Юрапи

Дмитрий Юрьевич Суслин

Это не просто сказка. Это этнографическая сказка. И хотя в ней присутствуют все элементы как народной, так и литературной сказки, главный акцент делается на описание традиций, обрядов и праздников чувашского народа. Юрапи в переводе с чувашского языка означает «Певунья». Юрапи не просто певунья, она обладает удивительным волшебным голосом, от которого расцветает все живое. А главное - она поет Урожайную песню, только после этого в деревне, где она проживает, начинает расти будущий урожай. Злодейка Эпсирпи завидует Юрапи и решает отнять у нее песню...

Мой юный друг, эта книга рассказывает о некоторых традициях, обрядах и праздниках наших предков. Она написана по мотивам народных сказаний. Поэтому «Юрапи» не простая сказка, а этнографическая. Но и волшебства в ней предостаточно. Ведь это сказка.

Наш край называют страной ста тысяч песен. Это от того что, мы все делаем с песней, с музыкой и добрым сердцем, поэтому все так хорошо у нас и получается. Так оно повелось издавна. Перед любым важным делом, сначала песню пели, а потом уже рукава засучивали и работали и не знали усталости, потому что песня в работе — главная помощница.

Давным-давно, может пятьсот лет назад, а может и всю тысячу жила в одной деревне девушка. Звали ее Юрапи, что означает Певунья. Очень любили ее люди, и не только за то, что умная она была, красивая и работящая, очень она красиво пела. Так красиво, так звонко, что соловьи стыдливо умолкали, когда она начинала петь, а по всей округе тут же открывались окна — люди не хотели пропустить в песне Юрапи ни одного слова. И такие песни слагала прекрасная певунья, что до сих пор люди их помнят, любят и поют на всех праздниках.

А первым праздником в старину у чувашей был Манкун — праздник нового года. Тогда он начинался весной, в последний день недели Калам.

Вот в один из таких новогодних дней и началась эта история.

Утром всей деревней пошли на берег реки, где стоял старый дуб, хранитель деревни, встречать солнышко, просить его, чтобы было оно для людей весь год добрым и ласковым. Впереди шел самый уважаемый житель деревни старик Ахтупай, который знал все обряды и молитвы, и был на них главным. За ним шагали дети, молодежь и все остальные, в новых нарядах и с радостными улыбками.

Перед восходом Ахтупай произнес молитву, низко поклонился земле и небу, но солнце показываться не торопилось. Догадались люди, что не хочет оно без песни появляться. Пора было приветную песню начинать. А кто запевать должен? Конечно, Юрапи! Призвал ее к себе Ахтупай и велел красавице запевать, а Кеверу, лучшему деревенскому скрипачу ей подыгрывать. И как только голос Юрапи раздался над деревней, да полилась нежная мелодия скрипки, небо порозовело, запрыгали по облакам первые лучи солнца, а потом и оно само выкатилось из-за темного леса. И сразу все вокруг светло стало, радостно, птицы запели, земля задышала, трава зазеленела, цветы распустились, старый дуб закачал ветками, а — студеный ключ, что бил из-под земли рядом с дубом, заволновался, и весело заиграли в его чистой воде солнечные зайчики. Наступил Новый год.

Люди подхватили песню Юрапи, завели хоровод. Дети стали между собой бороться, а взрослые их зерном обсыпали, чтобы росли здоровыми и крепкими. А там, где зерно в землю попадало, сразу же всходы зеленые показались. Так действовало на все живое пение Юрапи.

— Ай, да Юрапи! — радовались люди. — Ай, да молодец! Солнце разбудила, Манкун призвала. Будем и в этом году с урожаем.

А Кевер так растрогался, что не выдержал, и тут же у всех на глазах в третий раз уже попросил Юрапи выйти за него замуж. Красавица ему не отказала, но и «да» не сказала, а лишь улыбнулась и сказала:

— Посмотрим, посмотрим!

А бабушка Айуйке только досадливо ногой топнула:

— Ай-уй! Долго думаешь. Смотри, не прогадай!

Но тут Ахтупай вмешался:

— Ничего, Айуйке, не печалься, до осени еще время есть. Попляшем мы с тобой на свадьбе у Юрапи, попьем пива, песни споем.

Ахтупай, велел всем идти в деревню, застольем и песней встречать Манкун дома. Праздник продолжался.

Все ушли. Осталась у родника под дубом лишь одна девушка, красивая и статная, только глаза у нее больно недобрые. Мать нарекла ее Эпсирпи, но сельчане звали девушку Хайрпи, что значит Злая девушка.

— Опять Юрапи Манкун призвала, опять про нее в деревне говорить станут, что лучше нее никого во всем свете нет! — воскликнула она, топая ногами и сжимая кулаки. — А я? Разве я не красавица? Разве голос у меня не волшебный? Почему же все только эту Юрапи и видят? Только ее песни ждут?

А надо сказать, что у Хайярпи покойная бабка была колдуньей, и перед смертью кое-чему ее научила и наделила своей силой, а в придачу оставила ей говорящего ворона. Он как раз прилетел, сел на ветку дуба и слушал, что говорит его молодая хозяйка.

— Кар! Кар! Хочешь, чтобы только тебя любили и хвалили? — каркнул он.

— Хочу! Очень хочу! Посоветуй, что мне делать?

— Вся сила Юрапи в ее песне, — задумался ворон. — Что если украсть у нее песню? Тогда и сама она никому не нужна и не мила станет.

— Верно говоришь, ворон! Так я и сделаю. Только вот как? Она ведь просто так не отдаст песню.

— А ты отними у нее самое дорогое, а потом предложи ей обмен.

Конец ознакомительного фрагмента.