Красные нити

Дмитрий Соколов, 2021

Древний вампир Носферату, пробудившись от векового сна, проник в штаб охотников и одного за другим убирает их руководителей. Следующий в очереди – гений-шахматист Каспер, но вот незадача: его не получается ни заменить, ни устранить. Всё потому, что у него есть Стелла, ребята из восьмого отдела, а ещё – скорее всего – бессмертие. Но вдруг козни Носферату – это просто красивая легенда? Что на самом деле происходит в НИИ «Серебряного Кинжала и Осинового Кола»? Кто товарищ, а кто враг? Зачем боссы скрывают правду и почему убили Неро? Где спрятано проклятое зеркало, раскрывающее тёмную сторону души? И, наконец, стоит ли дружить с суккубом? Разматывая клубок загадок, Каспер всё больше запутывается в красных нитях… Вторая книга из серии «Гранатовый сок».

Оглавление

Глава 9. Мир теней

К ночи у меня так нестерпимо разболелись колени, что я буквально полез на стенку. Обезболивающего на этот раз не дали. Врачи сказали, что прошло меньше суток с тех пор, как мне сделали сильный укол, превысив дозировку. Принимать что-либо ещё до утра нельзя.

— Не уверен, что доживу до утра, — только и смог простонать я в ответ дежурному медику.

Впрочем, после нескольких часов, проведённых в болезненном бреду, смерть стала казаться мне самым действенным решением. Я был готов отдать всё на свете, чтобы вылезти из этой невидимой сковородки, на которой меня жарили черти, то и дело подбрасывая в огонь угля.

Глядя на мои мучения, Олег предлагал всё новые и новые способы отвлечься. Воды, чаю, посмотреть фильм, почитать книгу. Даже хотел сыграть со мной в шахматы, но я и тут отказался. Видимо, в этот момент-то он и понял, что дело дрянь, и задумался о крайних мерах.

— Послушайте, а ведь у нас в восьмом отделе есть эта… как её… шаманка. Кира. Может, попросить её вас полечить?

— Как вы себе это представляете? — скривив губы, простонал я. — Ночь. Открывается дверь казармы, и туда вползает, в прямом смысле слова, глава всего СКОК — всемогущий Каспер — с мольбой о помощи?..

— Нет, ну зачем же столько трагизма, — секретарь спокойно пожал плечами. — Давайте я просто позвоню ей.

— Не думаю, что от неё будет какой-то толк, — снова поспорил я. — Шаманство… вернее, викканство — это же её эзотерическое хобби, а не сверхспособность.

— Других вариантов нет, — развёл руками Олег. — Лекарей вы к себе в штат почему-то не набрали.

— И что вы предлагаете, пригласить суккуба в мою спальню ночью?

— В бою все средства хороши, — улыбнулся секретарь. — Если что, позовёте меня на помощь. Ну, я звоню?

— Чёрт с вами, — корчась от боли, я перевернулся на другой бок. — Звоните.

Кира пришла довольно быстро, уже минут через десять. Встречать гостью я не пошёл, но слышал, как Олег, осмотрев в приёмной её колдовские атрибуты, конфисковал у неё ритуальный нож:

— Против других игрушек я ничего не имею, — сказал он деловито. — Но холодное оружие оставь у меня на столе.

— Это не оружие, — низким глухим голосом попыталась возразить она. — Это атам! Без него я не смогу начертить защитный круг и буду уязвима в мире теней!..

Но секретарь был непреклонен:

— А ты по-быстренькому туда слетай — одна нога там, другая здесь — и никакая защита не понадобится. Давай-давай, вперёд, не заставляй босса ждать!

Видимо, с этими словами он подтолкнул её в спину, и она появилась на пороге моей спальни. Тихая, среднего роста, слегка сутулая, с вечно опущенными в пол глазами — на первый взгляд, сама скромность. Но внешность, как известно, обманчива. Когда я читал её досье, у меня иногда волосы вставали дыбом.

К своим двадцати пяти годам, ещё будучи человеком, викканка успела выйти замуж за наркомана, с которым познакомилась в эзотерических кругах, а потом — зарезать его на бытовой почве и отсидеть за это. Правда, недолго, всего два года — удалось пройти по сто девятой статье. В тюрьме она умудрилась от кого-то забеременеть, и на волю вышла уже с грудной дочерью. В ребёнке, несмотря на то что зачат он был, скорее всего, из корыстных соображений, она души не чаяла. Ради светлого будущего дочери Кира завязала с мужчинами, которых никогда не умела правильно выбирать, окончила парикмахерские курсы и устроилась на работу в салон красоты, а по выходным подрабатывала гадалкой уже в другом салоне — магических услуг.

