Тальков. Последнее интервью

Дмитрий Хахалев, 2023

Судьба распорядилась так, что я оказался журналистом, который взял последнее большое интервью у Игоря Талькова. Во всяком случае, это последнее печатное интервью. Его фрагменты выходили в разных изданиях, самые первые вышли в «Комсомольской правде» и программе «Вести» по следам разыгравшейся в «Юбилейном» трагедии. Но редакции полного разговора до сих пор не существовало. В принципе, теперь я хочу вернуть долг.

II

. МИРОВОЗЗРЕНИЕ

В дальнейших частях беседы, к которым мы переходим, на мой взгляд, содержатся ключи к причинам, по которым могли убить Талькова. Здесь он говорит о своих убеждениях, о врагах, раскрывает разные грани своего характера.

По мнению известного российского криминолога, доктора юридических наук, профессора Дмитрия Шестакова, убийство Талькова носит политический характер, на что указывает ряд признаков, которые делают похожим гибель Талькова на убийство президента Кеннеди. О чём Шестаков пишет, например, в статье «Расстрелы Кеннеди и Талькова как знаковые политические убийства». В организации обоих убийств криминолог подозревает некие надгосударственные политико-экономические силы, которые используют для преступлений правоохранительные структуры и средства массовой информации. Шестаков указывает как на явную дезорганизацию расследования убийств Талькова и Кеннеди, так и на полное замалчивание СМИ политической версии. Здесь уместно вспомнить, что говорила по этому поводу жена Игоря Татьяна спустя полгода после трагедии в интервью, данном нам с Михаилом Файнштейном. В нём речь идёт о директоре Талькова Валерии Шляфмане, единственном на сегодняшний момент официальном подозреваемом. Следствие утверждает, что это якобы Шляфман совершил роковой выстрел. По неосторожности.

— Татьяна, вам не кажется, что это удобная теперь версия: объявить преступником человека, который за границей, и концы в воду?

— Да, версия удобная. Вообще в этом деле много странного. Я следователя предупреждала (это ещё до сорока дней было), что Валера собирается уезжать. Он этого и не скрывал.

На допрос не вызывались очень многие. Следователь даже к моей помощи прибегал, типа того что: «Таня, вызови того-то и того-то». Я это как бред воспринимала, это же абсурд какой-то.

Действительно, ситуация выглядит так, будто Шляфману практически дали скрыться, чтобы потом объявить виновником убийства. Одна из ключевых улик, на которой строится обвинение: рубашка Шляфмана со следами пороховых газов якобы пролежала нестиранной пять месяцев, дожидаясь следователей. Почему он её не постирал или просто не сжёг, не вполне понятно. У вас вызывает доверие такая улика?

Но дело не в том, кто именно нажал курок. Поиск ответа на этот ставший с годами бессмысленным вопрос уводит от главного — почему? А за деревьями, как говорится, не видно леса. Предположим, что кто-то сознался — да, случайно нажал на курок. Простите, люди добрые. И на этом всё? Дело раскрыто, ответы получены?

Криминолог Шестаков считает: помимо того, что убийства Талькова и Кеннеди остались нераскрытыми, их роднит демонстративный и наглый характер, напоминающий публичную казнь. Впрочем, этому есть вполне рациональное объяснение, во всяком случае, в ситуации с Тальковым. Но об этом чуть позже. Итак, на мой взгляд, главный вопрос не кто, а за что? Шестаков считает, что певец мог мешать своим политизированным и независимым творчеством, песнями, воодушевляющими на протест. Честно говоря, в это сложно поверить. Тогда можно было писать и говорить что угодно. Да и сейчас за песни не убивают. Хотя творчество Талькова как основа его публичного имиджа, конечно, могло сыграть косвенную роль. Но обо всём по порядку. Кем видел себя Тальков?

Итак, убеждения. Тальков ощущал себя белогвардейцем. Он был ярым антикоммунистом. Но вряд ли монархистом. Ни разу во время наших бесед он не упоминает царя. Он говорит, что мечтает перенестись во времени, чтобы предотвратить захват власти большевиками между Февральской и Октябрьской революциями. То есть, получается, что Февральская революция, приведшая к власти Временное правительство, его вполне устраивала. Как, собственно, многих представителей Белого движения, которые защищали отнюдь не царя, а завоевания Февраля и были вполне себе республиканцами. Так что тут всё логично. Также замечу, что под антикоммунизмом Талькова был ещё и сильный религиозный фундамент. А теперь обо всём подробнее.

