Теория государства и права для чайников

Дмитрий Усольцев, 2017

Издание представляет собой сборник основных понятий и тезисов по предмету «теория государства и права» в популярном изложении с конкретными примерами. Книга дополнена примечаниями, написанными простым, доступным языком. Будет полезна студентам, аспирантам и преподавателям, практикующим юристам и тем, кто интересуется современным российским гражданским правом. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Глава 2

Государство, право, люди, нелюди

Основные понятия темы

Эту небольшую подглаву я пишу для того, чтобы показать читателю общий путь нашего следования по смыслам данной книги.

Основные понятия теории государства и права: теория, общество, организованность, власть, государство, право, законодательство, общественные отношения, политика, идеология.

И есть еще одно слово, которое после 1917 года почти не употребляется, но которое незаменимо, ибо выражает существенную часть того, что мы изучаем. Это слово «порядок»: в этой книге я употребляю его в изначальном смысле — как «порядок вещей», «установившийся порядок», «общественный порядок».

Что такое общество? Что такое общество сейчас в России и что такое общество три тысячи лет назад здесь же, где-нибудь на Псковщине? Есть ли разница? Да, разница на самом деле непредставимо огромная. Когда-то общество было единым целым. Изгнание из общины, племени было равносильно смерти. Затем общество стало совокупностью людей, объединенных большим количеством уз — кровных, сословных, духовных, бытийных, метафизических и пр. В настоящее время общество — более разнообразное явление. В Индии общество одно, в Германии — другое. Общим признаком, однако, остается «совокупность людей, объединенных общим бэкграундом». Основное слово здесь — «объединенных». Общество — это не человек отдельно, общество — это объединение, т. е. единство, состоящее из множества личностей. Когда Фидель Кастро приехал в Советский Союз, он был удивлен, когда подарил мужчине из толпы сигару, и тот ее сразу же закурил и передал товарищу, и эта сигара разошлась дальше. Вот это было единство, единение. В других странах мира в таких ситуациях любой другой спрятал бы сигару поглубже в карман. Однако вернемся. Общество — это объединение людей. Важно следующее: людей объединяет некая постоянная и, возможно, бессознательное, т. е. это не очередная идеология, это не боление за футбольную команду, это не проживание на одной территории, это не общий язык; это вещи более серьезные: раса, кровь, верования, мировоззренческий код, культура, происхождение, религия. Общество — это нечто менее фундаментальное, нежели народ, это то, что выросло из народа, но не обрубило корни.

Постепенно, после возникновения в народе общества, в этом обществе (далеко не в каждом, а, скорее, как исключение) создается нечто, именуемое «государство». В данной книге я далее вкратце рассмотрю «алхимический» процесс формирования государства, на данном же этапе важно понимать, что в современном мире между обществом и государством нельзя ставить знак равенства. Государство находится вне общества, рядом с ним (и не путайте государство со страной).

Давайте изначально принципиально определимся со смыслами слова «государство».

Смыслов основных (общепринятых) три:

1) государство — это страна;

2) государство — это вид организации общества;

3) государство — это субъект власти и управления.

До какой степени эти определения правильны? Подробнее об этом мы поговорим далее.

Теперь «власть». Власть догосударственная — это одно, государственная — другое, послегосударственная — третье (государства ведь когда-то возникли и когда-нибудь исчезнут). При этом надо понимать, что если есть государство, это не значит, что в стране есть государственная власть и больше никакой ветви управления нет. Это не так. Государственная власть в стране не единственная. Догмы догмами, глупость глупостью, наука наукой, а действительность остается, и в ней все совсем не так, как в теории.

Возникновение государства сопровождалось возникновением права в современном смысле этого слова, как системы законодательства. Иными словами: рождение государства и законодательства — это процесс одновременный, можно сказать, что это один процесс. Возникающее и растущее государство нуждается в самоподдержке, самоохране, пресечении всего того, что эту государственность может разрушить… Иными словами, государство нуждается в строгой упорядоченности общественной жизни. И общественные системы самосохранения тут, разумеется, на государство почти не работают (они работают на общество), а между интересами общества и интересами государства возникает противоречие, поэтому появляется и развивается система самосохранения — законодательство. Не просто регулятор общественной жизни, это инструмент, существование и сила которого обеспечивается государством его же «руками».

Теперь о политике. Что это? Политика — это, прежде всего, деятельность. Это не вещь, не предмет, не субъект, не явление. Это глагол. Дело. Причем это деятельность общественная, государственная, межгосударственная, надгосударственная, надобщественная. Политика — это особый вид влияния кого-то на что-то. При этом это деятельность, имеющая отношение к власти и управлению — людьми, обществом, государством, страной, союзами. Политика — это вид воздействия, влияния, управления. В науке государства и права так и говорят: «политика как регулятор», «политика как инструмент».

