Дело Логинова

Дмитрий Яровой

Это роман городской прозы – комедийная (или трагикомедийная?) мелодрама, не лишенная детективной линии. Книга открывает читателю Киев здесь и сейчас: те же пабы и уличные пробки, театры и трамваи, парки и вузы. Рассказчик – Николай Логинов – и его друзья со студенческой скамьи оказываются в самой гуще жизни своего университета. На пути к должности завкафедрой Логинов сталкивается с испытанием властью и деньгами, ложью и усталостью. Он не может быть с любимой – женат по расчету. Талантливый ученый, он вынужден отмывать деньги и бороться с порядочностью. С чем Логинов и его близкие справятся, а что выше их сил, читатель узнает со страниц книги.

Скованные одной цепью

(свидетель: Илья Виноградов)

…и студенческое самоуправление в ИПАМ получило нового лидера, новую команду, которая, надо полагать, будет работать на благо…

Из приветственной речи Деда после избрания И. Виноградова главой студенческого профкома

После пары бухучета мне позвонил научрук.

— Илья, зайди в 212 на кафедру финменеджмента. Там спросишь Андрея Александровича Долинского, он там преподает. Такой, лет 30 ему, на Майкла Портера в молодости похож, только без очков. Он хотел тебя видеть и что-то спросить. Не знаю, что именно. Только зайди прямо сейчас, пожалуйста, пока у него время есть.

Почему мой научрук решил, что я знаю в лицо Майкла Портера, автора теории конкурентных преимуществ, меня даже не заинтересовало. А вот почему препод, который у нас еще даже не читал ничего, да еще и не с выпускающей кафедры, собирается у меня что-то спрашивать — это тот еще интерес.

— Можно? — спросил я непонятно у кого, приоткрывая дверь в пустой 212 кабинет.

Вдруг из-под одного из компьютерных столов раздался приглушенный голос:

— Да, заходите! Я здесь!

Через мгновение, отодвигая скрипящий стул, наружу вылез загорелый крупный парень без пиджака, в черном жилете и с узким серым галстуком поверх белой рубашки. Сразу бросились в глаза его массивное кольцо с темным камнем на среднем пальце и крупные запонки из желтого металла — известно, что сотрудники кафедры финменеджмента живут не на преподавательскую зарплату, в отличие от теоретиков с выпускающей кафедры экономической политики. Волосы светло-русые, зачесаны набок, высокий лоб и крупные уши. Так вот как выглядит Майкл Портер…

— Вы Илья? Проходите! — он сел за круглый стол и отодвинул в сторону стульчик рядом с собой, жестом приглашая присесть. — Я Андрей Долинский. У меня есть интересная задумка относительно будущего Института, хочу с вами поделиться.

Я кивнул и присел. Долинский пристально взглянул мне в глаза (слишком даже пристально как для первого знакомства), и у меня мелькнула идея отвести взгляд. Наверное, хорошо, что я этого не сделал, — он меня испытывал.

Таких глаз я больше ни у кого не видел (за всю свою предыдущую и последующую жизнь): не то огненно-желтые, не то тигровые, как у дьявола в некоторых фильмах. Но мне не было страшно, только любопытно — линзы это или как?…

— Вообще-то, Илья, я хочу предложить перейти на ты, — начал желтоглазый. — Я сам не так давно был студентом, да и дело мы затеваем достаточно интересное, в котором будет много неформального общения. Пойдет?

— Давай, — охотно согласился я. Мне нравятся люди с либеральным подходом.

— Идет. Итак, повторюсь — Андрей Долинский, доцент этой кафедры, а заодно и член президиума профсоюза. Расскажи, как ты относишься к студенческому самоуправлению.

На этой фразе я подумал, что вижу, к чему он клонит.

— Ну, положительно отношусь. Я считаю, что студенческое самоуправление у нас организовано на уровне, работа делается и…

Долинский тихонько засмеялся и потер глаза кулаками. Я сбился и перебил сам себя:

— Ты не это хотел услышать, да? — догадался я. — Комсомол, конечно, нормально работает, но можно и лучше. Если ты хочешь предложить мне поучаствовать, я согласен. Это интересно. Но у меня вопрос — а почему я? Из-за дебат-клуба?