“До и после путча”

5 августа 1991 года (гостиница «Алушта»)

— Насколько мне известно, вы сторонник Ельцина?

— Что значит «сторонник Ельцина»? Я сторонник разума. И ещё я сторонник Господа Бога. А политики меняются: одни приходят на смену другим. Когда они идут к своей цели, то много обещают, когда достигают цели, то начинают уходить от своих обещаний.

— В таком случае, чего вы ждёте от Ельцина?

— От Ельцина? Трудно ответить на этот вопрос. Потому что с того момента, как Ельцин стал президентом, в сущности ничего в России не изменилось. Сможет ли он что-то изменить или нет — вопрос времени. Ельцина я уважаю. За то, что он первый человек в этой стране, в общем, такой, открытый. Не тайный конспиративный оппозиционер, а открытый и у всех на виду, известный достаточно, объявил войну КПСС. Вот за это я его уважаю, каким бы он ни был. А сможет ли он как-то повлиять существенно на события — я не знаю.

— На ваш взгляд, почему именно нам, русским, народам, населяющим Россию, отведена роль каких-то вечных мучеников, страдальцев что ли? И ведётся это столетиями.

— Россия вообще непростая земля. Ещё на карте, составленной рукой Александра Македонского, в том месте, где стоит Москва, поставлен знак вопроса. А ведь это было до нашей эры. Земля загадочная, необычная, и потом, по общим астрологическим раскладам, её ждут большие перемены в XXI веке. И недаром, наверное, люди посвящённые, те же самые йоги, изучают русский язык.

— Кстати, мне сказали на этой неделе, что сбылось предсказание Павла Глобы о переменах в жизни страны. На этой неделе умер Каганович. (Прим. Д.Х. — Я имел в виду популярное тогда предсказание астролога Павла Глобы, который, в свою очередь, цитировал пророчество прорицателя Василия Немчина о вступлении России в новый этап после смерти последнего из трёх так называемых страшных старцев, как кощеи удерживающих старую систему от разрушения. Под ними было принято подразумевать членов сталинского Политбюро — Маленкова, Молотова и Кагановича. Каганович умер последним из троих.)

— Я об этом не знал, но, то что предсказания Глоб сбываются, я, в общем-то, убедился сам.

— На своём опыте?

— И на своём опыте, и на опыте страны.

(Д.Х. — Однажды мне довелось брать интервью у актёра Александра Панкратова-Чёрного. Он рассказал следующую историю: «Глоба Паша нам с Игорем Тальковым накаркал, что погибнем в один день, в один час, в один год. И спустя три года (!) его предсказание сбылось… Талькова застрелили, а я в этот день, в этот час в Сочи попадаю в страшную автокатастрофу. Но чудом остаюсь жив». Впрочем, Панкратов-Чёрный говорил это не только мне, он довольно часто рассказывает эту историю журналистам, от чего она, конечно, не перестаёт быть правдой.)

— Можете привести примеры сбывшихся предсказаний Глоб?

— Могу. Они предсказывали введение военного положения ещё в 1989 году. В некоторых регионах это сбылось. Усиление позиций рэкета они предсказывали, это тоже сбылось.

— Я хотел поговорить с вами о треугольнике «власть, художник и толпа». Потому что художник всегда был противовесом власти и в то же время противовесом толпе.

— Буфером между властью и толпой.

— Известно, что особенность тоталитарного режима в своеобразном слиянии власти с народом, т.е. «народ и партия едины» получается. Трудно, наверное, быть художником в стране, где он всегда оказывается противовесом власти и в то же время толпе? Вы чувствуете на себе этот груз?

- Ну что касается «народ и партия едины» — тут можно поспорить. Партия не может быть едина с народом. Потому что партия живёт для себя и во имя себя. И никого вокруг себя не видит в упор.

— В тоталитарном режиме происходит слияние. Народ преклоняется перед властью. Всё высшее руководство — выходцы из народа.