Политика бывает явная и тайная, публичная и кулуарная, «сокрытая» (английское слово «secret» произошло от русского «скрыт»). Например, у католической церкви был отдельный «передовой отряд» — орден иезуитов. Его главным занятием была международная непубличная политика. Еще пример (политкорректный): долгое и сильное влияние итало-американской мафии на государственный аппарат США в середине XX века. При этом очевидно постоянное влияние сотен транснациональных корпораций (ТНК) на государственную политику стран мира. Или такой пример: влияние определенных сил из Центрального разведывательного управления США на управление наркокартелями Южной Америки. Еще пример. Пишет современный русский философ, политолог Александр Дугин: «22 ноября 1963 года в Далласе был убит президент США Джон Кеннеди. Убийца так до сих пор и не найден, подозреваемый Харви Ли Освальд сам был застрелен Джеком Руби. Тот был, в свою очередь, найден мертвым в своей камере, успев перед этим сказать, что серия убийств была хорошо подготовленной спецоперацией, за которой стояли лица из верхушки американского истеблишмента. При странных обстоятельствах погибли свидетели. Как показывает большинство соцопросов, почти все американцы считают, что убийство организовали противники Кеннеди из ЦРУ и его политические оппоненты. То есть был заговор с целью устранения американского президента, который нарушил интересы могущественных политических кланов, американского Болота начала 60-х годов».

О государстве. Отрезвляющее

Сразу же в начале книги скажу нечто отрезвляющее.

Когда-то государств не было. Все было: организованность, объединенность, взаимодействие, воспитание, сказки, обычаи, право, представления о добре и зле, табу, праздники, обряды, ритуалы, распри и т. д. А государств не было. Но не надо мыслить так: вот, не было государств, и вдруг, ни с того ни с сего, все народы Земли, включая те, что из одежды носили на себе только листья и сидели на пальмах, стали организовывать какие-то там кабинеты с чиновниками и бумагомараками, и вся Земля покрылась государствами, и появилась красивенькая, разноцветно-мультипликационная карта мира. Крупные образования с зачатками иерархии и организованности зарождались и распадались, часто они не имели четких границ, и не всегда было ясно, до каких пределов распространяется влияние одного государства.

А сейчас? На самом деле сейчас все почти так же, но чуть упорядоченнее. Почти все народы и сейчас по-прежнему живут во внегосударственную эпоху. Большая часть народов нашей планеты и государственность — вещи несовместимые. В этом смысле государство для них — чужеродное, уродливое, искусственное, силой и хитростью навязанное образование. Можно сказать, что государственность — это до сих пор вещь куда более искусственная, чем людям обычно кажется. Народов на Земле — тысячи. Государств — две сотни. Из них большая часть — это по инерции существующие в виде «государств» бывшие колонии и полуколонии, образованные западными, выражаясь языком некоторых историков, «генетическими хищниками» (главным образом — англосаксами). Народов, в той или иной мере склонных (точнее, «подготовленных») к государственности, на планете — десятка два. Все остальные народы — вне государственности, она им чужда. Примеров… да, собственно, история любого государства — это пример. Самые яркие и большие из примеров, лежащих на поверхности, — это Индия и Россия. До пришедших на Индостан англосаксов Индии не было. Были десятки земель и сотни разобщенных народов, которых именно англичане-колонизаторы в итоге насильно и искусственно объединили в одну страну: через государство, через коллективного вертухая им было удобнее управлять этой колонией и, соответственно, упорядоченно вывозить из нее пароходы, груженные награбленным. Что касается России, народа: все держится на костях, на долготерпении, на трудолюбии, на самоотдаче, на самопожертвовании. Почти у всех народов, населяющих в настоящее время территорию России, государственности никогда не было. А землю дали. Искусственное нарезание целостной страны на национально-территориальные куски, на «республики» было выдумано В. И. Лениным в кабинете за стаканом чая и уже много раз отрицательно сказалось на России и еще, думаю, скажется. (Ленин был особым человеком: волевым, энергичным, одержимым; умным и безумным одновременно; ошибающимся на каждом шагу и признающим свои ошибки; что же касается его отношения к человечеству вообще, то все идеи наших современных либералов, глобалистов и русофобов — бледная тень того, о чем мечтал Ленин.)

