Лабиринт

Дмитрий Шиповсков

Детектив Джон Андерсон расследуя череду загадочных убийств, оказывается, втянут в водоворот событий, которые приводят его в лабиринт, где он становиться участником игры на выживание. Джону предстоит выяснить, друзья или враги люди, которые оказались с ним рядом и сможет ли он выйти победителем в игре, где ставкой на победу стоят жизни его жены и дочери?

ГЛАВА 2

Смех из динамиков звенел в стенах помещения, заставляя все тело Джона Андерсона, детектива повидавшего немало на этом свете, покрываться мелкой дрожью, которая словно проникая через кожу, доходила до самого его естества.

Сердце колотилось в груди в попытках вырваться наружу, разгоняя тем самым адреналин, который обжигал изнутри.

Его терзали сомнения, он не понимал, как оказался здесь. К тому же запертый с неизвестными ему людьми, при этом кто-то удерживает его семью и неизвестно, чего от него хочет. Что здесь происходит, это чья-то злая шутка, розыгрыш или все всерьез?

Все эти мысли гудели у Джона в голове, будто рой пчел, налетевший на расцветшее дерево. Сознание пыталось бороться, отчаянно вспомнить прожитые дни, которые вспыхивали яркими и затухающими всполохами, будто мигающая лампочка, которая никак не зажжется.

Крики людей, что были помещены головами в стеклянные ящики, нарастали все громче, пытаясь, докричатся до впавшего в ступор Джона. Несмотря на весь шум, безумный смех голоса из динамиков, звучал громче всех.

— Послушный мальчик, — хвалил его голос, продолжая смеяться. — Еще чуть-чуть и ты станешь на шаг ближе к встрече со своей семьей.

Этот голос был словно насмешкой судьбы, который говорил ему: — «Сейчас ты придашь все идеалы, которым служил все эти годы».

Тому, кто скрывался за этим голосом удалось поставить Джона перед не простым выбором и сейчас он с наслаждением наблюдает со стороны, как драгоценное время уходит словно песок сквозь пальцы, не в силах заставить его выбрать.

— Спаси нас, — закричала женщина срывающимся голосом. Жидкость уже подступала к ее подбородку, заставляя кричать и хватать жидкость ртом то и дело сплевывая ее.

Этот крик пробежал по телу Джона, словно электрический ток, приведя его в чувство и позволив осознать, что шестеро людей отчаянно боролись за жизнь, пытаясь спастись из стеклянной тюрьмы.

Они били руками ящики, наваливались всем телом на них, пытаясь сорвать их с креплений на потолке и если бы не толстая резиновая прослойка, окружавшая шею, они бы уже наверно умерли от кровопотери.

Чувства Джона были смешенными как никогда в его жизни. Прежде он не был в подобной ситуации и не выбирал между жизнями своей семьи и жизнями других людей, но внутренний голос говорил ему: — «Здесь что-то не так».

Он пытался найти то, за что он мог бы ухватиться. Ту спасительную соломинку, которая бы вытащила его из трясины сознания, в которой он застрял без надобности делать такой выбор.

«Забрать их жизни взамен на жизни жены и дочери, слишком просто для того, кто мог все это провернуть и наблюдать за происходящим. Он хочет чего-то другого. Вопрос, чего именно? Должен быть какой-то выход. Думай, думай. Как мне забрать ключ и спасти их жизни? Вырвать трубки, подведенные к стеклянным ящикам? Слишком высоко, я не дотянусь. Думай, думай».

Но на раздумья у него больше не было времени, он не мог больше ждать и позволить умереть здесь этим людям. Единственное, что пришло ему в голову, так это разбить стекло на двери.

Он бросился к ней, к двери, с которой перекачивалась жидкость в прозрачные ящики и с разбегу ударил ее ногой.

Раздался глухой гул, но стекло даже и не думало сдаваться. Он ударил еще и еще. Дверь держалась, а внутри размеренно плавал ключ, привязанный к воздушному поплавку.

— Все же решил их спасти? — раздался голос. — Как щедро с твоей стороны.