— Почти угадал. Но почему участвовать? — поднял брови Долинский. — Возглавить. Возглавить!

— Возглавить? — удивился я. — Сразу так? Мы меньше минуты знакомы…

— Это ты со мной меньше минуты знаком, — остановил Долинский. — Я тебя уже хорошо знаю. С десятого класса — активист Социнтерна, участвовал в деловых играх, моделировании ООН, летняя бизнес-школа во Франкфурте по стипендии ЕС. Я видел твою страничку на LinkedIn, поговорил с работодателем из TTS Group, указанным в рекомендациях. Общался с твоими преподавателями. В общем, времени у нас немного — выборы в апреле. Ты согласен?

— Мне надо подумать, — ответил я из вежливости, хотя мы с Долинским оба уже знали ответ.

— Думай. Но времени, напоминаю, мало. За полгода мы обязаны сделать из тебя и твоей команды безоговорочных лидеров.

— Из моей команды? У меня есть хорошие друзья, которые могли бы помочь, но они не в ИПАМ, а в ИПАМ таких, чтоб были заинтересованы в Комсомоле… как-то не очень.

Долинский ухмыльнулся.

— Не волнуйся, это моя забота. Помощники у тебя будут уже завтра, когда ты «подумаешь» и согласишься. Кофе?

Я не отказался от кофе и согласился на работу в Комсомоле. Полезная строчка в резюме как-никак, да и простор для развития широкий.

Я видел обоих раньше, но не обращал на них внимания.

Первый — Коля Логинов, третий курс факультета госуправления. Всегда в костюме, с портфелем, телефоном и в компании какого-то здоровяка с Vertu. Часто вижу их в курилке: здоровяк обычно смеется во весь голос, Коля — чуть потише, но тоже каким-то странным смехом. Нет-нет, смеются они не от травы и не из-за проблем с психикой — просто у них какие-то свои, своеобразные шутки… Что про них еще… В общем, как у нас любят шутить, «идут два парня: один нормальный, а другой — с ФГУ».

Второй член команды — Леша. Этот тоже в костюме, но обычно без галстука. Выше Логинова на голову, еще более худой, с волнистым хаером и вроде как не курит. Ходит с группой таких же однотипных ребят. Но не ботан; я б скорее сказал, «молодые депутаты — молодые дипломаты». Он же с ФПП — правовая политика — а они там все не по годам деловые. Леша ездит на серьезном синем «Ситроене», важно глядит под ноги, общается на серьезные темы с однокурсниками. Тут не до игр.

Спустя несколько дней после нашей первой встречи Долинский притащил меня в столовую после третьей пары на знакомство с командой. Эти двое были на месте: сидели за столиком в углу, с видом на парковку. Леша пил кофе, Коля — ромашковый чай. Оба в костюмах, и, как я присмотрелся, недешевых. Мне даже как-то неудобно стало, что я в свитере с джинсами.

— Привет, ребята. Вот и мы, — огласил Долинский. — Это Илья.

— Привет! — Коля привстал и протянул мне руку. — Логинов, Коля Логинов.

— Леша, — приветствовал второй, не подымаясь. — Приятно познакомиться.

Голос Леши мне показался каким-то больно ворчливым… Пока я не привык к нему, думал, что это так выражается недовольство…

Я присел на третий свободный стул и оглянулся по столовой в поисках четвертого — для инициатора нашей встречи.

— Нет-нет, я вас оставлю, у меня дела профсоюзные, — загадочно пояснил Долинский. — Знакомьтесь, общайтесь, выясняйте. Пока-пока!

И не успел я оглянуться, как Долинского след простыл.

— Значит, ты наш будущий «прынц»? — деловито осведомился Коля, грея руки у горячей чашки с чаем.

— Как получится, — улыбнулся я.

— Получится! Раз уж такая генеральная линия партии, все получится. А какие планы вообще? По жизни, по работе? — наседал он.

Какой-то больно активный…

— Не знаю. Я работал в TTS Group по линии IT — еще со школы увлекался программированием. А вообще планирую заниматься бизнесом. А вы как?