Кроме того, если к этому вопросу подходить строго, со всем здравым смыслом, то чуть ли не половина государств мира — это фикции по факту. Если заняться реальным исследованием, то окажется, например, что почти все государства Африки не отвечают признакам государства — ни по теории, ни по реальной политической практике. В Евразии таким блестящим примером государства-фикции является Афганистан и — в меньшей степени — еще несколько десятков государств. Про Украину писать не буду, тут все очевидно. Что же касается США, то США — это тоже особое государство. Особое государство — Албания, Молдова, Япония, Колумбия. Особое… Стоп. А есть ли не особые государства? Есть ли «типичные», «обычные» государства? Это неправильный вопрос. Объясню почему. Потому что модели идеального государства нет, ее еще не выдумали. Та чепуха, которая написана во всяких учебниках сухими кабинетниками, не описывает идеального государства, модели государства. Учебники содержат некую недоделанную теорию, недоидеологию. То есть модели идеального государства до сих пор не придумано, поэтому сравнивать существующие государства с некой моделью идеального не получится. Ученые всерьез пишут о слове «суверенитет», понимая под ним, видимо, что-то вроде независимости. А есть ли независимые государства не в головах у ученых, а в действительности? Могут ли они быть? У такой выдумки, как «независимость государства», причина та же, что и у оптимизма, — неосведомленность.

Сложно что-либо знать о мире, сидя годами в четырех стенах и роясь в научных работах и законодательных актах.

Одно из самых интересных государств — Великобритания. Небольшая цитата о нем из книги «De conspiratione» («О Заговоре») современного русского историка Андрея Фурсова: «Наполеон (вслед за А. Смитом) назовет англичан «нацией лавочников», В. З омбарт соответственно «Ротшильд-народом» и «нацией торгашей», суть войн которых — обогащение прирожденных торговцев. В основе этих определений, если снять эмоции, лежит констатация простого факта: Великобритания — это в значительной степени возрождение на североевропейской мировой капиталистической основе внеевропейского, восточного по происхождению властно-торгового типа. И не случайно именно такому типу государственности понадобились конспирологические структуры, сначала использование их и союз с ними, а в конечном счете взаимопереплетение и симбиоз. Подчеркну еще раз: субъект, который был собран в Англии, собирали далеко не только англичане, но определенные европейские силы, а точнее, международные, поскольку они представляли не только европейскую и далеко не только христианскую традицию. Субъект этот исходно возник как наднациональный спрут, в безопасной Англии покоилась лишь его голова, тогда как щупальца шарили по всей Европе и далеко за ее пределами; спрут этот был не только наднациональным, но и тайным, причем втройне: и как финансы, чья стихия тайна, и как спецслужбы, тоже действующие в тени, и как тайные общества. Фасадом была «британская монархия», которую новый субъект постоянно ограничивал и, наконец, устранив предпоследнего Стюарта, ограничил почти до упора».

В любой средней спецслужбе уже не первые сто лет существует рабочая естественная, негласная, условная система разделения так называемых государств на виды по их «политической природе»: государства-хищники, государства-прикрытия, государства-фикции, государства-игрушки, государства — буферные зоны, государства-террористы и прочие. Не пора ли и в рамках теории государства и права разработать подобную систему?

…Поэтому реалии государственности, права и законодательства — вещь тонкая и не имеющая никакого отношения к этой самой искусственно созданной в Европе и России теории государства и права, которую до сих пор вешают на уши студентам наших вузов.

Что такое «теория государства и права», кто ее выдумал и зачем она нужна?

В этой подглаве мы рассмотрим место теории государства и права, а также соотношение понятий «государство» и «право» с такими понятиями, как «власть», «политика», «общество», «идеология».

Человек рождается и видит вокруг себя нечто, некий мир. Посмотрите на свои ладони. Представьте себе высотку-муравейник с квартирами-клетками. Тот мир, который вы в настоящее время наблюдаете вокруг себя, существует здесь и сейчас. Раньше его никогда не было, он сложился постепенно в результате неких причин, в результате управляемого потока событий и энергий.

«Теория государства и права» — это очередная теория, созданная людьми, можно сказать, одного типа. Каждый из них жил в определенное время, в определенном месте. И был носителем некоего клубка информационно-энергетических шаблонов.

Своим умствованием, интеллектуальничанием, теоретизированием эти люди пытались не только выделиться, не только заработать деньги или благосклонность правителей, но и объяснить себе и окружающим причины существования мира и именно такого его состояния и явлений в нем.

А были еще и другие люди — властвующие и управляющие. Их также называют власть предержащими, так как они имеют власть; они держат, выражаясь словами Маяковского, «в своей пятерне миров приводные ремни».