— Заткнись, — прорычал Джон и ударил от отчаяния дверь кулаком. Боль обжигала кисть. Он посмотрел на покрасневшие пальцы и обратил внимание на обручальное кольцо.

Он тут же снял его и, зажав между пальцев, с размаху ударил один из стеклянных ящиков. Стекло задней стенки пустило трещины, и рассыпалась как яичная скорлупа. Мужчина со шрамом на лице начал жадно хватать воздух ртом, а жидкость хлынула на пол.

Теперь он понял, что сможет спасти их жизни. Он наконец смог найти брешь в плане безумца, который их здесь запер, если конечно это не было его изначальным, холодным расчетом.

Джон стремительно продолжал разбивать ящики, пока, наконец, не добрался до женщины и увидел, что ее тело безжизненно повисло на шейной опоре.

— Нет, нет, нет, — обронил он и одним ударом разбил стенку ящика, затем подбил снизу опору, достал тело женщины и, взяв на руки, положил на сухое пространство, вдали от хрустевшего стекла под ногами.

— Ну же давай дыши.

Джон склонился над женщиной и принялся делать искусственное дыхание. Он с настойчивым упорством пытался вдохнуть в нее жизнь. Он даже не мог вспомнить, откуда он знает, что делать, но все происходило, само собой, словно на автомате. Годы службы не прошли зазря.

После нескольких минут, которые ему показались вечностью, женщина наконец сплюнула жидкость и, кашляя, свернулась клубком на полу. Джон облегченно выдохнул, а из динамиков донеслись аплодисменты.

— Браво, браво детектив, — вступил голос, продолжая хлопать в ладоши. — Ты решил стать их спасителем?

Джон молча поднялся с пола и принялся освобождать остальных.

— А что, если я скажу тебе, что теперь они станут твоими врагами? Ведь свободу получит лишь один из вас. Стоило ли их спасать? Что скажешь Джонни? Молчишь, — усмехнулся голос. — Опять всему виной твоя святая наивность. Что ж теперь твои шансы на встречу с семьей заметно ухудшились, ты ведь никогда не слушаешь, что тебе говорят. Но в этом есть свои плюсы, ты всегда предсказуем. Так что скоро…

— Ты что несешь, чертов ублюдок? — закричал светловолосый мужчина, освободившись из стеклянного ящика, перебив напрочь голос из динамиков. — Какого хрена ты нас здесь запер и что тебе нужно?

Голос лишь залился смехом в ответ.

— Мне нужно лишь хлеба и зрелищ.

— Зрелищ? — продолжал заводиться светловолосый, — выйди сюда, я покажу тебе зрелище.

— Всему свое время, — ответил голос.

Джон вызволил последним старика и направился к лежавшей до сих пор на полу женщине.

— Ты как? — спросил он.

Она продолжала кашлять, пока наконец не села на полу, обхватила свои руки вцепившись в мокрую джинсовую куртку и посмотрела на Джона, кивнув головой, давая тем самым понять, что все хорошо.

Коренастый темноволосый мужчина начал ходить из стороны в сторону все время бубня себе под нос:

— Бред, бред, это какой-то бред. Как я здесь оказался? — пытался вспомнить он, вцепившись в свои волосы, пока не заметил цифру «5» на левом запястье. — Что за черт? Номер? Ты что, еще и заклеймил нас тварь?

— Ну что же так грубо Алекс? — пытался расспросить его голос. — Просто так вас будет проще идентифицировать.

Все разом посмотрели на внутреннюю часть своего левого запястья, обнаружив там свой номер, на слегка припухшей выжженной плоти. Все, кроме Джона и женщины, которую он приводил в чувство.

— А откуда ты знаешь мое имя? — продолжал расспрашивать Алекс.

— О, я знаю все о каждом из вас.

— Послушайте, — вступил Джон, обращаясь ко всем, — я не знаю, что здесь происходит и как мы здесь оказались, но нужно поскорее отсюда выбраться. Этот парень — псих, нам лучше держатся вместе, ждать от него чего-то хорошего явно плохая идея.