Тут заговорил второй мой новый знакомец:

— Я нигде, пока. Ну, я же юрист, буду по этой линии работать. По хозяйственным делам хочу, там и спокойнее, и заработки выше.

— А я разве похож на человека, который будет где-то работать? — сверкнул улыбкой Логинов. — Ну, вообще я хочу на нашей доблестной кафедре обжиться. А там — как выйдет. Ясно дело, что надо еще какую-то работенку, но бизнес мало привлекает.

— Ну, в ИПАМ работать тоже неплохо, — предположил я.

— Да, дела-делишки, веселье и прочее. Ну, раз уж мы теперь будем комсомольским активом, не думаю, что у меня проблемы с аспирантурой возникнут.

Леша грустно ухмыльнулся и опустил взгляд в кофе. Я понял, о чем он думает — где Долинский откопал этого красавца? Ухоженные руки с маникюром, надменная улыбка, речь какая-то… высокопарная, что ли? Не говорят так люди в обычных условиях, как-то это странно.

— Мы с Долинским недавно знакомы, — продолжал Логинов. — Он у меня семинары читает по маркетингу. Вообще, не люблю я эту вашу экономику, но с ним интересно. Начитанный такой. Приятно иметь дело с умными людьми.

И снова эта его лощеная улыбка! Мне было все ясно. Он, может, неплохой человек, этот Логинов, но по уши влюбленный в себя. Я такого не понимаю.

— Согласен, — подтвердил я. — А ты, Леш? Долинского давно знаешь?

— Мои родители с ним знакомы откуда-то, — признался тот. — Ну, бывал у нас дома пару раз, когда я еще в школе учился, я его помню. Вроде бы мама его оперировала когда-то.

— Так мама у тебя — врач?

— И отец тоже.

— А твои? — повернулся я ко второму.

— Мой папа был секретарем горкома в одном небольшом городке, — голос Коли завибрировал, как подбородок мурчащей кошки: видимо, он страшно этим гордился. — Потом занимался разными делами… в общем, родители уже несколько лет не работают.

Все, диагноз понятен: типичный сноб-псевдоаристократ.

Ну спасибо тебе, Долинский, удружил с помощником!

За две недели Долинский полностью ввел нас в курс дела — система выборов, система организации, схема взаимодействия с администрацией. И кинул в пучину самоуправления.

Вам интересно, как это работает? Я так не думаю. Пусть лучше Логинов про это рассказывает — он умеет так задвинуть речь, чтоб даже самая обыкновенная вещь казалась великим достижением.

Суть в том, что нас «пристегнули» к тогдашнему руководству Комсомола, а их в свою очередь проинструктировали: «вот из них вы должны вылепить пополнение». Надо признать, что Долинский не ошибся, подбирая команду. Леша, хоть и не был сильно заметен, отлично справлялся с организацией благотворительности. Логинов, будучи даже чересчур ярким (мне даже казалось временами, что он сам претендует на должность руководителя), отлично ладил с самодеятельностью и за четыре месяца организовал два концерта.

Я же сделал упор на научную работу^[4], которая мне хорошо удавалась.

За те полгода, что нам отвели на подготовку к выборам, мы сделали больше полезного, чем команда наших предшественников за два года своей каденции. И мы победили! У меня не было достойного соперника на выборах — те, что выдвигались, набрали на всех двадцать процентов голосов студентов, а я получил больше восьмидесяти.

Логинова я назначил своим первым замом (тот, кого я сначала принял за «сноба-псевдоаристократа», сделал больше всех для моей победы), а Леша отказался от должностей. Он сказал, что будет помогать нам, в чем нужно, но не хочет «сидеть в президиумах и на консилиумах» (видно, что из докторской семьи).

Долинский был рад и пел дифирамбы мне и команде. Видимо, его тоже поощрили за успешно провернутую операцию.

Примечания

4

Леша: На самом деле, Илья сделал упор на тупые бесполезные тренинги и семинары, которые так нравятся хомячкам-ИПАМовцам. Я вот ни на один из них не пришел и уверен, что ничего не потерял!