Власть предержащие всегда выставляли у порога своих дворцов блюдца с молоком для подкормки тех, кто создает для них управленческие теории. А зачем? Дело в том, что население, «общество» потенциально обладает некой силой. Властитель это знает. Также он знает и то, что население во что-то верит, существует по каким-то законам и правилам, на основе чего-то сверхчеловеческого, что на Руси называлось несколькими словами, из которых чуть ли не единственно сохранившимся является слово «предание»… То же самое сейчас называется словом «миф». Для современных молодых людей, не знающих русского языка, поясню: под мифом я понимаю «мировоззрение» человека. Люди не существуют на основе экономики — питания — выживания, как полагали коммунисты, они существуют на основе, я бы сказал, Мифа в форме Традиции. (Если точнее — то не «на основе Мифа», а под Мифом.) Если эта живая совокупность «людей» уже порядком оболванена и Миф ей не нужен, ибо она мелка для него, то Миф заменяется религией, а потом еще наукой и идеологией. Смысловая обслуга деградирует, и уже жрецы в итоге постепенно становятся просто служителями некой выдуманной религии.

Два главных оратора Третьего рейха Адольф Гитлер и Йозеф Геббельс любили повторять: «Вождь — это мужчина, а толпа — это женщина». Не буду вдаваться в подробности взаимоотношений между Мужчиной и Женщиной, просто скажу то, что настоящий Мужчина — Владыка — Отец знает ценность Женщины — Общины — Родины и понимает то, что его жизнь сильно зависит от женщины, от женщин, от Своей Женщины, от его отношений со своей матерью, отношений с женским родом в целом. Есть известное выражение: «За каждым успешным мужчиной всегда стоит женщина». Данное выражение, как и любое подобное выражение, мало что объясняет, мало что передает и мало что в себе содержит. И, конечно, как и любое односложное выражение, оно несет в себе категоричность, преувеличение и в итоге глупость. Однако в нем — намек. Любой Властитель знает то, как важны отношения с людьми, подданными, толпой, родом, населением, народом… Есть поговорка: «Идеальный брак — это когда муж — дипломат, а жена — актриса». Да, мудрый Властитель должен уметь находить нужные слова для массы своих подданных, для всех окружающих. Когда я жил на Ближнем Востоке, один араб мне сообщил что у всех часто приезжающих на Ближний Восток русских женщин-челночниц есть самое малое один араб-любовник. Я ему ответил: «Но ведь это омерзительно.» Он сказал: «Конечно. Да, омерзительно. Но я нашел этому объяснение. Я слышал речь русских мужчин. Такой речи нет больше нигде. Их речь — это смесь грязи и мусора. А слова мужчины, обращенные к женщине, должны быть как мед». Вот зачем Властителю нужно Слово, Идея. Ну, а все эти теоретики, вся эта «научная» и прочая обслуга и дворовая челядь пыжится и придает смысл властвованию Властителей и правлению Правителей.

Вот для чего нужна теория государства и права. Вот для чего нужны смирные и верящие в свои теории «ученые мужи». Для легитимации, узаконения, оправдания Властителей.

Чаще всего теоретики искренни. Так же как искренни обычно революционеры-разрушители. Всегда в любой мало-мальски большой людской общности есть некоторое количество честных, принципиальных, чистых, сражающихся за справедливость, которых В. И. Ленин называл «полезными идиотами». Выражаясь словами великого русского поэта Александра Блока: «Но тот, кто ведал, управляя, марионетками всех стран, тот знал, что делал, насылая гуманистический туман». Склонить дураков к разрушению всего и вся, показав им медный грош, сложно. Поэтому так не делают. Делают иначе: показывают не грош, а, например, идею мира во всем мире, или Библию, или невинноубиенных.

Идеологов за последние два-три века было много. Маркс, Дарвин, Фрейд. До них были Монтескье, Гоббс, Локк, Руссо, Смит, Бентам… Возьмите современные учебники — там все эти идеологи перечислены. На них ссылаются, их словеса цитируют, их имена вбивают в головы студентов. Смрад гнили и мертвечины поддерживается с параноидальным упорством.

Для тех, кто далек от всего этого официоза, приведу один пример: в научной среде до сих пор существует общепринятое мнение о том, что человечество на Земле зародилось в Африке, а потом расселилось по Евразии. Вот так. То, что с точки зрения здравого смысла относится к шуточкам из разряда «нарочно не придумаешь», у ученых, наоборот, является основной теорией. Это характерно для истории, археологии, биологии, философии, антропологии, химии, психологии, медицины и т. д.

У Фридриха Ницше была довольно-таки удачная фраза по этой теме: «Он — мыслитель: это значит, что он умеет воспринимать вещи более простыми, чем они есть на самом деле». Да, люди ученые не видят бытия. Они всего лишь теоретизируют, они, как я обычно выражаюсь, «интеллектуальничают». Бытия в их «картине мира» нет, а есть кем-то наспех выдуманная убогая модель мира. Немудрено, что такие люди верят в «древних греков» и почитают их как исток мудрости.

Конец ознакомительного фрагмента.