— Кажется, я знаю куда мы угодили, — замялся подросток. — Друзья рассказывали мне, что в даркнете, есть шоу для богачей, где каждый из участников помеченный номером, пытается найти выход из лабиринта. Богачи ставят там на жизни людей миллионы и лишь первому кто выберется оттуда, даруют свободу, остальных же ждет смерть.

— Малыш, ты портишь всю интригу, — раздалось из динамиков.

Алекс, посмотрев снова на свой номер на запястье, забился в истерическом смехе пытаясь выговорить слова:

— Мы что для них лошади на ипподроме, которые несутся к финишу?

В этот момент, громкий звук работы какого-то механизма заставил всех замолчать и напрячься в ожидании. Звук нарастал, будто стрелки огромных часов, отмеряли время. Все застыли в ожидании. Раздался щелчок, и маленькое отверстие в низу клепаной двери открылось. Оттуда, засверкал металлический ключ.

— В таком случаи оставаться здесь я не собираюсь, — сказал мужчина со шрамом на лице и направился к двери.

— Послушай, — предостерег его Джон, — я же говорю, нам нужно держаться вместе, только так мы сможем все отсюда выбраться.

— Ну, ну, — с сарказмом заявил тот в ответ, затем достал из отверстия ключ, вставил его в замочную скважину и провернул. Замок поддался, он потянул за ручку пытаясь открыть дверь. Двадцати пятидюймовая в толщину махина медленно, но верно открывалась скрепя старыми и ржавыми петлями. К нему подошел старик в попытке помочь, но тут же был им отброшен в сторону.

— Оставайся здесь старик, свое ты уже пожил.

Он протиснулся в образовавшийся проем, посмотрев своим хищным взглядом в сторону остальных. Они лишь увидели как лицо с багряным шрамом на лице, от правого глаза до верхней губы, скрылось за дверью.

Джон помог подняться на ноги женщине.

— Нам нужно идти.

Она явно еще не пришла в себя и с трудом направилась в сторону дверного проема, хотя держалась она стойко, не подавая вида.

То, что произошло дальше, Джон вряд ли бы смог объяснить. В его глазах все зарябило, замерцало, он, словно оказался на месте телевизора, который только что поймал помехи. В ушах нарастал гул и на какое-то мгновение перед его взором возникла совершенно другая картина. Он оказался в каком-то коридоре. Мимо проходили люди, один из них остановился прямо перед ним. Он опустил на Джона свой взгляд и медленно, поглаживая пышные седые усы, попытался что-то спросить. В тот момент, когда он уже рассмотрел лицо подошедшего, наваждение исчезло. Это случилось так быстро, словно ничего и не было. Джон замер. Он пытался осознать, что с ним сейчас произошло. Что это было? Может какой-то эффект от тех препаратов, о которых говорил тот псих из динамиков? Так ничего и, не поняв, он направился к двери.

Джон с женщиной оказались последними, кто зашел в нее. Остальные, поняв, чем может закончиться дело, быстро решили, что им дальше не по пути и ринулись вперед первыми, позабыв о том, что их самих только что спасли.

Их ждало огромное помещение. Оно было настолько большим, что взора глаз не хватало оценить его истинные размеры. Стены, расположенные в нем разных размеров и форм, образовывали собой лабиринт.

Падающий свет освещения, был расположен на потолке в виде множества старых люминесцентных ламп, убегающих вдаль, а камеры в виде рыбьего глаза, были чуть ли не на каждой стене, давая тем самым понять, что каждый их шаг не останется без следа.

Тандем, который образовался по воле случая из Джона и спасенной им женщины, стоял пораженный увиденным, а за их спинами подчиняясь воле механизма захлопнулась дверь, подняв пыль под ногами.

— Спасибо, — прервала молчание женщина, — что вытащил меня с того света.

— Скажешь спасибо, когда мы наконец выберемся отсюда.

— Я Мелисса, Мелисса Грейс.