От клиентов не было отбоя благодаря эпатажной внешности — большие чёрные глаза, толстые африканские дреды по пояс, тело, заколотое оккультными символами, десяток этнических бус на шее, бесчисленные браслеты, пирсинг в губе и носу, а в ушах — серёжки-бивни из кости. Всю эту красоту мы тут с неё, конечно, сняли, но когда она вступила в ряды восьмого отдела, то смогла заполучить обратно свои, такие ценные для неё, побрякушки.

Возможно, со временем, после выхода из тюрьмы, Кира встала бы на верный путь, но не случилось. Её дочери было года три-четыре, когда она попала в детскую больницу. Ничего серьёзного, просто подхватила в садике грипп, поднялась высокая температура. Через пару дней жар, скорее всего, сбили бы и выписали бы их с матерью, но по несчастью, именно в ту ночь и именно в эту больницу заявилась группа подростков-вампиров, которые любили полакомиться детьми.

Её дочь погибла у неё на глазах, а она сама, пытаясь защитить её, чудом осталась в живых. Один из вампиров запустил в неё свои клыки, но коснулся подбородком её серебряной цепочки на шее и, искривившись, отпрянул. А потом кровопийцы и вовсе пустились наутёк через окно, услышав в коридоре голоса охранников, прибежавших на шум и крики.

После этого несчастья Кира потеряла свою волю к жизни. Несколько раз пыталась покончить с собой. Разумеется, безуспешно, потому что использовать серебряное лезвие не догадалась. Она перестала общаться с родственниками и подругами, уволилась с работы, погрязла в наркотиках и случайных связях, и с этого момента начался её путь вниз. Не прошло и пары месяцев, как она принялась бесстыдно убивать людей, охотясь на них сначала по ночам — во сне, пользуясь своими чарами суккуба, а потом и наяву, нападая прямо среди бела дня. Думала, что обычные полицейские теперь с ней не справятся — не поймают, не убьют и, уж тем более, не посадят снова за решётку. Наивная. Тогда она ещё не знала о существовании СКОК…

Ну что же, Кира, здравствуй. Честно говоря, я тоже немного побаиваюсь тебя, но ты ведь сейчас без ножа.

— Вы… — произнесла она хриплым, будто прокуренным голосом, растерянно застыв на пороге. — Вы без маски… без очков.

Точно! Так хреново себя чувствовал, что совсем забыл замаскироваться перед её приходом. Но не надевать же всё это теперь — когда она меня уже увидела и, пользуясь моим замешательством, рассмотрела в подробностях. Было бы глупо.

— Когда-то же я должен проветриваться, — ответил я как можно непринуждённее. — Не смущайся, Кира, проходи. Я не Призрак Оперы, и вечно держать тебя после увиденного в своём «подземелье» не собираюсь.

— Оказывается, вы… ты… такой молодой, — выдавила она удивлённо. — Ой, простите.

— Так и быть, тебе можно на «ты». Главное сделай уже что-нибудь, наконец. Если сможешь.

В который раз морщась от боли, я присел на кровати. Гримаса, застывшая на моём лице, произвела нужный эффект. Кира ожила, перестав притворяться гипсовой статуей, и проскочила за порог. Закрыла за собой дверь. Разложила прямо на моём письменном столе свои нехитрые атрибуты. Что у неё там?.. Тряпичный чёрный коврик с пентаграммой в круге и изображениями стихий, стеклянная бутылка с водой, несколько кристаллов разных цветов, две белые восковые свечи и пучок засохших трав — кажется, полынь.

— Я сначала просто посмотрю руками, — всё ещё тушуясь, она села рядом со мной на корточки. — Разрешишь мне войти в тебя?

— Что?!

— Можно мне войти в твою ауру? Я никогда не вторгаюсь без позволения.

— А, это пожалуйста.