— Народ не преклоняется перед властью. Народ боится власти тоталитарной. Поэтому, если можно назвать это преклонением, это преклонение основано на страхе. На страхе! Что если вдруг будет какие-то неповиновение, то за этим неповиновением последует неминуемо наказание. Вот на этом страхе и держится тоталитарный режим в основном. На страхе масс. Как только массы перестают бояться власти, тут же власть теряет свою силу.

Что касается художника… Я бы не хотел пожелать людям, к которым я отношусь хорошо, которых люблю, уважаю, я не хотел бы им пожелать становиться художниками в стране, где правит тоталитаризм, где у власти атеисты. «А» — это частичка отрицания, «теос» — Бог. Значит, это люди, отрицающие Бога. Если человек отрицает Бога, значит, он неминуемо служит сатане. Третьего пути нет — либо служить Господу, либо служить сатане.

— Если мы растождествляем себя с толпой, не получается ли, что отторгаемся и от народа? Вы этого не чувствуете?

— Всё зависит от того, что мы понимаем под словом народ. Я под словом народ понимаю не население, потому что есть понятие «население». Каждый член этого населения живёт для себя. Ему наплевать совершенно на нужды ближнего, на боль ближнего. А народ — как семья. Если народ скреплён какими-то традициями, если существует взаимоуважение, хотя бы минимальное, между людьми, какое-то понимание, хотя бы минимальное. Общность, что ли, мировоззрения, мироощущения. То есть каждый человек ощущает мир по-своему, но в каких-то кардинальных моментах это мироощущение сходится. Вот тогда это народ! Если этого нет, то это — население. Я пою и сочиняю свои песни не для населения. Я их сочиняю для народа.

— Значит, есть люди, которые в вашем понятии — народ?

— Да, которые в моём понятии — народ. И как не стремилась эта страшная власть, сатанинская власть, которая служит сатане напрямую… Коммунисты — это эмиссары. Есть целая иерархия: сатана — князь тьмы, затем идут демоны, дворянство тьмы, потом идут бесы и за бесами вслед идут коммунисты, эмиссары чёрных сил здесь на этой земле. Цель сатаны — уничтожить вообще всё. Цель — это саморазрушение, самоуничтожение. 74 года страна существует против всех законов природы, в этой стране всё происходит наоборот, как в зеркале. Вот вы стоите перед зеркалом, поднимаете правую руку, а в зеркале то же самое она делает, только это рука левая. Всё наоборот. Поэтому я не перестаю удивляться, что, несмотря на все старания власти тьмы, всё-таки не удалось превратить народ, населяющий Российскую империю, в население на 100%.

— А почему же тогда в государстве, где была так крепка вера, произошёл захват власти большевиками? Тем более это была, как выражаются теперь некоторые публицисты, кучка авантюристов?

— Это не была кучка авантюристов. Это были хорошо подготовленные люди, которые знали, что они делают, и что за этим последует. Ленина готовили очень серьёзно к этой акции. Он был куклой, которую дёргали за нитки очень крупные представители масонских международных кругов. В сущности, революция 17-го года — это международный заговор крупнейших империалистических держав.

— А как же тогда объяснить дальнейшие попытки интервенции?

— Хм, какая же это интервенция? Это всё было инспирировано, всё было заранее продумано. Это была большая игра, финал которой был известен тем, кто её начал, задолго до того, как эта игра началась. Она была расписана просто от начала до конца. И в этой игре каждый стоял на своём месте. Ленин на своём, Троцкий на своём, Парвус на своём (Парвус — это австрийский миллионер, который, в общем-то, первый и купил Ленина, который связал его с германским генштабом, и Ленин получил большие кредиты на поддержание партии большевиков и захват власти в стране). Просто я могу очень долго об этом говорить… Так вот, таким образом, большевики — это не авантюристы. Это люди, которые знали, что они делают и для чего они делают. Но они не знали одной простой вещи: что все они будут убираться так же, как они были внезапно поставлены каждый на своё место. Каждому из них были обещаны какие-то определённые блага, в зависимости от того, что он хочет, точно так же они по одному и убирались.

Конец ознакомительного фрагмента.