот выйдешь замуж, тогда и поговорим. Хотя, при твоем характере сбудется. Можешь и уйти. А я так не могу, — вспомнила она свое детство.

— Причина — надоели постоянные конфликты между родителями.

— Ты меня удивляешь. Действительно, так и было. Как ты догадалась? — Птенчик захлопала накладными ресницами как крыльями.

— Обычная история. Отец, скорее всего, пил, — притвора чуть не выдала себя своими откровениями.

Ответ, видимо, Татьяну удовлетворил.

— И гулял по бабам. Но он умер несколько лет назад. Каждый день плавал на лодке, искал доченьку. Но, видимо, в омут ее затянуло. Так и не нашли тело.

— Жаль. Как она утонула? — притворщице хотелось узнать, какой же версии придерживаются родственники, да и остальные.

— Поплыла, как обычно, кататься на лодке. И каким-то образом, выпала из нее. Лодку прибило к острову чуть позже. На берегу нашли ее тапочки, — неожиданно сестрица расплакалась, размазывая слезы по щекам. — До сих пор эта картина стоит перед глазами.

Танькин цинизм поражал: довела до самоубийства, а теперь проливает крокодильи слезы. Вот кому играть в драмах!

— Сколько ей было лет? — вернула она Птенчика с небес на землю.

— Как раз восемнадцать исполнилось. Сейчас могло быть тридцать три года. Она была на год моложе меня. Я с тобой разговариваю и мне кажется, что передо мной живая Маринка-до того ты на нее похожа.

— Серьезно? — чуть не расхохоталась утопленница.

— Конечно, ты выглядишь постарше. И не такая красивая, как была моя сеструха. Иногда я злилась, когда нас с ней сравнивали. Хотя теперь понимаю, что ничего плохого в этом не было.

— Почему? — заинтересовалась жертва несчастного случая.

— Я к комплиментам относилась с ревностью. Хотя понимала, что в Маринке не было моего шарма. У нее были длинные вьющиеся волосы, с красивым золотистым оттенком, чудесная кожа. Это уже половина успеха у мужчин, достанься эта красота кому-то. Но сестра не умела пользоваться преимуществом, данным ей природой.

— Интересно, что же она неправильно делала? — захотелось узнать мнение охотницы за головами мужчин.

— Волосы собирала в хвост, никакого макияжа не признавала. Блондинке обязательно нужно рисовать лицо, чтобы его видно было. Но переубеждать ее — бесполезно. У нее существовала теория, что кому надо, полюбит и так. Мужики любят глазами. Вот я красивая. Но все равно стараюсь подчеркнуть свои достоинства еще больше. Но все равно, ты до жути похожа на нее, даже голос.

— Значит, не такая красивая. Вот, как жизнь потрепала, — прошептала обладательница всего красивого, которым она не смогла распорядиться, как требуют законы обольщения.

Стоит человеку умереть, он сразу становится и умнее, и красивее. Вряд ли она смогла бы услышать эти комплименты от Таньки пятнадцать лет назад.

Подкрадывался вечер, когда путешественницы пришли к берегу реки. Напротив — красовался небольшой кусок земли.

— Вот и остров, — почему-то шепотом произнесла Татьяна.

— Действительно, это — рай, — со слезами на глазах всматривалась в родные берега, скиталица.

Она вспомнила, как брала отцову лодку. И плыла на ней, огибая остров, вообразив, что совершает кругосветное путешествие. Вода на редкость прозрачная, дно реки просматривается идеально: водоросли, камни, рыбки.

— Возвращение блудной дочери к своим истокам, — произнесла дублерша утопленницы, опустив руки в воду.

— Она, действительно, любила одна плавать. Вот и доплавалась. В минуту опасности некому было помочь, — вновь прослезилась Птенчик.

Это что-то новенькое появилось в ее характере. Раньше Таня могла заставить рыдать любого, сама же оставалась безмятежной. А уж чувства сострадания у нее отродясь не было.

— Говоришь, у нее были красивые волосы? Думаю, волосы она мыла в реке. Оттого они становились мягкими и пушистыми. И на вкус вода просто замечательная, — Марина зачерпнула горсть воды, попила из ладоней и умылась.

— Эй, на острове! — запрыгала Птенчик, привлекая к себе внимание. — Обожаю здесь кричать, — такое эхо!

И Танька начала соревнование — пыталась перекричать эхо. Хотя необходимости в этом не было-от берега направлялась лодка.

— Это плывет твой брат Вова. Скоро познакомишься с его женой Веркой. Уникальная личность: грязнуля, ленивая и жадная. Сколько ее видела — в одном и том же халате ходит или одинаковые покупает, — Татьяна дала характеристику ближайшим родственникам.

Брат не очень приветливо поздоровался и как будто не удивился, увидев перед собой сестру-утопленницу. Когда-то молодой и красивый, он превратился в измученного житейскими передрягами потрепанного мужика. Хотя ему не было и сорока лет.