Кивнув, чародейка вытянула ладони над моими коленями, держа их в воздухе, сантиметрах в десяти от тела. Закрыла глаза и издала тихий протяжный звук, напевая какую-то низкую ноту. Спустя пару минут, не выходя из транса, заговорила:

— Здесь всё перекрыто, — голос её сейчас был ниже и ещё более хриплый, чем обычно. — Энергия совсем не идёт. Зачем же… Зачем они это сделали с тобой? Эти железяки…

— Это протезы, Кира. Мне их установили после серьёзной аварии.

— Они… они должны были сделать по-другому. Они могли сделать так, чтобы не болело…

Сказанное повергло меня в шок. Конечно, это может быть очередным эзотерическим бредом. Гаданием на кофейной гуще. Но что если она права?..

Нет, ерунда.

— Они сделали всё что могли, — вслух ответил я. — И я очень благодарен нашим медикам за это.

— Они все боятся тебя…

Ну, это к гадалке не ходи. Для того меня, Каспера, и создали. Чтобы вызывать страх. Спасибо, Кэп, сам знаю.

— Это всё было подстроено, — твердила Кира. — И операция, и авария…

— Не нужно так говорить, пожалуйста.

— Сколько же ты пережил… — с её длинных ресниц вдруг скатились несколько слезинок и, скользнув по щекам, упали на покрывало. — Но это должно было случиться. Рвётся всегда там, где тонко. Твой энергетический блок сидит в коленях ещё с детства…

Ну только этого не хватало! Вот в чём в чём, а в моём детстве копаться точно не надо!

— Можно ближе к делу? — строго прервал её я.

— Сама я помочь тебе не смогу, — вытирая слёзы с лица, проговорила она. — У меня не хватит силы, чтобы менять плотную материю.

— Так и думал… — разочарованно махнул рукой я.

— Но я могу сделать магический эликсир. Вот из этой воды и астральных трав.

— Поможет?

— Поможет. Хотя и ненадолго.

— Тогда попробуй, — ответил я со стоном. — Мне бы протянуть до утра…

Деловито сев в кресло с буквой «К» на спинке, Кира зажгла свечи. Разложила кристаллы по верхушкам пентаграммы на скатерти, а в центр поставила бутылку с минералкой. Взяла в руку бусы, что-то пробормотала себе под нос, качнулась и безвольно опустила голову, глубже погружаясь в транс.

Отчётливый запах лаванды и маковых зёрен, заполнивший комнату, окутал меня со всех сторон, согрел и убаюкал. Даже боль немного притупилась. Откуда он взялся здесь, такой яркий? Вряд ли от этого жалкого сухого пучка полыни.

Бутылка на столе вдруг слабо замерцала голубоватым ореолом, будто подсвечиваясь изнутри. Или это просто преломляется в стекле свет луны из окна?..

Аромат трав постепенно усиливался и дурманил голову. Так и не успев понять, что происходит, я расслабился, обмяк и, к огромному своему облегчению, погрузился в глубокий сон.

* * *

Я вижу перед собой лес. Глухой, дикий, с величественными многолетними дубами. Тропинки поросли крапивой, белладонной и высокой душистой полынью.

Ночь — и небо тёмное-тёмное, но повсюду светло. Луна заливает всё вокруг серебристо-белым сиянием. По стволам деревьев ползут вверх, переливаясь, искристые голубые нити — словно вены, питающие кроны жизненной силой, идущей от корней.

Моё тело, в отличие от живого, светящегося леса, чёрное и прозрачное — как пустота. Только силуэт очерчен по контуру тонкими мерцающими линиями. Я с трудом могу распознать цвет, не говоря уж о том, чтобы его описать. Он как будто бы красный и синий одновременно.

Вдалеке, за деревьями, есть небольшая поляна с каменными дольменами, освещёнными лунным светом. Раздвигая ветки и высокую, по пояс, траву, иду туда. Кажется, я, сам того не желая, проследовал за Кирой в мир теней. Что ж, а здесь вполне себе уютно. И ничуть не страшно — от кого же она хотела тут защищаться?

Картина, открывающаяся взору, завораживает. Всё пропитано особой, тонко вибрирующей, погружающей в транс атмосферой.