— Джон Андерсон, — пробубнил он, — хотя, кажется, ты уже знаешь, как меня зовут. Идем, мы и так от всех отстали.

Он огляделся по сторонам. Стены из бетона, уходившие вдаль, покрывала ощетинившаяся от старости краска.

— Боже сколько лет этим стенам? — Джон подошел к стене, проведя по ней рукой. Краска осыпалась на пол. Он сделал несколько шагов и тут же насторожился, прислушиваясь к чему-то.

— Что случилось? — спросила Мелисса.

— Это, это…

Джон резко дернулся и побежал.

— Это Эми, это моя девочка, — закричал он.

Джон бежал сломя голову в направление детского голоса. Натыкался на тупик, затем возвращался и снова бежал между изгибами стен. Мелисса пыталась не отставать.

— Я иду Эми, держись.

Джон бежал по лабиринту на ее зов. Ведь она звала его, она просила о помощи и по мере приближения голос становился все громче и четче.

«Папа помоги мне, папа!» — кричала она. Этот крик, вернул его в тот момент, когда однажды они угодили в аварию с женой и дочерью. Он держал ее на руках, вынося из разбитой машины. Те слова о помощи и слезы на ее лице, все это резало его сердце на куски. Воспоминания заставили пройти его через это снова и сейчас в этот миг, он бы поклялся всеми богами, что больше никогда не позволит его малышки страдать.

Он не заметил, как пронеся мимо коренастого мужчины и подростка свернув в один из рукавов лабиринта, пока, наконец, не добрался до источника голоса, где его ждало разочарование, перемешенное с яростью и отчаянием.

Вместо воссоединения с дочерью, его ждал постамент в виде колонны высотою до пояса, посередине импровизированной комнаты, образованной стенами. На нем лежали шесть патронов, выставленных полукругом и голос дочери, который звучал из рядом висевших динамиков. Над патронами стояли небольшие прозрачные рамки, в которых были помещены фотографии, с подписанными именами шести участников, которых спас Джон.

— Черт бы тебя побрал, — закричал Джон, глядя на камеры и его скулы сжались от гнева.

Голос дочери смолк, а вместо него раздался тот, что он уже слышал раньше:

— Ну, будет тебе, что ты так злишься? За то ты смог обнаружить мой дар. Ты довольно предсказуем, поэтому я решил дать тебе еще один шанс на спасение. Шесть патронов позволят тебе устранить препятствия, которые ты сам себе создал, в виде спасенных тобой людей. Это лишь один из моих даров, они облегчат твой путь, — голос выдержал театральную паузу, — но правда за все придется платить, ты же знаешь.

Джон пропустил эти слова мимо ушей и пристально посмотрел на фотографии. Первой стояла Мелисса Грейс — агент ФБР, гласила надпись. Сэм Коллинс — случайный свидетель, им был подросток с веснушками на лице. Томас Грин — судмедэксперт, которым оказался старик. Следующими стояли три фотографии лишь с именами, без каких-либо обозначений, ими были: Алекс — темноволосый коренастый мужчина, Джеймс — человек со шрамом, Ник — светловолосый. То, что о них отсутствовала информация лишь насторожило Джона, либо хозяин голоса мало что знает о них, либо он специально что-то утаивает.

Джон, застыл перед фото пытаясь осознать, где же раньше он мог их повстречать? Нет не в тот момент, когда застал их с головами погруженными в стеклянные ящики, а гораздо раньше. Чувство того, что он был с ними всеми знаком не покидало его. Это чувство тараном пыталось пробить брешь в воспоминаниях.

Он потянулся к одной из рамок, чтобы лучше разглядеть фото и в этот момент среагировал датчик движения, расположенный над колонной, заставив сработать механизм, действие которого с нарастающим шумом приближалось издали.

— Ой, кажется, ты активировал лабиринт, — раздался голос из колонок, уже не скрывая свой смех. — Теперь он будет меняться, закрывая и схлопывая области уменьшаясь в размерах. Помни времени мало, а свободу получит лишь один из вас.

Разносясь грохотом со всех сторон, лабиринт пришел в движение.