Повсюду, на широких, низко спускающихся на поляну ветвях деревьев висят засушенные пучки диких трав, цветов, кореньев и ягод. Чего тут только нет. Нашлись и лаванда, и мак, которыми так крепко пахло в моей комнате. А ещё можжевельник, розмарин, мандрагора, белая лилия, клевер, каштан, зверобой, вереск и даже загадочные волчьи ягоды. В центре поляны на красноватых углях тлеют, распространяя ароматный молочный дым, смолы, похожие на ладан. Рядом стоит прозрачный кувшин с высоким узким горлом — будто алхимический сосуд — в котором бурлит, вскипая, сверкающая голубоватая жидкость. Огня нет. Вместо горелки сосуд подогревает лунный луч, который падает сверху на стекло и, преломляясь, словно в увеличительной линзе, наделяет воду люминесцирующим мерцанием…. А есть ли там вообще вода, или эликсир готовится только из лунного света и трав?

Перед кувшином, боком ко мне, стоит Кира. Абсолютно голая! Викканские татуировки на её обнажённом теле горят серебристо-голубым цветом, будто напитавшись лунным сиянием. Они всюду: на шее, плечах, под ключицами, в центре груди, у солнечного сплетения, внизу живота и, кажется, даже ниже… Я впервые вижу изгибы её фигуры, потому что наяву она всегда прячет их за свободными мужскими футболками, скрывающими талию и ягодицы и дающими лишь лёгкий намёк на бюст. Интересно, это просто астральная иллюзия или её тело на самом деле такое соблазнительное?..

Прячась за деревом, чтобы она меня не заметила, я очарованно слежу за ней, любуясь совершенными формами. Луч света падает на её гладкие плечи, скользит по налившейся белой груди с торчащими вверх сосками, спускается к узкой талии с бархатной кожей, маленькой капелькой проходит рядом с аккуратным пупком, мимо символа трёх лун и соскальзывает ниже — по широким бёдрам, скрывающим от любопытных глаз округлый лобок.

Так, Каспер, спокойнее. Ты же не хочешь попасться на удочку чар суккуба? Наверняка в реальности всё гораздо менее сказочно. Потому-то суккубы и приходят поживиться мужской силой только во сне — там, где можно создать идеальный иллюзорный образ.

Тем временем Кира, заканчивая читать то ли заклинание, то ли молитву, садится на колени возле сосуда с лунным эликсиром. Соединяет ладони у груди. Склоняет голову в почтении перед невидимыми силами и замирает так, словно матово-блестящая восковая статуя.

В этот момент вдруг что-то меняется. Луна прячется за тучами. В ладный аромат волшебных трав и специй вторгаются другие нотки — тревожные, давящие, напряжённо дрожащие в воздухе. Как перед грозой. Мой взгляд отрывается от прелестей Киры и начинает растерянно блуждать по сторонам. Я пытаюсь рассмотреть среди деревьев знакомого персонажа. Ведь он точно где-то здесь.

Душный запах всё отчётливее пульсирует в пространстве сна, и я, наконец, вижу его. Вернее, вдали мелькают только поля его шляпы и подол кожаного пальто, но и этого мне достаточно, чтобы испугаться и за Киру, и за себя. Красно-синие контуры моего тёмного тела начинают взволнованно трепетать в такт ускоряющимся ударам сердца.

Он подходит всё ближе и ближе, прячась за спиной у викканки, но она, погрузившись в глубокий транс, его не замечает. Стоя на краю поляны у раскидистого дуба, он поднимает руку с пистолетом — с тем самым «дезерт иглом», который мне уже посчастливилось видеть вживую. Прицеливается. Вдруг замирает и задумчиво оглядывается. Шарит глазами по лесу. Сталкивается со мной взглядом. До последнего надеялся, что он не заметит меня — практически прозрачного в астральном мире. Но нет. Замечает. Хмыкает, словно издеваясь. Подносит палец к губам и снова смотрит в прицел.

Против своей воли я начинаю терять его из вида. Он постепенно исчезает прямо на глазах, как чеширский кот из сказки. Медленно растворяется в темноте ночи, пока от него не остаётся одна только рука — с угрожающе длинным пистолетом.

Сияние деревьев меркнет. Плотный, тревожный запах озона окончательно перебивает нежные ароматы трав. В воздухе теперь отчётливо пахнет лишь опасностью и, кажется, кровью.

— Не стреляй! — кричу я, но уже поздно.

Раздаётся оглушающий выстрел, и ссутулившаяся фигура Киры, вздрогнув от ударной волны, рвётся, как тонкая бумажная декорация.

Смотрите также

а б в г д е ё ж з и й к л м н о п р с т у ф х ц ч ш щ э ю я